Небожитель(общий)

Я перешла на более высокий уровень, пробежав пальцами по крепкой шее и прикоснувшись к скуле...

— Ну, как? Удовлетворила любопытство? — прозвучал напряженный шепот, тут же заставив меня замереть.

— Нет. А что? — спросила я невинно.

— Ничего, — выдавил он. Его лицо не выражало отвращения, либо нетерпения. Но почему-то я знала, что несмотря на невозмутимый вид, у него внутри бушуют нешуточный страсти и ожесточенные бои с самим собой.

Я не собиралась останавливаться, касаясь щек, лба, бровей. После этого приблизила к нему свою голову, и шумно вдохнула запах, заполняя им все легкие. Выдохнула же я на его лицо, собираясь понаблюдать за реакцией. Когда воздух коснулся его кожи, то тело тут же ответило, мелко задрожав. Он попробовал отпрянуть, но остановился. Через секунду я поняла почему моя рука все еще была не его шее. Это странное чувство — осознавать свою власть над таким сильным существом.

— Я не железный, Джен, — сказал он строго. Тяжелое дыхание мужчины говорило о том, что я права. Для него это все очень непросто, если не мучительно. Только вот поверить в это сложно... Не может быть, чтобы такая девушка как я вызывала столь сильные чувства у человека, подобного ему! Просто смешно...

— Я заметила, — услышала я собственный голос. А рука сама двинулась вниз к месту, где словно удары молотка, неспокойно билось сильное сердце. Даже ощущая прямое доказательство его чувств под рукой, мне все еще трудно свыкнуться с такой ошеломляющей действительностью.

— Джен... — послышалось словно в дреме.

— Что?— спросила я, имитируя в столь любимую им самим интонацию с сексуальными нотками.

— Не играй со мной, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Мои губы растянулись в легкой улыбке и я обняла ладонями его голову, касаясь нежной кожи за ушами. Взглянув в самые зеленый глаза на свете, шепнула:

— А кто здесь играет?

После этих слов словно произошел ядерный взрыв. Меня тут же прижали к сильному телу мощные руки, а губы полностью завладели моими. Их касания с переменным успехом можно назвать то ласками, то терзаниями и оставалось только отвечать на поцелуи с той же изголодавшейся неистовостью. Что может доставить большее удовольствие, чем зарыться пальцами в мягкие нити волос и таять от его ласк? Чтобы это не было, в сейчас эти знания для меня недоступны, неважны, бесполезны. До этого момента вседозволенности, я до конца не понимала, насколько всепоглощающа жажда близости с ним. Сильная рука поглаживала спину, что казалось таинством исполнения желания, но опять же затруднялась ответить, его или моего. А возможно и обоих одновременно, ведь это немыслимо, когда страсть двух людей накаляла воздух вокруг, но никогда бы не во что не вылилась. От мысли, что это сучиться именно сегодня, именно сейчас, все тело затрепетало еще больше..

Вот ослабился узел огромного махрового халата, и мягкая материя понемногу сползла с плеч, освобождая кожу, словно из плена. Он оторвался от моего рта и я тут же почувствовала, как его губы скользнули по шее вниз в то время, когда его руки, уже раздвинув нижние полы одеяния, ласкали ноги. Потом, раздвинув их, скользнул по бедрам вверх, притянув меня ближе к себе. Поцелуи стали еще откровеннее и глубже. Теперь понятно — дороги назад уже нет. А кому нужны пути к отступлению, если так хорошо? Я подалась вперед, прижавшись к мужскому телу, сразу почувствовав его возбуждение самым чувствительным местом.

Тем временем руки Кириги продолжили это волнующее путешествие по моему телу. Хотя это скорее завоевание, потому что места, которых касались пальцы или губы, горели, словно сожженные врагом города. Но моя "война" оказалась невероятно приятной, несказанно желанной, а по пламени я испытывала неутолимый голод.

Пояс совсем развязался, чему способствовали бесстыжие сильные руки с собственническими наклонностями. Никогда не думала, что быть в неволе настолько приятно и радостно, а сейчас я находилась именно в плену, причем во всех смыслах. Но главными в данный момент оказались путы чувственные, которые вытесняли собой все остальное. Голова совершенно отказывалась думать, а тело просто хотело ощущать. Например, как его пальцы накрыли грудь, заставляя твердеть соски. Казалось, нет ничего эротичнее, чем знать, что в данный момент они покалывают его ладони.

Я думала, что он возьмет меня прямо здесь, на кухне. Эта мысль не вызвала у меня никаких негативный эмоций, только чудо предвкушения и усиление давления внизу живота. Но я ошиблась.

Через секунду меня подхватили на руки и куда-то понесли. Конечный пункт путешествия интересовал мало, особенно когда к устам прижались страстные, жаждущие губы, закрепившие окончательную победу вторжением языка. Я и сама не заметила, как оказалась на расстеленной мягкой огромной постели, но одуматься мне все равно не дали. Между поцелуями и ласками я почувствовала, как его рука погладила меня между ног, после чего их развела. Он тут же оказался между ними, придерживая меня за одно колено. Я не знала, для удобства ли ему это или боялся, что я ему откажу. Эта мысль меня заставила усмехнутся, словно самой неимоверной глупости. Мгновение спустя я забыла обо всем, потому что он накрыл меня своим телом и вошел. Мы даже не искали общий ритм, это вышло как-то само собой, естественно, словно дыхание. Когда я была с ним, каждая клеточка тела превращалась в отдельный организм, обладающий сверхчувствительностью, даже мягкая простыня ощущалась, словно наждачная бумага, что уже говорить о нежных руках или о его теле. Ощущать блаженство можно всего лишь от прикосновения, а секс просто невероятен. По крайней мере, таких оргазмов у меня никогда не было и я уверена, что никогда не будет. Не думаю, что еще встречу такого безумно красивого и невероятно опасного человека, хоть в чем-то похож на Кириги. Никто не сможет вызывать у меня страха и благоговения одновременно...

И ни одного я не полюблю так сильно и так безвозвратно, как его.

Дура.

Знаю.

Но разве это для кого-то новости?

Я прижалась к сильному телу рядом и положила ему голову на грудь, рассматривая постельное белье, а потом подняла голову и взглянула на зеленые глаза, которые казалось от меня и не отрывались.

— Ты мне обещал черные шелковые простыни, — пошутила я.

Он только поднял бровь. Я усмехнулась и хотела немного изменить позу, как почувствовала, что стало как-то скользко и темно. Только через секунду я сообразила, что мы лежим уже не на белых хлопчатобумажных, а на таки черных шелковых простынях!

— Невероятно! — прошептала я. — Как ты?.. — но мне закрыли рот страстным поцелуем.

— Такие простыни требуют особого отношения, — сказал он, на секунду оторвавшись.

— Это какого же? — слабо спросила я.

— Продолжения банкета, например, — довольно проурчал он, вновь начиная меня ласкать.

Я пошевелилась и подумала, что мне совсем не хочется просыпаться. Тело болело так, словно после тяжелой изматывающей работы. Но расстройства не было, наоборот, все мое существо просто светилось от счастья! Открыв глаза, я глупо улыбнулась, все еще не понимая причину своего хорошего настроения. В первую секунду меня испугало то, что я проснулась в незнакомой комнате, но тут память начала возвращаться. Так вот почему я такая довольная, словно кошка, объевшаяся сметаны! Лицо тут же загорелось и залилось краской.

— О, Боже, — прошептала я себе и повернулась в сторону другой половины кровати. Она была пуста. Но это ничуть меня не расстроило, а даже обрадовало — есть время прийти в себя. Я набросила одеяло на глаза и тихо захихикала, почувствовав себя маленькой нашкодившей девочкой. И почему раньше держала его на расстоянии? Вот, дура!

Глава 16. Опасные связи

Я сладко потянулась, подумав, что нельзя весь день провести в постели, хихикая сама с собой. Так и привыкнуть недолго! Да и потом, интересно куда "виновник торжества" запропастился.

Пришлось подняться и осмотреть, чем богата. Вещи, которые Кириги захватил из моей квартиры, требовали тщательной проверки. Должна сказать, у него странное представление о моем стиле одежды. Я люблю удобный трикотаж, причем, что дома, что вне его. Например, на работу вместо уставных белых рубашек постоянно носила тонкие кофточки консервативных цветов...

Хотя, нет, вру. Может быть где-то на Западе и придерживаются строгого дресс-кода, но только не в Украине. Так уж повелось, что мы любим фетиш, а где лучшее место для дефилирования? Конечно же на работе!

Я не относилась к группе девушек, которые перед работой чистят перышки минимум два часа, но симпатичные шмотки, цветов, далеких от сдержанных, у меня водились. Кажется, Кириги захватил их все! Но мало чего практичного. Хорошо хоть джинсы взял — и на том спасибо! Единственное, в чем оказались учтены мои предпочтения, лыжный костюм. Неудивительно, ведь Кириги видел его на мне, по меньшей мере, два раза, а это значит — чаще, чем всю другую одежду вместе взятую. А вот наличие ванных принадлежностей чуть ли не вознесло меня до небес.

Чистив зубы, я думала о том, как изменилась жизнь за такое короткое время. Раньше все было чинно, чуть ли не по графику. Встаешь в семь, зарядка, марафет, работа, кафе или боулинг после, дом — и так каждый день. За исключением четверга, который значился, как "семейный ужин".

Черт!!! Как я могла забыть! Родители!

Я тут же забыла о внешности. Родные — первые, к кому наведается триада! Я натянула джинсы, какую-то кофту, а спортивную куртку просто схватила в охапку и побежала к дверям:

— Ты куда? — послышался спокойный голос.

Слишком озабочена собственными мыслями и тревогами, чтобы должно реагировать на реплики любовника, я пыталась открыть дверь. Через секунду поняла, что она все еще заперта.

— Выпусти меня, — крикнула я, отчаянно дергая ручку.

— И не подумаю, — ответил блондин. — Это опасно.

— Послушай, мне очень нужно предупредить родителей! Их убьют, понимаешь?!? Сначала замучают, а потом убьют!!! — я опять попыталась открыть дверь, хоть, как показывал опыт, это было бессмысленно.

— Никто их не тронет, можешь мне поверить, — заверил спокойный голос.

— Как ты можешь это утверждать, если ты здесь, а они там! — мне отчаянно хотелось ему верить, но не получалось. Ставки слишком высоки.

Кириги подошел и мягко отстранил меня от двери:

— За ними приглядывают даже лучше, чем за тобой. Я вчера сделал пару звонков.

— Если ты думаешь, что твои "орлы" смогут их защитить, — я еле владела собой. Воспоминания о той стычке и ведения, навеянные больным воображением, пронеслись перед глазами. Мама, папа... К горлу подступила тошнота.

— Никого из триады я не привлекал, если тебя это интересует. У меня есть друзья и помимо мафии. Они следят за твоим домом. Поверь, надежнее этих людей не найти.

— Слабо вериться. Кто они "эти люди"?

— Форесты, — просто сказал он, будто после этого все становилось на свои места.

— Это, что, должно мне о чем-то говорить?

— Нет, — усмехнулся он. — Извини, я иногда забываю, что ты не часть моего мира... Ты не голодна?

— НЕТ!!! — взревела я. — Ты что не понимаешь? Дело касается жизни моих родных!!!

— С ними все будет хорошо! — сказал он, выделяя каждое слово, после чего добавил: — Понятно?

— Не очень, — созналась я, борясь с паникой. — Что это за "форесты" такие?

— Форест — это фамилия. Одно знакомое семейство. Помнишь, я тебе про "порыв" рассказывал. В общем — они мастера "порыва".

— ТЫ!!! — взревела я. — Ты натравил монстров на мою семью! Я тебя ненавижу! Пусти! Если ты думаешь, что схватил меня за руки, это убережет тебя от возмездия, — кричала я, пытаясь пнуть его ногой, — то ты дико ошибаешься!!!

— Никого ни на кого я не натравливал. Они просто проследят, чтобы с твоими родителями и братом ничего не случилось. Твои родственники даже не узнают, что за ними следят, обещаю.

На глаза навернулись слезы, потому что я опять ему не верила.

— Джен, есть женщины, которым слезы к лицу, но ты не из их числа, — сказал он мягко. — Я тебе даю слово, что с них не упадет ни один волосок! Ты мне веришь?

— Да, — сказала я неуверенно, потому что очень хотела ему поверить, но и боялась этого тоже.— Но я должна быть с ними.

— Нет, — сказали мне твердо.

— Нет? Если они в безопасности, то почему я не могу быть с ними? Почему вообще не могу выйти отсюда? — начала загораться я. — Я что в тюрьме?!?

— По одной просто причине — мне так спокойнее, — сказал он мягко.

— А мне спокойнее, когда я рядом с родителями!!! — возразила я.

— А я сильнее, — сказал он невзначай, — Поэтому будет по-моему.

— Что?!? — возмутилась я. — Это значит, что мне запрещено иметь мнение, так получается?

— Ты можешь иметь мнение, но будет так, как сказал сильнейший, — пожал плечами Кириги.

— С тобой невыгодно иметь дело, — тихо бухтела я. — Я никогда не буду сильнее тебя! И тебе это прекрасно известно! — сказала я, с силой хлопнув его по мускулистому плечу.

— Но с другой стороны, — задумчиво потянул он, — ты можешь меня уговорить.

— И каким это способом? — скептически сказала я.

— Ну.. ты уже знаешь парочку, — улыбнулся он, а я, догадавшись, о чем он, покраснела.

— Нечего меня сбивать с толку!!! — сказала я.

— Я сбиваю тебя с толку? — опять усмехнулся он. — Как именно? Вот так? — он придвинулся по мне, прижал к двери и начал ласкать. — Так, что ли?

— Прекрати! — приказала я, но неуверенно.

— Как же я могу прекратить, если не получил утреннего поцелуя от своей женщины?

— Значит, иди к ней и целуйся!

— Уже, — шептал он в мои губы, после чего к ним прижался.

— Ты мне зубы-то не заговаривай! — я решила не поддаваться его чарам.

— Даже не думал, — сказал он с оттенком разочарования.

— Я хочу удостовериться, что с ними все впорядке.

Кириги поднял одну бровь:

— Мы это уже проходили.

— Да, но ты не открыл дверь!

— И не открою, — пожал он плечами и увернувшись от пинка ушел в глубь квартиры. Мне только и оставалось, что следить за его удаляющейся фигурой. Нет, только подумать! Несмотря на все, что произошло, со мной до сих пор не считаются! Совсем!

Я, конечно, понимала его точку зрения, но речь шла о людях, которых я люблю больше жизни и это не высокопарные слова. Если можно умереть за кого-то, так это за них. И естественно, они заслуживали того, чтобы я боролась до последнего вздоха.

— Если хочешь знать, то дом твоих родителей сейчас под наблюдением очень опытной команды. Не переживай. Они сильнее меня, — сказал Кириги через плечо.

— Ей! Ты куда? — громко спросила я и пошла за ним.

— Я каждое утро тренируюсь, а сегодня решил нарушить традицию из-за некоторых обстоятельств. Правда, не учел, что это самые "обстоятельства" будут пилить меня с самого утра, поэтому я лучше вернусь к тренировке.

— Как ты можешь думать о тренировке, когда мои родители в опасности?!?

— Сколько еще раз мне повторить одно и тоже? А, малыш? — сказал он, заходя в комнату, где я до сих пор не была. Это оказался небольшой зал, но без тренажеров, как я ожидала. На полу лежал большой мат, а в углу находился столб, обмотанный десятками слоев ткани: — Неужели ты думаешь, что если приедешь туда, то что-то измениться? Или, что вы сможете сбежать? Двадцать первый век на дворе. Вас выследят в любом случае, — он так спокойно рассказывал о том, что я в тупике и он — моя единственная соломинка, что на секунду стало жутко. Заметив его внимательный взгляд, я постаралась унять дрожжь: — Что тебя в этом всем смущает? Никак не могу понять.