под покровом тайны

На щеках ярко выделялись красные пятна. Волосы, забывшие про гребень, выглядели не лучше.

-Так тебе и надо,— говорила я себе. — Мама и бабушка сидят в лесу, едят кашу с пирогами, а ты тут торты жрешь, как не стыдно!

-Мне, действительно, было стыдно, и я решила, что бабушкин список дополню деликатесами, какие только смогу найти.

А пока я искала глазами вывеску, на которой написано "Женская одежда".

Александр Евгеньевич, сидел на заднем сиденье роскошного автомобиля и задумчиво глядел в окно. После аутодафе, устроенного московским фэсбэшникам, он считал, что уничтожил всех сотрудников, занимавшихся вопросами клана оборотней, а главное сжег архив, ведущий историю еще с Екатерининских времен. Тогда этими делами занималась тайная служба Синода, и к делу относились гораздо серьезней, чем сейчас. Добраться до этих бумаг была его хрустальной мечтой, с тех пор, как он узнал об их существовании. Правда, пришлось раскрыть своего агента, но он об этом не сожалел.

Однако, как оборотень, проживший сотню лет, он прекрасно понимал, что всегда может найтись неизвестный доселе документ, который может обозначить след, ведущий к клану.

Несмотря на то, что большинство клановой верхушки было убито в злополучную новогоднюю ночь, рядовой состав клана практически уцелел. И сейчас Разумовский, сменив личину, на запасную, занимался восстановлением разрушенных связей.

В настоящее время в кармане у него лежали документы американского бизнесмена русского происхождения Говарда Буркалофф, приехавшего в Белокаменную с целью вложения свободных средств. Легенда была железобетонная. Оборотень, живший в Штатах под личиной Буркалофф действительно приехал по своим документам в Россию. Талантливый айтишник и хакер, продолжил свою работу в подземельях клана, переводя миллиарды долларов американских банков на нужные счета. А Разумовский в это время без проблем мог решать свои вопросы.

Сегодня у него планировалась встреча с представителем одного из министров экономического блока правительства, поэтому в дипломате, лежавшем на коленях находилось ровно сто пачек американских долларов. Это был всего лишь первый транш необходимый для знакомства. Сколько таких дипломатов придется еще передать, было неясно. Но Александр Евгеньевич надеялся, что сегодняшний разговор прояснит ситуацию. Он находил ее несколько комичной. Министр получит доллары, похищенные с банковских счетов, и затем положит их на эти же счета. Вполне возможно, что сейчас он получит во второй раз свои же деньги.

Машина встала в очередной пробке. Водитель, тихо выругался, и Разумовский успокаивающе сообщил:

-Гриша, не суетись, времени еще навалом.

Неожиданно его внимание привлекла девушка, идущая по краю тротуара.

-Лена? — мысленно воскликнул он. — Да, нет! Не может быть! Просто, очень похожа девушка, и к тому же очень неплохо одетая, — засомневался он. — Надо бы проверить.

В этот момент машины впереди начали трогаться, и он моментально скомандовал водителю.

-Гриша, притормози у тротуара!

-Но тут же остановка запрещена, мистер Буркалофф! — возмутился тот.

-Не переживай, штраф оплачу!— выскакивая из машины, крикнул Разумовский.

Водитель осторожно остановил машину и с недоумением следил за своим пассажиром. За несколько дней, что он возил богатого иностранца, тот зарекомендовал себя здравомыслящим, прижимистым человеком. Поэтому было очень странно, что он, забыв обо всем, как молодой побежал за какой-то девицей, годящейся ему во внучки.

-Любой каприз за ваши деньги,— насмешливо подумал шофер, глядя, как Буркалофф что-то горячо объясняет, уставившейся на него девице.

К его удивлению, после непродолжительной беседы, наниматель вместе с девушкой направился к машине.

Усевшись в кресло, Разумовский скомандовал:

-Гриша, поехали!

Сразу после его слов за креслом водителя начала подниматься тонированная полупрозрачная переборка.

Григорий Северцев ухмыльнулся про себя. В машине давным-давно была установлена сотрудниками ФСБ записывающая аппаратура, и он надеялся, что вечером прослушает запись, и если она будет стоящей, отправит ее своему куратору.

Надеялся он зря. На пленке присутствовал только шум помех и ничего более.

Я разглядывала бодрого пожилого человека и никак не могла поверить, что это все тот же Саша, с которым полгода назад бродила по парку, обнималась и смотрела кино. Ни одной прежней черты в его лице не было. Однако если прикрыть глаза, то по запаху это был именно он.

-Когда знакомый голос окликнул меня, было трудно поверить, что мы могли случайно встретиться в огромном городе, где живут миллионы людей.

-Повернувшись, увидела абсолютно незнакомого пожилого мужчину, однако пока я растерянно улыбалась, он успел сказать:

-Лена, не волнуйся, это я, Саша, а внешность, просто маскировка.

Запах подтверждал истинность его слов. Поэтому я, без долгих уговоров, согласилась сесть в машину и вместе прокатиться по городу, пока, он не закончит с делами.

После того, как перегородка отделила нас от водителя, и мы могли говорить, без опаски быть подслушанными, Саша начал свои расспросы, где я была все эти дни и чем занималась.

Мне же было не по себе. Новая внешность моего знакомого давила на меня. Казалось, что я разговариваю с учителем или даже директором школы. Я запиналась в разговоре и чувствовала себя крайне неловко. Кроме того, его слова стали больше напоминать допрос, мне это совсем не понравилось.

Видимо Саша, наконец, заметил мое недовольство, и прекратил разговор. Сообщил только, что пробудет на переговорах около часа. После них мы съездим в его новый офис, взятый в аренду всего пару дней назад. И там обсудим, как быть дальше.

Мне стало смешно, он думает, что я нуждаюсь в его помощи и поддержке. Хотя при одном только взгляде на меня можно понять, что в помощи я совершенно не нуждаюсь.

Саша оставил меня в машине, заблокировав при уходе стеклянную переборку.

-Водитель не наш,— коротко пояснил он мне. — Не следует с ним ни о чем говорить. Не исключено, что он работает на ФСБ.

Видя мое недоумевающее лицо, он пояснил:

-Ну, что тут непонятного. В твоем мире есть КГБ, а у нас есть ФСБ. Хрен редьки не слаще,— философски добавил он, и быстрым шагом начал подниматься по ступенькам, ведущим к огромным деревянным дверям, правительственного учреждения.

Я же откинулась на мягкие подушки сиденья и кинула в рот очередную жевательную резинку. У меня в карманах их было несколько пачек.

Сейчас я жевала резинку с запахом клубники и вспоминала, как в прошлом году родителям моего одноклассника Тольки Нюлунда пришла посылка из Финляндии. Тот на следующий день принес в школу несколько жеваных резинок и предложил всем желающим. К своему стыду, я тоже не удержалась и пожевала, на десять раз пользованную, жвачку.

А сейчас в кармане лежала целая пригоршня резинок, я даже пожалела, что не могу придти в школу и гордо высыпать из кармана такое сокровище. Вообще, когда я, потратив почти все деньги в салоне модной одежды, зашла в продовольственный магазин, мне стало плохо. Никогда не думала, что бывает так много разных продуктов.

-Может, действительно, капитализм это хорошо?— подумала я, выходя из раздвигающихся дверей. Однако эти соображения не выдержали вида нескольких оборванных вонючих мужчин, роющихся в мусорных контейнерах.

-У нас такого точно нет,— сказала я сама себе, и мысли о "хорошем" капитализме вылетели из головы.

Я жевала жвачку и разглядывала в окно идущих мимо людей. Краем глаза заметила пытливый взгляд водителя, внимательно разглядывающего меня в зеркало заднего вида.

-Наверно, никак не может понять, что нужно американцу от девчонки, и почему я не побоялась сесть в машину к нему, — решила я. И снова начала обдумывать свои ощущения от встречи с изменившимся оборотнем. Надо сказать, его новый облик мне не понравился. Было неприятно выслушивать от пожилого человека комплименты своей внешности. И теперь пыталась понять, если он вернет свой прежний вид молодого человека, смогу ли я, вести себя с ним, как прежде. С легким холодком в душе, сообразила, что это вряд ли случится.

Ожидание, тем временем затягивалось. С чувством легкой досады, глянула на водителя, увлеченного читающего книжку. Если бы не он, можно было за это время погулять еще, где ни будь. Я уже всерьез собралась накинуть на него сонное заклятие, как увидела мистера Говарда, идущего к нам в сопровождении какого-то мужчины. Мысленно назвав оборотня его новым именем, почувствовала явное облегчение. Действительно, у меня язык не поворачивался, называть этого самодовольного типа, Сашей.

Он легко сбежал по ступенькам и, усевшись рядом со мной, сказал шоферу:

-Поехали в офис.

Пока ехали до офиса, в машине царило молчание. Не знаю почему, но у меня резко испортилось настроение.

— Наверно, из-за предстоящего разговора,— неожиданно догадалась я. Интуиция твердила, что именно так дело и обстоит.

Поэтому, когда мы вошли в офис мистера Буркалофф, я уже была готова к ссоре.

Пройдя по короткому коридору, мы зашли в пустой кабинет, расположенный на двадцать шестом этаже высотки в Москва — сити.

От злости, я почти не обратила внимания, на скоростной лифт, поднявший нас сюда. До сегодняшнего дня, я вообще не бывала в лифте, только знала, что они существуют.

Как только за нами закрылась дверь, этот старик попытался меня обнять.

Я легко отвела от себя его загребущие руки и сообщила:

-Вы меня обманули мистер Буркалофф. Зачем вы притворялись мальчишкой? И вообще мне все про вас известно. Я вам нужна, как свежая кровь в ваш вырождающийся клан.

Говард стоял, задумчиво разглядывая меня, и улыбался.

-Ну, чего вы улыбаетесь? — раздраженно спросила я. — Разве не так дело обстоит?

-Не так, — коротко ответил он, и начал меняться.

На моих глазах пожилой человек, стоявший передо мной, вырос сантиметров на десять, его полный живот исчез, морщины на лице разгладились, а глаза заблестели по-молодому, а зрачки стали небесно-голубого цвета.

Сейчас рядом со мной стоял Саша, таким, каким он был прошлым летом, когда был со мной на пляже.

— Не расслабляйся! — говорила я себе,— Не верь, это старик, ему сто лет, он тебя обманывает.

Но, когда Саша раскрыл руки мне навстречу, я кинулась ему в объятья, не раздумывая ни секунды.

Почему я так поступила, было совершенно непонятно, и пока Саша кружил меня по комнате, держа на руках, все пыталась разобраться в своем импульсивном поступке. Тут вспомнила, как когда-то он обещал, не наводит на меня наваждение.

-Так он опять на меня как-то воздействовал! — возмущенно подумала я и уперлась руками ему в грудь.

Озадаченный оборотень резко остановился и внимательно глянул мне в глаза.

-Отпусти немедленно! — прошипела я. — И никогда больше так не делай!

Саша тут же поставил меня на пол и начал извиняться. Однако по его лицу нельзя было заметить, что он сожалеет о своем поступке.

Мне показалось, что он больше был озадачен тем, что я смогла противостоять его воздействию, а не моими обидами.

-Конечно, что я для него,— думала я. — капризная маленькая девочка, не более того. Правильно бабуля говорила, я ему нужна только для решения своих проблем.

Я глянула на свои часы. Времени было около трех часов дня. На улице начинало темнеть.

-Мне пора идти,— буркнула я.

-Да, кстати, — оживился мой притихший собеседник, — куда ты собираешься? Может, расскажешь? Я знаю, что тебя нашел внекланоый оборотень, ведь это она помогла тебе спасти меня?

-Мне нельзя об этом рассказывать? — сообщила я. До меня только сейчас стало доходить, что Александр Евгеньевич не подозревает о моих способностях и считает, что я заперта в этом мире, и только помощь неизвестного оборотня спасла мне жизнь.

-Сейчас начнет меня доставать, что, да как произошло, даже не знаю, чего ему наврать,— тревожно подумала я.

Однако Саша только согласно кивнул и безмятежно произнес

-Нельзя, так нельзя. Но почему не просишь вернуть тебя в свое время, к родителям. Я ожидал, что это будет первое, что ты попросишь. Разве тебе здесь было не страшно и не одиноко? Давай я сейчас верну тебя домой?

Я замялась, не зная, как правдоподобней отказаться от такого предложения.

-Ннет, пока мне не хочется домой,— сообщила я неуверенно. — Здесь столько всего интересного. Разве ты не видишь, как я сейчас одета?

Я расстегнула куртку и показала свой модный наряд.

-Вижу, — с кривой усмешкой протянул оборотень. — Вас, женщин, не переделать. Понятно, чего ты не хочешь возвращаться.

-А деньгами тебя твоя волчица снабдила? — неожиданно спросил он, пристально вглядываясь мне в глаза.

Неожиданно ко мне вернулась обычная смелость, и я с улыбкой сообщила:

-А почему я должна все рассказывать и поступать, как ты хочешь? Один раз ты мне уже устроил "праздник", мне второй такой не нужен.

Собеседник сделал вид, что обиделся. Но я уже гораздо лучше разбиралась в его мимике и ясно видела, что под маской обидчивого юнца на меня изучающее смотрит опытный, матерый хищник. Одновременно я чувствовала его искреннее стремление помочь мне.

-Странно, — в первый раз подумала я. — Кажется, он ко мне неравнодушен. Может, он влюбился?

Я даже хихикнула от такого предположения.

Саша в ответ тоже улыбнулся и сказал:

-Ну что же, если тебе надо идти, то иди, раз устроилась здесь без моей помощи, наверняка сможешь прожить еще несколько дней. А своей покровительнице передай, что она безбоязненно может придти ко мне, я умею быть благодарным к тому, кто спас меня от смерти, рискуя собой. Ей всегда будут рады в моем клане.

-Хорошо, — кратко сказала я и направилась к выходу.

-Не поцелуешь на прощание?— донеслись до меня слова оборотня.

Повернувшись, я сделала несколько шагов обратно и, чмокнув его в гладкую щеку, выбежала из комнаты.

Около лифта я остановилась, не сразу разобравшись в кнопках. Подошедшая расфуфыренная тетка, подозрительно глянула на меня и объяснила, что надо делать.

Выйдя на освещенную улицу, прогулочным шагом пошла по ней. Парой минут спустя я поняла, что по моим следам кто-то идет. Ясно, что это был оборотень, только он мог идти вне поля зрения, по одному запаху.

На миг мной овладела растерянность, если сейчас уйду, то Саша сразу догадается, о моих способностях. Вспомнив одну из прочитанных книжек, я запрыгнула в трамвай, который уже закрывал двери, и затем в заднее стекло наблюдала, как из-за угла выбежал молодой парень и начал оглядываться по сторонам.

-Ищи, волчок, ищи, — мысленно посоветовала я ему и прошла дальше в вагон.

Через несколько остановок сошла и, зайдя в какой-то двор, перешла в свой холодный дом.

Кинула сумку с вещами на стол и начала переодеваться. Меньше всего хотелось, чтобы мама и бабуля увидели меня в этом наряде.