Северный ветер

Через несколько минут опасного для жизни путешествия он оказался перед двухэтажным домом с вывеской "Юридические услуги ван дер Веттелика". Поднявшись на крыльцо, юноша замер, не решаясь постучаться.

-Мама! Мама! Ян пришел!— услышал он голос сестры и, подняв глаза, увидел улыбающуюся в окне мордашку. Петра спрыгнула вниз и исчезла из виду. Вскоре за дверью послышался радостный топот, и она отворилась.

Девочка, как кошка, прыгнула с порога и повисла на шее брата, крепкими объятьями сдавив его шею. Ян нежно прижал ее к груди, гладя по голове. Подняв взгляд, он увидел мать. Джоанна остановилась недалеко от двери. Она смотрела на своего старшего сына любящими глазами. В этих глаза Ян, к собственному сожалению, заметил тень грусти и неуловимой тоски.

-Мама...— тихо прошептал он, вместе с повисшей на шее сестрой делая шаг вперед. — Прости меня мама... Я... Должен был прийти раньше, но не посмел... Ведь ты столько пережила из-за меня...

-Глупости!— всплеснула руками женщина и поддавшись вперед обняла сына. — Я рада, что с тобой все в порядке,— бард чувствовал, как дрожит голос матери, видел, как из ее глаз текут слезы. — Я не злюсь на тебя, Ян. Ведь ты делал доброе дело! Я горжусь тобой!

-Но ведь тебе было больно!

-Материнство всегда сопровождается болью!— улыбнувшись, она посмотрела ему в глаза и, чмокнув в лоб, продолжила: — Но вместе с ней приходит и огромная, ни с чем несравнимая любовь. Давай, Петра, слезай с брата, а то шею ему оттянешь.

Девочка нехотя спрыгнула на пол и схватила Яна за руку.

-Я тебя никуда больше не отпущу!— авторитетно заявила она.

-Боюсь, дочка, придется,— услышал бард мужской голос и опасливо поднял глаза.

Йозеф и Руперт ван дер Веттелик спускались вниз по лестнице. Отец шел первым, по своему обыкновению, имея грозный и насупившийся вид. Его младший сын немного отставал, но в отличие от главы семьи был бодр и весел. Когда Йозеф остановился, мальчик обогнул его и, подбежав к брату, протянул руку. Ян ответил на рукопожатие.

-Мог бы явиться и раньше,— сухо заявил старший ван дер Веттелик.

-Я...— пробормотал бард, но тут же виновато замолчал.

-Не думай, что я простил тебе то, что случилось с матерью!

-Йозеф!— с упреком начала женщина, но тот жестом велел ей замолчать.

-Но ты мой сын. Я не отрекаюсь от тебя. Цени это.

-Я ценю все, что ты делаешь для меня, отец,— потупив взор, ответил Ян.

-Ой не ври,— махнул рукой мужчина и впервые за долгое время улыбнулся, глядя на своего старшего сына. Пусть мимолетно, пусть едва заметно, но улыбнулся. — Джоанна, собирай на стол. Нечего у дверей стоять. А ты,— он указал пальцем на Яна,— приведи себя в порядок и собирай вещи, чтобы быть готовым покинуть город.

Повинуясь указу мужа, женщина с детьми, которые вызвались помогать, отправилась на кухню. Йозеф, посмотрев немного на Яна, скрылся в кабинете. Бард неловко улыбнулся и направился в свою комнату. Как и прежде, она совершенно не изменилась. Мать убирала ее вместе с остальными комнатами, не оставляя ни единой пылинки даже в самых дальних углах.

Как и прежде, Ян не смог ничего себе выбрать из старой одежды и остался в привычном потертом камзоле. Все было как тогда, когда он только вернулся в Эйкдам, когда не знал Руда, не обладал Даром и ничего не слышал о Поющем братстве. Все так же, кроме одного.

Ян посмотрел на свою кровать и вспомнил, как здесь спал Мьёль. Круговорот событий не позволял ему осознать, что он лишился родственной души. И не одной.

Он бухнулся на кровать и уткнулся лицом в подушку.

-Они будут счастливы!— убеждал себя бард. — Обязательно! Уверен, Мьёль вернулся домой на Поля Духов, а Руд встретил Розамунду... да! Точно! Я знаю, им всем будет хорошо! Руд и Рози будут любить друг друга всю жизнь! А я буду рад, что близкие мне друзья обрели счастье! Ведь так и нужно! Так и должно быть! Мое счастье в том, что они счастливы! А моя любовь — моя музыка! Вот только почему же так... больно...

Он не заметил, как задремал на мокрой от слез подушке. Ему ничего не снилось. Розовое, облачное спокойствие и безмятежность. Мир для одного него. Где нет боли, нет страданий, нет ничего...

-Ян,— услышав стук в дверь, бард подскочил на кровати. — Ян, милый,— звала мать,— спускайся к столу.

Быстро умывшись и поправив камзол, он спустился вниз. Все уже сидели за столом. Ян уселся на свое место, где его уже ждал аппетитный окорок и жареные овощи.

-Ешьте хорошо, дети!— назидательно произнесла Джоанна. — Завтра с утра нас всех ожидает долгий путь.

Несмотря на голод, Ян больше смотрел на своих родных, нежели ел. Так приятно было вновь ощутить тепло семейного ужина.

-Жуй давай!— велел Йозеф, обращаясь к своему старшему сыну,— Ты уже собрал вещи? Нужно пораньше лечь, чтобы хорошо выспаться.

-Я... Я не поеду,— твердо произнес бард.

Четыре пары глаз изумленно уставились на него. Петра бросила ложку и, соскочив с места, подбежала к Яну, схватив того за руку:

-Что ты такое говоришь, братик!— залепетала она. — Мы все вместе поедем! С остальными горожанами, подальше от злых северных людей!

-Да, Ян,— поднялась на ноги Джоанна. — Всеобщая эвакуация завтра на рассвете. Для нашей безопасности нужно покинуть город!

-Сядьте!— хлопнул по столу Йозеф, и его жена с дочерью мигом вернулись на свои места, дав главе семейства возможность вразумить сына. Старший ван дер Веттелик, отпив вина, посмотрел на Яна. — Ты твердо решил?— спокойно поинтересовался он.

-Да,— кивнул бард. — Я останусь с гарнизоном среди тех добровольцев, что будут защищать город.

-Но ты даже не владеешь никаким оружием!— вновь вскрикнула Джоанна, но под грозным взглядом мужа тут же замолчала.

-Это так,— согласился Ян. — Однако я уверен, что смогу оказаться полезен Эйкдаму.

-И мы не сможем тебя переубедить?— осведомился Йозеф.

-Нет,— покачал головой бард.

-Хм...— хмыкнул юрист. — Ты всегда был непослушным ребенком... И вырос в настоящего мужчину!

-Прости отец, что никогда не оправдываю твоих ожиданий. Но у тебя есть Руперт, который может исправить мои ошибки.

-Глупости!— усмехнулся старший ван дер Веттелик. — Твой брат одержим живописью так же, как ты музыкой. Пока не похоже, что он хочет стать юристом.

-И ты не станешь его заставлять?— набравшись смелости, спросил Ян.

Йозеф выдержал его взгляд, снова отпил вина и только тогда ответил:

-Я не стану вас заставлять. Вы мои сыновья, и я буду любить вас, чем бы вы ни занимались.

-Правда!— восхищенно воскликнул Руперт, но все тот же грозный взгляд усадил его на место.

-Хех,— умиленно улыбнулся Ян. — Не ожидал услышать от тебя такое.

-Я и сам не ожидал. Но я много слышал о твоих приключениях от Господина ди Нери. Да и твой любимый учитель пару раз к нам заходил... Кроме того, как поговаривают, вы спасли мэра от смерти и разыскали Розамунду ван Мейер. Это правда?

-Да.

-И как после всего этого, я могу тебе что-то запрещать?

-Йозеф!— упрекнула его жена.

-Что Джоанна?— удивился мужчина. — Похоже, наш оболтус действительно вырос. И теперь пришла пора отпустить его в свободное плавание. Но помни, Ян,— он строго посмотрел в глаза сыну,— где-бы ты ни был, мы твоя семья. Ты всегда можешь вернуться, и всегда можешь рассчитывать на нашу помощь.

-Спасибо, папа. Я этого не забуду.

* * *

Ближе к вечеру улицы города практически опустели. Зато в каждом доме едва ли ни во всех комнатах горел свет — люди спешно собирали вещи, готовясь к тяжелому дню.

Ян, простившись с родными, покинул отчий дом и быстрым шагом направился к особняку Флорису Одвасберу, где еще днем Сальваторе ди Нери объявил общий сбор.

Путь занял не более двадцати минут. Подходя к красивому ажурному забору, бард заметил одинокую фигуру, стоявшую рядом с открытой калиткой. С первого взгляда он узнал Руда де Йонга.

-А вот и ты,— подняв голову, произнес констебль. — Нужно поговорить.

Юноша сразу понял, что его друга что-то тревожит. Обычно решительный голос констебля прозвучал как-то неуверенно или даже смущенно, а пронзительный взгляд так и не посмел подняться до глаз барда.

-Я слушаю,— тихо ответил Ян.

-Пойдем, пройдемся немного.

Они отошли от особняка заместителя мэра и медленным шагом направились в сторону центральной площади.

-Что ты хотел сказать, Руд,— первым нарушил молчание бард.

Констебль не сразу ответил. Он остановился и через силу взглянул в лицо барда. Тут же отвел глаза.

-Скажи...— еле слышно проговорил Руд. — Ты любишь Розамунду?

Юноша замер с открытым ртом и не сразу нашел что ответить. Однако спустя несколько секунд все же произнес:

-Не важно, если ее любишь ты.

Взгляд констебля мгновенно ожил. Неловко улыбаясь, он посмотрел в глаза другу:

-Ты знаешь, да?

-Знаю.

Руд смутился еще сильнее.

-Пойми, я не хотел... Каждый раз я видел, как ты смотришь на нее... Я никогда не мешал. Всегда ждал в сторонке... Я подходил к ней, когда тебя рядом не было... Я не...

-Успокойся, Руд,— твердо произнес Ян. — Все хорошо. Просто ответить мне — ты действительно полюбил ее?

-Больше жизни,— прошептал де Йонг.

-Вот и славно,— кивнул Ян. — Тогда возьми Розамунду и немедленно покинь город,— бард развернулся, направившись обратно к дому Флориса.

-Постой,— догнал его Руд. — Что ты такое говоришь? Я останусь и буду защищать Эйкдам!

-Даже не думай!— резко выкрикнул Ян и, успокоившись, продолжил: — Это не твой город. Не твоя Родина. Забирай то, что дорого тебе и уходи!

-Тогда ты поедешь с нами!

-Нет. Я останусь.

-Но...

-Нет!— твердо произнес Ян. — Если ты ее любишь, и если считаешь меня своим другом — уезжай. Не дожидайся утра — не стоит Розамунде быть с горожанами, ведь если они узнают ее, непременно захотят выдать конунгу. Пообещай мне, Руд, что позаботишься о ней.

Часть пути они прошли молча. И лишь поднимаясь по ступеням крыльца особняка Одвасбера, де Йонг тихо, но очень твердо произнес:

-Обещаю.

* * *

-Я никуда не поеду!— топнула ногой Розамунда.

В гостиной Флориса Одвасбера было не так уж людно, как ожидалось. На общий сбор явились далеко не все, кто должен был. Помимо самого хозяина дома здесь присутствовали трое констеблей, командующий гарнизоном, пара человек из Магистрата, а так же ди Нери, Руд, Ян и Розамунда. Ни главный констебль с товарищами, ни остальные градоначальники явиться не сочли нужным. Или они просто очень сильно испугались, как про себя решил бард.

-Правильно, девочка,— кивнул Флорис, и его поддержал тощий пожилой мужчина в пенсне — крупный торговец и член Магистрата Гертин ван Лейл. — Только ты сможешь спасти город!

-Бред!!!— Руд хлопнул по столу так сильно, что едва не расплескал чай из кружек. Присутствующие изумленно уставились на него. — Я уже говорил, что Агмунда это не остановит! Он жаждет не только наживы, но и крови!

-Что вы себе позволяете, господин специальный констебль,— возмутился ван Лейл. — Как вы смеете перечить господину Одвасберу!

-Господин де Йонг дело говорит,— тихо произнес второй чиновник, мужчина с добрым взглядом и пышными усами, господин Квирин ван Бомель — глава гильдии лекарей и целителей. — Бессмысленно отдавать в пустую человеческую жизнь.

-Что ты вы такое говорите, уважаемый господин ван Бомель,— стоял на своем Гертин ван Лейл. — Мы в первую очередь должны думать о благополучии Эйкдама! И ради этого мы должны пойти на столь тяжкий шаг.

-На столь тяжкий шаг ты хочешь пойти, чтобы спасти свою старую задницу,— оскалился Руд. — Я и пальцем не позволю тронуть Розамунду ван Мейр!

-Выбирай выражения, де Йонг,— один из констеблей, мужчина с длинными светлыми волосами поднялся с места, положив руку на рукоять клинка. — Ты разговариваешь с представителем Магистрата!

-Что?!— Руд тоже встал на ноги. — Тебе что-то не нравится?! Тогда вали отсюда, как твой любимый Юрген ван Брюхтвет!

-Не смей так говорить о главном констебле! А то...

-МОЛЧАТЬ!!!— голос девушки смог в миг остудить горячие головы мужчин. Де Йонг изумленно уставился на любимую. — Я сама буду решать, что мне делать со своей жизнью! Если она даст шанс Эйкдаму, пусть так и будет! Я с гордостью ее отдам! Я не собираюсь убегать и прятаться в норку, как переполошенная мышь!

-Браво!— захлопал Флорис, ван Лейл и двое констеблей. — Очень достойный шаг.

-Позвольте не согласиться с вами, господин Одвасбер,— сухо произнес капитан ван Зеллер. — Гарнизон Эйкдама не желторотые юнцы. И у нас то же есть своя гордость! Мы не можем позволить юной девушки умереть, что бы сохранить наши жизни. Мы сами сможем защитить город.

-Но если Леди Розамунда желает помочь, нам не стоит отказываться,— стоял на своем Флорис.

-Еще как стоит,— подал голос доселе молчавший ди Нери. — Можете называть это злоупотреблением властью в личных целях, но я как исполняющий обязанности мэра Эйкдама не позволю госпоже ван Мейер вот так умереть,— он поднял полный боли взгляд на Розамунду. — Она итак ужасно страдала. И пусть самую малость, но я хочу помочь ей. Клянусь Всевышним, я не позволю ей погибнуть просто так.

-Но почему, господин ди Нери?!— всплеснул руками ван Лейл.

-Господа!— неожиданно поднялся с места Ян и, окинув всех взглядом, произнес, едва справившись с волнением: — Уверен, вы все хотите помочь нашему городу! Но смерть Розамунды ничего не даст! Я молод и многого не понимаю, но я стараюсь слушать людей и все запоминать! А люди говорят, что Агмунд — бешенный пес. Его не остановить брошенной костью, как другую собаку,— краем глаза бард заметил, как Руд почти не заметно улыбнулся такому сравнению. — Поэтому прошу вас, оставьте Розамунду в покое. Позвольте ей жить. Жить вместе со всеми нами, а не умереть в одиночестве...

Присутствующие переглянулись и закивали. Даже ван Лейл не стал противиться, молча вздернув нос и отвернувшись.

-Ян...— тихо прошептала Розамунда и, смахнув выступившую слезу, вскочила на ноги. — Не решайте все за меня! Мой отец обещал отдать меня Агмунду! Из-за этого Эйкдаму грозит опасность! Я как порядочная дочь хочу защитить доброе имя своего отца! И защитить свой город!

Руд медленно встал и не спеша направился к возбужденной девушке. Она только изумленно хлопала глазами. Когда констебль оказался настолько близко, что Розамунда могла почувствовать его дыхание, то невольно зарделась и отвела взгляд.

В следующий миг Леди ван Мейер почувствовала, как его сильные руки обхватили ее под колени. Через секунду девушка уже болталась на плече де Йонга, словно мешок зерна.

Мужчины, присутствующие в комнате, изумленно вскочили на ноги. Девушка начала стучать кулачками по широкой мужской спине.

-Что ты делаешь, дурак!— лепетала Розамунда. — Немедленно поставь меня на пол!!!

Он повернул голову и тихо прошептал в ответ:

-Будешь дрыгаться, стукну головой о стену,— затем, повернувшись к остальным, громко сказал. — Я забираю ее в Империю. Немедленно!

Флорис Одвасбер уже открыл рот, чтобы возразить, но Сальваторе жестом прервал его: