Дорога Домой

— Ни за что это не надену.

— поторгуемся?

Мы заказали себе кофе с пирогом и сидели в ожидании.

— Знаешь, я так счастлива, — голосок за соседним столом привлек мое внимание.

— Верунчик, — шепнул мне супруг, насторожив уши.

Я даже прислушиваться не стала. Зачем? Сам все расскажет через несколько минут. Вместо этого я присмотрелась к парочке за столиком. Верунчик и какой-то парень. Надо полагать, тот самый 'бедный студент'. Оба в джинсах, в свитерах, на руках поблескивают тоненькие 'обручалки'.

— Интересно выпали карты, — заметил мне супруг минут через пять, когда я подвинула к нему чашку с кофе.

— Чем!? Рассказывай, не издевайся!

— После того, как мы выложили правду-матку, 'свин' погнал всю семью на ДНК-тест. И оказалось, что дочь ему действительно не родная.

— М-да. Жалко мужика. Столько лет жил, думал, что жена его любит...

— Сейчас она его точно не любит.

— Вот как?

— Ну да. Сейчас она наслаждается жизнью в деревеньке с лирическим названием 'Козлогавриловка', километров так за пятьсот от цивилизации. Из компании там человек сорок народ простой и незатейливый. Но от дочери Женя отказываться не стал.

— Молодец...

— Решил, что отец — это тот, кто вырастил. И для начала нашел ее студента. Посмотрел — и пристроил к делу. Сейчас тот работает у него в компании. Пока — на должности 'подай-принеси', а там, глядишь, и еще до чего дойдет. С Верунчиком они поженились, Женя снял им квартиру. Так что там тишина и покой. Дочка счастлива без стервы-мамаши, а отец — без заразы — жены. И если верить мыслям девушки, ей стало намного лучше.

— Хорошо. А то меня немного они беспокоили.

— Видишь, все вышло очень удачно.

— Вижу. Ты у меня самый замечательный.

— я тебя тоже люблю.

* * *

А вечером мы собрались у моих родителей. Прощаться. Теперь я не скоро приеду. Через год-полтора. По местному счету.

На мою семью было приятно посмотреть. Гошка притащил с собой Лиду и папа с мамой одобрительно смотрели на девушку. Насколько я поняла, у ниъх на кафедре сейчас происходят большие перестановки. Но девушка остается в аспирантуре у некоего Мудровича. А ее предыдущего научного руководителя госпитализировали. С подозрением на шизофрению. Он свихнулся на древнегреческих мифах, шарахается от каждой собаки и бормочет что-то о горгонах, которые к нему явились.

Одним словом, Лида совершенно счастлива и спокойна. И как по секрету шепнул мне Тёрн, Гошка подумывает перевести брак из фиктивного в настоящий.

Оно и к лучшему.

Отец с мамой вообще выглядят, как молодожены. Держатся за руки и стараются не отходить друг от друга. А бабушка в кои-то веки не воюет со всеми подряд.

Навещая свою подругу в больнице, она познакомилась там с симпатичный отставным военным, семидесяти лет от роду. И сейчас активно обсуждает с ним по телефону политику партии и правительства, а также кого надо повесить, чтобы в России все наладилось.

Судя по их речам — фонарных столбов в Москве им не хватит. Придется в область двигаться. Ну да ладно. Пусть развлекаются. Лишь бы были живы и здоровы.

Я ведь их люблю. Пусть мы и далеко друг от друга, но я за своих родных всех порву.

— И они за тебя тоже. И я...

Я послала супругу воздушный поцелуй.

Стоит ли говорить, что я кого угодно за него загрызу. Лишь бы был жив и здоров.

Не стоит. Он и сам все знает. И вообще — нам очень повезло друг с другом. Миллионы людей проживают жизнь, так и не пытаясь найти свою вторую половинку. А мы нашлись. И это — замечательно.

На прощание я получила кучу поцелуев от мамы, подзатыльник от отца и 'Капитал' Карла Маркса от бабушки. Гошка провожать меня не вышел. Они с Лидой целовались на балконе.

Ну и ладно. Приеду в следующий раз — посмотрю на результаты. Надеюсь, они уже будут орать и ползать в памперсах. Или без них?

Хорошо в мире магии! Зачаровал пару пеленок — и ребенок в них постоянно сухой и теплый. И никаких отходов жизнедеятельности с него отмывать не придется.

— а ты умеешь?

— понадобится — научусь.

— Мне определенно нравится ход твоих мыслей.

Зараза ушастая!

* * *

Катя догнала нас уже на вокзале. Она тоже была спокойна и довольна. Ее сестренку удачно пристроили под опеку к какому-то батюшке. А тот — мужик конкретный. И уже заявил ей, что безделье — большой грех. А посему, дочь моя, устраивайся давай на работу! Хоть бы и уборщицей! Что значит — я могу большее! Гордыня — смертный грех! Так что начни с мытья полов, а там еще на тебя посмотрим! И молиться не забывай! Так чище выйдет.

Так что Янку строят вдоль и поперек.

Тёрн специально сходил, прослушал этого кадра вдоль и поперек — и решил, что священнику можно доверить девчонку. Мозги у него в правильном ключе работают. Поэтому и в начальство не выбился, до сих пор простой священник.

С другой стороны, лет батюшке не больше тридцати... а Янка — девочка симпатичная. Глядишь, что и сладится?

Как-то же священники размножаются? Вроде бы...

* * *

Переход был похож на клочок белого тумана. Только этот туман неподвижно висел в воздухе и не думал рассеиваться. Мы зажмурились, взялись за руки и разбежавшись, влетели внутрь.

И, кажется, я завизжала в полете.

Глава 13

Завершающая. Или это все равно начало?

— Ёлка ты когда-нибудь заткнешься? — поинтересовался весьма знакомый голос.

Я открыла глаза — и с разбега кинулась на шею Ведуну.

Первый раз за всю учебу я видела на лице Антела Герлея такое детское изумление.

— Ты что — головой ударилась? — спросил он, кое-как отдирая мои руки от своей шеи.

Я умудрилась влепить ему крепкий поцелуй куда-то в район носа — и нехотя отцепилась.

— Это — за меня и супруга. Вы же нам жизнь спасли...

— Это — к эльфам. Если бы не их предсказатели...

Я кивнула. Об эльфийской магии я читала.

— Их я тоже поблагодарю. Скажете кого?

— нет. Я к ним слишком хорошо отношусь.

Я обиделась. Тёрн подошел сзади и обнял меня за талию.

— Мы поблагодарим. Вместе. Так лучше?

— Так уже лучше. Я подумаю. А если ты, поганка, еще раз на мне повиснешь — в два часа из Универа вылетишь. Поняла?

— Я не поганка, я Ёлка...

— один черт. Так а ты, рыжик, иди сюда.

Директор махнул рукой Катерине.

— Магистр Фейрл, вы как раз мимо проходили? О, и магистр Дмиртас, и магистр Теодорус, и магистр... набежало вас... Магистр Фейрл, берите девушку и инструктируйте. Вложите ей знание языка, расскажите про наши обычаи и подселите к тем, кто еще не выбирал факультет.

Я подтолкнула Катьку в спину.

— Топай. И никому не говори своего имени.

Подруга как-то заторможено кивнула. Но Магистр Фейрл уже отобрал у нее чемодан, прищелкнул пальцами, левитируя здоровенную дуру, подхватил девушку под руку и повел прочь из зала.

— Так. Теперь идем дальше. Ёлка, у тебя есть ровно час.

— Для чего?!

— а у тебя сегодня свадьба, — издевательски улыбаясь сообщил мне Директор.

Я едва успела подхватить челюсть. А то об пол ушибла бы.

— У? Меня? Сегодня? Свадьба!? Директор, а вы меня ни с кем не путаете?!

— Эти вопросы к своему супругу. А ты надеешься, что он ограничится элоэ тайа?!

Я покраснела. Были у меня сильные надежды, что свадьбу удастся заиграть. Или хотя бы провести по-тихому... ага, как же! Так мне и дали некоторые ушастые!

Супруг покрепче обнял меня за талию и поцеловал в висок.

— Зато тебе не надо ничем заниматься. Все приготовления взяла на себя твоя тетя, церемония будет проведена в Универе, а свадебное путешествие...

— Подождет до каникул, — оборвал Директор.

— Еще чего! Два десятка дней! Или я пришлю в Универ ноту...

— да хоть целый оркестр! Ей еще зачеты сдавать! Она пропустила кучу всего!

— Хорошо. Десять дней.

— Пять! И ни днем больше!

— Семь. Для ровного счета.

— Хорошо, — согласился Директор. И чего торговались? Ладно, неделя с любимым супругом — это тоже немало. А что было сказано про... Лорри!?

Последнее слово я произнесла уже вслух. Потому что на меня налетел вихрь из голубого шелка, золотых локонов и дорогих духов.

Лицо принадлежало Березке, да и тело тоже, но выражение лица, улыбка, жесты — это все было такое родное... это все было Лорри. И я, всхлипнув, крепко обняла тетушку. И плевать, что мы теперь почти ровесницы!

— Тётя, я так рада! Если бы ты знала!!!

Лорри вздохнула-всхлипнула и в свою очередь стиснула меня в объятиях.

— Ёлочка, я чуть с ума не сошла! Ты живая!

— и ты теперь тоже!

— вот и ладненько, — меня выпустили и оглядели с ног до головы. — Нет, тебя совершенно нельзя пускать в другой мир! Я так и знала, что ты там влезешь в эти кошмарные матросские штаны!

— Чем тебе не нравятся мои джинсы!? — возмутилась я.

— Своим существованием!

Я скорчила рожу.

— Зато ты разрядилась...

— Так на свадьбу же, не на похороны! Ладно. Идем. У нас два часа, а надо еще переодеться, накраситься уложить волосы...

Я взвыла. Тёрн ласково обнял меня и поцеловал в макушку.

— Солнышко, нам бы все равно пришлось через это пройти. Но так — быстрее и безопаснее.

Я посмотрела на супруга с подозрением.

— а ведь это твоя работа, нет?

— Нет, — открестился супруг.

— врешь.

— Вру. Но ради благих целей.

— с благими намерениями мир угробили.

— Ничего, я думаю, так далеко нам зайти не дадут. У тебя два часа. Вперед.

Супруг легонько подтолкнул меня к Лорри — и та не упустила своего шанса. Вцепилась, как клещами и потащила прочь из зала, тараторя по дороге:

М — знаешь, когда меня сюда принесли, Магистр Фейрл даже не верил, что я выживу. Очень поздно начат был ритуал пересадки, да и аварийные условия. Но я справилась. И встала на ноги четыре дня назад.

— Директор был счастлив? — уточнила я.

— Разумеется, — и глазом не моргнула Лорри. — Сложная операция увенчалась успехом!

Я подозрительно прищурилась.

— И только?

— подробности — потом, — Лорри вытащила меня на улицу и решительно повела к купальням. — когда останемся одни.

— Ну хоть в двух словах, — заканючила я.

— Если вкратце — мне теперь придется учиться магии. И под его руководством. Потому что за моей аурой пока нужен глаз да глаз. Так что следующие лет десять я безвылазно проведу в Универе.

— Замечательно!

Лорри пожала плечами.

— Ты уже выпустишься. Мне будет грустно.

— я буду тебя навещать. Это раз. Мне хочется написать работу на звание магистра. Это два. И третье... ты ведь меня пригласишь на свадьбу?

— Сначала с твоей разберемся, — отрезала Лорри — и спихнула меня в воду прямо в джинсах.

За что и поплатилась. Маленький водяной смерчик — великая вещь, если надо кого-то облить с ног до головы.

Но через пятнадцать минут чистенькие и мокрые мы телепортировались в мою комнату.

Там было тихо и пусто.

— А теперь одевайся, — скомандовала Лорри. И достала из шкафа...

К эльфийскому белью я привыкла. И не удивлялась. Подозреваю, что эльфы еще и заклинания в него вплетают. На стадии изготовления нитей. Но платье!

Очень простое.

Белое, до пят, с легкой юбкой, облегающей бедра и слегка расширяющейся вниз. Длинные рукава плотно облегали руки, расширяясь к запястьям кружевными манжетами. Аккуратный полукруглый вырез тоже был отдела кружевом. Очень элегантное платьице.

Очень скромное.

Из эльфийского шелка.

Для сравнения — чтобы купить платочек из такого шелка, мне пришлось бы отдать стипендию за семь месяцев. При условии, что я не буду ни есть, ни пить...

Зато в таком платье не вспотеешь и не замерзнешь. Как-то эльфы подгоняют их так, что платье садится идеально по фигуре. А если в таком наряде упасть в лужу — ты потом просто стряхнешь грязь и пойдешь дальше. Разве что руки вымоешь. К эльфийскому шелку грязь не пристает. А еще в нем спокойно можно ходить по гвоздям. Зацепиться таким платьем хоть за что-то не удастся. Если специально не зацепят.

И туфли. Сказка с хрустальными каблучками и бриллиантовыми пряжками.

— Лорри! Откуда?

— Твой супруг спонсировал. Сказал, что доверяет моему вкусу. И я позаботилась об этом.

— когда он успел!?

— Еще до вашего отъезда. У меня же есть все твои мерки и твоя одежда.

Я замолчала, пораженная таким коварством.

Лорри выразительно ухмыльнулась.

— еще кода вы вернулись, пока ты лежала в госпитале, Тёрн пришел ко мне. И все рассказал. Тогда мы с ним и договорились устроить свадьбу здесь.

— А девичник? Мальчишник? А поплакать ночь пред свадьбой?

— Вот этого твой муж и не хотел допускать. Плакать ты не умеешь. И сбежала бы наверняка. Стереги тебя, не стереги. Нет?

Я задумалась, растираясь полотенцем и натягивая белье. И вынуждена была признать правоту тетушки.

— Удрала бы. Ненавижу всю эту помпу!

— вот! А так удрать я тебе не дам. И помпы особой не будет. Что ты там еще жалела? Девичник? Да у тебя подруг-то нету!

Я кивнула. Чего нет, того нет. Как-то больше получалось дружить с парнями. С девушками мы ладили и неплохо, но такой крепкой дружбы, как с мальчишками, Лергом, Лютиком, Эвином — не было ни с кем.

— А мальчишник?

— Тёрн пошел на эту жертву ради тебя. Впрочем, они и на свадьбе прекрасно напьются как поросята.

— Довольна да? Загнала в угол?

— Очень комфортный угол. И вообще — ты чем недовольна, поганка?! Тёрн и так не знает, как тебе угодить!? — уперла кулачки в бока разгневанная Лорри. — Не хочешь пышной церемонии — не надо! Не нравятся тебе примерки и подгонки — пожалуйста! Тебя и от этого избавили! Перед тобой только что на пузе не пляшут! А ты, паршивка неблагодарная!!!

Я подняла руки.

— сдаюсь. Лорри ну прости меня. Просто... как-то это очень страшно. Когда была я, а теперь стала королева Элвариона.

— Тёрн тебя любит. И не заставит сидеть во дворце и выслушивать всякие глупости.

— Я-то его тоже люблю. Поэтому...

— Он не даст тебе наворотить глупостей.

— а кто не даст наворачиваться им? То есть глупостям?

— А это уже твоя работа. В крайнем случае — обращайся. Мозги я тебе вправлю. Быстро и качественно.

Я фыркнула. Лорри — она может. А сейчас, когда она обрела тело... Подзатыльников я могу отхватить вдосталь.

— вот именно. А теперь подними руки.

Лорри вскочила на стул, поднимая платье. И не успела я опомниться, как волна шелка накрыла меня с головой. А потом Лорри потянула за что-то, завязала пару тесемок, застегнула пуговицы, расправила и взбила кружево — и довольно улыбнулась.

— красотка.

Я было дернулась к зеркалу, но была остановлена взмахом расчески.

— Стоять! Дуракам половину работы не показывают!

— Лорри!!!

— Тогда — сидеть. Где там мои щипцы для завивки?

Я выдохнула и покорилась судьбе.

Следующие полчаса у меня на голове творился... ад!

Лорри что-то вытягивала, смачивала, укладывала, завивала, поминутно ругаясь на щипцы лаки для волос и взбалмошную меня, которая отрастила стог сена, а слово 'парикмахер' никогда не знала... к концу пытки мне показалось, что легче скальп снять. Но вот причесывание закончилось.