Армагеддон объявлен

— Ну вот, видишь? — еще шире заулыбался юноша, — выходит, зря ты ропщешь на судьбу. Как говорится: обладая, не ценим, а потеряв...

Договорить он не успел, поскольку едва не врезался в спину резко остановившейся эльфийки.

— Минутку, мальчики, — доставая из кармана компас, прощебетала девушка, — определимся с ориентирами, чтоб не сбиться с верного пути. — Повозившись немного с вышеозначенным прибором, Эниэль указала рукой на видневшуюся вдали отдельно стоящую купу деревьев и во всеуслышание объявила: — Видите вон ту рощицу? Нам туда...

Ночь застала путешественников едва ли не врасплох. Когда до отмеченной эльфийкой рощи оставалось всего-то с полкилометра, небо на востоке начало резко темнеть. Очень быстро темнота распространилась на весь небесный купол, как будто чья-то огромная рука накинула на него светонепроницаемое покрывало. На какое-то время над Данаибом воцарился кромешный мрак, хоть глаз выколи. Впрочем, наши герои даже испугаться не успели, опять-таки, будто все та же огромная рука сдернула непроницаемый покров, и в небе заполыхали несметные рои ярких неправдоподобно крупных звезд. Но более всего всех изумил и одновременно где-то даже напугал вид огромного висящего над самой головой шара, обрамленного голубоватым нимбом атмосферы. Большая часть этого шара купалась в ярких солнечных лучах и переливалась всеми оттенками голубого, белого и зеленого, будто невероятных размеров самоцветный камень. Погруженная в ночную мглу меньшая часть Ультана вовсе не была сплошным темным пятном. На ней явственно различались крупные города, залитые электрическим светом, какие-то источающие яркое свечение обширные зоны то ли лесные пожары, то ли разливы огненной лавы, слабо мерцали моря и океаны, по всей видимости, отраженным светом ночных светил.

— Смотри-ка, весь Герфандский материк прям как на ладони, а вместе с ним и практически вся Рутания! — в благоговейном восхищении негромко произнесла Эниэль.

— И Оррох и Гаймл — южный континент, и все более или менее крупные острова! — подхватил Зенон, — прям как на глобусе.

— Не, на глобусе четче, облака не мешают и все подписано, — пошутил огр, чем вызвал невольные улыбки на лицах зачарованных наблюдателей.

Немного уязвленный общедоступностью столь сакрального зрелища, или тем, что все эти красоты к его навсегда потерянной родине никакого отношения не имеют, Парацельс поспешил вернуть товарищей к грубым реалиям жизни:

— Ну и что нам теперь делать? Ориентиров не видно, продвигаться мы не можем. Может быть, передохнем немного, поспим минут шестьсот или сколько эта ночь здесь длится?

— Вообще-то парень прав, — поддержал землянина Зуур эр Шуур, — меня вытащили из койки, сами не спали, поди, уже целые сутки. Короче, Эниэль, ты, как старшая по званию, давай-ка объявляй привал!

На что сообразительная эльфийка тут же ответила:

— Вообще-то не помешало бы найти какое-нибудь укрытие от непогоды, костер развести, дежурство организовать, вдруг здесь по ночам такие чудища зубастые шастают, что мало не покажется. Пойдемте к той самой рощице, что служила для нас ориентиром. Там и дрова, и плоды на завтрак какие-нибудь найдутся, и защита от дождя.

Упомянула насчет дождя и как будто накаркала. Едва четверка путешественников оказалась под тенью густых крон, температура воздуха заметно упала, небо над головой затянули густые тучи, из которых вскоре хлынуло как из ведра. Листья и ветви деревьев какое-то время сопротивлялись напору разбушевавшейся стихии, но очень скоро, изрядно потяжелев, прогнулись и начали сбрасывать излишки освежающей влаги на головы наших героев, пытавшихся укрыться от непогоды у подножия одного из древесных гигантов. Около получаса, невзирая на громкие возмущенные вопли промокших насквозь путешественников, равнодушные небеса исторгали из своих недр грохочущие потоки воды. Дождь прекратился столь же неожиданно, как и начался. Непроглядная облачность на глазах рассеялась, воздух заметно потеплел, настроение наших героев значительно повысилось.

— Итак, мальчики, — Эниэль немедленно приступила к выполнению своих начальственных обязанностей, — пока нет дождя и довольно светло, нам нужно собрать как можно больше сушняка для костра, а также соорудить какое-нибудь укрытие.

Сказано — сделано, через четверть часа под раскидистой кроной того самого дерева, что совсем недавно так нещадно поливало их освежающей влагой, лежала впечатляющих размеров гора, состоящая из ветвей, веток, веточек и даже довольно толстых стволов засохших прямо на корню деревьев. Если не удавалось сломать тот или иной сухостойный ствол могучий огр, не мудрствуя лукаво, попросту вытаскивал его из земли вместе с корнями. А еще через пять минут подмоченные сверху, но не промокшие насквозь ветви сушняка дружно заполыхали, разгоняя ночной мрак. К тому времени под чутким руководством Эниэль мужчины возвели шалаш, в котором вполне могли укрыться четверо спящих. Пол устлали мелкими веточками и более или менее сухими листьями

— А теперь нам необходимо составить график ночных дежурств, — сказала Эниэль, когда для отдыха все было готово.

— Это лишнее, Эни, — категорично заявил Зуур, — опасных тварей и прочих кровожадных монстров в радиусе десятка километров не наблюдается, к тому же, я могу наложить отпугивающие чары и сигнальные заклинания.

— Валяй, Зуур, — широко зевнула эльфийка и, не обращая никакого внимания на свою промокшую насквозь одежду, первой полезла внутрь шалаша.

— Утомилась бедняжка, — участливо произнес шаман после того, как шевеления и шуршания в шалаше затихли.

— Не простудится она в мокрой-то одежде? — заботливо поинтересовался Парацельс.

— Насчет этого не переживай, — шлепнул землянина по плечу Зенон, — Эниэль прошла обязательный для всякого эльфа курс выживания, поэтому может запросто переночевать даже в сугробе и ничего с ней не случится. Помнится, в училище была у нас одна штучка по имени Халадриэль... — Не закончив начатую мысль, Зенон как был в промокшей одежде, так и отправился под бочок к сладко посапывающей девушке.

— А я так не могу — спать в мокром, — сообщил огру Парацельс, — пожалуй, просушусь.

— Вот и здорово! — весело потер ладошки чародей. — Я тут разложу на травке свои шмотки, а ты проследи, чтоб не промокли в случае очередного дождя.

С этими словами он скинул с себя промокшие шорты и рубаху, а также невообразимых размеров кроссовки и, оставшись в одних трусах, направился к темному зеву шалаша.

Разоблачившись до полного неглиже (кого стесняться?), Парацельс развесил одежонку вокруг костра на воткнутые в землю палочки и стал дожидаться пока тряпки и обувь подсохнут. От нечего делать он положил себе на колени заветный чемоданчик, откинул крышку, включил питание и, дождавшись когда жидкокристаллический экран нальется глубиной и светом, с головой углубился в понятное лишь для одного его священнодействие.

Глава 8

С трудом разомкнув слипшиеся веки, Зенон обнаружил себя лежащим на куче какой-то непонятной трухи, облаченным в армейскую полевую форму и обутым в высокие ботинки также армейского образца. Сон его был настолько глубок, что, очнувшись, молодой человек не сразу понял, где находится. С минуту он лежал на спине и туго соображал, куда же в очередной раз занесла его нелегкая. Рядом кто-то равномерно посапывал. К тому же что-то острое пребольно впилось ему в правый бок. Скосив глаз, он неожиданно для себя обнаружил спящую Эниэль. С другой стороны от эльфийки выводил носом благозвучные рулады Парацельс. Но более всего он удивился, увидев рядом с землянином массивную фигуру раздетого до трусов огра, также сладко посапывающего в обе дырочки. В состоянии несказанного удивления Зенон находился не так уж и долго, едва лишь его взгляд упал на залитый ярким оранжевым светом входной проем, как воспоминания о драматических событиях прошедшего дня нахлынули на него бурным потоком. Тут же перед внутренним взором юноши возникло печальное, от того вдвойне прекрасное лицо любимой, и сердце будто пронзила раскаленная игла. Боль была настолько реальной, что он едва не закричал во весь голос, но, опасаясь перебудить товарищей, все-таки сдержался.

Продолжать валяться дальше не имело никакого смысла, поскольку всякая праздность была чревата очередным приступом меланхолии, вызванной невеселыми думами о судьбе Кайлы Ноумен. Осторожно, чтобы не потревожить кого-либо из спящих, он выбрался из шалаша и осмотрелся вокруг. Костер давно погас, и жар дымящихся угольков едва-едва теплился под довольно толстым слоем серебристого пепла. Поэтому первым делом Зенон разгреб пепел, положил на обнажившиеся угли тонких сухих веточек и, припав к земле, посредством своих неслабых легких раздул огонь. После того, как пламя взвилось высоко вверх, он накидал в костер веток потолще и, дождавшись, когда все основательно разгорится, навалил сверху самых толстых веток и коряг, запасенных еще с ночи.

Убедившись в том, что костер не погаснет ни при каких обстоятельствах, юноша направился к опушке рощицы, где еще вчера в свете ночных светил он заприметил небольшой водный поток — речушку или ручей — ночью особенно и не разберешь. При этом он не забыл взять с собой трехлитровую стеклянную бутыль из-под минералки. Данная емкость вместе с прозрачным содержимым обнаружилась в одном из рюкзаков запасливой Эниэль и пригодилась еще вчера, поскольку после обеда довольно жирным кабанчиком ужасно хотелось пить. Теперь, когда бутыль опустела, Зенон решил наполнить ее водой из местного источника. Очень жалко, конечно, что эльфийке не взбрело в голову взять с собой котелок, чайник, тарелки с ложками и вилками и, хотя бы немного соли. Без данной приправы даже самая вкусная еда будет оказывать отчаянное сопротивление любым попыткам пропихнуть ее в глотку.

"Ну ничего, — не без оптимизма подумал юноша, — даст Бог дня за три-четыре доберемся до станции, а там..."

Далее мысли молодого человека потекли в русле приятно-волнующего предвкушения предстоящей встречи с любимой. Будучи по своей натуре неисправимым оптимистом, Зенон всеми силами гнал от себя все нехорошее. К тому же, он дал обещание Марысе Ноумен во что бы то ни стало вызволить ее дочь из лап коварных похитителей.

Подойдя к опушке, Зенон увидел несколько косуль, пасущихся в непосредственной близости от воды. Причем, стадо находилось как раз между ним и водным потоком. Данная картина навела юношу на вполне логичную мысль о предстоящем завтраке и где достать для него продукты. Убравшись вглубь лесного массива, он срезал десантным ножом небольшое ровное деревце и несколько тонких прочных лиан. С помощью лиан Зенон примотал десантный тесак к древку импровизированного копья, именно так его когда-то учила незабвенная Халадриэль на полевых занятиях по выживанию. Таким образом, в руках нашего героя оказался великолепный метательный снаряд, коим, обладая определенными навыками, было несложно поразить достаточно крупное животное. Что касается навыков метания копья, ими Зенон владел в полной мере.

Осторожно приблизившись к лесной опушке, он убедился в том, что стадо продолжает пастись на прежнем месте, более того, одна вполне упитанная самочка, отбившись от основной группы животных, оказалась не далее, чем в десятке метров от Зенона. Тщательно примерив к руке импровизированное копье, юноша размахнулся и метнул его, целясь в длинную шею грациозного травоядного. Преодолев столь незначительную дистанцию, грозный снаряд точно угодил в основание шеи чуть ниже головы и, пробив горло и раздробив шейные позвонки, наполовину вышел из тела животного. Могучий удар опрокинул самку косули на спину. Невзирая на смертельную рану, она все же попыталась подняться на ноги, но эта попытка ей не удалась. Минуту спустя зверь прекратил дергать конечностями, огромные глаза его накрыла мутная посмертная поволока. Напуганное стадо, едва заслышав первые предсмертные хрипы, тут же бросилось наутек, и вскоре на берегу ручья осталось лежать лишь неподвижное тело несчастной самки, предназначенное самой судьбой стать вкусным завтраком для четырех изголодавшихся за ночь путешественников.

Разоблачившись до трусов, молодой человек для начала набрал воды и выкупался в прозрачных струях водного потока. Затем он подтащил тушу убитой косули поближе к воде и ловко ее разделал с помощью своего универсального ножа. Снятую шкуру и неаппетитные кишки он отправил на корм рыбам. Покончив с разделкой туши, он еще раз искупался и, натянув на мокрое тело одежду, потопал, весело насвистывая, в направлении временного лагеря. В одной руке он нес наполненную под завязку бутыль, в другой — будущий завтрак и обед, а может быть даже и ужин, для всей их честной компании. По дороге наметанным глазом он примечал плодовые и ягодные деревья, многие из которых были буквально усыпаны зрелыми очень соблазнительными плодами. Впрочем, не все яркие и привлекательные на вид фрукты, ягоды и орехи были съедобными, некоторые из них были попросту невкусными или горькими, а иные даже смертельно ядовитыми. Но, благодаря своему уникальному дару, он мог безошибочно отличать съедобные плоды от несъедобных, даже не прикасаясь к ним. Он уже не завидовал способности Вельмира к телекинезу, как во время их первой встречи. Теперь именно его бесценный дар позволит ему и его товарищам значительно разнообразить пищевой рацион...

Поджаренную на угольях пресную оленину заели собранными Зеноном плодами. Остатки косули завернули в широкие банановые листья и распределили по рюкзакам. Решили продвигаться к цели как можно быстрее, делая лишь кратковременные остановки на отдых и для приема пищи...

За последующие шесть часов, преодолели немногим более сорока километров. При этом путники практически не устали, чему, не лишним будет упомянуть, в значительной степени способствовали меньшая по сравнению с нормальной сила тяжести, значительная сглаженность рельефа местности и стремление всех членов четверки как можно быстрее оказаться в конечной точке их незапланированного путешествия. Обнаруженный Зеноном ручей тек практически строго с севера на юг, поэтому часто беспокоиться о выборе очередных ориентиров не было никакой надобности. Парацельс даже высказал мысль, что его заботливое детище Федор специально высадил их в таком месте, чтобы путешественники добрались до энергостанции наиболее прямым и удобным путем, а не петляли между озерами и озерками, которых — по заверениям одного астронома-любителя — в приполярных областях Данаиба наблюдается превеликое множество.

Через час по выходе из лагеря Зенон обратил внимание на странное поведение своих часов, которые, казалось бы, ни с того, ни с сего вдруг остановились и напрочь отказывались идти, несмотря на энергичные потуги своего владельца.

— Вряд ли это случилось из-за уменьшения силы тяжести, — высказал предположение Парацельс. — Скорее всего, ты их ненароком встряхнул или ударил. Так часто бывает с механическими часами.

— А разве бывают какие-то другие наручные часы? — не без ехидцы в голосе поинтересовался Зенон.

— На что самоуверенный землянин тут же ответил:

— Бывают, Зен, и электронные, и кварцевые, и атомные. Помимо этого на Земле существует еще множество способов точного измерения времени вне зависимости от любых внешних факторов и условий. Ничего, с появлением и широким внедрением в жизнь микро, нано, гига, тера, и прочих технологий и на вашем дремучем Ультане научатся измерять время с точностью до наносекунды. И когда-нибудь ты без всякого сожаления снимешь свои хваленые "Хансли" чтобы выбросить их в утиль и надеть на руку не требующий подзаводки, как минимум пару лет "кварц" с литиевой батарейкой, сапфировым стеклом, противоударным механизмом и массой других полезных примочек.