Безграничье. Тайна пророчества

Но об этом императрице знать не стоит.

Почему-то Зера была в этом уверена. Будто кто-то шепнул ей это на ухо... тихий и звонкий голосок.

Нельзя забывать и о том, что она должна подозревать и Одану тоже, хотя от этого чувствовала себя гадко.

* * *

*

— Вот так, — шептал кто-то и сквозь пелену густого тумана застилающего глаза Наташа увидела Улатру, заботливо склонившуюся над ней. — Хвала Светлым Силам. Я уже думала... — но девушка-призрак недоговорила, хотя эрниа и так все поняла. — Он очень сильно тебя ранил. Даже магия императора Скэла с трудом вернула тебя к жизни. Ты потеряла слишком много крови.

— Вы спасли меня магией? — спросила Наташа и испугалась, услышав свой голос, настолько он был слаб и тих.

— Да, без магии мне бы не обойтись. Но тебе нужно к лекарю.

— Неужели у привидений есть магическая сила? — не слушая Улатру, поинтересовалась избранная.

— Что за глупости?! — вскрикнул старик, зависнув в воздухе, в торрге над полом. — Да, пусть я потерял свое физическое тело, но это не значит, что я теперь ни на что не способная тень былого волшебника! Я энергетическое тело! А следовательно — абсолютная энергия, не обремененная рамками и бесполезными эмоциями, только сдерживающим силу.

— Девочка, не обращай внимания на старого ворчуна. Он всегда такой, — сказала правая из голов близнецов. — Я-то уж его давно знаю.

Старик-призрак сердито взмахнул руками:

— Аталима, как ты смеешь называть меня ворчуном? Меня?! Императора Эйвелиса?!

— Ну вот, что и говорила моя сестра, — подмигнула Наташе вторая голова. — К тому же, ты уже бывший император.

— Не обижайтесь на них, гроу Скэл. Они ведь шутя, — сказала Улатра и улыбнулась ему своей особой ласковой улыбкой.

Император фыркнул, но больше ничего не сказал.

— Так вы были императором? — спросила Наташа и из любопытства, и чтобы порадовать старика, да и вину свою загладить, одновременно наблюдая, как Улатра накладывает на рану непонятно откуда взявшуюся повязку.

— Именно. И ты должна бы это знать.

Эрниа с улыбкой вздохнула:

— Бесспорно.

Аталима и ее сестра разразились смехом, молодой волшебник и Улатра тоже засмеялись, хотя и попытались это скрыть, весьма безрезультатно. Старик снисходительно улыбнулся, но не позволил себе большего, словно это было ниже его достоинства. Даже Наташа попыталась засмеяться, но это принесло новую порцию боли, так что она разумно успокоилась.

— А вы? — спросила девушка, обращаясь к живому волшебнику, пропустив мимо внимания просьбу Улатры помолчать, чтобы не приносить себе еще больше страданий. — Удивительно видеть вас в такой необычной компании.

— Это мой возлюбленный Нейром, — опередила ответом немного покрасневшего волшебника Улатра. — Он работает здесь в замке, конюхом. Из-за него я и осталась на земле, а не пошла дальше. Не смогла расстаться с Нейромом, а он со мной.

Наташа была поражена:

— Как красиво!

— И грустно, — добавила Улатра.

— И грустно, — не смогла не согласиться избранная. — Мне очень жаль.

Девушка благодарно кивнула, догадавшись, что Наташа имеет в виду ее смерть.

Сестра Аталимы, наверное, видя, что разговор переходит на печальную тему, проговорила:

— Ну, а я Лурата. Это моя сестра Аталима. Мы как видишь крауны.

— Очень приятно с вами познакомиться, — сказала Наташа, не зная, что правильно в таких случаях говорить и не совсем понимая, что такое "крауны".

Нелепую ситуацию непреднамеренно спасла Улатра:

— Тебе нужно к лекарю, — сказала девушка, помогая избранной подняться со стула. — Ты серьезно ранена. Магия недолго сможет сдерживать кровь и давать силы. Тебе поможет только настоящий целитель.

— Да, тларит, Улатра права. У нас еще будет время поговорить, — кивнула Лурата. — Приходи к нам, когда захочешь. Мы готовы помочь тебе в любой просьбе. Ведь мы с Аталимой и Скэлом именно для этого и остались в мире живых. Мы оберегаем наш род.

— Спасибо, — улыбнулась Наташа. — Тогда можно вас спросить? Императорская семья знает о вашем существовании?

Скэл опустился на свой трон, несколько настороженно глядя на эрнию:

— Да, они знаю обо мне и Аталиме с Луратой.

— Пожалуйста, не рассказывайте им о гроу Креде.

— Что? — воскликнули все пятеро, но сердитый крик императора звучал громче остальных, и Наташа не на шутку испугалась.

— Я предполагала, что ваша реакция будет такой.

— И правильно, — воскликнул старик, взмахнув невесомой рукой.

— Поймите, нам нужно не только остановить предателя, но и самого хозяина. Он главное зло и угроза для наследника. Я не могу сейчас вам всего рассказать, но, мне кажется, у Креда есть какой-то план. К тому же, мы не уверены в том является ли он единственным посланником темного мага в замке. Пожалуйста, хотя бы временно, подержите произошедшее этой ночью в тайне.

Все, и в первую очередь Наташа, внимательно смотрели на императора Скэла, так как именно от него зависело окончательное решение. Кустистые брови старика насупились еще больше, глаза с прищуром изучали избранную.

— То, что ты сказала очень серьезно и... возможно, ты права. Поэтому, обещаю, что мы сохраним твою тайну.

— На этом и закончим, — не удержалась Улатра, волнуясь сейчас больше за Наташину рану. — Идем. Я проведу тебя секретными ходами призраков, так будет безопасней.

Избранная кивнула и пожала плечами, не совсем понимая, о чем та говорит.

Улатра подвела Наташу к противоположной стене и, прикоснувшись к нескольким неровно-отшлифованным камням, прошептала:

— Иди за мной и ничего не бойся. В лабиринте тебе ничего не угрожает. Верь мне, хорошо?

— Да.

Услышав ее ответ, девушка-призрак улыбнулась и исчезла, словно тень, слившись с туманной стеной. Наташа несколько оторопела и тут же забыла свой ответ. Но сердитое хмыканье за спиной помогло ей опомниться. Вспомнив, что уже имела пусть и неожиданный, но опыт прохождения сквозь стены, девушка попрощалась с призраками и, затаив дыхание, ступила в серебристое марево стены. Это оказалось, как и раньше, настолько легко, точно она всего лишь нырнула в воду.

Лабиринт призраков стлался вперед сияющей извилистой лентой, легко проходя через комнаты, коридоры, словно бы нигде не встречая преграды. Наташа зачарованно оглядывалась, следуя за Улатрой, которая что-то тихо рассказывала об императоре Скэле, не зная, что эрниа совершенно ее не слушает.

Почти все комнаты на их пути были пустынны, но однажды девушки все-таки очутились в жилой спальне. Покоях младшей дочери императрицы Оданы.

Кандин спала. Но очень неспокойным сном. Девочка металась и что-то беспокойно повторяла. Ее голос становился все громче и громче и вскоре слова стали четко слышны:

— Папа! Папа! Пожалуйста, вернись! Папа! Вернись... вернись!

— Бедняжка, — тихо проговорила Наташа, замерев на месте.

— Подожди меня здесь. Не выходи из лабиринта. Я ее успокою, — сказала Улатра, но ее опередили. В комнату вбежала императрица Одана и бросилась к дочери.

— Милая, проснись, — зашептала волшебница, ласково коснувшись раскрасневшейся щеки Кандин.

— Папа.. папа... Папа! Вернись! Пожалуйста, вернись! Не уходи! — голос Кандин стал перерастать в крик, и Одана потрясла ее за плечо:

— Дорогая, проснись! Кандин!

Глаза девочки открылись. Она в безумстве осмотрела комнату. Затем ее взгляд остановился на императрице и Кандин, издав громкий всхлип, прижалась к матери:

— Мама, я так хочу, чтобы он вернулся!

— Я знаю, любимая, — говорила волшебница, нежно гладя темные волосы девочки. — Я знаю.

По щекам Кандин побежали горячие слезы...

— Идем, Наташа. Оставим их наедине. К тому же, запас моей силы скоро закончится и они могут тебя увидеть, — коснулась плеча избранной Улатра и, бросив еще один печальный взгляд на Кандин, скрылась в стене.

— Я обязательно вам помогу. Обещаю, — прошептала Наташа и, точно услышав ее, императрица посмотрела в сторону эрнии.

— Ты что хочешь нас выдать? — возникла в стене Улатра. — Идем, быстрее.

— Все будет хорошо, Кандин. Обязательно, — послышался за спиной Наташи шепот императрицы Оданы.

— Обязательно, — повторила за ней Наташа и поспешила за призрачной девушкой.

Чтобы как-то отвлечься от увиденного, она спросила у Улатры:

— Так это ты все делаешь своей силой?

— Разумеется.

— А как же лабиринт призраков? Разве не он скрывает меня?

— Но ты же не призрак? Не так ли?

— К счастью, нет.

Улатра тихо засмеялась:

— Именно.

— Извини, — опомнилась Наташа, ущипнув себя за руку в наказание, — я не хотела тебя обидеть.

Призрачная волшебница ничего не ответила, и эрниа поспешила с вопросом, пытаясь сгладить неловкость:

— А вы, благодаря лабиринту, можете попадать в любые комнаты? Куда пожелаете?

— Да, но если охранная магия сильная, то...

— Если бы я попросила вас заглянуть в комнату Креда...

— Волшебники высшего круга обычно запирают свои покои магией. Будь все так просто, император Скэл давно бы узнал, кто убийца.

Наташа, хоть и не надеялась на подобное, но все равно огорчилась.

— Какая же тогда польза от вашего лабиринта? — не подумав, пробурчала она.

Улатра с сочувствием оглянулась на девушку:

— Ну почему же, польза есть. Однажды император Скэл, благодаря магическому лабиринту, спас жизнь своего правнука, которого пытались задушить, а вот едва ли не после своей смерти он застал супругу при попирании его светлой памяти. Говорят, императрица тогда оглохла на одно ухо, а злополучный кавалер ждал обещанной смертной кары всю оставшуюся жизнь.

— Так вот почему он остался на земле. А я-то думала, с возвышенной целью оберегать свой род, — хихикнула Наташа.

— Может к такому решению его подтолкнули обе эти цели, — улыбнулась Улатра и хотела еще что-то добавить, но в этот момент в серебристом сиянии перед ними предстали двери Санмы. — Вот мы и пришли.

— Но, Улатра, как ты узнала, что мне нужна именно нари Санма, а не придворный целитель?

— Не удивляйся. Это все лабиринт.

— Спасибо большое, ты спасла мою жизнь, и я вечно буду благодарна тебе.

— Да что ты, — смущенно отмахнулась призрачная волшебница. — Но тебе нужно спешить, магия теряет свою силу.

Наташа хотела еще что-то добавить, но Улатра, коротко попрощавшись, скрылась в свете лабиринта, который в тот же миг исчез для глаз девушки.

Эрниа коснулась стены, но та не пропустила ее, будто там никогда и не было никакого лабиринта призраков.

Девушка обернулась к двери и занесла было руку собираясь постучать, но остановилась, не находя в себе достаточно решимости.

Что эрниа скажет Санме? Как будет врать той в лицо?

Женщина стала для нее кем-то очень близким, но рассказать правду будет ошибкой. Она еще сама ни в чем не разобралась, было столько вопросов не имевших объяснения, странных деталей. И Наташа ни на миг не забывала решение избранных, которое они приняли вечером, — не доверять никому, даже Санме и Одане. Они не имели права рисковать.

В голове пронеслась неприятная мысль, что именно сейчас Наташа и рисковала, отдавая себя в руки Санме, но девушка отмахнулась от этих страхов. Она не будет рисковать тайнами избранных, но себя она не боялась вверить волшебнице, эрниа хотела доверять своим чувствам.

Наташа судорожно вздохнула и тихо постучала. Достаточно долго из-за двери не раздавалось никаких звуков, потому девушка вновь повторила стук. Вскоре послышался приглушенный голос:

— Кто это?

— Нари Санма, это я Наташа. Откройте, пожалуйста. Мне нужна ваша помощь.

Двери открылись так резко, что Наташа порадовалась тому, что вовремя отступила в сторону, а то в придачу к ране еще бы получила и шишку.

— Что случилось? — со страхом спросила побледневшая женщина.

— Мне нужна ваша помощь, — прошептала Наташа и покачнулась. Магия призраков быстро теряла свою силу, боль становилась все сильней.

Видя, что она сейчас упадет, Санма обняла девушку и помогла войти в комнату. После чего уложила на кровать.

Черные глаза Санмы замерли на покрасневшей от крови повязке:

— Наташа, кто это с тобой сделал?

Но девушка уже не могла ответить. Оказавшись в безопасности, она отпустила контроль и потому уже едва повелевала своим телом. Блаженно прикрыв глаза, Наташа позволила себе забыться в третий раз за эту ночь.

Глава 14

Проклятье

Ночь 26-го дня арка Ликвара V.

Аларбо, Коанор.

— Ты как? — спросила Санма, протирая вспотевший лоб Наташи мокрым полотенцем.

— Нормально... вроде.

— Ты все время кого-то звала.

Неожиданно для себя Наташа испугалась:

— Кого?

— Не знаю. Ты говорила на своем языке.

— А-а-а...

Санма отложила полотенце и взяла фиолетовый хрустальный флакончик. Когда она сняла крышечку, комнату наполнил странный резкий запах.

— Мне нужно смазать рану этой мазью. Я должна предупредить, что будет больно, но ты должна потерпеть.

— Что же мне еще остается, — едва слышно шепнула Наташа, испытавшая за сегодняшнюю ночь уже столько боли, что новая казалась незначительным пустяком.

Осторожными и легкими прикосновениями, Санма намазала рану толстым слоем серой мази.

— Ну вот, сейчас тебе и придется немного потерпеть.

В тот же миг девушка почувствовала страшную невыносимую боль, которая была в стократ больше пережитой ранее. Девушка невольно потянулась к ране, но Санма оттолкнула ее руку:

— Нельзя! Не трогай. Осталось еще немного. Самое страшное уже позади.

И словно в противовес словам волшебницы Наташу накрыла еще большая волна страданий. По телу стали разливаться горячие языки-молнии, жалящие как змеи. Наташа хотела закричать, но из горла вырвался только глухой стон и единственное, что ей оставалось, это молча молиться, чтобы пытка как можно скорее прекратилась. Прошло не менее раста, прежде чем неведомая сила вняла ее молитвам и забрала боль, хотя к тому моменту девушка уже едва чувствовала свое тело.

— Вот и все, — осталась довольной Санма и с радостной улыбкой начала стирать мазь, которая была уже не серой, как прежде, а иссиня-черной.

Наташа была совершенно обессилена, но все же прошептала:

— Я, пожалуй, скромно промолчу и буду тихо ненавидеть эту проклятую мазь, а не того, кто ее приготовил, а теперь так весело улыбается.

Улыбка Санмы стала еще шире:

— Правильно, правильно. Скромность очень хорошее и главное полезное качество, — сказав это, волшебница вдруг стала серьезной и Наташа невольно почувствовала страх: — А вот насчет "проклятой" мази мы еще поговорим.

Собрав мазь обратно в фиолетовый флакон, Санма отошла от кровати на несколько метров и зачем-то подбросила его в воздух. Направив на флакон руку со вторым знаком магии, произнесла заклинание:

— Рикан!

Из ее пальца вылетел яркий желтый свет, раздался тихий взрыв и флакон с мазью растворился в колдовском огне.