Странник (Книга шестая) Возвращение.

На Орканию выбросило меня с девушками, и политический расклад снова изменился. Заговор был раскрыт, заговорщики арестованы и казнены, а ключевые участники заговора стали работать на меня. Теперь нужно было с максимальной выгодой воспользоваться полученной выгодой и не наделать ошибок.

Закончив переосмысливать сложившийся на Оркании расклад военных и политических сил, я пришел к выводу, что затягивать с отплытием в 'Эльфийскую долину' не стоит. Информация о событиях в Руане, скорее всего еще не дошла до 'Совета эльфийских Домов', а если и дошла, то в виде отрывочных слухов и домыслов. Эльфам нельзя дать возможности разобраться в ситуации и принять ответные меры. У меня имелось две возможности легализоваться в столице 'Эльфийской долины' Мелиане. Первая возможность — это выдать себя за дипломата 'Далранского королевства', а вторая — возглавить посольство хуманов. Эльфы неоднократно предлагали Колину обменяться послами, но он постоянно откладывал этот вопрос в долгий ящик, предусмотрительно считая, что торопиться, не стоит. Хуманы недолюбливали заносчивых 'перворожденных' еще с Геона, где эльфийская спесь частенько становилась причиной конфликтов и даже дуэлей.

Чтобы иметь возможность маневра, я решил обзавестись сразу двумя верительными грамотами, а во время плаванья обдумать этот вопрос детально. Придя к такому решению, я вылез из ванны и, одевшись, отправился разыскивать Луи, чтобы решить вопрос с верительными грамотами, а заодно и перекусить на халяву.

По дороге к королю ноги сами свернули в покои девушек, так как меня не оставляла тревога за их самочувствие. Не каждый день слабым женщинам приходится исполнять роль палача и резать людей как скотину на бойне.

Вопреки моим опасениям, обе красавицы отдыхали лежа на кровати и поедая фрукты с огромного подноса, громко спорили о том, как нужно было правильно убивать волосатого бугая, которого Катя разорвала файерболом на куски.

Если обсуждение казни преступников перешло в техническую плоскость, то Катя и Лена явно не мучились угрызениями совести, а поэтому я пожелал им приятного аппетита и отправился восвояси.

Глава 22.

Поиски короля много времени не заняли, и вскоре он нашелся в своем рабочем кабинете. Луи сидел за столом в расстроенных чувствах и абсолютно неготовый к серьезным разговорам. Я поинтересовался у него причиной такого унылого настроения и в течение получаса выслушивал слезную повесть влюбленного — о каменном сердце герцогини Пореченковой. Красавица, кажется, всерьез взяла короля в оборот, и Луи окончательно запутался в расставленных ею сетях. Такая нежданная активность бывшей бизнес-вумен меня серьезно насторожила и напомнила о непредсказуемости ее поведения.

— Надо серьезно поговорить с Леной о ее планах, — подумал я, глядя на несчастного короля. — Герцогиня явно начала борьбу за власть в 'Далранском королевстве' и нужно будет ей конкретно объяснить — кто в доме хозяин. Елену нужно немедленно окоротить, пока она окончательно не зарвалась и можно обойтись малой кровью. Не хотел я применять к тебе красавица суровые меры воздействия, однако придется. Для профилактики прочищу Лене мозги и поставлю пару закладок, чтобы обезопасить себя и Колина. Новоявленная герцогиня Пореченкова дорвавшись до власти, может попортить мне кровушки — мама не горюй!

Наконец король выговорился и перестал истерить. Справившись с эмоциями, Луи обратился ко мне с просьбой о помощи в разрешении любовной проблемы. Я сделал вид, что полностью на стороне несчастного короля, но предупредил его о некоторых нюансах:

— Луи, мне понятна ваша печаль, и я приложу все свои силы, чтобы помочь Вашему Величеству. Однако герцогиня Пореченкова женщина весьма благородного происхождения и очень щепетильно относится к своей чести. Она проста в общении со мной и моей племянницей, но только потому, что я не являюсь претендентом на ее руку и не угрожаю ее чести. Мы старые друзья с герцогиней и мне хорошо известно, какое нежное сердце скрывается в ее каменной груди. Женщины существа очень ранимые, а у Елены в жизни была ситуация, которая заставила смотреть на мужчин с опаской. Мне доподлинно не известны все обстоятельства произошедшего и честь герцогини в этой истории не пострадала, однако ее душе была нанесена глубокая рана. Елена тяжело переживала случившееся, поэтому долго не появлялась в свете и теперь относится к мужским ухаживаниям с подозрением.

— Что за история произошла с герцогиней? — живо заинтересовался король.

— Увы, но я не раскрываю чужих тайн, да и Елена ничего толком не рассказывала. Мне известны только слухи, а им верить — себя не уважать, — продолжил я наводить тень на плетень.

— И что мне теперь делать? — заломив руки, спросил Луи.

— Дерзайте мой друг, дерзайте! Но герцогиня Пореченкова отдаст свою любовь, только законному супругу после свадьбы. Правда, женская душа потемки и кто знает, как сложатся обстоятельства. Возможно, вам и удастся растопить лед, сковавший сердце вашей избранницы, но я даже не знаю что посоветовать. Луи, постарайтесь убедить Елену в своих серьезных намерениях, в противном случае у вас нет никаких шансов, — заявил я, сделав тонкий намек на толстые обстоятельства.

Король ненадолго задумался и видимо что-то для себя решил. Я воспользовался моментом и перешел к разговору о плавании в 'Эльфийскую долину' и верительных грамотах. Луи, рассчитывал на мою помощь в амурных делах, поэтому не смог мне отказать и приказал вызвать министра иностранных дел.

Пока суд да дело, я намекнул королю, что неплохо было бы перекусить и мы, спустились в малый обеденный зал.

Когда застолье подходило к концу, в столовой появился граф де Морсер, занимавший должность министра иностранных дел. Король приказал министру положительно решить вопрос с верительными грамотами и подготовить посольство в 'Эльфийскую долину', после чего отпустил чиновника.

Чтобы не бегать за графом по всему дворцу, я попрощался с королем и, взяв министра под ручку, отправился в возглавляемое им министерство. С графом де Морсер мы были близко знакомы по ночным бдениям в подвалах королевской тюрьмы и поэтому сразу перешли к делам, не тратя времени на куртуазные разговоры. Министр входил в число высокопоставленных участников заговора против короля и был первым из перевербованных мною эльфийских агентов, а поэтому министерство иностранных дел уже через полчаса стояло на ушах. Граф убедил меня, что все необходимые документы будут готовы к утру, и я отправился решать проблемы с герцогиней Пореченковой.

Застать Лену в ее покоях мне не удалось, а молоденькая гувернантка доложила, что герцогиня с принцессой гуляют в дворцовом саду. Служанка проводила меня в сад, где в одной из беседок я обнаружил девушек. Хитрая рожа князя Ингара насторожила Елену, и я решил действовать незамедлительно, пока герцогиня-маркиза не догадалась, что мое неожиданное появление грозит ей неприятностями. Герцогиня вела себя весьма предусмотрительно, и ее магическая защита была активирована, но тот, кто эту защиту разработал, отлично знал, как ее взломать. Через пару секунд тело девушки было парализовано, а затем я погрузил ее в гипнотический сон.

Катя с недоумением наблюдала за происходящим и мне пришлось ей рассказать о своих гнусных планах. Племянница быстро въехала в ситуацию и одобрила действия любимого дядюшки. Информация, скачанная из мозга Елены, подтвердила мои опасения и полностью оправдала принятые меры. Прямой угрозы Лена для меня не представляла, но начала долгоиграющую интригу, чтобы после моего отъезда в 'Эльфийскую долину' окрутить короля, а заодно и Колина. Охмурение Луи полностью входило в мои планы, но отдавать брата на растерзание бизнес-вумен я не собирался. Народ хуманов — мой последний боевой резерв, а хитромудрая красавица решила сделать из него личную гвардию, с помощью которой собиралась захватить власть на Оркании.

Если бы красотка не играла в секретность и своевременно поставила меня в известность о своих грандиозных планах, то — 'Флаг ей в руки и барабан на шею', но только под моим полным контролем. Власть быстро портит даже мужской характер, а женскому полу очень часто крышу сносит напрочь! Герцогиня Пореченкова натура самовлюбленная и от нее можно легко ожидать даже ножа в спину, поэтому совесть тихонько спала где-то в закоулках души, не действуя мне на нервы.