— Не понял! Вы, товарищи, тут все с ума посходили?! Да кому только в голову пришло, планеры для мальчишек-школьников пулеметами снабжать?! А, ну как, один из них по людям на земле длинной очередью плюнет, или по рядом летающим соседям зарядит?! У вас что здесь гробы в штабелях уже накоплены?!
— Да, это же военинжинера Блюма пулеметы, товарищ майор! Помните, два таких в пехотном варианте у нас еще в Харьковском училище стояли? А в мае уже в Житомире на четырех 'Кирасирах' и одном Р-6 их в виде опыта ставили. Стреляют они дешевым ТОЗ-овским патроном от мелкашки всего-то метров на триста дальности. Но, за ребят наших не беспокойтесь, в стороны от стрелковой зоны, никто из них стрелять не станет. Сами же видите, там между зонами расстояние не меньше километра.
— Вспомнил! Точно были у нас такие 'трещотки'. Кстати, того Блюма к нам тогда в Житомирский Центр вроде как под конвоем с Ковровского завода привозили, эти игрушки налаживать. Не иначе 'отбывал' там этот инженер. А ты, лейтенант, еще ворчал тогда, что мол, 'на двести метров мажут эти пукалки безбожно'. Было, Сергей!
— Было, товарищ майор... Только товарищ Блюм к нам в тот раз из Москвы приезжал. А потом его куда-то на новый завод услали. Кстати, теперь, они и не мажут вовсе...
— А сейчас, стало быть 'трещотки' мальчишкам отдали? Угу... Чтоб и волки сыты и овцы целы... Да еще и хреновины эти... Мда... Есть ли толк от такой учебы?
— Толк то есть, не сомневайся, Алексей Иванович. Нам бы никаких лимитов не хватило на бензин и боепитание, если бы не предложение товарища Блюма. Он как раз в сентябре к нам приезжал, привозил свою автоматическую четырехстволку под патрон 12,7 мм. То же интересная система у него вышла до 5000 выстрелов в минуту выдает (жаль только испытаний еще не прошла). Так вот, выслушал Михал Николаевич о наших учебных проблемах, да и подкинул эту идею с 'удильниками' и имитаторами. Чтобы, ни топлива на полеты лишку не тратить, ни стандартных ШКАСовских патронов впустую ни жечь, но учебу при этом вести. Ребятишкам нашим ведь еще не один год воздушной стрельбе учиться. Понятное дело — паллиатив, но когда еще хорошие тренажеры к нам сюда поступят. Вот, поэтому, мы сперва пацанов на планерах просто катаем. Потом учим их стрельбе короткими очередями, по подвижной мишени, вывешенной на 'удильнике'. Затем парни, по вывешенным между двух аэростатов на длинном тросе воздушным шарам и мишеням, из Блюмовского пулемета в пикировании метров с четырехсот длинными очередями шпарят. А уже те, кто освоил все упражнения, на 'хорошо' и 'отлично', сдают зачеты стрельбой с 'Зяблика' по забронированному от попаданий мелкашечных пуль 'Кирасиру'. Вот, там-то все совсем серьезно. Так что, если не считать единовременных затрат, будет тут экономия...
Майор не зря в свое время поддержал новации с рассыпающимися пулями. Идеи он схватывал на лету, а критерием целесообразности всегда признавал результат. И вскоре, побывав на месте курсанта в передней кабине планера, он этот результат оценил. Никак не желающая влезать в прицел мишень, вскоре покорилась майору. Звуки выстрелов были сравнительно тихими, поэтому при нажатии на спуск пулемета на штурвале, одновременно, запускался электрический имитатор звука стрельбы (в консервной банке работал электромотор, на оси которого крутился кусочек гитарной струны с грузиками, и выдавал громкие звуки, похожие на выстрелы авиапушки). Звук имитатора Скрынников лично послушал, утопив на рукояти штурвала спуск разряженного 'пулемета-мелкашки'. Вернувшись на землю, гость подвел итог.
— Мда.. Выдумщики вы, товарищи! Как и пропащий наш товарищ Колун... Ну, да ладно! Глядеть все ваши чудеса мне некогда. У меня, Сергей Иванович, всего-то три дня на отбор стажеров, поэтому делать нам все придется в темпе. Ты мне даешь одного инструктора в помощь, и пять-шесть десятков твоих 'лучших из лучших' на растерзание. Сначала они пройдут отбор по парному пилотажу в роли ведущего на 'Зябликах'. Два полета по десять минут на каждого. Тех, что по-слабее отсеем, а затем буду сразу проверку командирских качеств проводить. Если кота за... за хвост не тянуть, должны мы успеть до среды. Ну, что, коллеги-инструкторы, работаем?
— Работаем, Алексей Иванович.
И процесс отбора начался. Одни команды и задания, сменяли другие. В коридорах и на летном поле стоял встревоженный гомон ожидающих своей очереди мальчишек. И хотя никто им не рассказывал, для чего проводится этот отбор, но по училищу уже гулял стойкий слух, что всех кому повезет, отправят воевать с японцами. И снова учебные задания, и резкие приказы. Радостные вопли отобранных в состав группы подростков. Обиженно-расстроенные лица безжалостно отсеянных кандидатов. Процесс был утомительным и нервным. Все-таки дети, есть дети. Четверых отсеянных даже пришлось запереть в изоляторе, так они упрашивали, включить их в состав группы. Если бы не помощь хозяев (Грицевец выделил гостю его бывшего подчиненного Симаго), и если бы не преподавательский опыт родного Центра, то майор бы уехал чуть живым. Но закалка у него была многолетней, и дело свое Скрынников знал. Потому и отбор завершил вовремя, забрав с собой выписки с оценками по всем предметам, да и самих счастливчиков. Хмурым утром четвертого дня, в салоне ПС-84 к новому таинственному месту службы, улетали вместе с майором двадцать семь курсантов первого курса малоизвестного в СССР и совсем неизвестного за границами страны училища...
//Черновое обновление от 17.07.16/ Тайм-лайн о ракетчиках/
* * *
Дождливый и ветреный октябрь оказался урожайным на встречи. В большом амстердамском офисе Компании одни визитеры сменяли других, что дарило надежды, порой сменявшиеся разочарованиями. Каждые переговоры с главами закупочных комиссий отнимали много времени, но зачастую так и не завершались контрактом. В этот раз первыми откланялись турки. А бельгийцы и датчане, хвалили новый торпедоносец, и живо интересовались его летными данными, но на вопрос о возможной закупке отвечали уклончиво. Было немного обидно, что столь удачную новую модель нельзя пустить сразу в большую серию. Ведь это дало бы возможность существенно снизить себестоимость и родного голландского заказа. Но, увы... Передовой по конструкции и летным данным поплавковый торпедоносец 'Фоккер T-VIII W/B' с моторами 'Бристоль' трех модификаций, пока был заказан только MLD (Морская авиационная служба Голландии). И заказан был лишь в двадцати четырех экземплярах, из которых пять были уже получены флотом республики, и использовались для тренировки экипажей. Еще шесть таких аппаратов планировались для Голландской Ост-Индии, чтобы гонять шпионящие в тех водах японские рыболовецкие траулеры. Еще оставался ряд согласований технических вопросов и беседы с закупочными комиссиями соседних стран о развитии лицензионного производства 'Фоккер T-VIII W/B', но начальник экспортного отдела компании 'Фоккер' минейр Зеекатц, решительно передал все эти дела своему заместителю, а сам переключился на другие задачи...
Очередной визит китайской делегации, в которую в этот раз входило несколько новых лиц снова коснулся новейшего скоростного двухмоторного истребителя G-1 'Жнец' (конструктора Иржи Шацки) и концептуального истребителя Фоккер FD-XXIII (конструктора Мариуса Беелинга). Обе машины имели двухбалочную конструкцию и были гордостью компании. И Руководство 'Фоккер' сожалело, что Командующий голландскими ВВС полковник Бест, выдал заказ только на первый из аппаратов. За то оставались перспективы с экспортом. И хотя первый из аппаратов проиграл два года назад во Франции конкурс своему однокласснику 'Поте-63', боевые качества 'Жнеца' были все же довольно высокими. Обе эти машины были сильнее и быстрее любого из японских истребителей. Имели мощное вооружение, и неплохие дальность и потолок, при достаточной маневренности (могли выполнять все фигуры высшего пилотажа). А 23-й даже превышал по скорости последние модели британского 'Хоукер Хариккейн', причем с легкими моторами 'Вальтер-Сагита' чуть мощнее пяти сотен сил! И хотя, из-за 'детских болезней' довести этот новый истребитель до нормального серийного производства пока не удалось, но ведущаяся с 1937 года работа все же принесла свои плоды. Недавние покупки нескольких планеров без моторов закупочными комиссиями из Латинской Америки, а теперь вот интерес делегации из Китая, сулили неплохие перспективы...
Эти переговоры шли успешно. Зеекатц был само радушие, и выказывал живой интерес к потребностям партнеров. Да, и сами китайские собеседники удивляли его не только немалой авиационной эрудицией и хорошим знанием немецкого, но и оригинальностью своих очередных запросов. Улыбчивый и интеллигентный господин Чжоу с восточным разрезом глаз настойчиво торговался о покупке, даже не столько лицензии на FD-XXIII, сколько о покупке мелкосерийной производственной линии 'под ключ'. Борцы за свободу Китая, которых Зеекатц уже насмотрелся за несколько последних лет, обычно были нищими скрягами. Но в этот раз гости были готовы платить серьезные суммы, за которые, правда, требовали скорости поставок оборудования и конфиденциальности сделки. Их предложения по закупке, хоть и отдавали сумасбродством, но звучали вполне серьезно. Соглашение предусматривало оплату в рассрочку и поставку нескольких готовых экземпляров планеров двухмоторных истребителей обеих моделей. Помимо этого предполагалась закупка целых мелкосерийных линий производства шасси с носовым колесом, и производства цельно-дюралевых хвостовых балок от 'Фоккера D-XXIII' и смешанных дерево-дюралевых балок от 'Жнеца' G-1, со сроками поставки в декабре 39-го.
У кого эти желтолицые господа собирались покупать все остальное, необходимое им для серийного производства самолетов, пока оставалось тайной для радушных хозяев. Хотя пара намеков гостей на продолжение закупок в следующем 40-м году вселяла в голландцев благодушие. Однако даже сама информация о создании нового китайского завода и будущем сотрудничестве не должна была разглашаться исполнителем под угрозой огромных штрафов. Впрочем, азарта Зеекатца это не остужало, фирма была ориентирована на экспорт в небольшие и небогатые страны, и всеми силами стремилась занять новые сегменты рынка. Во всяком случае, от предложенных сумм и китайских перспектив Зеекатц отказываться не спешил. У Компании 'Фоккер', за последние годы, не столь успешно рос экспорт, чтобы гордо бросаться вот такими шансами на увеличение прибыли корпорации. Мечтая о последующей рекламе детищ двух гениальных конструкторов Иржи Шацки и Мариуса Беелинга, начальник экспортного отдела мысленно потирал руки. Ведь после первых же воздушных побед в Китае над японскими самолетами, скрыть происхождение аппаратов будет невозможно, а значит, вскоре могут появиться и другие клиенты... Как и в ситуации в 1938-м с закупочной комиссией испанской республики, снова пришлось по всем предварительным документам проводить эти встречи как деловые переговоры с закупочными комиссиями из Южной Америки.
Как раз после отъезда китайской делегации, новые гости из Румынии переступили порог начальника экспортного отдела, и хозяин кабинета сделал стойку на новый денежный заказ, не забывая выдавать очередные комплименты покупателям. Марта Боленброк мило улыбалась хозяину кабинета, а профессор Оберт сразу выразил желание осмотреть поплавковое производство. В цеху, производящем по германскому заказу поплавки для трехмоторного 'Юнкерса-52', их гид поинтересовался пожеланиями заказчиков. Однако запросы столь известного ученого как Герман Оберт оказались значительно сложнее запросов предыдущих гостей, поэтому Зеекатц тут же подключил к беседе главного технолога. Оба представителя 'Фоккер' удивленно рассматривали чертежи. Криволинейная металлическая конструкция состояла из выпуклых и вогнутых участков. Заказ явно не имел никакого отношения к обычным самолетным поплавкам, хотя силовой каркас был в целом аналогичен. Этот чертеж скорее напоминал сплюснутый сверху и снизу фрагмент фюзеляжа, но его назначение оставалось загадкой...
— Вы сделали правильный выбор, минейр Оберт. Компания 'Фоккер' способна выполнить практически любой заказ в приемлемые сроки и с нашим традиционно высоким качеством!
— Это-то меня и подкупило. Как видите, эта ступень... в смысле изделие, очень непростое по форме, и требует тщательности отделки различных материалов. На самом деле, мы бы хотели приобрести у вас несколько таких... гм... изделий. Но, это дело будущего, финансирование нашего проекта пока разгоняется не слишком быстро...
— Да-да, минейр Оберт! За тщательность отделки вы можете быть совершенно спокойны. А ваша конструкция, и правда, поражает воображение. Не сочтите за пустое любопытство, но для чего служат вот эти цилиндрические 'полутуннели'? И почему их нужно делать жаростойкими???
— Ах эти... Там будут крепиться несколько навесных пожароопасных агрегатов. Мы специально предусмотрели возможность их сброса при пожаре. Но большего я вам пока рассказать, увы, не вправе. У меня есть обязательства перед партнерами. Надеюсь, вы понимаете?
— Безусловно! И простите мою назойливость. Конфиденциальность вашего заказа будет соблюдена полностью. И пока расчетный отдел готовит смету, могу ли я предложить вам профессор, вместе с мефрау Болленброк кофе с пирожными?
— Будем признательны вам!
Пока готовили столик с угощением и чашечками мейсенского фарфора, коллега успел шепнуть минейру Зеекатцу, что диаметр этих ниш на чертеже подозрительно напоминает ему диаметр британских авиационных торпед. После чего, мудро кивнув друг другу, голландские коллеги сразу же переключились на обсуждение с гостями примерных сроков изготовления заказа...
Оберт смаковал бразильский кофе, и наблюдал за щебетанием Марты. С ней его познакомили в Медиаше перед отъездом. Статус у фроляйн Марты в их поездке был несколько туманным — референт на переговорах и одновременно бухгалтер-контролер уполномоченный финансистами, выделившими кредиты его 'Европейскому аэрокосмическому агентству'. В ведении переговоров Марта была незаменима. Девица живо интересовалась всем окружающим, кокетливо смеялась шуткам, и покоряла своим шармом. Ее премилая улыбка сразу расположила к себе хозяев. За полчаса беседы она умудрилась на четверть сбить первоначальные запросы подрядчика в цене, и сдвинуть предложенный срок готовности ступени с марта на январь. И ученый восхищался ее хваткой. Но Оберт также не забывал и нескольких предупреждений своего юного партнера Адама Пешке. Не важно кем в действительности являлась его помощница, но ряд вопросов Оберт готовился обсуждать тет-а-тет без участия помощницы.
В первую очередь это касалось переговоров с СССР... Еще из Румынии Оберт отправил письмо советскому лидеру Иосифу Сталину с предложением о совместном запуске мощной ракеты с большого самолета-носителя ПС-124 (АНТ-20 бис), который сейчас ввозил пассажиров на линии Москва — Харьков — Ростов-на-Дону — Минеральные Воды. Профессор даже переслал с тем письмом массо-габаритные характеристики будущей нагрузки, расчеты моментов на нескольких режимах, и примерные наброски узлов крепления ее под фюзеляжем. И для безопасности финансовых рисков аварии, предлагал совместно застраховать такой воздушный старт у 'Ллойда' или любого другого страховщика по выбору советских партнеров. А в одном из абзацев письма Оберта даже прозвучал призыв к правительству Советской России вступить в 'Европейское аэро-космическое агентство' в качестве полноправного участника. Но, как бы не был наивен Герман Оберт, особых надежд на столь тесное сотрудничество с русскими он все же не питал. Хотя, кто знает...
