Тропой лекаря

— С утра...

— Нет-нет. Незадолго до тошноты. Часа за два, не больше?

— У меня был полдник. Травяной взвар и блинчики с ягодами.

Я прищурилась.

— Любите сладкое, ваше сиятельство?

— Нет.

— Но...

— Захотелось.

Я смотрела на графа, и понимала, что мужчина крутит хвостом. И как тут быть?

Я выдохнула. Собралась с духом.

— Ваше сиятельство, если бы яда было поменьше, вас бы сейчас уже холопы отчитывали. Если вы не любите сладкое, объясните, откуда взялись блинчики?

— Яд?

— Да.

— Думаете, это нарочно?

Думаю?

Да я точно знала, что это нарочно! Кой дурак волчье лыко с калиной попутает? Даже мне, аристократке, няня показала эти ягоды чуть ли не на третьем году жизни. Ребенок же!

Бегает везде, все в рот тянет... вот раскусила одну ягодку, и на всю жизнь зареклась. Такая гадость!

И что? Слуги у благородных господ дурее меня?

Кто-то ягоду сорвал, кто-то принес, обработал, приготовил — и никто ничего не заметил? На всех дружно слепота напала?

Так не бывает.

— Ваше сиятельство...

Граф раскололся достаточно быстро. История была не слишком красивая, но вполне обыденная.

Мужчина засиделся за счетами. Сел с утра и только к обеду голову поднял. Вышел из кабинета, и тут мимо несут блинчики и взвар. И так пахнет...

Благородный граф чуть слюной ковер не залил. И присвоил поднос.

А в ответ на заявление, что это для госпожи графини, махнул рукой. Мол, сейчас еще поджарят, невелика беда.

Все он понимал. Но захотелось. До звезд в глазах захотелось блинчика. Вот именно здесь и именно сейчас. Хотя в обычное время господин граф считает, что лучшее сладкое — это мясное.

Я кивнула.

Бывает, что тут скажешь? Дело житейское.

— Поздравляю,, ваше сиятельство. Вам, конечно, месяц еще питаться протертыми супчиками, но свою жену и ребенка вы этим поступком спасли. Несомненно.

Благородный граф уставился на меня, как баран на новые ворота. Я ответила спокойным взглядом.

— Да, именно спасли. Яд предназначался не вам, несомненно. Для вас бы его в котлету положили, ваше сиятельство.

Дошло через две минуты, и аристократ "грохнул" кулаком по перине.

— Опять!?

Я подумала с минуту, и принялась выкладывать рассуждения госпожи Лимиры.

— Ваше сиятельство, как хотите, но нечисто тут что-то. Подумайте сами. Супруга ваша в храм шла честь по чести? Сама согласилась?

Граф возвел глаза к потолку.

— Сначала все было неплохо. Она понимала, на что идет, я... в общем, у нас было почти соглашение. Родила бы она мне пару детей, а дальше жили бы, как кому нравится. Госпожа Ветана...

— Ваше сиятельство, я клятву давала. Все останется между нами.

При мысли о клятве лицо аристократа чуть прояснилось. Да, так спокойнее, понимаю...

— Верьте, поведение моей жены стало для меня неожиданностью. Я не сказал бы, что она безумно меня любит, но и этот ее... Айвас!

Я запустила пальцы в волосы.

— Ваше сиятельство, госпожа графиня где-то встретилась, поговорила с ним, а потом разразилась безумная любовь? Так, что ли?

Граф задумался.

— Да, пожалуй.

— А потом пошли попытки самоубийства, в которых ее сиятельству благородно помогли?

Еще один кивок.

— Ваше сиятельство, а графиня защищена от воздействия магов?

Я прекрасно знала, что нет никакой защиты, иначе и моя магия не подействовала, бы, но для графа мои слова оказались откровением.

— Госпожа Ветана... Темный их побери...

Мы думали об одном и том же.

Приворот.

Ситуации бывают разные, и разум у женщин в период беременности плывет, что та лодка по морю, причуды случаются самые странные. Но это — не аристократка. Нежная, хрупкая и трепетная.

Это — купеческая дочь. Что такое сделка, она понимает намного лучше меня. И тут — такое?

Вывод только один. Графиню надо проверить на ментальную магию. И срочно!

Завтра же!

Обзавестись защитными амулетами.

А лучше, как говорится, еще вчера.

— С ментальной магией надо приглашать специалиста, — продолжила размышлять я. — А насчет отравления... ваше сиятельство, враг у вас в доме. Кто-то готовил блинчики, кто-то принес яд.... зря вы ту служанку выгнали. Ой, зря...

— Ничего. Я вот сейчас прикажу Майло дознавателей вызвать, они во всем разберутся, и что было, и чего не было...

— Позвать его?

— Будьте так любезны, госпожа Ветана.

Я присела в поклоне, потом подошла к двери и позвала Майло. Распорядилась закрыть все двери, никого не выпускать, и отправить посыльного за дознавателями. А сама осталась с господином графом.

Опасность уже миновала, я знала, что он не умрет, но мужчина-то этого не знал!

И отпустить меня не мог. Трусил.

Вот так вот...

Хочешь увидеть мужчину без прикрас, посмотри, каков он, когда болеет. Мало кто может переносить боль и страх с достоинством. Господин граф себя показал не в лучшем свете.

Грустно.

Дознаватели прибыли через полчаса. Трое человек.

Высокий сухопарый мужчина лет сорока, с темными волосами, которые тронула инеем седина, с глубоко посаженными темными глазами, с резкими жестами и надменно сжатыми губами оказался королевским дознавателем господином Арионом, а его сопровождающие — стражниками.

Для начала господин Арион взялся за меня.

Я честно рассказала о всех трех случаях.

Как спасала графиню, как лечила сейчас графа, как додумалась...

Не упомянула я про госпожу Лимиру и про свой дар, остальное все рассказала. И то, смолчать мне удалось с большим трудом. Господин Арион вцеплялся в каждую нестыковку, словно собака в кость, едва отбилась. Спасло то, что меня сильно не трясли — не с чего.

Как-никак я три раза спасала графское семейство. И графиню, и графа, так что меня просто расспросили об обстоятельствах отравления, расспросили, как себя вела графиня в обоих случаях, чем я ее лечила и что грозило бы ей в том или ином случае.

Расспросили и про господина графа. Я честно ответила, что ему повезло дважды.

Первый раз — когда его начало рвать до впитывания яда.

Второй раз — когда слуги потащили ему большое количество воды и молоко, напуганные прошлым случаем. И это тоже помогло. Не весь яд впитался, часть успела вывестись, но остаток...

Боюсь, что у господина графа возможно желудочное кровотечение. И диету ему держать — долго.

Дознаватель выслушал, покивал, и отпустил меня. Я зашла к госпоже графине, осмотрела ее, послушала сердцебиение ребенка и отправилась домой, в этот раз — без кареты. Некому везти было.

Господин дознаватель собирался допросить всех, находящихся в доме.

* * *

Правду я узнала от Майло при следующем визите.

Беспорядки в доме господина графа начали происходить не сами по себе. Нет.

По воле господина Айваса, очень предприимчивого молодого человека.

Действительно, парень пытался в свое время совратить графиню, когда она была еще купеческой дочерью. Только вот купца такой зять не устроил.

Господин Айвас был дворянином, да, но безземельным. Такое бывает. Семьи большие, в них случаются вторые и третьи сыновья. Они — дворяне, благородной крови, но титул не наследуют, и как правило, идут служить в храм, на флот или куда-то еще. Зарабатывают себе землю к фамилии и становятся жалованными дворянами.

Господин Айвас оказался третьим сыном небогатого барона. На флот юноше не хотелось, ему хотелось красивой жизни, развлекаться, вкусно кушать, сладко спать, и лучше — на шелковых простынях.

Добиться этого юноша решил самым простым способом — выгодно жениться. Присмотрел себе достаточно податливую девушку, начал обрабатывать... дочь купца влюбилась. Но двигаться дальше не получалось.

Подбить ее на побег?

Легко!

А что делать потом? Отец приданого не даст, от семьи отлучит, а то и вообще проклянет, ну и в чем тут выигрыш? Остаться с дурой-женой на руках и всю жизнь нищенствовать?

Айвасу не хотелось.

И тут тому же купцу делает предложение граф Эрнан.

План сложился мгновенно.

Влюбленная дурочка выходит замуж, продолжая страдать по Айвасу. А он еще подогревает ее чувства. Там встреча, тут разговор, несколько монет подкупленной служанке... и накал страстей не ослабевает. Когда графиня понимает, что беременна, наступает кульминация.

В ход идет все, вплоть до легких афродизиаков и разных зелий, которые подлила та же подкупленная служанка. Небольшое психологическое давление, и госпожа графиня пытается покончить с собой.

Глупо, по-детски, перерезав себе вены.

Конечно, ее успели спасти.

Вторая попытка была также безуспешной. Просто потому, что яда хватило бы для выкидыша, или для рождения мертвого ребенка, но не для смерти самой графини. Служанка вовремя подняла тревогу, заметили, откачали, спасли...

А вот третья...

Да, это был риск.

Госпожа графиня, когда ее расспросили, призналась, что блинчиков хотела. Но — без ягод. Не нравятся ей блины с начинкой, она их просто не любит. Так куда же служанка несла тарелку?

Одна из подкупленных?

Айвас мелочиться не стал, платил он аж трем девушкам, и те выполняли его просьбы даже с радостью...

А вот не надо, не надо, благородный господин граф, в своем доме блуд устраивать! И служанок... любить! Они тоже живые, тоже женщины, они обиделись.

Если бы господин граф не выглянул сам, служанка постучала бы в дверь, или что-то уронила бы рядом, или...

Нашла бы, как выманить мужчину.

Блинчики просто оказалось удобно взять на кухне, пока Лита отвлеклась. У графа Эрнан на кухне куски не считали. Нельзя сказать, что слуги питались, словно господа, но что такого в блинчиках? Тесто дешевое, ягоды тоже недороги...

Доза яда, подсунутого господину графу,, была действительно убойной. На трех графов хватило бы.

На что рассчитывал Айвас?

Что граф умрет, а уж он унаследует графскую вдову. Можно с ребенком и титулом. И состоянием.

Ребенок не помешает, его потом можно убрать. Так, или иначе...

Графиня — это уже не купеческая дочь. Она может сама распоряжаться своим состоянием, к тому же, титул графа Эрнан, который Айвас рассчитывал получить тем или иным способом...

Все бы у него получилось, если бы не одна лекарка с даром. И если бы я не поделилась своими подозрениями с госпожой Лимирой, если бы та не подсказала...

За спасение своей жизни господин граф заплатил более, чем щедро. Я подумала — и половину денег отдала госпоже Лимире, честно пояснив, за что. Имен я не называла, да и не надо. Госпожа Лимира и так была довольна, ей сейчас каждый медяк нужен будет.

Айваса казнили.

Госпожа графиня после долгого разговора, все же осталась графиней Эрнан. Виноваты были оба. И она, и ее супруг, им было что припомнить друг другу.

Господин граф благородно простил жене ее чувства, она ему — блуд со служанками, и ради ребенка они согласились попробовать жить вместе.

Все были довольны, все были счастливы.

А мне почему-то было грустно. И причины я не понимала.

Впрочем, долго грустить мне не дали. Не с моей работой.

* * *

— Госпожа Ветана! Госпожа Ветана!

Криталя Верандуа я бы узнала из сотни. Из тысячи других дворян!

И это именно он скребся в мое окно с утра пораньше. Пришлось встать и распахнуть дверь.

— Что случилось, господин барон?

— Здравствуйте, госпожа Ветана. Нужна ваша помощь.

Гвардия неплохо подействовала на парня. Из Криталя на глазах вырастал серьезный мужчина,, но пока еще только вырастал.

Уверенный разворот плеч забавно сочетался с худощавым (даже тощавым) телосложением барона, 'гвардейские' усики — с царапинами от бритвы на подбородке, а боевая сабля на поясе с разукрашенным драгоценными камнями кинжалом — явным подарком матери.

Забавно.

Но отмечала я все это краем глаза, накидывая плащ и обувая любимые теплые сапожки.

— Так что случилось?

Криталь опустил глаза.

— Госпожа Ветана...

— Господин барон?

— Я не слишком хорошо разбираюсь. Может, вы сами посмотрите?

И если он при этом не врал, то я — герцогиня!

Пока мы шли по улицам, я не оставляла попыток выудить что-то из Криталя, но парень молчал, словно деревянный идол. Так что в итоге я махнула рукой и затеяла светскую беседу.

Как служится, как сослуживцы, как здоровье матушки?

И тут Криталь разлился соловьем.

Служится — великолепно, сослуживцы... тут бывают сложности, но он старается, и все наладится, а матушка здорова и ежедневно поминает меня в своих молитвах.

Соловьем он разливался аккурат до небольшого, но очень роскошного... борделя!?

— Это — что!?

Вывеска 'Дом Розы' была более чем красноречива. Да и рисунок был вовсе не цветочный. Роза там была. Три розы, которые закрывали самые интересные места обнаженной девушки.

Я застонала.

— Господин барон, вы меня привели...

— Госпожа Ветана! Пожалуйста! Нам очень нужна ваша помощь!

Приличная девушка никогда не должна переступать порог борделя.

Аристократка даже не должна догадываться о существовании таких заведений.

Лекарка не станет оказывать помощь проституткам, потому что потом может потерять клиентуру. Последнее правило соблюдается не очень строго, но все же...

Дамы легкого поведения, как правило, обзаводятся целым букетом болезней, часть которых передается не при половом, а при физическом контакте. Да и отношение к ним... соответствующее.

Если меня здесь даже просто увидят, я получу кучу проблем.

Я дура, да?

В этом я даже не сомневалась, когда переступала порог домика.

Дура.

* * *

Кровь была, кажется, везде.

На полу, на кровати, на руках бледного, как смерть мужчины, на платье женщины, которая лежала навзничь...

Одного взгляда мне хватило, чтобы рявкнуть командирским голосом.

— Все вон!!!

И опуститься рядом с женщиной на колени, наплевав на платье. Потом в счет включу.

Криталь выволок из комнаты мужчину и ногой захлопнул дверь. Какой-то частью сознания я отметила, что в комнате никого не осталось, и сосредоточилась.

Женщина была в таком состоянии, что еще бы чуть...

Не знаю, к какому подонку в руки попала бедняжка, но... попался бы мне этот сукин сын!

Простите, ни одна собака такого сына не заслуживает!

И ни одна женщина — такого лекаря.

Она потеряла ребенка. И вместо того, чтобы приложить холод, дать кровеостанавливающее и кровевосстанавливающее, лежит здесь, а ее... муж? Любовник? Да плевать — кто, важно, что он только руки заламывает!

Я и без своего дара обошлась, но ведь могла бы и опоздать! Часом позже, и рожать бы девчонка точно не смогла!

Что — в борделе нет специалистов?

Или... это произошло не в борделе? Я размышляла над этом вопросом, осматривая женщину, и отмечая наличие многочисленных синяков в области бедер и живота, накладывая мазь, перевязывая, спаивая ей успокоительное зелье... и приходя к выводу, что передо мной — не проститутка.

Нежная тонкая кожа, ухоженные руки, роскошные волосы, это наверняка дворянка. Но — как!?

Откуда?!

Ничего не понимаю!