Отпечатки пальцев, при некоторой фантазии, снять можно, а дальше? Пришлось прокрасться на кухню и разбить обе бутылки. Вообще-то они небьющиеся, но Миранда сложностей не боится. Заодно и порезалась осколком стекла — это не входило в планы, зато вопросов не возникло. Миранда извинилась перед поварами — её успокоили: завтра же закажут и то, и другое. Так и живём, подумала Миранда — остаток ночи ворочалась, почти и не спала. Всё мерещились тихие шаги за дверью и чьё-то неприятное хихиканье.
На следующее утро, третьего июля, Миранда отправилась на Арену. Соединить приятное с полезным: нашла сводную сестру, Клавдию, и от души потратила время на разговоры ни о чём. Не забыв как бы случайно взять по маленькой бутылочке всего, что ей тут выдают в течение дня. Уже совершенно в хорошем настроении вернулась домой, и первым делом проверила: оба сиропа уже на месте, оба помечены — для кого хранят, что из них готовят. Проверим ещё раз, для очистки совести! Заодно отправила на исследование фрукты для своей «диеты», и всё, что принесла с Арены. Скучать не пришлось: закупки продуктов, мелкий ремонт по дому, и всё прочее — милые ежедневные заботы. Хорошо, что у хозяйки есть подруги, они же помощницы — как такое одной осилить, уму непостижимо. А я-то всё больше собой занималась, подумала Миранда не без раскаяния. Надо чаще ей помогать.
Новая депеша — и Миранда чуть не подпрыгнула, прочитав итоги анализа. Ни фрукты, ни принесённое с Арены ничем особенным не отличились, а вот сиропы...
А вот в сиропах есть оба лекарства. Опять. Замечательно! Откуда?? Младший повар подсыпал по дороге домой?
Миранда досчитала до сотни и обратно, прежде чем отправиться на кухню. Не очень помогло.
— Скажите, а у кого мы их заказываем? — указала Миранда на бутылки. — Марина очень скучает по ним, просила узнать.
И направилась на Торговую Площадь — если в мире что-нибудь продаётся, это всегда можно приобрести в Риме на Торговой Площади.
... Кто не знает Вэнь Лана, поставщика всего, что только может расти в огородах, в теплицах и на плантациях? Родом из Пекина, он давно уже обосновался в Риме; именно к нему, в его огромный магазин, и направили Миранду.
Господин Лан лично проводил её в кабинет и предложил присесть — и выпить чего-нибудь на выбор гостьи. Миранда вежливо, но отказалась — что уже проявление пусть лёгкого, но неуважения. И не стала тянуть резину, сразу положила перед господином Ланом заключение об анализе содержимого бутылок.
— Это чудовищная ошибка! — всплеснул руками господин Лан. — Если только у вас есть малейшие сомнения в качестве — смело говорите, мы немедленно заменим.
— Это ваши? — показала Миранда две новые бутыли, которые ей только что продали в его магазине. Господин Лан придирчиво исследовал бутыли, убедился, что печати на пробках не нарушены и подписаны его, господина Лана, личной цифровой подписью.
— Совершенно верно — и, ручаюсь, безупречны на вкус!
— Вы позволите вызвать сюда курьера? — улыбнулась ему Миранда, и через пятнадцать минут уже давала курьеру инструкции: куда доставить, сколько подождать, куда доставить заключение. Не моргнув глазом, выложила триста пятьдесят зоркмидов за эту несусветную срочность.
Прошло почти два часа в ожидании — господин Лан, вернее его помощницы, угостили Миранду чаем, и развлекли беседами. А когда Миранда молча показала господину Лану полученное только что заключение о содержимом бутылок...
— О горе мне! — причитал господин Лан, утратив на долю секунды всё достоинство и величие. — Какой позор! Я прошу вас, не сообщайте об этом госпоже Ингир. Я лично выясню, что случилось, а пока что...
Как по мановению волшебной палочки, перед Мирандой появились две солидного размера корзины — там, помимо бутылок со злосчастным сиропом, было много чего вкусного. В обычное время и представить было трудно, что такое сможешь купить. Но сейчас...
— Конечно, конечно, отправьте ещё раз на анализ! И обязательно за мой счёт! — настоял господин Лан. Пришлось ещё два часа ждать, пить чай и вести светскую беседу. Когда привезли очередной лист заключения, на лице господина Лана отразилась неземная радость. Ничего постороннего на этот раз.
— Я лично разберусь, кто виновник, — пообещал он. — Уверяю, он ответит перед законом, а ваше имя даже не произнесут! Поклон госпоже Ингир и несравненной госпоже Скайлис! Здравствуйте!
Миранда направилась домой, ощущая, что устала — не передать. Корзины уже доставили, и Миранда лишь ответила, что это дар господина Лана их дому — а раз так, что пусть повара порадуют всех домочадцев, чем получится. Праздновать, так праздновать!
Когда удалось добраться до своей комнаты, Миранда рухнула на кровать... и расхохоталась. Долго не могла успокоиться, но полегчало, действительно полегчало. Мысль пришла в голову: Миранда бросилась в комнату Марины — в её студию, где стоял контейнер, «сундук», с теми изделиями, что они с Мариной создали своими руками. Среди прочего — восемь связок бус: горный хрусталь, спасибо Лилии, и яшма, спасибо ей же. Подумав, Миранда выбрала три из восьми. Каждая из них, вероятно, стоит больше, чем те две корзины, вместе взятые, но...
Господин Лан напрягся, Миранда сразу заметила, едва заметил её. Но проводил в кабинет, как ни в чём не бывало.
— Чем ещё могу помочь вам, госпожа Красс? — господин Лан — воплощённое радушие.
— Тем, что сочтёте возможным принять от нашего дома вот это, — Миранда протянула ему связки — видно было, что господин Лан сумел оценить и стоимость, и сам жест. — В знак признательности за то, что уберегли здоровье госпожи Скайлис.
— Вы так щедры! — просиял господин Лан. — Что за прекрасный день! Прошу, прошу вас...
Ну как можно было отказаться от чаепития? Возвращаясь домой, Миранда ощущала себя ходячим аквариумом — только что не булькала при ходьбе. Ладно, ради доброго дела и пострадать можно.
Дома она первым делом вызвала Марину.
— Не зря съездила, — коротко пояснила она. — Я потом расскажу подробно, а пока — просто не волнуйся, ладно? Доброй ночи!
Едва хватило сил дойти до кровати. Как рухнула, так и уснула. И проспала на следующее утро ежедневную пробежку в парке, чего с Мирандой уже лет пять не случалось.
— — -
Артём открыл глаза. До боли знакомая комната — склад Марцелла Катона, где доктор Ливси некоторое время практиковал.
Сам доктор Ливси дремал в кресле у стены. Артём посидел пару минут, затем проверил, что в карманах и на поясе. Ничего. Это как понимать — теперь на гауптвахту? Или ещё куда?
— Рад, что вы проснулись, сэр Ортем, — произнёс доктор, не открывая глаз. — Заставили вы нас понервничать. Идёмте, у лорда Стоуна есть вопросы.
...Артём рассказал всё, что запомнил. Слушали внимательно, но по глазам видно — верят с трудом. В зале заседаний их было пятеро: лорд Тиберий Стоун, сэр Джеймс Батаник, оружейник Марцелл Катон, доктор Арчибальд Ливси и сам Артём. И никого больше, даже охраны нет.
— Пока без комментариев. Таких пустот на Айуре не находили, — пояснил оружейник. — Мы бы их давно заметили со спутников, даже на большой глубине. Что касается образцов минералов... Я не могу понять, где именно на Айуре можно собрать такое. Мои сотрудники уже изучают содержимое контейнера. Потребуется время.
— Завтра жду с докладом, господин Катон, — кивнул лорд Стоун. — Сэр Злотникофф. Благодарю вас за службу, до выяснения обстоятельств приказываю Рим не покидать, инцидент огласке не предавать. Люди видели ваше появление и его исчезновение — ни о чём больше никто знать не должен. Вопросы?
— Один вопрос, сэр: могу ли я узнать, кем был Марк Флавий Цицерон?
— В своё время, сэр Злотникофф. Правильно ли я понял, что ваши инциденты со спонтанным перемещением в Риме происходили только на арене Колизея?
— Так точно, сэр.
— Тогда приказ: воздержитесь от визитов в Колизей. Вопросы?
— — -
Сэр Джеймс и Марцелл Катон проводили Артёма до лабораторий оружейника.
— По совести, я считал исчезновение дросселей сказкой, — покачал головой сэр Джеймс. — А сегодня сам увидел, пусть и в записи. Вы уверены, что он держал в руке термическую гранату?
— Так точно, сэр — на боевом взводе. Я думаю, он не собирался бросать её в нас.
— Хотел, чтобы от него ничего не осталось после смерти?
Артёму стало не по себе. Действительно, а с какой ещё целью он мог её держать?
— Сэр Джеймс, вам бы тоже отдохнуть, раз так всё получилось, — оружейник выглядел, как всегда, бодрым и довольным. — А вас, сэр Ортем, я попрошу остаться. Вот, — оружейник вернулся к нему, когда затворил двери. Указал на стоящую на столе небольшую коробку. — Возьмите с собой, открыть можете дома. Средства телеметрии. Носить не снимая, все инструкции там же. Раз уж вас начало заносить в неизвестные заранее места, будем следить и записывать. Ваш пистолет у меня — завтра зайдите, есть у меня пара идей, как его улучшить. Приятного отдыха!
— — -
Вечерело — бурный получился поход. Ощущая себя вполне бодрым, словно сутки отсыпался — Артём направился домой. Звонить не стал — здесь или встречают у шлюза, или уже дома. Где-то на полпути он столкнулся нос к носу с Мирандой. В руке та держала большую папку.
— Это вы! — обрадовалась она. — Вот уж точно чудо! Ужасно рада вас видеть! Не прогуляетесь со мной, Ортем? Я к ювелиру, эскизы надо отнести, Марина попросила.
Идти минут двадцать, если пешком и не торопясь. Вечерний Рим — один из самых оживлённых городов на свете. Миранда выбрала не самые широкие улицы — и всю дорогу не отпускала руку Артёма. И рассказала, вкратце, что тут успело случиться.
— Да уж, — покачал головой Артём. — Весело тут у вас.
— Да, обхохочешься. В общем, пусть Марина пока побудет в Париже. Вы не обидитесь?
— Обижусь, но в другой раз. А когда...
— Стойте! — шёпотом приказала Миранда, и потянула его прочь с середины улицы, к двери одного из магазинов. — Видите?! Это же Лилия! Что она тут делает?
И верно — Лилия, с небольшой, но массивной сумкой на плече. Зашла к тому самому ювелиру, вышла минут через пять — уже налегке. Вышла, и сразу же села в ожидающий её дилижанс. И укатила куда-то.
— Я быстро. Подождите меня здесь, ладно? — Миранда быстрым шагом направилась к ювелирной лавке, и вернулась минут через пять.
— Лилия привезла яшму и опал, — пояснила Миранда. — Где взяла — ума не приложу. Марина просила пока что не интересоваться — вроде бы всё законно. Но почему тайком?! Ведь даже не позвонила!
...Встречать Артёма собрался весь дом. После похода не до рассказов или развлечений — но Артём успел переброситься хотя бы парой фраз со всеми и каждым — видно, что даже такое краткое внимание людей очень радует.
Приведя себя в порядок, он вышел из их с Мариной апартаментов, не очень понимая, куда собрался на ночь глядя. И вновь столкнулся нос к носу с Мирандой. Та взяла его за руку, и мягко, но настойчиво повела за собой.
— — -
— Вот, — Миранда сняла покрывало с мольберта. — Вот что получилось.
Не может быть! Миранда изобразила, очень точно, ту картину, которую видел Артём во сне несколько раз — парк у офиса с точки зрения лежащего на траве человека: обступившие кроны деревьев, да здания вокруг. И небо — звёздное небо Земли, Большую Медведицу трудно не узнать.
— Очень похоже, — Артём с трудом отвёл взгляд. — Вы замечательно пишете картины!
— Я знаю, — Миранда улыбнулась. — До Марины мне далеко, но стараюсь. Я угадала со звёздами?
— Откуда вы знаете, что должно было быть на небе?
— А я и не знаю. Так, пришло на ум. Получается, угадала?
Артём долго всматривался. Точно всё передала — и это всего лишь по рассказу? Живопись в Риме в цене, но дома предпочитают ставить голографические скульптуры — и места не занимают особо, и перемещать просто. Артём, с разрешения хозяйки студии, долго листал альбомы с набросками. Всегда завидовал тому, кто умеет нарисовать что-нибудь сложнее зайца, сидящего спиной, подумал Артём. А сейчас просто восхищаюсь, не завидую.
—... Кто-то поил нас лекарствами, — Миранда показала ему листки с итогами анализа. — Врач сказал ещё, что Марине повезло — могла потерять ребёнка. Получается, кто-то хотел, чтобы её выгнали с позором. Вы ещё не знаете? Это старинный обычай, но его всё ещё соблюдают. Если будущая хозяйка говорила, что хочет быть матерью ваших детей, но за месяц не могла понести, её могли прогнать с позором. А если теряла ребёнка... Хуже и не представить. После такого — лучше сразу идти топиться.
— Я понимаю, почему, не объясняйте, — кивнул Артём. Обычаи жестоки, но отражают реальность: когда женщин настолько больше, конкуренция за возможность стать кому-то хозяйкой может проявляться очень и очень жёстко.
— Извините ещё раз, что убежала в тот раз, — улыбнулась Миранда. — Вы ещё не ложитесь спать? Нужно поговорить. У вас наверняка много вопросов, и у меня накопились. Ужасно хочу узнать про Землю, хоть чуть-чуть!
— — -
— Потрясающе! — повторила Миранда в который уже раз, парой часов спустя. — Простите, Ортем, я уже на ногах не держусь. Если встанете раньше меня — сделайте мне одолжение, разбудите.
Проводив её до дверей комнаты, Артём вернулся к себе. Уже поговорил со всеми — включая Арлетт Беклин — узнал разные новости. Но та, которой поделилась Миранда, конечно, самая неприятная. Кто задумал устроить подобное Марине, да ещё таким изощрённым способом? Ведь, по словам Миранды, лекарства были только в тех бутылках, что она собиралась брать домой. Взятые с тех же полок соседние оказались чисты. Как такое возможно? Получается, что злоумышленник, или его сообщник, находился в магазине — не волшебством же это всё делается!
И префектура не помощник: обычаи и суеверия приходится соблюдать. Люди так часто встречаются со смертью, иногда по нескольку раз на день, что поневоле начинают верить в сотни примет и тому подобное.
День 34. Свобода или смерть [оглавление]
Пока отдыхали в парке после пробежки, Миранда повторила свой рассказ про вчерашнее расследование.
— Точно-точно, — потёрла она лоб. — Кто-то должен был быть в магазине — кто знает и меня, и Марину. Вот её бы сюда! Она бы все лица запомнила, ничего ведь не упускает. У нас дома есть пара девушек, на подхвате, что называется, так они любят иной раз побездельничать — место тёплое, платят хорошо. Не буду имён называть, ладно? Марина их мигом в чувство привела. Она точно помнит, где кого видела, все до единой бумажки запоминает, каждое своё распоряжение. Я сама слышала, как она спокойно так с ними говорит: нет, на самом деле ты была там-то, делала то-то. Но если тебе не нравится работать в этом доме, можешь найти другое место — я дам тебе хорошую рекомендацию, а дальше уже сама справляйся. Одного раза хватило, на каждую! Их теперь не узнать — и врать перестали, друг дружку покрывать, и делом занимаются. Вот так вот.
