Место, где земля закругляется

Лоцман отчаянно прокричал что-то (голос его отнёс ветер) и указал вверх. Лицо его было мертвенно-бледным. Наверное, в его богатой лоцманской жизни такие штуки случались нечасто.

Игорь мог только держаться курса. Всё, что можно, было сделано. Действие лоцманского заклинания незаметно ослабело и сошло на нет. Их опять сносило вбок, и путь корабля, мысленно проложенный через пасть Зверя, походил на путь мухи, затягиваемой пылесосом. То ли затянет, то ли нет, а кривая уклонения мучительно длинная...

Он не уловил мгновения, когда собравшаяся наверху серая масса ринулась вниз. Пучок туманных волос распластался, найдя цель, и устремился к крошечному на фоне моря судёнышку.

Множество вихрей, отчаянно дующих во всех направлениях, обрушился на корабль. Ветер толкался, как живой, его тугие жгуты давили со всех сторон, как толпа призрачных медведей, которым одновременно пришла мысль почесать бока о мачту.

На палубу упала мрачная тень, сам воздух потемнел, насыщенный водяными парами и электричеством. Корабль окутало мерцание, по вантам пробегали зелёные искорки; шары на стойках бортов медленно, словно нехотя, разгорались. И, как испорченные лампы, мигали и гасли.

Туманное существо, искрясь и завывая, обволокло корабль мёртвых со всех сторон, оно обсасывало его корпус, как большой леденец. Во мгле, наполненной бриллиантовыми вспышками, не стало видно берега.

Паруса заполоскали, оснастка мучительно скрипела, ванты гудели, как туго натянутые струны. Корабль покачивался, увлекаемый в темноту звериной глотки.

Игорь смутно видел, как бледный лоцман достал ещё одну бумажку и поднял руки, но никак не мог решиться её разорвать. Наверное, это было что-то убойное, на самый крайний случай.

Звук лопастей ветряка вдруг снова изменился. Свитое из воздушных струй существо воспарило от палубы наверх и сконцентрировалось у марса, где крутилось механическое устройство — чужое в этом магическом мире. Ну конечно! Кто говорил, что здесь нельзя делать ничего такого, даже простенького? Кажется, покойный пиратский маг. Возмездие неизбежно, и наглеца поразит молния среди ясного неба...

Верхушку мачты окутала непроглядная мгла, её клубящееся месиво в беспорядке прошивали вспышки крошечных молний.

Потом что-то зашипело, затрещало, раздался звук, будто разом лопнули десяток туго надутых шаров. Вспышка мертвенно-зелёного света озарила мачту, палубу, лизнула борта и погасла.

В наступившей темноте шумно, хрипло дышал лоцман, поскрипывала оснастка, шумели волны, свистел в оснастке ветер. Но что-то изменилось в звуках моря и ветра.

Игорь заморгал, пытаясь восстановить зрение после яркой вспышки. С трудом перевёл дух, судорожно перехватил рукоятки штурвала. Волосы на его руках, наэлектризованные, стояли дыбом.

Он вдруг понял, что изменилось — лопасти ветряка умолкли. Конец ветряку, с досадой подумал он. И тут же увидел, как шары стоек начали наливаться ровным, ярким светом. Туманное существо обмякло, потеряло форму, и теперь сползало с мачты серыми потёками растаявшей медузы. Оно стекало по вантам и завивалось дымными языками вокруг светящихся шаров стоек фальшборта. "Зверь вылизал яйца и угомонился" — вспомнил Игорь. Так вот оно что...

Паруса снова наполнились ветром. Последние обрывки тумана клочьями сползли с палубы, и растворились в наполненном солёной влагой воздухе.

Лоцман убрал свою бумажку с последним заклинанием в кошель. Лицо моряка было всё ещё синевато-бледным, но он уже уверенно смотрел вперёд.

Корабль миновал середину "пасти" морского Зверя. Подводные камни — "коренные зубы" огромной глотки — стали подступать ближе, течение раздробилось на множество мелких струй, уже не таких сильных, но всё ещё опасных.

Когда Игорь потерял уже всякую надежду на то, что его команда выберется невредимой из этого бесконечного кошмара, лоцман обернулся к нему и крикнул: "Зунне!". На лице его сияла улыбка человека, не чаявшего остаться в живых.

Корабль, покачиваясь на волнах, ходко шёл мимо низкой каменистой гряды — коренных зубов Зверя. Перед ними открывалась огромная гладь бирюзового моря, в обрамлении серой полоски берега. Далеко впереди, где узкая полоска берега загибалась, образуя выступ, светилась золотая звезда.

— Зунне! — повторил лоцман, указывая на звезду.

Должно быть, это горела под солнцем верхушка главного храма. Самая высокая точка столицы Сухих Земель — гордого города Зунне.

* * *

Пройти по бирюзовой простыне залива после кипения адского котла морского Зверя показалось детской забавой.

Экипаж при виде желанной цели приободрился. Майита улыбалась, её растрепавшиеся чёрные локоны липли к мокрым щекам и шее, открыв острые кончики ушей. Чёрные глаза блестели. Ний'зи сушила на солнце обмякшие крылышки, её округлое личико было бледным, но пухлые губки тоже пытались сложиться в улыбку.

Край, как всегда невозмутимый, ничем не показал страха или усталости. Псих у мачты, всё это время лежавший скорчившись, как эмбирон, вытянул голову из груды своих лохмотьев, как худая черепаха, и теперь довольно скалился, щурясь на солнце.

Причал столичного города Зунне был величественным. Ничуть не хуже, а может, даже помпезнее причала в Мар'йотти.

Добротные каменные пирсы обрамляли берег, над которым красовалась роскошная набережная. Даже с моря было видно, как светится в лучах солнца полированный камень парапетов и горделивые позы статуй, расставленных вдоль набережной через равные промежутки. Должно быть, это были памятники с изображением гордых властителей или легендарных личностей, заслуживших такую честь — встречать всех, кто придёт с моря.

Вверх по склону взбегали широкие улицы, мощенные булыжником. Дома серого и рыжего камня, с коваными оградами балкончиков, с крышами, покрытыми черепицей, казались игрушками — чистыми и ухоженными.

И над всем этим царили башни огромного замка, над которым, доминируя над всем холмом, сверкал купол храма, увенчанный высоким шпилем. Этот шпиль, с золотым шаром наверху, и был виден с моря самым первым. На него и указывал лоцман.

Как ни странно, когда Корабль Мёртвых подошёл к причалу, никто не проявил признаков явной паники, как это было в других городах.

Моряки стоявших у причала судов замерли, провожая взглядами зловещий корабль, но прятаться в трюмах не спешили. Гуляющий по набережной народ заволновался, люди замахали руками, указывая на подошедший корабль.

Вскоре над крышами раскатился звенящий голос труб. Сигнал повторился, снова и снова, а над зданием из красного камня взвился и заполоскался по ветру большой флаг.

— Пришли, — сказал Игорь, едва вытолкнув слова из пересохшего горла. Кажется, всё это время он даже не дышал. — Мы пришли!

Лоцман, который успел отвязаться от стоек фальшборта, уже стоял рядом с ним, и что-то говорил. Кажется, требовал оплаты.

— Да, да, конечно, — рассеянно ответил Игорь. Он всё ещё не верил, что они вышли живыми из пасти Зверя. Глаза щипало от морской воды, лицо горело, а палуба, казалось, всё ещё ходила ходуном.

Он сунул руку в кошель у пояса, где приготовил обещанную лоцману оплату — хоть бедолагу и увели обманом, каждый труд должен быть оплачен — и ухватил горсточку драгоценных камней. Эти камни он выковырял из доспеха Великого предка майити. Других средств у них не было.

Лоцман взял камни, взвесил их в ладони, неуклюже развернулся и пошёл к трапу, который команда уже успела перекинуть на причал. Дойдя до борта, он вдруг остановился, неловко переступил ногами и зачем-то уставился на храмовый шпиль.

Потом странно всхрапнул, запрокинул голову, будто увидел на небе что-то любопытное, и упал навзничь. Из разжавшейся ладони по палубе раскатились блестящие кругляшки.

Майита подбежала к нему первой и прижалась ухом к его груди. Подняла взгляд, встретилась глазами с Игорем и покачала головой.

— Он умер.

— Умер... — ошеломлённо повторил Игорь, холодея под мокрой рубахой.

— Корабль Мертвецов не отпускает свою добычу! — выкрикнул псих у мачты и рассмеялся дробным, визгливым смешком. — Смерть, быстрая смерть! Милосердие.

На палубе, возле неподвижной ладони лоцмана, диковинным созвездием сияла россыпь драгоценных камней.

Глава 45

Если обходиться с каждым по заслугам, кто уйдёт от порки?

Уильям Шекспир. "Гамлет"

Глаза лоцмана мёртво смотрели в небо. Полуоткрытый рот мучительно искривился в последней гримасе.

Игорь наклонился над телом моряка, вгляделся в изборождённое резкими морщинами обветренное лицо. Да. Похоже, беднягу хватил удар. Лоцман был уже немолод, а после такого рейса кого угодно обнимет кондратий.

Драгоценные камни сверкали в лучах солнца. Игорь наклонился, чтобы подобрать их. Не оставлять же на палубе. Моряк всё равно мёртв, а покойникам деньги ни к чему.

Размышляя, стоит ли пересылать заработанное покойным лоцманом его семье, или зажилить деньжата в худших традициях нечестных нанимателей, Игорь протянул руку к блестящему камушку.

И застыл, так и не взяв его. Рассыпанные камни переливались, как звёзды на ночном небе. Это было так знакомо... знакомое созвездие, только никак не вспомнить. Не всем известный Ковш Медведицы, а что-то другое, из астрономического атласа, который так интересно было разглядывать в детстве, читая названия. Волопас, Гидра, Возничий, Волосы Вероники...

Тёмное дерево настила, всё в разводах, только усиливало сходство с ночным небом, усыпанным звёздами. А ведь до сих пор Игорь не удосужился как следует подумать, где находится этот мир. С его незаходящим солнцем и такими разными аборигенами с их безумной магией.

Но незаходящее солнце хотя бы можно объяснить — мало ли планет, которые вращаются не так, как Земля. Та же Луна всегда показывает своей соседке только одну сторону. И только либрации* позволяют заглянуть за край спутника одним глазом. (*Колебания (раскачивания) спутника, наблюдаемые с поверхности тела, вокруг которого он вращается)

— Гадание. Найди судьбу по звёздам, — прошептал едва слышно чей-то голос. — Брось камень в небо, он обернётся звездой.

Игорь вздрогнул и обернулся. Майита стояла рядом и смотрела на причал. Сосредоточенный взгляд раскосых глаз, чёрные локоны в беспорядке прилипли к щекам, острые ушки напряжённо подрагивают. Нет, это не она.

Псих стоял возле своей мачты на четвереньках, как собака, и нюхал воздух. Встретившись взглядом со своим капитаном, псих заулыбался, оскалив неровные жёлтые зубы. Он? Или тебе, капитан Роберт, уже слышатся голоса в голове, вдобавок с чужими навыками боевых искусств?

Он решительно сгрёб камешки в ладонь. Пальцы кольнула мгновенная боль, как от статического разряда. Боль сразу стихла, сменившись тупой ломотой. "Должно быть, это после грозы такая дикая статика, вон, волосы до сих пор дыбом", — мрачно подумал Игорь. Ещё не хватало видеть магию в обычных блестяшках. Хотя они и светились в доспехах Великого предка майити, как точечные лампы. Да ещё эти воздушные волосы растамана, все в крошечных молниях. Он никак не мог отделаться от впечатления, что это было живое существо. И оно охотилось именно за ними. За его кораблём. Но нет, это уже паранойя, приятель.

— Капитан! — голос майиты вывел его из оцепенения.

По причалу двигалась целая делегация. Впереди маршировали стражники, разряженные, как павлины. Алебарды в их руках, начищенные до зеркального блеска, пускали солнечные зайчики. Развевались ленты на бантах, стучали башмаки.

За стражей шествовали знатные граждане, судя по виду. Несколько человек, как на подбор: блестящие ордена на животах, сытые лица, добротные кафтаны, белоснежные кружева трепещут на ветру. За ними поспевали граждане пониже рангом, с чернильницами на поясах и неброских коричневых мантиях — должно быть, секретари важных особ.

Пока Игорь разглядывал делегацию, решая, что делать, блестящая компания приблизилась к кораблю. Стражники чётко, как на параде, выстроились вдоль пирса, взяв алебарды на плечо.

Знатные граждане выступили вперёд, а Игорь понял, что ошибся — это были вовсе не люди. Должно быть, здешняя земля принадлежала народу майити. Под пышными шляпами, похожими на зефирный торт, издали трудно было различить — человек или нет.

Четверо упитанных низкорослых майити, все светло-рыжей масти, разительно отличались от Май — худой, гибкой и черноволосой.

Один, самый солидный из них, выступил вперёд. Обвёл взглядом Корабль Мёртвых, на палубе которого застыла разношёрстная команда, и внушительно откашлялся. Достал из рукава рулончик пергамента, неторопливо развернул.

— Светлый принц Фррант'шенди Т"Фарр, да осияет его солнце, шлёт привет доблестному капитану Корабля Возмездия, и приглашает его в гости для приятной беседы. Беседа состоится в час ящерицы в личных покоях дворца. Почётный эскорт предоставляется.

Солидный майити отвёл свиток в сторону, блеснул на Игоря янтарным глазом, и негромко добавил, уже без лишнего пафоса:

— В случае отказа я получил указание действовать по своему усмотрению. Рекомендую принять приглашение.

Игорь посмотрел на Края. Почему-то чиновник обратился к итиолу возле штурвала, а не к свободно стоящему у борта мусорщику. Знатный майити по одному взгляду определил, кто здесь главный, или брякнул наобум? Может быть, слухи долетают от одной земли до другой быстрее, чем корабли по воде — на крыльях почтовых ящеров. Как там сказал Верховный граф, ныне покойный: "Моя разведка лучше вашей"?

— Мы пришли забрать жертву, — уклончиво ответил он.

Мысли лихорадочно крутились в голове. Почему делегация не привела осуждённого на смерть преступника? Разве это не обязанность местных властей? Что-то пошло не так, но что...

— Вы можете не беспокоиться о жертве, — тут же произнёс пожилой майити, будто ждал этого вопроса. — Светлый принц Фррант'шенди чтит закон. Так что мне доложить его высочеству?

Игорь принял решение. Очевидно, этот принц, Франт как-его-там-шенди, важная персона, и не привык к отказам. А лучники, которые, будто случайно, загорают на крышах ближайших домов, лучшее тому доказательство. Опыт показывает, что грабить сокровищницы не всегда полезно, а договориться можно всегда. При наличии непротивления сторон.

— Капитан Корабля Возмездия примет приглашение его высочества, — как можно церемоннее ответил Игорь.

Чиновный майити не менее церемонно поклонился, звякнув драгоценными орденами:

— Почётный эскорт к услугам капитана.

* * *

Дворец, в котором обитали монархи Срединных, а проще — Сухих Земель, занимал всю вершину огромного холма.

Пока они добрались до личных покоев светлого принца Фррант'шенди Т"Фарра, Игорю стало ясно, что штурмом этот дворец взять практически невозможно. Хотя бы потому, что по дороге вражеских солдат затюкают до полной невменяемости местные работники малого бизнеса, готовые продать что угодно — от ржавой булавки до чести своей дочери. Улицы кишели самым разным народом, то ли по случаю прибытия корабля, то ли так было каждый день. Какофония жизни большого города гремела над черепичными крышами, как нестройный, но оглушительный оркестр.