— Когда это многомудрые дварфы препятствовали жаждущему посмотреть на знаменитые пивоварни? — Подобный вид туризма был достаточно распространен. Благо в любителях этого хмельного напитка отбоя не было. Торгвильская пивоварня даже разыгрывала лотереи, устраивая победителю тур, по подгорным владениям.
— Месяц назад издан указ, закрыть все врата на поверхность для чужих. — Ой! А это плохо. Не тем, что меня могут не пустить, а иным. Такого рода изоляционные приказы означают, что царство ожидает большую войну на поверхности. Вот уже три века дварфы не вмешиваются в дела поверхности военными методами, предпочитая запереться и переждать смутное время.
— Даже клиентов республиканского банка не пускаете? — Вот так лишить доступа к средствам своих вкладчиков, самый надежный банк мира, не мог. Это грозило потерей репутации и огромными издержками.
— Ты не больно похож на ... — договорить самому молодому гному не дали, заткнув рот ударом обуха секиры по ноге. Быть не вежливыми с приносящими деньги, не принято даже у суровых бородачей.
— Для клиентов РБ, открыты терминалы у каждых трактовых врат. — А там легко проверят, что никакой снятой ячейки у меня нет и развернут. Хорошо если не пнут на прощание пинком под зад, занеся мою личность в черный список границы. Требовалось срочно, что-то придумать.
— Уважаемый сержант, можно с вами перекинуться парой фраз, наедине? — откажет, придется идти по горам.
— Можно, только смотри, если просто так по ушам "поездить", то меж ушей и получишь, — красноречивое проглаживание рукояти двуручного бердыша, намекало вполне ясно о последствиях.
То что гном вышел со мной за пределы видимости остальных стражников, не в коей мере не говорило о его разгильдяйстве или излишней самоуверенности. Судя по всему тут имеется огромное количество скрытных арбалетных бойниц, а охрана перед вратами не более чем дань традиции, основное же охранение прячется в толще скал.
— Сперва маленький вопрос, к роду какого тана вы относитесь господин сержант? — Не настолько наглый вопрос как может показаться, знак принадлежности клана был выгравирован на кирасе стражника. Просто я не знал, кому принадлежит герб в виде черного солнца.
— Тану Корину Черная Метла, — ничего не говорит это имя, но не важно.
— О! Это не его пивоварня варит самый лучший портер!? — Ничем не рискую. Если лучшим лагером всеми признавался Торгвильский, то за звание лучшего темного пива, грызлись все пивовары подгорья. А представить себе тана, не имевшего своего хоть маленького, но заводика по изготовлению пенистого напитка, решительно невозможно.
— А то! — Сержант довольно оглаживает усы. — Спроси любого, кто скажет иначе смело плюй тому в бороду!
— О вижу знатока напитка! — Скажи такое первому встречному гному, не промахнешься. — Тогда как считает многоуважаемый сержант, простите не знаю имени.
— Регвар Стальное Брюхо меня кличут, — на третьем месте после пива и драк, дварфы любят поболтать.
— Так вот, как считает многоуважаемый Регвар, заинтересует ли его тана, — снижаю голос до шепота:— несколько ростков "темного короля"?
— Это ж, он только в Торгвиле есть. Многие нанимали воров, украсть, даже мой тан не брезговал. Только их тела давно лежат на дне самого глубокого ущелья. Ты считаешь себя более удачливым? — к интеллектуальной и прочей собственности у гномов странное отношение. За косо брошенный на любимый топор взгляд могут и прибить, а вот попытку своровать чертежи нового арбалета могут спустить на тормозах. Хотя к секретам своего пива относятся ревностно, но вполне в обычаях украсть рецепт или ингредиент. Исполнителя конечно казнят если поймают, а вот имя заказчика даже выяснять не будут.
— Я не вор, — развязываю заплечный мешок, демонстрируя содержимое заветного кулечка.
— Это точно "король"? — согласно киваю. — Стой тут!
Резво дварфы бегают в восьмидесятикилограммовых доспехах. Ох не легко приходилось легионам триста лет назад. Когда всего три тысячи дварфов, подобной неожиданной прытью проломили строй фаланги. А затем разделившись на восемь малых клиньев в клочья разорвали остатки строя. Не помог даже удар бронированной тяжелой конницы, во фланг гномьего войска, её перемололи длинными алебардами даже не замедлив бега, вырезав почти весь цвет северного рыцарства под корень. От полного разгрома северян спасло только применение более мощного аналога "Сиреневой Звезды". Люди в бойне при Спарте потеряли тридцать пять тысяч человек, гномье войско полностью перестало существовать. Но последующие исследования показали, что не будь применено магическое оружие массового поражения, то потери дварфов едва ли превысили пять сотен, против двенадцати тысяч легионеров. С тех пор подгорное царство не ввязывается в войны на поверхности.
Ждать возвращения Регвара долго не пришлось. Показавшегося из-за скалы гнома, я сперва не узнал. Без доспехов и бердыша, он выглядел совсем иначе. Вязаный грубой шерстью, длинный по колено свитер, брюки мехом наружу и малая секира на поясе. Если бы не борода по пояс и характерное телосложение, легко можно было обмануться приняв дварфа за горца.
— Пошли, только тихо и быстро! — поравнявшись со мной Регвар, продолжил свое движение удаляясь от знакомых ворот.
— Куда? — пристукнуть в тихую меня конечно не собирались, но вход в другой стороне! За сохранность своей шкуры и правда не беспокоился. Желающего заключить сделку гномы не тронут никогда, мораль у них такая.
— Я взял отпуск на неделю. А капитан запретил проводить чужака, через охраняемый им проход. Не то что бы мы так пеклись об этом указе, но нарушать его прямо, за это можно усекновение бороды получить! — Не такая мала кара кстати для дварфа. — Пойдем через запорные врата.
— Какие? — слово "запор" вызывало у меня иные ассоциации.
— Это двери без охраны, скрытые и закрытые запорными заклинаниями. — Еле сдерживаюсь от гогота, представив себе "запорное заклинание". — Еще и выгода по времени получится, надо всего то вон ту вершину перейти.
Как оказалось "всего то" в понятии Регвара, это полный дневной переход, без остановок на еду и отдых. Остановились только когда солнце зашло.
— Переночуем в этой пещерке, — гном указывал скорее на небольшую выбоину в скале, накрытую козырьком гранитного навеса. — Двери ночью не открываются.
— Что-то холодно для ночевки, — мы находились на высоте примерно трех тысяч и ночь обещала быть не жаркой. А у меня нет теплой одежды. Не то что бы это волновало, спал и при минус ста на льду, но соответствовать образу надо.
— Градусов до пяти температура ночью опустится точно, — он что по бороде это определяет? С каким видом дварф её разглядывал перед озвучиванием вердикта, будто сводку метеоспутника изучал. — Ничего огонь нас согреет.
— Как то не могу найти дров. — Мой сарказм уместен. Деревьев в радиусе ближайших километров пяти не наблюдалось.
— Вы поднебники тупые! — в этом не было оскорбления или унижения. Я уже понял, что Стальное Брюхо не ругается, он так всегда разговаривает. — Это ж надо! Что бы подгорник вышел на склоны без запасов.
Из заплечного ранца гнома появляется массивный сверток. То, что я ожидал в нем увидеть дрова, это конечно моя ошибка. Откуда под землей леса? Дварф достал несколько черных брусков правильной формы, весом по килограмму каждый.
— Минеральный прессованный уголь, а не дрова. Греет лучше, горит дольше, место занимает мало, уяснил людь? — "людь"? Тьфу, это он меня так человеком назвал. Угораздило же наткнутся на простоватого гнома, говор Регвара и его манера общения уже притомили. Все время пути он болтал без умолку, причем всего о двух темах: о пиве и том как он ковал свой бердыш. Десять часов монолога без остановки и ни разу не повторившись. Ему бы чуть по образованней дабы речь подправить и готовый сказитель получится.
— Разжечь уголь растопка нужна, — блеснул эрудицией.
— Ну ты хоть и хороший в разговоре, — это он меня за то, что стойко его слушал не перебивая? — Но глупыыыййй! Я же сказал "минеральный", тута добавки специальные! — оправдывая эти слова, бруски занялись от первой искры. Да здесь не только добавки, на каждом угольном кирпиче был обозначен "знак огня". Рунная магия в действии.
— А что добавляете из минералов? — Ой! ничему меня жизнь не учит, пол ночи пришлось внимать речам, словоохотливого жителя подгорного царства. Тот видимо сел на "любимый конек", за несколько часов я узнал столько, что мог на эту тему прочесть лекцию даже Джэду.
Уголь и правда давал много тепла, только цвет огня был не привычный, более голубой чем от дерева. К тому же у Регвара оказалось с собой запасное одеяло из овечьей шерсти. Борода не обманула гнома и ближе к утру, температура упала совсем близко к нулю градусов. Мой внутренний термометр, в условиях разряженного воздуха гор, еще не адаптировался и выдавал большую погрешность.
Закутавшись в теплую шерсть, под мерное посапывание спящего дварфа, анализировал сложившуюся ситуацию. Больше всего меня волновал один вопрос. Зачем я так упорно иду на восток в Графства? Понятно, что назревает какая-то большая заваруха. Гномы вот закрылись, вампирам потребовался живой ти-рэкс. Наверно есть еще много мне неизвестно, что указывает на возможность большой войны. Кто может быть инициатором? Точно не ушастые, слишком удивлен был Еарн моим рассказом. Империи? Насколько знаю, предпосылок нет, генералы конечно скучают, но правители ведут четкую политику направленную на устранение внутренних проблем государств, а не на внешнюю агрессию.
Кто остается? Орки, вампы, дроу. Про первых сказать ничего не могу, просто не знаю. Но станут ли закрываться подгорные двери, орки угрожают только Раасту, Древний хребет от них далеко. А вот с темными другой разговор. Те всегда мечтали заполучить часть гномьего царства себе. Но опять же, скорее всего от конфликта с давним врагом подгорники не стали уклонятся, много крови меж ними и дроу. Наоборот рекой бы текли наемники по горным трактам. Клыкастые же наоборот, никогда не нападали на гномов, нечего им делить друг с другом.
Видимо что-то более глобальное намечается. И я склонен думать о возобновлении "Темного Альянса". А это означает, что Хиорту придется не сладко. А там под шумок могут и южане ударить, выгода будет перевешивать любые договора и пакты. От такого не зазорно спрятаться в самую глубокую нору. Угораздило же меня появится в большом мире, в преддверии четвертой мировой войны. И вполне возможно, что мои изыскания, нарушат какой либо план графов. Хотя может быть, все это плод моего больного воображения и все гораздо проще и добрее.
— Просыпайся лежебока, сейчас солнце выглянет! — Сколько бодрости и не скажешь, что до трех ночи языком молол.
— Сейчас! — ну вот, только удобно пристроился на камнях и уже подъем.
— Сходи за северный выступ, там в двадцати шагах за ним ручей, умойся.
Предложение было своевременным, овечья шерсть облепила все тело. Кристальная вода горного потока сводила зубы, но взбодрила, прогоняя сон. Раздевшись по пояс, приплясывая босыми ногами на холодной скале, с проклятиями срывающимися с губ, смывал с себя прилипчивые волоски. Демоны, что ж так холодно! Изменение аур видимо затронуло и возможности тела. Наша энергетика всё же на прямую связана с плотью. Может стоит повесить обычный морок на биополя, убрав измененную структуру? Но это чревато, внешняя иллюзия не так надежна.
Вернувшись на место стоянки, застал дварфа за уборкой. Понимаю погасить костер, может и стоило, но зачем мести скалу от углей метелкой, кстати где он её взял то? Это оказалось простой загадкой, закончив подметать, Рагвар сложил метлу, та оказалась с телескопической ручкой и в собранном виде легко поместилась в рюкзак. Так у него за плечами и походная кузня может быть, задумался.
— Посторонись, загораживаешь солнечный свет, — мне не трудно, только зачем, дварфы и в кромешной темноте способны видеть. Объяснение не заставило себя ждать. На месте костровища, утренние лучи обозначили правильной формы круг.
Через пару минут мы уже спускались, по уходящему отвесно вниз лазу. Скрытый проход, оказался не замаскированной в склоне дверью, а люком в полу пещеры. Находчивый народ, под ногами даже я не догадался искать вход под землю.
Тот, кто никогда не был в дварфовских туннелях, считает что в них царит тьма или вовсю пылают факелы. Таких людей непременно надо сводить сюда на экскурсию. Под покатыми, высокими сводами искусственно посажен люминесцирующий мох, это конечно не свет электрических ламп, но даже читать под этим освещением вполне реально. Пол тоннеля всегда наклонен немного влево, что бы сочащаяся по скалам вода, стекала в сточный желоб.
Те же, кто рассказывают о неземной красоте подгорных пещер и гномьих ходов, тоже лукавят. Встречаются, конечно, и такие — с великолепными барельефами, украшенные полудрагоценными камнями, но не везде, а только в жилых областях и на парадных трактах. Гномы народ практичный и в основе своей не утруждают себя лишним трудом, создавая ненужные изыски.
— Этот тоннель не часто используется и почти заброшен. Через несколько часов будет пещера, там остановимся и перекусим. Потом спустимся на три яруса вниз и заночуем. А уже завтра выйдем на большой тракт, и дело пойдет веселее.
Расчет подгорника оказался почти верен. Только спуститься на нужный ярус мы не успели. Приливные силы луны погасили мох, и пещеры погрузились во тьму. Был у этого растения такой недостаток — очень он чувствителен к лунному циклу. А с другой стороны — может, таким и создавался, чтобы в подгорном мире не царствовал вечный день.
За время пути направлял словоохотливого попутчика, на интересные мне темы. Политика, настроения гномов, какие кланы наиболее влиятельны. Но тот все равно скатывался на любимые темы. Его словесный трактат: "сто отличий янтарного гурского от жемчужного нарийского" я уже кажется выучил на зубок. Ладно простое перечисление, но он же подробно объяснял каждый пункт! Хотелось выть, но луна была за толщей скал и пришлось воздержаться.
Я конечно знал, что в подгорном царстве, самая развитая система транспортной сети во всем мире. Но Большой тракт даже меня удивил. Невероятно широкий, метров тридцать меж стен и высотой с четырехэтажный особняк. А ведь это рядовая магистраль, связывающая не самые крупные поселения.
Вся ширина подземной дороги была поделена на восемь полос, по четыре в каждую сторону. Сейчас тут было некоторое запустение.
— Этот путь ведет из Вальгарна в соляные выработки. Сейчас самые "жирные" пласты уже разработаны и по этому, движение здесь пришло в упадок. — Пояснил Регвар. — Вон знак остановки пассажирской дрезины, — палец бородача указывал на вывеску, изображающую стилизованную букву "Т".
Нет, по тракту не проходила железная дорога. Добыча металла тяжкий труд и тратить его результаты на рельсы, гномы не желали. Ограничившись колеёй выдолбленной в скальном полу и облицованной каким-то твердым камнем.
— Тут написано, — Регвар изучал, выцветшую наскальную надпись: — дрезина ходит каждые два часа. Подождем.
