Агинарриец продолжал сверлить ее ничего не выражающим змеиным взглядом. Фионелла рассказывала правду — пока одну лишь правду — но было непонятно, как многому он верит.
— Что было дальше? Как вы оказались на свободе?
— Кто-то напал на лагерь, где нас держали в плену, — это уже была ложь, но агинаррийцам вовсе незачем знать, что Дейсел на самом деле — агент секретной службы. — В суматохе мне и моему ассистенту удалось освободиться. Человека, который присматривал за нами, убило взрывом гранаты. Остальным было не до нас. Мы угнали машину и сбежали.
— Кем были нападавшие?
— Я не знаю, — ответила Фионелла, стараясь говорить как можно убедительнее. — Мы не присматривались. Нападавшие были одеты так же, как люди в лагере. Я даже подумала, что это была ссора между ними. Но нам не было до этого дела, капитан Тамигара. Мы хотели просто сбежать, и это была единственная возможность.
— И вы отважились на такой риск? Ведь вы могли погибнуть.
— Мы не поверили, когда они обещали освободить нас. Мой ассистент три года назад работал на Тэй Луане как фотограф от "Южной Звезды", он уже сталкивался там с подобными вещами и знал, что заложников редко оставляют в живых. Мы решили, что так рискуем меньше, чем оставшись в лагере.
И снова тот же взгляд. Лицо — каменная маска. Агинарриец был хорошим допросчиком. Он не кричал, не угрожал, но эта неподвижная, холодная мина действовала убедительнее криков и размахивания кулаками. Фионелла понятия не имела, чему он верит — Боги, да верит ли он хоть чему-то?
— И что потом? — продолжал расспрашивать северянин.
— Машина разбилась, и нам пришлось идти пешком. В машине мы нашли кое-какое снаряжение, оружие и карту, и пробирались на север. Мы шли несколько дней. Затем встретились с вашими людьми, и нас доставили сюда. Вот и все. Больше мне нечего рассказать. Надеюсь, вы удовлетворены, капитан Тамигара?
— У меня есть еще вопросы. Мы знаем, вы что-то сожгли, когда вас заметили наши солдаты. Что это было?
— Карта, которую мы похитили, — такой версии они с Дейселом решили придерживаться. Придумать ничего лучше было нельзя. Кроме того, это была почти правда.
— Но зачем вы это сделали?
— Мы же не знали, кого встретили. Может, агинаррийцев или солдат Военного Правительства, но это могли быть и свободники. Карту мы нашли в угнанной машине, и на ней были какие-то отметки. Если бы нас снова захватили свободники, то, найдя при нас эту карту, они наверняка приняли бы нас за шпионов и убили на месте.
— Вы и ваш спутник удивительно предусмотрительны для журналистов, госпожа Тарено, — капитан добавил в голос нотку язвительности.
— Скорее, мы очень боялись.
— Но вы не выглядите испуганной. Вы очень хорошо владеете собой.
— Сочту ваши слова за комлимент, капитан, — съязвила, в свою очередь, Фионелла. — Я думаю, ни вам, ни мне не стало бы лучше, начни я биться в припадке.
Офицер слегка склонил голову. Даже, как показалось девушке, с намеком на уважение.
— Итак, вы довольны? — нетерпеливо спросила она. — Я рассказала все как есть.
— Еще не все. Что вы можете рассказать о руинах, которые встретились вам незадолго до того, как вас нашли?
— О руинах? — Фионелла изобразила удивление. — Ничего. Какой-то храм. Мы там заночевали, а потом продолжили путь.
— И вы не осматривали его?
— Разумеется, нет, капитан! Мы сбежали из плена и надеялись вернуться на родину. Поверьте, осмотр местных достопримечательностей стоял на последнем месте в программе нашего путешествия!
— Я бы хотел поверить, госпожа Тарено, но я вижу, что вы не до конца откровенны.
— Очень жаль, что вы думаете так, капитан. Я рассказала все, что знаю. Как я могу доказать вам свою искренность?
Агинарриец холодно улыбнулся:
— Можете быть уверены, у нас есть способы изобличать людей во лжи. Мы расспросим вашего спутника. Лучше бы его слова не расходились с вашими. Хотя, конечно, прежде чем вас нашли, у вас было достаточно времени, чтобы обсудить, о чем вы будете говорить на допросе.
— Мы ничего не обсуждали, капитан, — вздохнула Фионелла. — Мы хотим только одного: вернуться на родину. Когда вы, наконец, покончите с этим безумием и отпустите нас?
— Я уже сказал вам, госпожа, — невозмутимо ответил агинарриец. В самом его спокойствии было нечто издевательское. — Тогда, когда сочтем нужным.
"И если сочтем нужным", — мысленно завершила за него Фионелла.
Ксаль-Риум.
— Боюсь, пока успехами хвастаться рано, — проворчал Матиас Карно. — Мы продолжаем расшифровку, но это все-таки дело не одного дня. Прямо сейчас о Тейнаре Девелане не известно ничего, кроме одного: его имя есть в записях Юргена нар Кааринта.
— И это уже что-то, — отозвался Спиро Арген. — Значит, их что-то связывает. Шантаж, возможно? Мне нужна зацепка, чтобы начать работу.
— Понимаю. Значит, Девелана доверили тебе, Спиро? Ну, желаю удачи. Хоть и не понимаю, что нашлось у этого "Барона" на такого типа, как Тайнар Девелан. На первый взгляд, образцовый гражданин.
— Вот поэтому и хочу выяснить, каков он на второй взгляд. У каждого образцового гражданина есть свои грязные секреты.
— Думаешь, Барон выведал грязный секрет Девелана? Это так важно? Почему бы просто не прижать его по обвинению в шпионаже?
— Несвоевременно. И потом, кроме имени в тетради Барона, у нас ничего нет.
Арген сам думал о подобной возможности, но не хотел рисковать. Он и так едва не провалил дело с Бароном, в успехе было больше удачи, чем его заслуги. Префект Эдар хотел, чтобы Тейнара Девелана обработали чисто, и не нужно быть гением, чтобы понять — зачем. Секретной службе нужен осведомитель, приближенный к самому прайм-канселиору. В таком деле поспешность недопустима.
Спиро задумался о том, что может быть на Девелана. Действительно, на первый взгляд тот казался совершенно безобидной личностью. Ничем себя не запятнал, долгов нет, да и откуда им быть, если его жена — дочь толстосума, владеющего тремя десятками транспортных судов и несколькими пассажирскими лайнерами. Дела у тестя идут отлично. Словом, финансовые проблемы маловероятны, к тому же в склонности сорить деньгами Девелан не уличен. Не мот, не лезет в аферы, порой играет в "фелиду"1 с важными шишками в элитных клубах, но никогда не выходит за рамки. Ведет однообразную, совершенно заурядную жизнь, работает на Ораса Темплена уже пятый год, и прайм-канселиор, судя по всему, ему доверяет. Отличный осведомитель, но как его завербовать? Что же, Барону это удалось, а значит, не столь непорочен господин Тейнар Девелан, как кажется. Что-то есть в его прошлом, что-то такое, что он будет скрывать любой ценой. Именно такие люди становились добычей Юргена нар Кааринта.
— Мне нужно все, что есть, Матиас. Все, что успели расшифровать по Девелану.
— Я уже сказал: почти ничего нет. Его имя упомянуто, но и только. Ни долгов, ни информации по шантажу. Мы работаем, Спиро. Пока могу сообщить только одно: имя Девелана в дневнике фигурирует рядом с неким Даргио, он же — "Непоседа".
— "Непоседа"? Кто такой?
— Понятия не имею, — ухмыльнулся Карно. — Боюсь, только сам Барон мог бы тебе ответить. Я умею читать зашифрованные тексты, но не умею разговаривать с призраками. Попробуй нанять медиума и поговорить с духом усопшего господина нар Кааринта.
— Очень смешно. Ладно, спасибо и на том. Все больше, чем совсем ничего.
— Будут новости, сообщу, — Матиас изобразил зевок. — Или сам заглядывай на огонек. Я отсюда никуда не денусь.
Распрощавшись с криптологом, Спиро Арген вернулся к себе и задумался. Быть может, Огастус Кордо что-то знает о Девелане? Или об этом Даргио? Агента-предателя так и держали под замком; убедившись, что торговаться бесполезно, он быстро запел. Выдал многое, но в дела Барона Кордо был посвящен лишь поверхностно. Вряд ли он может дать подсказку. Кто же такой, все-таки, этот Даргио, и почему Барон связывает его с Девеланом?
"Непоседа... Звучит похоже на бандитскую кличку, — размышлял Спиро. — Девелан как-то связан с преступными группировками?" — это казалось маловероятным, но, кто знает? Иной раз у человека, производящего впечатление кристально честного, оказывается самое мутное прошлое. Во всяком случае, ничего лучше прямо сейчас не сделаешь. Может быть, Матиасу Карно повезет с расшифровкой, а пока предстоит работать с тем, что есть.
Арген потянулся к трубке телефона:
— Эйтари.
— Спиро, — отозвался сухой женский голос.
— Успехи есть?
— Пока нет, — в голосе женщины проскользнуло раздражение. Эйтари Хайн не любила признавать неудачи. — Мы ищем, но ничего не нарыли. Наш господин Девелан — именно такой душка, каким себя преподносит. Ненавижу таких. Удивляюсь, как жена его терпит, бедняжка должна просто умирать от скуки. Я бы на ее месте сбежала через дециму после свадьбы... самое большее, через дециму. Или содержала бы легион молодых любовников.
— Вот и проверь, кстати: содержит? — тоже повод для шантажа.
— Уже проверила, Спиро. Увы, нет. Мне ее искренне жалко.
— Ну, продолжай работать. Я уверен, ты справишься. Ты же самая зубастая цейта2 в Ксаль-Риуме, — тут Спиро не лукавил. В том, что касалось раскапывания чужих грязных секретов, Эйтари дала бы сто очков форы самому пронырливому писаке из любой ксаль-риумской газеты. Ей не было равных ни в чутье, ни в изворотливости, ни в упорстве. Ни в беспринципности, разумеется.
— Ах, Спиро, это самый изящный комплимент, который мне когда-либо делали, — съязвила женщина. — Но ты же не затем позвонил, чтобы говорить мне приятное?
— О, нет. Увы. Я решил подкинуть тебе еще немного работы.
— Сгораю от любопытства.
— Нужно порыться в полицейских архивах. Выяснить, не известен ли полиции некто Даргио, по прозвищу "Непоседа".
— О-о... — протянула Хайн. — Я в восторге! Рыться в бумагах — вот чему я мечтала посвятить свое время. Уж лучше перетряхивать чужое грязное белье, там хоть иногда наткнешься на нечто забавное или интригующее.
— Но ведь ты мне не откажешь?
— Спиро, как я могу тебе отказать, если мне поступил приказ оказывать тебе всяческое содействие? Я займу этим своих людей. Жди результатов.
1 "Фелида" — карточная игра со сложными правилами.
2 Цейта — крупная хищная рыба, отличается крайней агрессивностью и прожорливостью.
ГЛАВА 14
Сафири. 62 Весны.
Дождавшись, пока за посыльным закроется дверь, Дэвиан вскрыл конверт и развернул бумагу. Письмо от Тамрина было лаконичным:
"Дэвиан.
Появились новости. Наш человек сообщает, что об исчезновении Фионеллы стало известно, когда обнаружили машину, в которой она должна была ехать. Ее сопровождающие-дженгцы были убиты, но сама она, как и ее ассистент-фотограф, пропала без вести. Теперь мы знаем, что ее не убили, а похитили. Сообщений о захвате заложников не приходило, но можно надеяться, что она жива. Наши люди продолжают поиски как на территориях Военного Правительства, так и среди отрядов Фронта Свободы. Мы привлекли к поискам всех, кто есть. Я уверен, скоро появятся и другие новости.
Тамрин".
Дэвиан откинул голову на спинку стула и прикрыл глаза, дожидаясь, пока пульс и дыхание придут в норму. В письме было немного, совсем немного, да и можно ли было надеяться на большее? Даже это краткое сообщение несло с собой, по крайней мере, надежду, и только теперь Дэвиан ощутил по-настоящему, как много это значит.
"Глупо, — подумал он. — Эфемерная надежда. Всего-то, что сказано: может быть, Фио не убили на месте". Но прежде не было и этого. Теперь, по крайней мере, выяснилось нечто определенное, и это странным образом подстегнуло в Дэвиане и решимость, и жгучее чувство собственного бессилия. Проклятье! Он застрял в Ивире и ничего не может сделать лично!
"А если бы мог, что тогда? — который раз вмешался злой и холодный внутренний голос. — Допустим, ты бросился бы на Тэй Дженг — а дальше?" Все это было разумно, но впервые в жизни Дэвиану хотелось послать глас рассудка куда подальше и просто действовать! Глушить в себе это искушение оказалось удивительно сложно. Пока что Дэвиан справлялся с собой, но... Даэмогос, но лучше бы все здесь закончилось поскорее! И не наделать бы глупостей. Дэвиан каждый день напоминал себе, что за его нетерпение не должны платить жизнями ксаль-риумские солдаты. И, конечно, он не позволял себе сделать ничего безрассудного, но был рад, что операция вот-вот начнется. Флот с Инчи уже движется к Кадиху. "Атарен" и "Карвис" с отрядом военных кораблей и караваном, загруженным солдатами и оружие. Почти восемьдесят тысяч ксаль-риумцев и фиаррийцев высадятся в первой волне, их поддержат четыреста полевых орудий и больше сотни тестудо: Тамрин сдержал обещание, и на Инчи прибыла вторая бригада штурмовых машин. "Красотка Тар" готова покинуть Сафири, ее авиация поддержит высадку десанта с воздуха.
Первый удар будет нанесен по Джейану, небольшому портовому городу юго-восточнее Лакрейна. Захватив Джейан, ксаль-риумцы быстро двинутся дальше, займут аэродром в двадцати километрах от города и организуют плацдарм для дальнейшей высадки. Только после этого главные силы покинут Сафири. Триста тысяч солдат будет высажено на Кадих, и ивирцам не остановить наступление. Лакрейн будет взят, и наконец-то Магистры из Палатиана осуществят свою мечту — имперские войска победным парадом пройдут по площади перед султанским дворцом.
К исходу децимы все должно решиться. А что потом?
Тэй Дженг. 65 Весны.
— Коммодор Тагати, — приветствовал офицер. — Я капитан Тамигара. Мы уже получили соответствующие указания из Кинто. Я занимаюсь вашим делом.
Тамигара отлично владел собой, но Ису Тагати был достаточно наблюдателен, чтобы заметить признаки скрываемой враждебности, и не сомневался в причинах. Капитану-контрразведчику не нравилось, что его вынуждают решать проблемы какого-то флотского офицера. Между армией и флотом всегда существовали трения, и не только у агинаррийцев.
— Решили нас проверить? — и снова Тамигара позволил себе добавить в голос намек на язвительность. Совсем слабый намек, почти незаметный. Почти.
— Я бы выразился деликатнее, — Тагати сделал вид, что не заметил. — Но, в целом, вы правы, капитан. Мне интересно, что удалось узнать.
— Они лгут, — уверенно ответил контрразведчик. — Не во всем, но лгут. Мы пока не применяли экстренных методов допроса. Все-таки, это журналисты. Как вы понимаете, буря гнева в ксаль-риумских газетах нам ни к чему.
"Действительно, — мысленно прокомментировал Тагати. — Кто знает, на что это могло бы спровоцировать Империю? Называя вещи своими именами, оккупировать Тэй Анг — это одно, а пытать ксаль-риумских журналистов — совсем иное. Первое — банальная политика, второе — тяжелое оскорбление для Империи".
— Так они действительно журналисты? Не притворялись?
