Арагонские хроники. Дневник барона Сореала де Монте

Впрочем, у Сиилин уже появилась идейка. Она еще покопалась в сумке баронессы и извлекла оттуда витой серебряный свисток, который относительно размеров феи сошел бы за хорошую духовую трубу. Сначала Сиилин хотела подсунуть Арагону в руки статуэтку козлика, которая обратила бы монарха на несколько часов в соответствующее животное. Но, чего доброго, эстарийка не станет пренебрегать оскотинившимся королем? Посему — свисточек! Подняв волшебный артефакт двумя руками, пикси изо всех сил дунула в него.

Ну вот, сплошной обман — ничего не произошло! Марджолина все также стояла перед дверью, готовясь открыть ее. Но вдруг она застыла, на лице ее проступило выражение, словно она заглотила осиное гнездо (Сиилин про себя отметила эту идею), а в следующий миг рухнула на пол, зажимая руками уши и пронзительно крича. От этого воя полопались стекла, по стенам поползли трещины, мраморная ванна, в которой веселились Клодия и Арагон, раскололась пополам, выплеснув потоки воды. Пикси же звуковой волной попросту снесло к стене и придавило взлетевшим с пола ковром.

Последнее, что успела заметить фея прежде, чем ее облепил ворс, — это как продолжавшая вопить Марджолина поднялась и, снося попавшуюся по пути мебель, мечется по комнате. Тут раздался чудовищный скрежет — семь верхних этажей дворца, распустившись обломками, обрушились вниз. Разъяренная Царица Бурь взлетела в усыпанное звездами небо, и уже через несколько мгновений ее завывания затихли вдали. Шутка пикси опять удалась на славу.

— День 15 мая года 1827 от основания великого королевства Арагон.

— Ничто так не ожесточает сердца судей, как вера в собственную непогрешимость.

Рафаэль Ламб, жрец Мистралины.

Вот и поставлена точка в истории Ордена Странствий. В ней есть героические страницы, но нынешние деяния перечеркнули все прежние заслуги. Даже древнее преступление Ордена на Золотых Полях, когда мечи были обнажены против тех, кто гостеприимно принял людские кланы на своих землях, меркнет перед их последним жестоким замыслом.

Клодия передала нам разговор с Царицей Бурь. Странно, но, мне показалось, девушка перестала воспринимать ее как врага, несмотря на нападение эстарийки на государя в столице. Их связывает что-то, это заметно, но пока баронесса не вдается в подробности. Конечно, новую версию легенды все восприняли по-разному: Эвистрайя — как должное, я и Джон — как ожидаемое и вполне вероятное, Арагон остался уверен в непогрешимости своего предка, а скорее — равнодушен. Гилберт явно слушал подобную ересь с неприязнью, остальные просто познакомились с очередной сказочкой. Сама Клодия будто узрела блистательную истину, и теперь у нее болят глаза, но не смотреть она больше не может. Надеюсь, леди выдержит новое испытание, она удивительно стойко переносила их до сих пор.

А теперь по порядку. Из Аэнара наши две путешественницы вернулись к вечеру в сопровождении государя, не пожелавшего пропускать потеху. На самом деле его величество, по-моему, не захотел расставаться с Клодией и неслабо поднапряг придворных чародеев — перемещение на такое расстояние наверняка задачка не из легких. С ними прибыл адепт Колледжа Путешествий, который поможет монарху следить за делами в столице, за сборами войск, за маневрами ксандрийцев. Армии людей соединятся на границе Золотых Полей, чтобы предотвратить внезапное нападение, — естественно, никто никому не доверяет до конца, да и население не поняло бы отсутствия военных приготовлений.

Баронство Штейн должно выставить сотню воинов. Учения идут полным ходом, а Леонард без передышки работает, обеспечивая наших новобранцев доспехами и оружием (само собой, на баронские средства — мы не хотим отправлять своих подданных в неглиже).

Вновь оставив манор в надежных руках Моны, мы отправились в горы Эрбека. Баронесса предположила, что там находится тайник с Луком Богов. Эту область продолжает скрывать от взоров королевских чародеев некая завеса, наводя на мысль о существовании других участников заговора, продолжающих дело Сеймура. Клодия хотела удостовериться лично. Ну а меня интересовало, куда же обращен взор статуи Арессы, находящейся, по словам Эви, как раз в центре «слепого пятна». Вряд ли это простое совпадение.

Природа разбушевалась не на шутку. Едва галеон поднялся над замком, зарядил мелкий надоедливый дождь, усиливающийся по мере нашего приближения к горам. В итоге разразился настоящий шторм. Капитан все-таки провел судно над Безымянной седловиной и сел в долине Венца богов на самой границе непроницаемой таинственной пелены. Попытка приземлиться ближе к громадине статуи, видимой уже отсюда, стала бы самоубийством. Сиилин предпочла остаться на борту, чтобы ее ненароком не унесло. Более того, фея не позволила Татхи и Лексиз идти с нами, утверждая, будто мы обязательно их угробим. Жаль, она не имеет подобного влияния в глазах Эви, — та снова не устрашилась ни безумия стихии, ни предполагаемой встречи с опасным противником. А мне за нее волноваться! Гвинет тоже не отважилась ступать на проклятую, по дварфийским поверьям, землю. Остальные идут. Единственное, прежде чем покинуть судно, я попросил навигатора отметить направление «взгляда Арессы» на карте.

Удача улыбнулась нам: почти сразу же отряд наткнулся на растянувшийся длинной цепью обоз. Люди и гномы избегают этих мест, однако дорога была достаточно широкой и ухоженной, чтобы вереница перегруженных телег, запряженных волами, свободно прошла здесь. Да и вообще странно: караван там, где, судя по картам, нет ни селения, ни постоялого двора — ничего. Повозки сопровождали фигуры в белых одеждах. Согласитесь, не самый подходящий наряд для караванщика, если, конечно, он не путешествует по пустыням Солярии?

Неизвестные довели свои телеги до утеса, лежащего прямо под ногами Арессы, и скрылись, точно по волшебству. Последовав за ними, мы обнаружили в скале хитро замаскированный проход в сеть разветвленных туннелей, образующих целый подземный город. Город, принадлежащий Белым рыцарям!

Джек захватил в плен одного из караванщиков — неофита Ордена — в зале, служащей, судя по всему, «прихожей». Юнец не хотел разговаривать с «уродами», и Клодии пришлось его заставить, наслав чары боли: паренек забился с диким криком в руках обескураженного человека-кота. Эхо его воплей несколько долгих мгновений отдавалось под сводами пещеры. Мне стало жаль упрямца. Еще большее сочувствие вызывал сэр Джон, которому очередные свидетельства попранных заветов его Ордена доставляли истинную муку, а обманутый подросток — ужасал. А таких здесь, похоже, много…

По словам мальчишки, Белые магистры собирали в этом комплексе «истинно чистых», желая спасти их, когда гнев богов обрушится на Леодар. И ведь неофит свято верил в свою избранность и виновность других живых существ!

Едва мы закончили допрос молодого фанатика, как напротив, за штабелями ящиков, раскрылась дверь, вернее даже, кусок скалы почти бесшумно подался в сторону. На фоне ярко освещенного проема появились фигуры — отряд рыцарей, предводительствуемый Майком. Великан потребовал у нас сдать оружие и следовать за ними. Он заметил, что на нашем месте предпочел бы умереть прямо здесь, сложив головы в битве, а не позорно продлевать свое существование. Иначе, по его словам, нас ждала в лучшем случае судьба висельников.

Короткая свирепая схватка завершилась нашей победой. Главным образом за счет находчивости Джека: пока прочие сражались, кот взобрался на груду ящиков и обрушил верхний ярус на спины наших врагов. Двое оставшихся на ногах рыцарей пали от клевца Тилберта и моего меча. Сэр Джон сдерживал натиск магистра. Воистину, я лицезрел битву мастеров: оружие Майка высекало снопы искр из стен и потолка, крушило подвернувшиеся под лезвие короба, с лязгом встречалось со щитом и клинком противника. Тем не менее Джон не дрогнул. Ловко уворачиваясь, он уводил Майка в глубину пещеры. Тут я увидел Эвистрайю, ощупывающую рукой стену около двери, не обращая внимания на окружающий бедлам. Внезапно эльфийка обернулась и вскрикнула: кусок скалы пришел в движение, закрывая проход. Все бросились внутрь, а Джон, наконец, словно этого и ждал, скользнул под громадным волнистым лезвием и вонзил свой меч под забрало Майка, после чего устремился за нами. Замыкая исход, я оглянулся: великан с грохотом рухнул на колени, истекая кровью.

**

Нас не преследовали и не встречали, поэтому мы беспрепятственно прошествовали по широким коридорам сначала мимо складов, потом сквозь жилые помещения и в самое сердце убежища. Эвистрайя с благоговением сообщила, что нам посчастливилось попасть на корабль богов. И не на какой-нибудь! На судно самой Тауры! Поверить, будто покровительница отважных сама ступала здесь вместе со своими воинами, невозможно, но… Пока мне спокойнее думать об увиденном нами, как о подземном городе Белого Ордена или очередном творении рук древних, все-таки очень напоминающем изнутри твердыню Штейн, королевский дворец, жилище голема. Хотя статуя Арессы, венчающая утес над нами, подтверждала заявление элион-эйя. Все одно — отступать некуда.

Поднявшись в полупрозрачной сфере на несколько этажей, мы очутились в просторном зале, полном неведомых машин и волшебных окон. Как я осознал чуть позже, отсюда Таура командовала своей небесной ладьей. Здесь отряд встретился с двумя оставшимися главами Ордена Странствий. Они совсем не удивились нашему появлению и отсутствию Майка с рыцарями. Оказалось, за нами наблюдали с момента посадки галеона.

И вот нам открылся ужасный план Ордена во всем великолепии. Белые щиты завладели Луком Богов, замыслив теперь уничтожить с его помощью все живое в Леодаре. Убить всех нелюдей и тех, кто запятнал себя, связавшись с ними, а после заселить «очищенные от скверны земли истинными людьми». Техномагов, которые подготовили оружие к использованию и провели первый выстрел, выследили — часть перебили, часть пытали.

Выехав из замка Фальд за магистрами, мы неверно истолковали их намерения. Возможно, сначала их путь лежал в Аэнар, где Сеймур явил миру Лук Богов, но потом они повернули, как-то узнав об исчезновении оружия из столицы. По всей вероятности, Годханд хотел сотрудничать с Орденом на первых порах, удерживая, впрочем, неистовствующих карателей на расстоянии, но его гибель развязала рыцарям руки.

Все это нам с нескрываемым удовольствием поведал седовласый Гленн, пригласив быть почетными зрителями. По окончании зрелища, очевидно, нам полагалось уснуть вечным сном.

Отсчет времени до выстрела уже начался. Мы ринулись в бой в надежде хотя бы отдалить катастрофу. Противостояли нам Великий Магистр и полтора десятка посвященных рыцарей, а Ленс не отходил от кафедры, с которой производилось управление Луком и ладьей.

Я бы с удовольствием поменялся местами с Тилом, которому явно рановато было сталкиваться с таким врагом, как Гленн, но Фессаха опять глупо полезла на рожон. Пришлось выручать ее. Заодно мне удалось блокировать одну из довольно узких лестниц, не позволяя тяжеловооруженным воинам зайти в тыл моим друзьям, которым и без того приходилось несладко.

**

Едва глава Ордена замолчал, наступил момент, когда все затаили дыхание — неужели сдаемся? Повисла гнетущая пауза.

Белые рыцари возвышались подобно мраморным изваяниям между колонн готовые, тем не менее, к любому приказу. Эти суровые воины с большим удовольствием перебили бы группу пришельцев, без спроса вторгнувшихся в ряды «чистых», но Гленн четко распорядился: «Они должны узреть священное пламя». Особенно бесило присутствие отлученного магистра Джона, но всему свой срок — наглецы получат сполна!

— Гленн, в своей гордыне вы зашли слишком далеко! — грустный голос отступника нарушил безмолвие. — Да, каждый из нас во время странствий вынужден судить, делать выбор, решать, где правда, но не больше чем любое живое существо. Вы же возомнили себя верховными властителями судеб…

— А кто, если не мы? — язвительно вопросил старик. — Хочешь дождаться, пока уроды соберутся под знамена Марджолины и станут высшей расой? Все эти людишки, которые позволяли столько веков нечестивым тварям жить и процветать рядом с собой (даже зачинали с ними потомство!), достойны быть истребленными своими же соседями. Но эта участь не должна постигнуть Человека! Освобожденный от скверны, он ступит в новый мир.

— В кодексе Белого Ордена нет ни слова о необходимости истреблять нелюдей. Рыцарь обязан защищать невинных, бескорыстно помогать всякому живому существу. Порой это требует крови и убийств, хотя не уверен, что данные методы не являются плодом нашего собственного жестокого разума, — Джон на секунду смолк, будто вспоминая свои нелицеприятные деяния.

В этот момент Гленн перебил его:

— Лиза была права — эстарийская полукровка извратила твои мысли. Я дарую тебе смерть. Она избавит твою душу от влияния чар, а тело очистит от мерзости.

Как сорвавшиеся с цепи псы, вслед за главой Ордена покинули свои посты белые воины, лишь Ленс остался на месте — чародею, как известно, не обязательно ввязываться в ближний бой. Он поглядел на цифры в углу экрана, отсчитывающие последние минуты этого мира, и усмехнулся.

Сэр Джон двинулся навстречу бывшему другу и учителю. Краем уха он услышал сдавленный возглас Клодии, попытавшейся остеречь его, но не придал этому значения. Поворачивать было уже слишком поздно и не к лицу.

Реакция баронессы объяснялась очень просто: она раньше остальных заметила и узнала в руке Гленна копию королевского меча, «Убийцы Богов». Единственным, кто мог противостоять магистру при таком раскладе, был сам государь. Джон, Тил, Гилберт, Сореал, Джек могли отвлекать старика, могли уповать на его ошибки и свою ловкость, но не отражать удары светящегося клинка.

Арагон, выругавшись, отбросил привычное, но бесполезное теперь стальное оружие и снял с перевязи рукоять древнего меча. В эту секунду он мысленно поблагодарил назойливую баронессу за то, что она в Аэнаре буквально заставляла его часами тренироваться с этой штуковиной. Руки сами проделали все необходимые манипуляции, хотя на всякий случай король глянул, куда жать, боясь уподобиться незадачливому деду. Монарх присоединился к Джону, вклинившись в смертоносный дуэт магистров.

— Фесс! — хрипло крикнул Сореал, но опоздал: рабыня уже прыгнула на ближайшего воина, а его догоняли другие. Барон еле успел отбить удар, предназначенный дикой воительнице.

Тил был гораздо медлительнее легких (смотря с кем сравнивать, конечно) мечников, да и опыта не хватало. Зато здоровяк успел оценить ситуацию, решив, несмотря на многочисленность рядовых рыцарей, что оружия барона де Монте при поддержке Фессахи вполне хватит против них. А вот глава Ордена вызывал у Тилберта серьезные опасения. Во-первых, его страшное оружие, во-вторых, несвойственные для человека его возраста скорость реакции и сила удара, в-третьих, уже не относящееся непосредственно к Гленну, — настроение сэра Джона, будто смирившегося со своей участью, и опрометчивый задор Арагона XIII. Да, в этом бою его клевец нужнее. Парень шагнул вперед.