Мыколка

-Ну что ты папа,— сказал Николка громко, он поцеловал Катю и, взяв за талию легко, как перышко поставил на пол,— все в порядке, просто меня вызвали в Петербург, не объясняя причин, в распоряжение графа Бенкендорфа. Пришлось срочно собираться и выезжать.

-Вот видите, Андрей Григорьевич, — я же говорила,— не преминула Катенька влезть в разговор,— говорила, что Коля сегодня приедет.

Отец с сыном обнялись, старший Шеховской с улыбкой рассматривал Николку.

-А ты повзрослел сын, сказал он,— вроде и времени немного прошло, но на войне быстро взрослеют.

Он кликнул слуг и те быстро унесли вещи молодого князя в его апартаменты.

Николка, тем временем, просительно сказал: — Катенька, милая, я вас ненадолго оставлю. Приведу себя в порядок и приду.

-Хорошо, хорошо сынок,— пришел к жизни Андрей Григорьевич,— иди наверх, у тебя благодаря Катеньке все прибрано, она к нам с утра приехала, все тебя ждала, была уверена, что сегодня ты появишься. Заставила меня начать готовиться к твоему приезду.

-Вот, как? — сказал тот,— мне тоже в пути казалось, что Катенька про меня все знает,— тут щеки его заполыхали. И он быстро взбежал по лестнице вслед за слугами, тащившими его вещи.

-Что это с ним случилось?— удивился отец, — убежал так неожиданно.

Катя улыбнулась:

-Не тревожьтесь, Андрей Григорьевич, с ним все в порядке.

Пойдемте, мне кажется, что надо вам распорядится насчет обеда, вряд ли Коля удовлетворится пирожными.

-Ах, да, конечно, — спохватился старый князь, хотя сейчас, пожалуй, впечатления старика Шеховской не производил.

Спустя минут сорок Николка, приведший себя в приличный вид и одетый в парадный мундир, спустился в столовую. С собой он нес огромный сверток и небольшую шкатулку.

Подойдя к столу, он торжественно сказал:

-Папа, долго думал, какой тебе подарок привезти, а когда увидел эту штуку, то сразу решил, что это то, что надо.

Он развернул материю и глазам присутствующих предстал узорчатый кальян, изукрашенный драгоценными камнями.

-Андрей Григорьевич, не верящими глазами, смотрел на подарок.

-Коленька, как, откуда?— начал, было, он спрашивать. Но сын его прервал.

-Папа, прости, я сейчас все расскажу, но вначале сделаю подарок Катеньке.

Он протянул своей невесте резную деревянную шкатулку. Катенька, трясущимися руками, открыла ее и оттуда переливами цветов засверкали рубины и изумруды.

-Коля! Откуда у тебя эти драгоценности?— почти закричал старый князь,— у тебя ведь не было таких денег, ты один такой камешек бы не смог купить на то, что взял из дома.

-Папа, не беспокойся, денег я не тратил, все это мои трофеи,— успокаивающе сказал Николка.

Пока отец с сыном объяснялись, нетерпеливая девушка подбежала к зеркалу и начала примерять на себя драгоценности.

Николка с улыбкой смотрел за ней и рассказывал отцу, каким образом достались ему все эти вещи.

-Хорошо, я понял, — сказал Андрей Григорьевич,— давай присядем за стол, и ты не торопясь, расскажешь с самого начала, нам сегодня спешить некуда. Надеюсь, ты сегодня не побежишь представляться Александру Христофоровичу?

Катенька, — крикнул он будущей невестке, ты тоже давай к столу, успеешь еще наглядеться.

Но оторвать Катю от примерки было не так то легко. Но все же через несколько минут она уселась за стол, с раскрасневшимся лицом и блестящими от восторга глазами.

-Коленька! Милый спасибо за подарок! — воскликнула она,— я никогда не видела таких украшений.

Андрей Григорьевич усмехнулся в седые усы.

-Думаю, что такие украшения видели немногие. Их императрице не стыдно надеть. Хорошо Николенька, что у тебя хватило благоразумия не показывать такой трофей. Не представляю, откуда драгоценности могли быть у нищих черкесов.

-Отец, все же их командир сам был в свое время довольно богатый человек, к тому же грабили они всех подряд. А эти драгоценности, думаю, скорее всего, они привезли из Грузии. Я, когда проходился по базарам, то заметил, что эти драгоценности, чем-то схожи, с теми, что продавались, как сделанные там. А вез я их зашитыми в седло, и только вчера переложил в шкатулку.

Тут на столе начали появляться блюда с аппетитно пахнущими кушаньями, и на время разговор прекратился.

Но через некоторое время, когда оголодавший в пути князь насытился, разговор понемногу возобновился. Андрей Григорьевич и Катя потребовали, чтобы Николка доложил им все, что с ним произошло. Тот, конечно, постарался изложить все не так серьезно, как это было на самом деле, своими рассказами старого князя, он, конечно, не провел, а Катенька, ничего не заметила, хотя слушала рассказ внимательно и периодически ее глаза наполнялись слезами.

Когда она узнала, что Николка заглянул по пути к ее отцу, то сразу устроила целый допрос, что там и как происходит. А когда узнала, что через месяц папеньку надо ждать для свадьбы, то не выдержала, и сев рядом с Николкой, обняла и расцеловала его.

Андрей Григорьевич, несколько смутился такой непосредственности своей будущей невестки, но быстро пришел в себя, и сделал вид, что не заметил эдакого нарушения приличий. Разговор продолжался и через несколько минут, Катенька с гордостью сообщила жениху, что сделала большие успехи в изучении математических наук. И вот тут старшему Шеховскому пришлось действительно туго.

Он сидел и не понимал ни слова, из того, что говорили его соседи за столом. Функции, логарифмы, косинусы и прочая дребедень, эти слова ничего не значили для него.

-Николенька, Катя!— взмолился он,— может вы отложите ваше обсуждение этих проблем на потом. Я ничего не соображаю в ваших разговорах. Давайте поговорим, о чем-нибудь более приятном и понятном.

Двое математиков остановились на полуслове и засмеялись.

-Простите нас Андрей Григорьевич,— сказала Катенька. Мы с Колей немного увлеклись, обещаю, что за столом больше не будем говорить о цифрах.

-Странно мне это,— глубокомысленно сказал Шеховской в ответ,— последнее время часто размышляю о превратностях судьбы. Вот смотрите, мой сын милостью божьей в ум вошел, твой отец, Катенька, его приметил и своей заботой не оставил. Государь мою просьбу исполнил. И вы друг к другу прониклись, вот свадьбу вскоре играть будем. Даже интересы у вас общие имеются.

Тут он усмехнулся,— кто бы знал, что это математика. Расскажи кому из знакомых, так не поверят. Я и сам, если бы не слышал сейчас, ни за, что не поверил, что женский ум способен постичь такую науку.

Он глубоко вздохнул:

-Знаете, дети мои, все так гладко идет, поэтому начинаю бояться, что вот-вот что-нибудь произойдет,— тут князь, постучал костяшками пальцев по столу, — а уж со мной точно, что-то неладное творится, — признался он,— ведь думать забыл о подагре, не болят ноги совсем, да и одышка пропала. Впору на службу возвращаться. Очень мне это не нравится.

-Андрей Григорьевич, милый!— заворковала Катенька,— ну что вы такое говорите, даже слушать вас удивительно, если вам стало лучше, то считать, что это для вас хуже очень странно.

Шеховской испустил еще один горестный вздох.

-Ну, как ты дочка не понимаешь, ведь эдакое дело говорят, перед смертью бывает.

-Отец, ну что ты сейчас сказал,— укоризненно ответил Николка,— не надо на себя наговаривать. Ты сейчас выглядишь в сто раз лучше, чем зимой, когда меня провожал на Кавказ.

-Так, то оно так, — сообщил Андрей Григорьевич, — но все же следует мне распорядиться вовремя имуществом и прочим. Хорошо, что ты сынок приехал, вот свадьбу сыграем, к стряпчим съездим, и тогда я буду спокойно ожидать того, что приготовила мне судьба..

-Хорошо папа, — сказал сын, — мне кажется, что ты все же не прав в отношении своего здоровья. Но если тебе будет спокойней, если вся бумажная волокита будет закончена, то мы с Катенькой в том тебе нисколько не препятствуем, и постараемся, чтобы все сделать быстрее. А сейчас, пожалуйста, оставим эту тему. Лучше расскажите, что нового за эти месяцы произошло в Петербурге, может, автор новый появился, или оперу в театре поставили.

Тут в разговор вступила Катенька и с удовольствием стала рассказывать о новинках литературы, которые обсуждались в салоне княгини Голицыной, и о последней опере, прошедшей с феноменальным успехом. Говорят, сам Император изволил в конце представления встать в своей ложе, и несколько раз хлопнуть в ладоши.

В это же время, не очень далеко от особняка князя в Шеховского в здании английского посольства посол принимал неожиданного посланца.

И сейчас он тихо беседовали в кабинете, предварительно проверив, не может кто-либо их подслушать.

Господин посол, я не скажу вам много нового, но все же считаю не лишним повторить, — говорил в это время посланец молодой королевы.

-Если убрать всю ту ерунду, что по нашим заказам пишет пресса Европы про царствование Николая Первого, то выяснится, что перед нами единственная страна на земном шаре, оказавшемся совсем не таким большим, как когда-то думалось, которая не зависит от нас. У этой проклятой страны полная финансовая независимость от наших капиталов, и военные возможности нам противостоять. И это факт, против которого ничего не сделать, по крайней мере, в настоящее время. А быстрое экономическое развитие России достойно удивления. Но к счастью Господь отдал этим русским северные холодные земли, на которых они ведут свою нищую дикарскую жизнь. И наша задача дорогой господин посол состоит в том, чтобы они в этой жизни оставались дикарями, снабжая метрополию продуктами типа пеньки и смолы, не думая о фабриках заводах, и прочих благах цивилизации, получая оные только из наших рук.

Ну, вы это все знаете и без меня, я просто напомнил вам мнение Форин офиса по поводу этой северной державы.

В свете уже сказанного я хочу подчеркнуть, что на данный момент у нас совершенно четкая задача — не дать русским высунуть нос из закупоренных морей. Эту задачу наша дипломатия успешно выполняет. Но как вы знаете, есть одна опасность, сорок лет назад мы ее успешно решили, потратив совсем небольшие деньги, ну вы знаете, когда произошли известные события. Но сейчас она появляется вновь. Мы любыми путями должны предотвратить проникновение русских в среднюю Азию и Афганистан, сами понимаете почему. И, кроме того, все явственней становится перспектива захвата проливов, Османская Империя слабеет, и султан уже не может, как раньше выполнять наши пожелания. Поэтому я привез инструкции об усилении работы по привлечению осведомителей из числа видных сановников двора и других не менее важных фигур. Кстати меня заинтересовали сообщения некоего вашего агента Сидорова. Он имеет возможность доставать важные документы, но еще больше меня заинтересовала его способность делать далеко идущие выводы из этих бумаг. Очень занимательный господин. Не скажете мой друг, на чем его в свое время поймали.

Посол пожал плечами.

-Да, в общем, не на чем, он начал работать на нас добровольно еще при моем предшественнике. Естественно ему вначале не доверяли, но по мере того, как он представлял нам секретную документацию, мы поняли, что ему просто нужны деньги.

И вообще он хочет провести остаток жизни, пользуясь своими сбережениями, в поместье близ Лондона.

Тут оба англичанина сдержанно посмеялись, понимая, что такая возможность для предателя маловероятна.

-Простите барон,— сказал посол,— сами понимаете, я не вхожу глубоко в эти проблемы. У меня хватает и своих забот. Сейчас я представлю вам одного из моих секретарей, он несколько лет работает с этим Сидоровым и хорошо знает его. Где-то с полгода назад этот секретарь попал в пренеприятную историю, когда он возвращался с очередной встречи, его ограбили. Я уже собирался отправить его на остров, но шума не случилось. Видимо бандиты, просто выкинули непонятные бумаги, и этим дело закончилось. Но все же мы приняли значительные меры предосторожности, от встреч с чиновником пришлось отказаться. И до этого момента с ним никаких контактов не было.

-Разумно,— согласился тайный эмиссар,— и что показало ваше наблюдение за это время?

Посол глянул на большие напольные часы, стоявшие в углу комнаты.

-Барон,— сказал он,— еще раз простите меня, но мне нужно готовиться к визиту во дворец. Сейчас на все ваши вопросы ответит мой помощник.

Он дернул шнурок звонка и вскоре в кабинет зашел довольно молодой, крепкий мужчина поклонился и окинул быстрым взглядом незнакомца.

Посол представил их друг другу, и те уже вдвоем они покинули кабинет.

Ранним утром корнет Николай Андреевич Шеховской с легким трепетом стоял перед зданием третьего отделения Собственной ЕИВ канцелярии. Наконец, он решился и прошел вовнутрь, уверенно сказал дежурному жандарму:

-Доложи-ка братец дежурному офицеру, что корнет князь Шеховской прибыл по приказу вышестоящего командования.

Тот глянул на корнета и вытянувшись перед ним, отрапортовал:

-Ваше Сиятельство извольте пройти по коридору далее, там дежурная комната и их благородие там располагаются.

-Хорошо любезный,— сказал Николка и прошел дежурную комнату.

За столом сидел жандармский поручик в возрасте. Увидев вошедшего он встал и вопросительно посмотрел на князя.

-Добрый день господин поручик,— сказал тот, — позвольте представиться корнет князь Шеховской, явился согласно предписанию.

-Наслышан о вас,— сказал поручик с доброжелательной улыбкой, — предписание останется у меня, а вы будьте любезны пройдите по коридору налево, а потом на второй этаж. Вы ведь у нас уже бывали, так, что не заблудитесь.

Князь поблагодарил и прошел в коридор и легко пробежался по лестнице.

Около кабинета Бенкендорфа он остановился, одернул мундир и постучал в дверь.

После приглашения он зашел и как несколько месяцев назад увидел адъютанта или точнее сказать секретаря графа. Тот его также узнал, встал и слегка улыбнулся.

Николка вновь представился, приветливо улыбнувшемуся адъютанту. На что тот сообщил:

— Господин корнет, не тянись так. Присаживайтесь. Признаться, мы не ожидали, что вы так скоро сможете добраться до нас. Еще вчера его Высокопревосходительство изволил заметить, что через неделю другую можно вас ждать.

-Его Высокопревосходительство часто вспоминал обо мне,— вслух удивился Шеховской,— интересно, чем я удостоился такой чести, что меня неоднократно вспоминают?

-Ну, это не нам решать,— улыбнулся Михаил Сергеевич, — значит, нужно по каким то соображениям. Вы, кстати, прибыли очень удачно. Александр Христофорович на месте. У него совещание с Леонтием Васильевичем Дубельтом. Оно вскоре закончится и вас примут. Можете пока рассказать, что-нибудь из ваших впечатлений о пребывании на Кавказе. У меня есть несколько свободных минут, и я с удовольствием вас послушаю.

Он зашел в кабинет своего начальника и через минуту появился вновь.

-Ну, вот, — сказал он огорченно,— мне вас и не выслушать. Граф сразу вас приглашает зайти.

Шеховской вздохнул и решительно открыл дверь в кабинет.

Два пожилых генерала внимательно оглядывали молодого корнета. А тот, доложив о прибытии, застыл по стойке смирно.