И снова из кармана моего костюма послышалась новая трель мобильника. На этот раз мне позвонил Борис Фридман, и он был каким-то странно озабоченным, словно решал какую-то насущную проблему! Его Потусторонний мир всегда отличался своим вечным спокойствием и мыследеятельностью триллионов сознаний.
— Привет, Марк! Как твои дела, разобрался ли ты с своей мафией?! Если нужен какой-либо совет или консультация, то мы тебе поможем! Имей ввиду, что никакой оплаты за это не потребуем!
Последняя фраза, мысленно произнесенная Борисом Фридманом, мне совершенно не понравилась! С чего бы то это он вдруг упомянул оплату за совет или консультацию? Неужели Шамса Вилков все-таки сумела сделать свое черное дело, в Потусторонний мир вечного спокойствия и благоразумия она сумела привнести свое меркантильное понимание взаимоотношения друзей?! Борис услышал эти мои мысли, он меня успокоил, сказав:
— Да, не бойся ты, Марк! С твоей Шамсой мы уж сами как-нибудь разберемся! Она нам неплохо помогает строить взаимоотношения с нашим прошлым миром на здравом понимании ситуации! Мы уже забыли правило, что в своей прошлой жизни за все платили! Сейчас ты очень занят, поэтому она поможет нам осуществить один небольшой проект под названием "Тень"! Помнишь ты мне однажды рассказывал, что можешь становиться тенью. У меня еще во время твоего рассказа мелькнула мысль о том, а почему мы не можем стать такими тенями?! Нет, я не имею ввиду, что мы все из Потустороннего мира станем такими тенями и собой наводним ваш мир! Этого, к нашему сожалению, никогда не случится! Но и провести тенями пару-тройку дней в вашем мире, для нас стало бы наивысшей благодатью! Вот я и попросил твою Шамсу открыть счет в одном из ваших банков, перевести на него заработанные два миллиарда долларов. На эти деньги построить лабораторию, закупить кое-какое оборудование, нанять техников и лаборантов для работы на этом оборудовании. Лет через десять, после проведенных экспериментов, я предполагаю и надеюсь, что наши первые тени появятся в вашем мире. И тогда наше сотрудничество примет новые формы!
— Мне кажется, Борис, что ты начинаешь великий проект, он сможет кардинально изменить весь наш и твой мир! Любой шаг в этой связи следует тысячу раз обдумать, прежде чем его сделать. Поэтому я не хочу этот проект даже на минуту выпускать из-под своего контроля. Ты прав в отношении того, что в данный момент я чрезвычайно занят, но через две недели я надеюсь, что полностью освобожусь и тогда вплотную займусь твоим проектом. Уже сейчас, Борис. я имею кое-какие мысли на этот счет.
— Ты, Марк, наверное, имеешь ввиду, чтобы нашу лабораторию расположить на территории своей базы в Апрелевке?! — Прервал ход моих мыслей Борис Фридман. — Что ж, это недурная мысль и об этом я уже говорил твоей подруге Шамсе! Давай, через две недели снова созвонимся и проведем совещание по этому вопросу! А сейчас, Марк, пока, сегодня я очень устал и страшно хочу хоть немного отдохнуть.
Я еще долго держал свой мобильник в руках, наблюдая за тем, как гаснет надпись "Beyond World" на его дисплее. Всего лишь два телефонных звонка, а моя голова уже была готова взорвать от обилия мыслей, начавших меня одолевать.
— Шеф, мы подъезжаем. — Произнес Максим Звонарев. — Кафе "Кафкмания" к твоим услугам!
Я оторвал голову от дисплея мобильника, на нем уже не было никаких надписей, и осмотрелся. Мы уже были на площади Восстания и действительно подъезжали к кафе, где меня вот уже пятнадцать минут ожидал полковник Морев. Как только джип остановился у дверей кафе, я открывая свою дверцу, посоветовал Максиму:
Ты, пока я буду беседовать с полковником, чего-нибудь перекуси. И постарайся быть, как можно ближе к нам. Сегодня я забыл взять с собой оружие, поэтому чувствую себя не совсем уверенно.
Закрывая дверцу джипа, я в ответ услышал:
— Нет, проблем, шеф! Нелька мне приказала и ей прикупить чего-нибудь сладенького. Вот воспользуюсь случаем и куплю ей тортик "Птичье молоко", она без ума от него!
Вот те и раз, оказывается, майор Зеленкова успела нашего Максимчика оженить на себе! Теперь Михалыч будет иметь постоянно своего человека в самом ближнем моем окружении. Думал я, проходя мимо столиков кафе, большинство их было занято большими любителями кофе, так как цены в этом кафе кусаются и не так уж много горожан могут себе позволить посетить эту сеть московских кофеин. Игорь Сергеевич Морев устроился за столиком, расположенном в таком месте, откуда великолепно просматривались два из трех залов этого кафе, а через его витрину можно было наблюдать, что в этот момент происходило на улице и кто именно в него заходит. Не успел я присесть за его стол и полез в карман за сигаретами, как услышал:
— Здесь, в этом зале не курят, он для таких, как я, не курящих посетителей! Второе, За тобой следят, тебя ведут от самой гостиницы! Хвост тебя там ждал и почему-то знал, что ты обязательно появишься в гостинице! Так что в нашем с тобой распоряжении имеется всего лишь пять минут. Поэтому говорить буду только я!
В знак своего согласия, я утвердительно кивнул головой.
— Ну, и отлично! Итак, господин полковник Марк Ганеев, довожу до твоего мнения следующую информацию. Руководство СВР поможет тебе и твоим людям в организации авиационного моста Россия — Республика Ангола. Для этих целей тебе будут выделены четыре военно-транспортных самолета ИЛ 76. Несколько сложнее вопрос стоит со штурмовиками или ударными вертолетами. Разумеется, таковые у нас имеются, но все они советского или российского производства, а нам бы не хотелось, чтобы западные СМИ говорили бы об операции в Ангола, как о российской акции!
— Игорь Сергеевич, вашу организацию не должен беспокоить этот вопрос. Захид Хан, вождь пуштунского племени априди решил нам помочь своими боевиками второй линии и двумя ударными вертолетам.
— Вот оно как, оказывается, пакистанские пуштуны собираются прикрывать ваших бойцов?
— Да! — Сказал я и виновато повесил голову.
— Да, это же просто замечательно, наша операция принимает облик транснациональной операции! — воскликнул полковник Морев и поднялся на ноги. — Ваш хвост только что подъехал к кафе. Я должен откланяться и вас срочно покинуть. Краем уха я слышал о том, что свое оружие ты сегодня забыл дома, это мой личный подарок тебе, Марк Валентинович! — Уже направляясь к выходу, Морев протянул мне небольшой пакет.
Я машинально взял его в руки и тут же принялся пакет разворачивать. В нем был завернут пистолет "Стриж" и к нему три запасных обоймы.
Глава 5
1
Новость о том, что на нас поработает военно-транспортная авиация России, потрясла меня до глубины души. Я даже не придал особого значения словам полковника Морева по поводу того, что какой-то хвост преследователей во-вот появиться на автомобильной парковке. Вставил обойму в рукоятку "Стрижа", передернул ствол, а сам пистолет положил в карман куртки, и спокойным шагом направился к выходу из кафе. На четвертом шаге ко мне присоединился Максим Звонарев. В правой руке у него была аккуратненькая такая картонная коробочка с надписью: "Птичье Молоко".
— Шеф, — сказал он, — похоже, что тот парнишка, что на фотографии с пистолетом в руках, является членом группы Ходи Томского. Так предположили мои друзья, выезжавшие на место ДТП. Автомобиль, как стоял, так и продолжал стоять, уткнувшись капотом в фонарный столб. Они попробовали его завести, но так и не смогли этого сделать. А вот парнишка убежал, он так и не дождался прибытия милиции. Теперь, ты только мне поверь, эта томская шпана будет постоянно у нас в ногах путаться! В этой связи я предлагаю провести профилактическое мероприятие и томскую шпану поганой метлой вымести с московских улиц, проспектов, парков и скверов!
Я вполуха слушал Максима, а сам мысленно снова и снова возвращался к словам полковника Морева о том, что СРВ готова задействовать четыре военно-транспортных самолета ИЛ 76 для полетов в Африку. Моя правая рука привычно ухватилась за ручку входной двери и потянула ее на себя. Дверь распахнулась и в ее проеме показались четверо парней, они проходили в кафе и, видимо, очень спешили, так как довольно-таки бесцеремонно они своими мощными плечами меня попросту столкнули с дороги. Я всегда считал себя тактичным человеком, если меня никто не трогал, то и я ни к кому не лез с предложениями своей дружбой. Вот и сейчас в только что возникшей ситуации я совершенно не обиделся на парней, спешивших попить чайку или кофе, съесть парочку очень вкусных и свежих пирожных. Но Максим Звонарев, увидев, как меня входящая в кафе группа молодых парней бесцеремонно оттолкнула меня в сторону, очень обиделся за столь непочтительное ко мне отношение. Да, и милицейская кровь в моем парне взыграла, уж слишком своим поведением эта компания нарушала общественный порядок!
Максим практически без какого-либо замаха рукой, двинул кулаком по скуле одному из впередиидущих парней. Тот больше от неожиданности, чем от силы удара отлетел в сторону и в своих выпендрежных белых джинсах бухнулся на колени, но не упал. Поднимаясь с колен, этот парень успел проговорить:
— Я тебя, бля муха, сейчас по стене разотру!
Ну, на это мы еще посмотрим! — По-деловому ему ответил Максим и полез во внутренний карман куртки, видимо, за своим удостоверением.
Словом, этот парень с Максимом собрался выяснять отношения, я же в этот момент остолбенело смотрел на другого парня, шедшим вторым или третьим в этой хулиганистой группе уличных амбалов. Он единственный из всех окружающих его парней имел более или менее интеллигентное лицо, но говорил на каком-то странному, мне полупонятном языке, больше похожим на уголовную феню:
— Парни, как только его увидите, то сразу же валите своими волынами! А то говорят, что этот зараза хорошо дерется и владеет всеми видами оружия, холодным и огнестрельным!
Уж очень этот паренек был похож на Ходю Томского! Правда, я пока еще с ним не встречался, а самого Ходю Томского видел только через прицел снайперской винтовки. В этот момент этот паренек, отдав последний приказ своим бандитам, а их было не много-не мало, а шесть амбалов, мельком скользнул взглядом по моему лицу. Через мгновение в его глазах мелькнуло узнавание, перешедшее в легкую панику. Но Ходя Томский был битым калачом бандитом и, видимо, не раз попадал в подобные сложные ситуации, он быстро взял себя в руки и принялся рассчитывать свои последующие действия. Одновременно он начал раскрывать свой рот, чтобы снова что-то приказать окружающим его бандитам. Мне же в этой ситуации ничего не оставалось делать, как сделать шаг вперед и, своими руками схватив обе его руки, по слухам этот Томич был левшой или этот гаденыш умел стрелять с обеих рук, нежно прижал его к своей груди, приговаривая:
— Ходя, дорогой мой друг, сколько лет, сколько зим мы с тобой не встречались! Я так рад этой нашей и такой неожиданной встрече, что ты себе даже представить не можешь?!
Чтобы произвести большее впечатление на этого томского бандита, я в его сознание прямо-таки вколотил ощущение, что якобы ствол моего пистолета воткнулся в его селезенку. К моему великому удивлению, Ходя не запаниковал, не рухнул на колени и не начал меня молить о своем спасении, он, не делая попыток вырваться из моих объятий, деловитым голосом сказал:
— Честно говоря, Кат, я не особенно рад с тобой встретиться! Да, еще и в таком месте, как в проходе в такое популярное кафе, "Кофемания"! Ты только посмотри, сколько за моими парнями скопилось желающих попить кофейку?!
Мне было понятно желание Ходи получить большее пространство для боя со мной, так как в этом проходе в кафе Максим из своего ФН 90 мог спокойно положить его и всю его братвы. Поэтому он и не сопротивлялся, сохраняя свои силы на будущее, когда ему предстоит выложиться, вырываясь из моих нежных объятий. К тому же Ходя правильно просчитал данную ситуацию, она с каждой секундой усложнялась для меня и для Максима. "Кофемания" оказалось популярным кафе и на улице началась образовываться целая очередь из новых посетителей. Люди стояли с недоумением или с интересом поглядывали на пробку при входе в кафе. Открыть огонь в такой ситуации мы не могли, так как в начавшейся перестрелке пострадало бы слишком много невинных людей!
Единственной возможностью в тот момент для меня оставалось, так это попытаться Ходю вывести на улицу и уже там с ним разбираться. Мысленно я проинформировал Максима Звонарева о своих предстоящих действиях. В этот момент Максим прекратил перебраниваться с братком и, узнав Ходю Томского, достал свой ФН 90 для того, чтобы в случае необходимости поддержать меня огнем из своего бельгийского пистолета.
— Сейчас мы с тобой, Ходя, медленно и осторожно развернемся, из кафе выйдем на улицу. Там, не привлекая к себе внимания прохожих и любителей кофе, мы пройдем к моему джипу, ты вместе со мной сядешь на его заднее сидение. После чего мы вместе отправимся в одно место, где можем спокойно и без свидетелей побеседовать!
— Хорошо, я согласен, Как! — Ответил мне Ходя Томский. — Но почему ты не требуешь, чтобы отдал приказ "не стрелять" своим бойцам?
— Если твоя братва первой откроет огонь, то первая же наша пуля достанется тебе, Ходя! Так что, давай, выполняй, о чем мы только что договорились!
Я хорошо понимал, что эта наша столь неожиданная встреча с Томичами так просто не закончится. Тем не менее, без ненужных выстрелов и понуканий с моей стороны мы развернулись в проходе и по началу неорганизованной толпой вывались из кафе на улицу. Там братва Ходи Томского совершенно для меня повела себя более чем разумно, она без приказов от своего главаря образовали плотное кольцо окружения вокруг нас троих, а затем нас повели на автомобильную стоянку. В этом месте мне хотелось бы заметить, что уже не мы конвоировали Ходю Томского, а его братва взяла нас под свой конвой! Я и Максим, а также Ходя вместе с нами, мы все стали заложниками ситуации, так как бандитских бойцов оказалось не шесть человек, а целых два десятка. С этого момента я раскрыл свое сознание для Максима Звонарева с тем, чтобы он ясно понимал, в какой ситуации мы с ним оказались и что я собираюсь предпринимать в этой связи.
Таким образом, я был вынужден самому себе признать, чтобы мы бы не делали, как бы не боролись бы с этими бандитами, убей или не убей Ходю Томского, наш конец стал объективной реальностью. С шестью или даже с восемью бандитами еще можно было бы справиться, но с двадцатью, вы сами понимаете, что нет. Первый выстрел с нашей стороны и мы сами превратимся в спалошное решето из бандитских пуль! Бегство, только позорное бегство могло бы нас спасти с тем, чтобы мы впоследствии продолжили бы борьбу с этими отморозками, отомстили бы за своих товарищей и братьев! Все еще обнимая Ходю, я начал двигать пальцами рук, выворачивая их в ту или иную сторону, а про себя нашептывал заклинание телепортационного переноса. Когда впереди нас появилось облачко портала телепортационного переноса, то я с силой оттолкнул от себя Ходю Томского и, крикнув Максиму:
— Не спрашивая и не мешкая, следуй за мной!
