Алые драконы Листа

— "Так он что, три года назад тогда не шутил насчёт того, что он по мальчикам?"

— "Тогда может и шутил, сам знаешь, какие у него шуточки, вот только организм-то у вас, людей, хорошо растёт и предпочтения меняются. Может и у тебя так же будет, ммм?" — сьехидничал Лис, искренне забавляясь реакцией своего носителя. В ответ ему прилетел заковыристый матюг и камень между ушей.

* * *

— Рассказывай, как проходили трерировки по сендзюцу. — потребовал Наруто у брата, когда оба пришли к нему домой. Каномару по-быстрому настрочил несколько бутербродов для кузена, а себе взял банку сгущёнки из холодильника и ложку к ней.

— Мням, соскучился. — облизнулся он и навернул ложкой из банки. — Ну, братец, начну с того, что Кураидесу на меня наорал за мою самодеятельность. Я помню, что тёмная энергия слушала мои подсознательные желания, потому я не умер в Амегакуре, когда меня три рыжика прикололи теми прутьями к стене и пробили мне лёгкое и желудок. В вобщем, дракон поорал, поорал, затем плюнул и стал меня обучать сендзюцу. На кладбище особо сенчакру не пособираешь, там смерть гуляет, некрополь всё же, но у меня резерв оставался, пусть и испорченный. — постучал пальцем по метке. — Так что... мням... Кураидесу учил меня пользоваться сенчакрой из метки. Она накапливается и под влиянием тёмной энергии преобразовывается.

— Да, эту звёздочку тебе Бронехвост установил. — вспомнил Наруто.

— Точно. — кивнул Каномару. — Метка — это обычно накопитель, а чакра-то у меня тёмная. Скажем, если в воду добавить чёрный краситель, она станет чёрной, так и у меня — в роли воды сенчакра и она портится от красителя, в роли которого выступает моя чакра. Меня раз пять откачивали от последствий применения режима Отшельника — то тошнило чем-то зелёным и вонючим, то болело всё тело, будто по живому резали и без наркоза. Если у красных драконов мне приходилось ходить в лаве по колено и вовремя тормозить их огонь, которым на меня дышали, любыми способами, то у фиолетовых надо было медитировать на вершине обелиска возле могилы и при этом не упасть — внизу острые кости лежат, так бы запросто нанизался на них. Попробуй усиди нормально, когда вокруг летают три могильщика, воют, как привидения, и проносятся мимо так, что сбивают на землю. В общем, матерился я на них знатно. Но в результате я в этом режиме могу быть быстрее и сильнее, видеть в темноте и, как всегда, применять большинство техник Катона без печатей, как это было изначально. Ну и Шинда-ме у меня остался, это уже додзюцу, от него никуда не деться, а глаза пересаживать не вариант, да и не хочу, мне нравится мой цвет.

— Круто. Так что же получается — ты теперь ученик двух драконов? — заинтересованно глянул на него джинчурики.

— Ага. Твоя очередь рассказывать. — тот снова отправил в рот ложку со сгущёнкой.

— Пик Алмазного Когтя — священное место гиппогрифов. — начал джонин. — Моя тренировка, похожая на твою, кстати, проходила там. Трудно достичь гармонии, слиться с природой и слушать ветер. Доводилось обрастать перьями, хе-хе. — улыбнулся он, почесав затылок. — Шаапупен помогал мне достичь баланса. Представляешь, как здорово рассекать облака верхом на гиппогрифе? Они такие быстрые! — замахал он руками.

— Ты в этом плаще похож на птицу, окрас на нём похож на оперение. — хмыкнул старший Узумаки, внутри завидуя — он не летал на гиппогрифах, хотя на драконах не единожды летал.

— Ну да, узор похож на перья. — Наруто рассмотрел плащ — каждое перо плотно прилегало к соседнему, отчего и складывалась иллюзия, что плащ является шкурой птицы, с которой перья не выщипали. — Да и моя татуировка на лице в режиме Отшельника похожа на крылья птицы.

— Ну гиппогрифы это помесь орла и лошади и с львиным хвостом. — развёл руками змеёныш. — Ничего удивительного, что проявляется птица. У тебя в этом режиме ещё и глаза золотистыми становятся, как у моего отца.

— Кстати, ты собираешься вернуться в Корень? — поинтересовался Наруто у брата.

— Ха! Ещё бы! — ухмыльнулся тот. — Посмотрим, действительно ли "кот из дома — мыши в пляс". Хотя я не думаю, что отец одобрил бы бардак, ведь он управлял Отогакуре и имеет немалый авторитет.

— Стоит говорить о твоих изменениях?

— Сам скажу, не надо.

— "Спроси, спроси, спроси..." — твердил Лис, подло хихикая.

— А правда, что ты би? — вырвалось у Наруто, который тут же прикусил язык.

— Эээ... — Каномару завис, при этом густо покраснев, а Курама, видевший глазами носителя эту картину, неприлично заржал. — А... Откуда ты знаешь?

— Курама сказал. — Наруто выдал биджу с потрохами, а тот заткнулся. — Значит правда.

— Курама?

— Стоит ещё кое-что напомнить тебе — это Девятихвостый Лис, заточённый во мне. Ты с ним познакомился три года назад, когда использовал Печать Переноса духа и попал в мой внутренний мир. Благодаря ему у нас с тобой установилась ментальная связь и он сам мог проверить твои мысли.

— Рыжий мешок с блохами. — прошипел змеёныш, выпустив Ки. — Я ему это припомню. Выберем день и навестим эту варежку, я ему все хвосты узлом завяжу и побрею налысо. Может стоит попробовать выучить Цепи Чакры, мама говорила, что Кушина-оба-сан ими владела.

— Ты ими владеешь, просто не используешь так часто. — напомнил ему брат.

— Ну значит заново выучу. Возвращаясь к твоему вопросу — да, я би, вот только являюсь однолюбом и Кин не променяю ни на кого. С учётом того, что мне в мозгах переклинило, я могу начать строить глазки другим.

— Боюсь, она этого не потерпит. — вздохнул младший Узумаки, припомнив, как брюнетка себя вела на экзамене на чунина трёхлетней давности.

— Придётся ей обьяснить, что у меня мозги малость тряхнуло после того ритуала, заблокировавшего некромантию. — вздохнул старший. — Пусть удерживает меня. Вот только при учёте того, что во мне часто проклёвывается инкуб... Не знаю. Буду включать Боевой режим, в нём у меня все эмоции в кому падают, оставляя здравый смысл.

— Хорошая идея, а то люди не поймут, если ты начнёшь флиртовать и гипнотизировать, как змея жертву, всех встречных. — хихикнул джинчурики.

— Только никому ни слова о том, что я по обоим полам! Ясно?! — сердитый Каномару сунул ему под нос кулак. Наруто, припомнив, что на улице от простого щелчка по лбу чуть не расстелился на земле, закивал болванчиком. Время уже было позднее, так что после принесения кровной клятвы он засобирался к себе домой, оставляя брата. Да, Каномару изменился, причём непонятно, в лучшую сторону или худшую, и джинчурики это знал. Но вот то, что он стал ещё опаснее, чем был раньше, было ясно, как полная луна на чистом небе — расслабленной жертве намного легче вонзить кунай в горло.

========== Часть 34 ==========

На следующий день Каномару почтил визитом базу Корня АНБУ и не удивился, что дисциплина процветала. Всё же не зря он тогда отца сделал своим заместителем. Зато теперь змеиный саннин мог сбросить с себя этот груз и вернуться к прежней работе, хотя с сыном он имел серьёзный разговор. Тот рассказал ему то же самое, что и Наруто, при этом умолчав про слишком личное, после чего отправился в тренировочную. Устроив выволочку поцапавшимся Дейдаре и Кидомару (просто раскидав их по углам, явившись, как карающая Немезида), змеёныш ещё раз испытал усиленные техники. Тренировочные мишени буквально сгорали в чёрном огне, а те, которые были прошиты Чидори и Райкири, причём по несколько раз, восстановлению не подлежали и разделяли участь сгоревших. Смотревший на это представление Саске невольно сравнил этот огонь с Аматерасу — техникой Мангекё Шарингана, однако в отличие от неё чёрное пламя Узумаки можно было погасить и оно не горело семь суток.

— Неплохо. — в дверном проёме появился Орочимару. — Как насчёт спарринга?

— Хочешь размяться? — усмехнулся Каномару и размял плечи. — С удовольствием.

Один выплюнул Кусанаги, второй извлёк чакрум. И началось. Каждый раз от скрещённого оружия летели искры, противники друг друга огибали, как вода камень, но до техник дело не доходило — с таким арсеналом, как у них, лучше топать на полигон. Хотя Узумаки применял фуиндзюцу, от которых саннин еле успевал уходить (не улыбалось угодить в Удушающую темницу или Паралич), а но Хеби — змеиные техники, только красноволосый резал змей чакрумом, не позволяя им приблизиться. Однако когда дело дошло до тайдзюцу, Каномару переборщил и ударом ноги отбросил Орочимару к стене, проломив ему грудную клетку. Лёгкая броня — разработка отдела исследований Корня — не защитила владельца.

— Мадаровы подштанники! — чертыхнулся змеёныш и побежал к харкающему кровью отцу, однако тот через мгновение просто выплюнул собственное тело, а старое теперь лежало тряпкой, как змеиная шкура. — Ого, здоровская техника.

— Ну ты даёшь, сынуля. — хмыкнул саннин.

— Прости. — потупился парень. — В пылу боя забыл, что по силе сравнялся с крёстной.

— Ладно, победа за тобой.

— Ага.

— "Фух, обошлось. Хорошо, что у него есть та техника, которой он себя вылечил." — с облегчением вздохнул Каномару и убрал трёхлезвийку в печать. — "Но всё же стоит быть поосторожнее, а то не все могут так же, как папа, сбросить кожу и исцелиться."

Сброшенную шкуру Узумаки сжёг, чтоб на глаза не попадалась. Саске, наблюдавший за спаррингом отца и сына Шаринганом, покинул тренировочную. Их приёмы для него оказались очень сложны да и сам Учиха не был таким гибким, как они, но всё равно он впечатлился. Уходя, он не заметил, как змеёныш смотрит ему в спину и с ухмылкой облизывается, поскольку снова поддался той части себя, которая стала инкубом.

— "Нет, нет, нет." — повторял про себя Каномару, как мантру, затем мысленно отвесил себе затрещину. — "Очнись, блин, инкуб хренов, ты человек, а не демон, всё с тобой так. Чёрт, мне нужен какой-нибудь блок на мозги, а то переклинит средь бела дня на улице."

* * *

— Напомни мне, что мы здесь делаем? — не хуже своего дяди прошипел Наруто, наблюдая за манипуляциями Каномару с барьером на библиотеке Узумаки. Кин просто недовольно смотрела на своего парня, скрестив руки на груди — ей довелось увидеть, как змеёныш плотоядно смотрел на какую-то девушку, и влепить ему пощёчину, отчего тот сразу очнулся. Джинчурики чуть позже вкратце обьяснил ей ситуацию, отчего Тсучи слегка остыла.

— Готово. — шепнул старший Узумаки, временно сняв защиту. — У нас минута, чтоб войти в библиотеку, затем барьер восстановится.

— И как нам выйти? — тихо поинтересовалась девушка.

— Я снова проделаю брешь и мы выйдем. Пошли.

— Нам крупно влетит от Кенты-сама. — хмыкнул Наруто.

— Если нас поймают — да. — усмехнулся Каномару. — Всё, хорош языками чесать.

— Что мы ищем? — спросила Тсучи.

— Фуиндзюцу, блокирующее ненужные рефлексы и психические наклонности. — ответил старший Узумаки. — Ты же в курсе, что я часто веду себя, как демон-соблазнитель по отношению к другим людям. Боевой режим помогает мне не терять себя, но он постоянно тянет из меня чакру и украшает меня татуировками, так что на него полагаться не стоит.

— А это тебе не повредит? — забеспокоилась Кин.

— Выставить нужные настройки — и готово. — тот уткнулся носом в свиток. — Так что в бездушную марионетку не превращусь, просто стану сдержаннее.

— И тут есть нужная печать? — скептически посмотрел на него носитель Кьюби.

— Если в арсенале Узумаки нашлись Печать Переноса духа, Печать Восстановления разума, которую я установил на Рена, и Печать подчинения, то и такая найдётся. — отмахнулся змеёныш. — Я уверен.

Девушку и джинчурики такой ответ удовлетворил. Вся троица принялась за поиски нужной техники, младший Узумаки даже множество клонов создал и припахал их к работе. Но спустя три часа повезло только Кин, которой попался нужный свиток. Подробнее прочитав описание техники, все дружно решили, что печать должен ставить Наруто, а Каномару сам поставит ограничители и сможет в любой момент их на некоторое время снять.

— Сейчас скопирую технику и буду учить. — вздохнул джинчурики. — Я же её не знаю и интуитом, как ты, братец, не являюсь. За день-два можно ставить.

— Кииин! — страдальчески простонал змеёныш. — Если у меня снова крыша сьедет, дашь мне по голове, а?

— Каждый раз? — ехидно уточнила девушка. — А то ты довольно часто заглядываешься на других девчонок.

— Угу. — кивнул тот и мысленно добавил. — "И на парней, блин, тоже, кстати. Вот точно инкуб."

— Хорошо, профилактический подзатыльник будет тебе обеспечен.

— Ты моё сокровище.

— Кузен ты мой драгоценный, проделай выход и пошли отсюда, пока нас не спалили. — Наруто спустил брата с небес на землю, прервав разговор. Свиток с переписанной техникой тот спрятал в напульсник на правом предплечье, где хранил все свои свитки с запечатанными техниками Райтона и Дотона (теперь Кано подумывал о том, чтоб получить свитки с запечатанным Суитоном, так как больше он не сможет пользоваться водными техниками и кипятить их по привычке). Вся троица покинула библиотеку Узумаки и, ведомые сенсором Каномару, тихо ушли из квартала. У них было полно своих забот в деревне, особенно у старшего Узумаки — Корень не дремлет.

* * *

Наруто осилил технику за два дня, поскольку у него не хватало времени — миссии никто не отменял. Каномару по-прежнему управлял Корнем и даже помогал отцу улучшить ту лёгкую броню, установив несколько печатей на неё. Члены организации тоже без дела не сидели. Змеёныш когда узнал, что Суйгецу посчитал его мёртвым, причём Орочимару об этом слышал, парализовал водяного и пригрозил его испарить, если не научится держать язык за зубами. Хозуки проникся, тем более Каномару не только выпускал Ки, но и продемонстрировал обьятую чёрным пламенем правую руку. Про то, что Узумаки стал физически намного сильнее прежнего, два дня назад узнал весь Корень в полном составе — ведь сперва на орехи получили Дейдара и Кидомару, когда поругались на тему "моё кунг-фу круче твоего кунг-фу", в результате чего потом подпирали собой противоположные стенки, а позже Саске стал свидетелем того, как одного удара красноволосого хватило, чтоб почти убить Орочимару. Хорошо, что саннин владел той техникой, позволяющей ему мгновенно излечиваться от травм.

Джинчурики Девятихвостого нашёл брата в кабинете главы. Каномару снова применил Боевой режим, чтоб держать себя в руках. О его небольшой проблеме старались не распространяться, однако Итачи первым узнал, что с начальником что-то не то. Но не вмешивался, так как Узумаки ему сказал, что это слишком личное и имеет отношение к его тогдашнему исчезновению и тёмной чакре. Хоноо тоже находился в кабинете на своей подушке и спал, свернувшись калачиком. Кичи из своего террариума с интересом наблюдала за братьями. Змеёныш сел на колени в центре помещения и снял протектор, твёрдо глядя брату в глаза. Наруто глубоко вдохнул и взял себя в руки, затем прокусил себе указательный палец до крови и принялся выводить на лбу брата замысловатый символ. Печать Защиты разума он не трогал, новый джуин располагался между нею и меткой-накопителем. Новая печать походила на цепь, а в центре был крест. Сложив печати, Наруто приложил правую ладонь как раз в центр печати и сопредоточился.