Волшебник Кеи Захват Хассании

— Конечно может... И следы путать и ложный след, ловушки ставить...

— Ну, вот... А отсюда можно только сидеть и смотреть... Поставить один дозор и всё! И сто воинов свободны... Ведь у меня большая граница!.. А если здесь поставить укрепления, даже небольшие, то занять гору никто не сможет, она сама как башня...

— Ты хочешь поселить здесь свой дозор?..

— Подожди, Старший... Да...Хочу... Но есть ещё одно дело... Нам нужен чёрный камень! Очень нужен, чтобы делать кривые стёкла в печках... А ещё узорную сталь... Тоже в печках... Подожди, это тоже не всё... Главное... Я хочу вернуть домой своих рабов... В смысле, всех иритов... Они могут бежать... Их можно воровать, покупать, как угодно, но надо куда-то собрать, накормить, немного одеть, помочь вспомнить, что они вовсе не рабы, а свободные ириты...

— А гарпеги?

— А чем они хуже? И гарпеги тоже! Да кто угодно! Даже хассаны...

— Хассаны?! Твои враги?!

— Они не все враги... Ко мне ходят купцы... Хассаны... У меня две семьи варят стекло... Хассаны... В городе Богов есть друг... Он и его мать — хассаны, у меня есть рабочий, который ищет железо... Он был рабом у бадырс-хой, у речного народа... Я не люблю рабство... Хуже нет ничего... Старший, что с тобой?!. Тебе плохо?!.

— Мне хорошо... Наш народ не думать, что слёзы — это слабость... Ты сказать истину, которую узнать моя спина, её учить кнутом, писать кровью буквы, потом куриши учить меня ненавидеть рабство, когда бить слабую девушку, который мне нравиться...

— Старший...

— Нет, теперь ты помолчать... Ты сегодня рассказать, как мерзкий архаик купил своих соплеменников, одной веры, рождённых в одной земле с ним... А ещё я видеть как нас продавать, убивать, разлучать со своей семьёй... Спасибо, кларон... Я сначала видеть, что ты хитрить, но не понять, что ты хотеть... Думать ты будешь торговать чёрный камень, не знать прогнать тебя или нет... А ты честно сказать... Наверно я тоже не получиться политик?..

— Откуда ты узнал про черный камень?

— Трудно не догадаться... Ты поднять грязный кусок, а пальцы гладить его, а потом совать карман... Грязный, чёрный, в карман...Разве я слепой?

— Ох, ты хитрый, Старший... Ну, тогда, если мы договоримся, то будем считать себя мудрыми дипломатами, да?

— Договоримся, кларон... Ты правильно говорить... Моему племени одним будет трудно... И женитьбу сына я хотеть видеть, тоже правильно... Мы договоримся!... Кушать будешь, кларон?

— Нет, Старший, не буду... Мы обедали, а сейчас попробуем пройти в Велиру... У нас праздник...

— Велиру?... Сарпания?... Два десятка дней пути?... Я никогда это не понимать...

— Не надо понимать... Ты же не знаешь, как растёт трава, но не удивляешься... Прости, Старший, у нас праздник сегодня, мы пойдём звать музыкантов...

— Я же говорить, ты немного Бог, Ящерица... Что хотеть, то и делать...Иди, раз надо...

— Я приду... Нет, не завтра... Один — два дня и приду... Удачи!...Детей позови, а то я за них боюсь...

Кивнув, он позвал малышей, а мы пошли в Дверь у ворот, которая открывалась теперь гораздо лучше других... Велев Фарис переодеваться и звать всех желающих для посещения города, как на остановку трамвая, я ощутил себя всемогущим, даже голова закружилась при мысли о том, что можно практически моментально перейти в любую точку планеты... Такого не было даже на Земле, и не просто "не было", а никогда и не будет. Без шума моторов, долгой посадки в лайнеры с кучей досмотров, бесконечного перелёта, я просто рраз! И оказывался там, где надо...

Ларет-Та принесла две картинки и это нас выручило, потому что первая не открылась... Впервые я перешел в место, которого никогда не видел, прогресс нёс меня, колдуна на своих волнах... Интересно, чему я ещё успею научиться на Кее? Но для путешествий надо было рисовать... В любом деле есть свои трудности... А сейчас табун моих девушек и пара ребят вылезли на тесном дворе обычного городского дома-крепости и мы разбрелись... Я пошел искать Принца и музыкантов, Канчен-Ка с моей сестрой и воинами — на рынок, а учительница — домой, обнимать родителей...

Праздник

Мроган ворвался во Дворец очень вовремя... Точнее, совсем не к месту... Его высочество, брат мой, только что изволили устроить публичный разбор моих дел и намерений, касающихся личной жизни... Давно я не видел короля таким непоследовательно нелепым и только правила этикета и пакостный вид жаждущих скандала царедворцев, сразу открывших заслонки своих огромных ушей, охладили тон высказываний...

И тут явился этот счастливчик, любимец богов и заявил, что нам хорошо бы поспешить в Белый Город на праздник, который вот-вот начнётся!.. А отчего бы и нет, если туда всего два дня пути? Клёклый блин! Все с ума посходили!... Конечно я согласился... Мне нужен был предлог покинуть Дворец на несколько дней и вот он, сам пришёл... И только потом понял, чего хочет этот сумасшедший. И в какой раз стало до бесстыдства завидно.

Ну почему сын кланового мэтра может позволить себе всё? Уйти от Вождя, построить свой город, бить мерзость, когда она высовывает свои узкоглазые морды, а потом с нею же лобызаться и строить для них дома... Почему я этого не могу?... Почему он так легко плюнул на клановые обычаи и взял в жёны девчонку, бывшую в плену? Никогда в каменных мешках этого не прощали. И неважно, что она сама себя спасла и честь свою тоже. Разве это кто-то может проверить? А он ни секунды не сомневался, я же видел... Даже ещё круче! Мроган взял бы свою Канчен-Ту, не глядя на то, что с ней сделали!

Даже неукротимый Кайтар, не боящийся никаких чудищ, в вопросах женитьбы проявил куда как большую щепетильность и до сих пор тянет с проявлением своих чувств. Клёклый блин! А ведь любит, страдает, это же невозможно скрыть... Почему? Как я зол на весь мир! И главное, мы только что несколько раз мордой утыкались в смешанные браки, которые ни к чему хорошему не приводят... Жениться надо на сёстрах, с которыми ходил на один горшок, тогда и споров будет меньше, и политических конфликтов...

— Что, Мроган? Прости, я задумался... Куда ты спешишь?

— На праздник! Верт, да что с тобой? Ты услышал? Мы захватили тысячу тхаратов! Теперь надо переделывать... Пошли скорее!

Вот, сумасшедший! Но как вовремя! Если доложат Падишаху, даже наместнику, то скандал спасёт меня от глупой династической повинности... А... Понял... Он ищет мастера по железу для переделки своих оружий... Скажи, Сияющий, почему я не ищу мастера, а ковыряю в мозгу пустую проблему? Что он там сказал? Тысячу?! ...

— Мроган, что?! Тысячу?!.. Была битва?!. Кто-то погиб?.. Раненых много?.. Да говори же!..

— Прости, Верт, ни одного... Нет, есть один, он спал, а я наступил на кисть, кажется, заживёт... У меня столько планов! Ты себе представить не можешь! Да что с тобой?!. Ты как будто тужишься на толчке, пытаясь родить одну единственную мысль?

— Меня хотят женить...

— Что сделать?... Нет, стой! Скажи внятно!

— От падишаха, от нового я имею в виду, пришло предложение выбрать любую из дочерей его для скрепления добрососедского союза и пребывания в мире и дружбе на долгие годы...

— Ты девка, что ли, кларон?

— Клёклый блин! Я тебе о том и говорю... Слушай, а где архаик?

— Мы с ним договорились мирно... Не поверишь, я ему отдал всю тысячу пленных... так, за гроши...

— Тысяча грошей! Неплохо... Даже если каждый грош — по паре монет, то на дом хватит... Стой! Кого ты ему отдал?.. Пленных?.. А он кто теперь? Запутал совсем.. Ты взял архаика на службу?..

— Верт, ты что-нибудь вообще слышишь?!... Аламан-Сар-Паш вёл своё войско... К нему прицепилась ещё куча приблудных, вот её мы и взяли в плен и ему же продали...

— Потому и праздник?

— Ну да... Мы восьмерик с ними.. с хассами, в смысле, потратили, ребята после игрушечной войны даже не отмылись толком, сразу в дозор...

— Летали, наверно?

— Ещё как! Считай, в первый раз... С костями, в костюмах, восьмёркой, весь район просмотрели, Серые птицы!...

— Кто-кто?!

— "Серые птицы!" Так крикнул хассан, когда меня увидел... Кожа рыбья, она же голубовато-серая... Ну, мы идём?

— Да кого ты ищешь-то?

— Музыкантов!

Боги вселенские! Почему Я!? Не ищу музыкантов! Не шастаю в поисках детских вещей?... Стоп! А Мрогану — то зачем это?

— Мроган! Зачем тебе столько игрушек?

— О, принц, у меня появились новые друзья... я расскажу потом...

И он рассказывает и рассказывает и волосы встают дыбом от того, сколько успевает этот мальчик мимоходом, чуть соприкасаясь с кем-то, такое ощущение, что всё королевство могло бы закрутиться в другую сторону, если бы у него была власть. Я, наконец узнал, откуда на спине Ящера появился зияющий провал, через который уже протоптана дорожка и мечутся бездомные летучие мыши, я увидел сшитую в книгу пачку картинок и понял, как он довёл до реальности то, о чём со зла крикнул Кайтар... Я думал, это пустая идея, а он оформил её и носит с собой не мечту, а реальность...

— А хочешь, мы тебя украдём?

— В каком смысле?

— В прямом... Сделаем страшные фантомы, проберёмся в твой дом, да хоть во Дворец! А потом фьиить! И ты на воле. Костюм сменишь, станешь скороходом! Ох, как мне нужен сейчас один скороход!...

— Фантазёр! Как это можно забраться во Дворец?

— Сотня способов! И чем более он неприступный, тем больше доверия вызовет такая кража! Ты окна ночью открываешь?

— Кончай меня смешить, Мроган! Ты не знаешь, что такое династическая повинность... Пока не найдут моё тело, будут искать по всей, как ты говоришь, планете, по всем уголкам... Я же претендент на трон...

— Тело можно и подсунуть... Постой!.. Ты что? Хочешь быть королём?...

Тут он видит группу крепко выпивших господ явно музыкальной профессии и начинает с ними весёлый разговор с киванием голов в разные стороны... Сначала головы изображают отвращение и кивают горизонтально, явно отказываясь, но уже вскоре направление меняется от неуверенного "может быть" до категорического "конечно да"... Потом речь заходит о выпивке, я вижу жест с рукой, касающейся горла Мрогана, сухой закон в городе выдерживается строго, кивки меняют направление, тогда в разговор вступают пальцы кларона и их комбинация, видимо, настолько удачна, что с большого барабана снимается закуска и начинается укладка скромного багажа...

Но я думаю совсем о другом... Клановый мальчишка спросил, "хочу ли я быть королём?" И вместо того, чтобы дать ему в рожу или позвать стражу, я стою и размышляю... А что самое ужасное — должен хотя бы себе признаться: "не знаю"! Уверен только в том, что такими правами не швыряются... Время — строгий судья и творит будущее по своему разумению... Что там? Никому не известно... Но мысль Мрогана привлекает, тянет, заманивает, как голубизна долины зовёт вниз, а белизна гор — вверх... А особенно не хочется даже и думать о возможной связи с хассанкой, пусть хоть четырежды красавицей, но чужой и неуместной в моей жизни... Ох, Мроган! Ты уже влезаешь в судьбы королей?

Наша толпа с музыкантами выкатилась на пустырь, где меня обняли столь любимые девушки, безо всякого этикета, просто и нежеманно, как друга и брата... Мы так давно не виделись, "брат"!.. А потом появилось фиолетово мерцающее пятно, такое же как в день бегства из горной ловушки, но тогда мой друг сделал его в бреду, в момент сильнейшего напряжения нервов, как и второй раз, в шатре игрушечных войн... А тут — щёлкнул пальцем, улыбаясь, и даже не глядя в свои картинки, и вот она, стоит Дверь!... Вошёл, растворился в вихре и снова вышел... Порядок! Приглашает...

И мы пошли. Я заметил, что в Дверь все входили с лицами напряженными и озабоченными, теряя перед неизвестностью свою несерьёзную радость и сразу начинали хохотать после перехода, причём, с удвоенной энергией. Это показалось очень символичным, словно веселье проезжало на аралтане в отдельной корзине с багажом и выдавалось на конечной точке... Труднее всего оказалось втолкнуть в Дверь большой барабан, точнее, страшно из-за его габаритов, но день, видимо, был для Мрогана и впрямь удачным, пролезло всё, что накупили и несли с собой он сам и его спутники.

Наша компания заняла всё пространство у ворот дома кларона, после чего рассосалась по своим местам. Музыкантов повели на площадь сопровождающие воины, которые потом побегут в казармы, чистить перья, дежурному доложено, в какое время собираться на площади, а остальные чинно направились с узлами и корзинами в дом. Ужинать.

Я видел, что все, кроме Мрогана и его сестры испытали от перехода настоящий ужас, не привыкли ещё, и я в том числе, но я хотя бы смог оценить, что Дверь как волшебство, стала сейчас самым значимым оружием в руках кларона, иначе он бы никогда не победил большую армию без потерь, да ещё так быстро! Мне с королевскими войсками удалось вернуться с игр всего несколько дней назад, а он тут уже натворил столько событий! Не знаю, осознавал ли мой друг собственное величие, но гордость за него давало больше радости чем могла испортить маленькая колючая зависть. Ещё недавно я учил Мрогана колдовству, а сегодня он гораздо сильнее, его значимость в королевстве повышается с каждым днём, а мне предлагается как аргаку — плодиться, и, если родится мальчик, то растить его в ожидании того дня, когда брат станет неспособным произвести на свет сына. А если он не настанет, то моему сыну уготовано повторить мою судьбу. И всю жизнь чего-то ждать.

Ну, а случись, вдруг девочка, с первых дней рождения начнут искать удачную партию, чтобы хотя бы финансами своего супруга она способствовала усилению династического корня... Неужели жизнь стоит того, чтобы вот так тупо её сжигать в жертвенниках богов? Но самое гадкое — то, что если я даже публично откажусь от наследования власти, то лишь вызову высочайший гнев, отлучение и преследование вплоть до тихого убийства. Ни один властитель не потерпит, чтобы неизвестно, где, проживал бы возможный претендент на его свержение, способный отдать своё имя на флаг бунтовщиков... мало ли, что я скажу сейчас... Вот и ответь после этого, хочу ли я быть королём?

Такие нерадостные мысли вертелись назойливым гнусом, но всё же мрачное настроение за едой понемногу рассасывалось. В дружной семье, хоть и подсмеивались друг над другом, но, любя, и не пытались никого из своих членов насиловать обязанностями, хотя, как я знаю, Крориган, достаточно властный ирит и мог бы пробовать диктовать свою волю, как это принято в кланах..

Наконец после долгих дамских приготовлений все вышли из дома кларона в сторону площади, держа в руках мешки с игрушками и угощением. Там уже вовсю играла музыка. Гудели жители, сохраняя по-прежнему свой воинский вид, других нарядов у ребят попросту не было. Их новенькие, но обычные, форменные костюмы украшали только ряды нашивок.

Содержимое мешков и корзин просто и без церемоний разложили на быстро возникшем из ничего волшебном столе. С горожанами пришли и дети, количество гражданских было уже не меньше численности гарнизона. Я знал, что отстроив дома, многие служащие перевозили в них свои семьи с братьями, сёстрами и другой роднёй, ломая клановые традиции, но только теперь реально увидел, наконец-то, кому предназначены игрушки и сладости, которые тащили солдаты... Детей было несколько десятков, от этого площадь потеряла казарменный вид и монотонность окраски. Одинокими вкраплениями мелькали платья служанок и девушек, вытащенных из плена, не зная никого, они стеснялись и держались одной группой.