То, что отражающие поверхности переставали разворачиваться вслед движению солнца, — это полбеды. Главная опасность таилась в том, что из строя выходила защитная система — зеркала не прятались от песчаных бурь, да и вообще от сколько-либо сильного ветра. Если разнести вдребезги сияющие ленты ураганам не доставало мощи, то поцарапать, а с тем уменьшить эффективность всего генератора, упорства хватало. Вместе с поворотными механизмами обычно ломались и очистительные — сметать песок и гравий с замерших зеркал приходилось вручную.
По-хорошему чисткой и починкой стоило бы заниматься ночью, но именно тогда набирали силу бури, от которых и было толку, что они запускали ветряки — ещё один, имеющий ценность, скорее, историческую, чем какую ещё, производитель энергии. Из-за ненастья постоянный обслуживающий персонал генератора успевал лишь прикрыть остановившиеся участки — работы начинались утром, на заре. Инженеры с водоочистительного завода возились с механизмами (обычно на это уходило от одного до трёх дней), а благонадёжные граждане Эстрагона, вооружившись метёлками и ветошью на палках, полировали зеркала. На взгляд Дуни, деятельность "благонадёжных граждан" походила исключительно на очередную избирательную кампанию какого-нибудь советника, но девушка со своими измышлениями ни к кому не лезла.
— А я-то ждал, когда здесь объявится "Дракон и Роза"! — несчастных жертв политического футбола встречал похожий на маленького мишку мужчина. Небритый, оттого казавшийся сорокалетним. Широкий и приземистый. Почему-то думалось, что неуклюжий и добродушный. И всё перечисленное, кроме косой сажени в плечах, околачивалось не то чтобы очень близко к истине, так как на деле парень по годам перегнал Триль всего на пару лет, ростом немногим не дотянул до высоченного Тотча, ловкостью спорил с макакой, а элегантностью — с прима-балериной. Добрым и мягким его тоже никак нельзя было назвать. — Что ж мы так не торопимся, а? — Носил он, как и все, свободные, укрывающие тело от шеи до пят одежды, попирал песок тяжёлыми сапогами (Рай уверял Дуню, что это космоботы) и прятал руки под наборными, напоминающими латные, перчатками. Поверх головного платка сверкали очки — то ли сварочные, то ли пилотские. — Ай, как нехорошо, госпожа советник!
Управляющая посмотрела снизу вверх на шумного инженера. Хотя лицо женщины надёжно пряталось в тени капюшона, а также за зеркальной преградой солнечных очков, без труда угадывалось его выражение. Хозяйка вовсе не рвалась в пустыню — она бы предпочла, чтобы кафе работало, а не встречало гостей табличкой "Закрыто". Но правила есть правила.
— Уже не по нраву игра-то, а, госпожа советник? — не унимался встречающий.
— Алин, зачем нарываешься?
— А-алин, — поправил инженер. — Да вот, госпожа советник, размышляю за кого голосовать. Может, за вас? — он хохотнул. — Знаете, пока ваша кандидатура кажется мне приемлемой... — Представитель водоочистительного резко потерял к управляющей интерес, чему, похоже, та была только рада. — Здоровья, Райдан. Утка, — он кивнул... и на миг замер, ошарашенный. — Триль?
Тотч, следивший за выступлением с насмешливой улыбкой, развёл руками — мол, я не виноват.
— А-а! — радостно замахал руками Снопка. Выбраться из торбы ребёнок не мог, поэтому поприветствовал отца старшего из братьев прицельным броском игрушки.
— Обалдеть... — оценил А-алин, легко поймав тряпичный мячик и возвращая его мальчику. — Какая у нас сегодня чудесная команда! Надо предложить Крошке вывести сюда детский сад...
— О, — поддержал инициативу Тотч. — Лин, ты всегда был полон замечательных идей.
Инженер фыркнул и оборотился к Дуне.
— Ли... Ле... Лёсс?
Странница мотнула головой.
— Тебе, полагаю, будет интересно. Вчера у нас ещё один из ваших нарисовался, криогеников. Может, твой знакомец? Или вовсе родич? Сходи в "Дурня в бубликах", его там пригрели...
— Ну и райончик! Куда ты девушку засылаешь?! — возмутился Рай.
— Вот и проводишь её, умник, — отрезал А-алин.
Молодой повар моргнул, в изумлении не найдясь с ответом. Вообще-то поклонники Триль старались задружиться или, по крайней мере, задобрить её младшего братца, потому что только к его мнению она прислушивалась. Впрочем, те, кто знали, что такое человеческое достоинство, не делали из Рая этакого божка, которого следует всеми возможными способами ублажить. А-алин — тоже. Но и крика от него юноша явно не ожидал. Или, вернее сказать, слов, которых повар не понял. Зато, наконец-то, замысел разгадала Дуня — опыт общения с кухонным свахами из замка сэра Л'рута помог. И Триль, и отцы её детей, и даже управляющая решили свести Рая с женщиной. На роль подружки они, видимо, избрали пришелицу, Дуню. И, как ни странно, Дуня была не против. Да Рай чужих стараний не замечал.
— Ну что мы изображаем подпорки? Раз явились — так работайте! — рявкнул инженер. — И кто-нибудь! Принесите Триль табурет!
— Не злись на А-алина.
Они брели по вечернему Эстрагону. Город только-только готовился к пришествию сумерек, а воздух уже явственно посвежел — значит, надвигалась ранняя буря. Жилым кварталам она ничем не грозила, кроме ураганного ветра: фильтры от песка — то немногое, что за время изоляции улучшилось.
— С чего ты взяла, что я на него злюсь? — удивился Рай. — Он хороший человек.
До "Дурня в бубликах" ходил общественный транспорт, но юноша и девушка решили пройтись пешком, хотя после чистки зеркал всё тело ломило. Странно: казалось бы, чем одна уборка отличалась от других, а вот же... О том, что с ней будет завтра, Дуня предпочитала не думать.
— Я поваром стал благодаря ему, — спутник мечтательно улыбнулся. — Тогда я был посудомойкой — кто ж двенадцатилетнего мальчишку к плите подпустит? А к "Дракону и Розе" я бегал, чтобы на знаменитостей поглазеть. Но не очень часто — нам денег ох как не хватало! Триль родила. Она хорошая мамочка — правда-правда.
— Знаю, Рай, — успокоила его странница. — А-алин захотел стать хорошим папочкой?
— Да нет. Он не знал, что у него сын. И про меня он ничего не знал. Я про него — тоже. Слышал, что Триль он понравился. Не более. Мы с ним случайно пересеклись — меня как раз вышвырнули с работы. А он мимо проходил — понял, что мне очень нужны деньги, и попытался устроить к себе на водоочистительный. Да механик из меня аховый...
— Неужели? — не поверила Дуня. В кафе, насколько сумела разобраться девушка, за сохранностью всего от водопровода и кухонных устройств до столов и стульев следил именно Рай. Он лишь пару раз обращался к А-алину и Тотчу.
— Ну да, — кивнул юноша. — Но Лин не из тех, кто сдаётся. На водоочистительном как раз появилась проблема с грибами. Мне велели собирать. А кто-то из работников сказал, что они вполне съедобны — ну я и сварганил из них... всякое. Я ж на кухне за поварами подглядывал: и суп, и пирожки, и просто пожарил с луком — тогда несинтезированные продукты встречались часто, хотя их нельзя было назвать дешёвыми. Не скажу, что получились шедевры, но слопали мы тогда всей сменой. Тогда у них начальником Крошка был — это сейчас он вообще главный, а тогда всего лишь бригадиром числился. Ну, он вместе с Лином потащил меня в "Дракона и Розу" — управляющая в подружках Крошки ходила. А в кафе Лин на Триль с малышом наткнулся — она меня искала. Я ж, лопух, с расстройства её не предупредил, что с работы меня попёрли и что на водоочистительный пойду... В общем, мы с сестрёнкой и племяшом при хозяйке и остались.
Некоторое время они шли молча. Ветер уже не приносил облегчения, а мешал, отчего-то не зависимо от направления движения бьющий всегда в лицо.
— Тебе мой сегодняшний улов понравился?
— Не знаю. Я его ещё не видел, — пожал плечами Рай. — Но ведь хуже, чем ничего не будет. Верно?
— Для этого нужно постараться... Слушай, а ведь это тоже грибы, да? — неожиданно догадалась Дуня.
— Вроде того, — согласился юноша. — Только не говори никому. Дело ведь не только в том, что их надобно отыскать и собрать, доказать, что их можно есть, но и ещё определить, для чего они годны и с чем сочетаются. Понимаешь, я говорю даже не о вкусе... Некоторые смеси, казалось бы невинные, являются ядами, а другие — вообще взрываются.
— Ты лучше меня не пугай, — остановила объяснения девушка. — И ничего не говори, тогда мне тоже нечего будет сказать.
— Буду, — возразил юноша. — Из тебя выйдет отличный повар. — Он по-дружески пихнул спутницу кулаком в плечо. — Правда, из меня учитель не очень...
— Спасибо.
— Это не комплимент, — Рай фыркнул.
— Я не о том. Спасибо, что решил проводить.
Вывеска "Дурня в бубликах" сияла впереди, а паре так никто по дороге не встретился.
— Вот уж, нашла, за что благодарить! — отмахнулся друг. — А ты и впрямь считаешь, что это кто-то из твоих знакомых или родственников?
— Нет, — не стала врать Дуня. — Но мне... мне хочется на него посмотреть. Разочарован?
— Нисколько.
Странно было слышать это от него, одного из авторов её истории. Истории девушки, очнувшейся ото сна в криогенной капсуле.
Спустя какое-то время после катастрофы, в Эстрагон начали приходить люди, которых там отродясь не видели. Или видели, но редко — никто не рассчитывал встретиться с ними теперь, когда планета превратилась в ловушку. Последние на вопрос, кто они и откуда, отбрехались легко и, в целом, правдоподобно: мол, мы из экспедиций, тех самых, что исследовали пустыни на предмет озеленения — искали воду, впрочем, не забывая о более полезных в плане обогащения ископаемых, изучали флору и фауну, как бы громко оно не звучало. Именно эти странники стали первыми старателями. С новичками всё обстояло куда интереснее и запутаннее.
Явившихся в город с исходом будущих старателей из песков, наверное, не заметили — всё-таки на планете осталась не одна тысяча людей, чтобы помнить каждого или найти их в учётных записях гостевой книги, благо таможня с визовым контролем располагалась за пределами атмосферы, на орбитальной станции. Конечно же, внимание привлекли те, что пришли через полгода с начала изоляции.
Как уж так получилось — трудно сказать. Ясно одно: легенда родилась не без участия властей, которым в сложившихся условиях, прежде всего, требовался порядок, а не призрачная надежда на возвращение во внешний мир. Поэтому гостей, скорее всего, бывших не более чем контрабандистами или потерпевшими крушение путешественниками-одиночками, объявили криогениками. Эстрагону нечем было заправить звездолёты, не на чем отремонтировать, поэтому набольшие решили вообще не говорить о существовании бесхозных кораблей. Да и сами гости навряд ли могли предложить что-то большее, чем разбитый транспорт или затерянную среди песков базу... И по городу закружила байка, с каждым пересказом обрастающая новыми подробностями, в результате превратившись в миф, в который постепенно поверили даже сами "криогеники". Или, по крайней мере, захотели в него верить.
Говорили, что где-то в пустыне расположилась криолаборатория. Обслуживалась она роботами, была возведена в давние времена и благополучно забыта. Срок заморозки заканчивался — и люди выходили на свободу, в неизвестный им, пришельцам из прошлого, мир. Каким-то чудом они добирались до Эстрагона, где и оставались. Они и впрямь не очень-то понимали, где находятся и что происходит, тем косвенно подтверждая историю. Да на деле их не набралось и десятка, так что криогеники быстро оказались под колпаком городского совета и управления порядка. А что до местонахождения лаборатории и почему её не могли отыскать упорные старатели, то ответ нашёлся сразу: после разморозки люди брели по пустыне, не чувствуя жара, не день и не два, преодолевая сотни километров, когда во вменяемом состоянии человек и за неделю далеко не продвигался. Однако первым реальным подтверждением легенды оказалась не кто иная, как Дуня. А сегодня появилось второе доказательство.
"Дурень в бубликах" был заведением не менее приличным, чем "Дракон и Роза", но действительно располагался не в самом лучшем районе города. С другой стороны — и не в самом худшем. Зато "Дурнем" владел прямой и практически равный по силе и влиянию конкурент управляющей кафе у вокзала. Для Рая, а теперь и Дуни, это означало, что они находятся на территории вражеского лагеря. Впрочем, этот противник играл чисто, а не так, как Бетон, заславший в "Дракона и Розу" Нека с подельниками.
Народу в общем зале — не протолкнуться. Тут явно что-то отмечали, бурно и давно. Две штатные официантки уже устали собирать и разносить заказы. Из кухни доносились шипение и звон посуды, слышимые, несмотря на орущий музыкальный аппарат. А вот бармен — в отличие от родного кафе здесь продавали спиртное и даже варили пиво, или некое его подобие — скучал, что вообще-то было странно. Однако на руку незваным гостям. Рай, крепко держа подругу за локоть, пробился к пустой стойке.
— Привет, Крендель, — юноша забрался на высокий табурет. Дуня, так и не понявшая, прозвище это или очередное странное имя, осталась стоять.
— Здорово, Райдан, — парень определённо обрадовался тому, что его одиночество решили развеять. — Ты чего это в нашем злачном местечке нарисовался? Работу ищешь? Или, — он подмигнул, — ваши комнаты не нравятся?
Для разнообразия молодой повар намёк понял.
— А в глаз?
— Да ну тебя, — отмахнулся собеседник. — Выпьете?
Прежде чем Рай отрицательно мотнул головой, Дуня успела вклиниться:
— А вот то, зелёненькое, это сок? — ткнула девушка пальцем в сифонообразную конструкцию.
— Газировка, — презрительно скривился молодой повар.
— Хотите попробовать? — проигнорировал его бармен. — Райдан, ты ведь расплатишься за красотку?
— Мне воды, — буркнул юноша и потянулся за кредиткой — та, как и у всех эстрагонцев, висела на шее, словно брелок солдата.
Дуня было собралась извиниться перед спутником, но Крендель уже водрузил на стол громадный стакан с соломинкой — отказываться поздновато, потому девушка вскарабкалась на соседний табурет (больше всего это действо походило на лазанье по стремянке) и осторожно попробовала напиток.
— Тархун! — восхищённо выдохнула странница и закатила глаза. — Самый настоящий тархун! Какая прелесть!
Рая перекосило. Чудилось, что повар всеми силами пытался не расплыться в довольной улыбке.
— Вот этот чокнутый придумал, — хмыкнул бармен, кивая на юношу. Тот начал краснеть. — И чего не пойму: что он до сих пор в суд не подал? Ведь его изобретение, а все бесплатно пользуются.
— А зачем ему? — фыркнула в ответ Дуня. — У него теперь клубничный компот есть. С ума сойти можно!
Повар оказался на грани сердечного приступа.
— Талантище, — оценил Крендель. — Дар от Бога!.. Кстати, а чего притащились-то?
Рай облегчённо выдохнул.
— А-алин сказал, что у вас криогеника пригрели. Вот, пообщаться пришли.
— Ну вы даёте! Только что к вам, в "Дракона", укатил. В мобиле должны были пересечься.
— Мы пешком.
— Психи...
— Ого! Кто это у нас здесь? — Собеседники разом вздрогнули. — Какая встреча! Крендель, иди-ка, погуляй — у нас с розочками разговор будет. Короткий. Но болезненный.
