— ......нись! Маша! — меня кто — то тряс за плечо. Я резко села и испуганно заозиралась по сторонам, пытаясь понять где я. Рядом со мной был взволнованный демон, который держал меня за руки. Видя его, почувствовала облегчение и....слёзы покатились по щекам от пережитого страха.
— Это был всего — лишь сон, успокойся, — держа моё лицо в своих ладонях сказал он. Его я видела плохо из — за плотно задёрнутых штор, но очертания — то я узнавала.
— Алексэр, — вновь заплакала я и крепко обняла его. Было страшно. А он...он был рядом. Я тяжело дышала, пытаясь прийти в норму. От пережитого страха...мозги словно пополоскались. И как — то свежо на мир стала смотреть.
А супруг...он сначала не понял, но потом обнял меня в ответ и прижал к себе сильно. Мне только этого и не хватало. Я тут же уткнулась носом в его шею и замерла испуганным кроликом. Руки немного подрагивали, но я старалась успокоиться.
— Всё хорошо, это был сон, — гладя меня по спине, произнёс мужчина, — Просто обычный кошмар.
Я держалась за него, словно боялась будто я снова во сне и этот жуткий череп.....он будет преследовать меня и появится снова то страшное и неприятное чувство.
— Ложись, — он начал осторожно ложиться обратно на подушки. Я на отрез отказалась отлипать от него. Просто когда мы легли я прижалась к его боку, только на этот раз я держалась за его правую руку.
— Всё в порядке, — он снова аккуратно погладил меня и накрыл одеялом, — Засыпай.
Я тут же прикрыла глаза, пытаясь уснуть. И у меня это получилось практически сразу.
Утро встретило меня...тяжело. Открыв глаза, поняла, что я почему — то выполняю роль подушки в этой немой сцене. Демон, обняв меня двумя руками, сладко спал у меня на груди и ничего его не смещало. Зато меня смутило. Но тут же вспомнилась ночь и тот жуткий кошмар. Вопреки ожидаемому я не забыла об этом, как о своих обычных снах, а наоборот помнила всё в подробностях. И как — то даже к Алексэру по — другому относится начала. Он рядом. Он правда всегда будет рядом. И он.....меня не изнасиловал, а это огромный плюс в его копилку.
Я бы даже не стала возмущаться по поводу этих ночных обнимашек, но в туалет хотелось сильно, поэтому:
— Алексэр, слезь с меня.
Мужчина не отреагировал.
Я осторожно погладила его по голове.
— Император? — окликнула я его, — Пора вставать.
Ноль внимания.
— Рота подъём! — когда сдерживаться не было сил, завопила я. Демон резко вскинул голову, продолжая спать.
— Ты чего орёшь?! — возмутился он.
— Я...в туалет хочу, — нашлась я прифегевшая от его тона.
— Так иди, — поморщился он, — Ты меня разбудила, чтобы сообщить эту занимательную новость?
— Да ты меня придавил! — повысила я голос и начала выбираться из-под него, — Я бы и без твоего участия туалет нашла!
Демон сначала не понял о чём я, но когда я случайно заехала коленом ему в живот до него наконец — то дошло, и он откатился в сторону, брякнув "Извини".
Я его простила только когда уселась на унитаз. Затем пошла в ванную, где...без зазрений совести воспользовалась его зубной щёткой. Умылась и....вытерла щётку об полотенце. Вдруг он брезгливый.
Потом спокойно хотела вернуться досыпать, но вид развалившегося практически голого мужчины...как — то не способствовал сну. В смысле мне ложиться или с боку, или сверху. А мне нужен нормальный сон! Поэтому я ушла вниз, где начала морщиться от яркого света. Было уже утро. Не знаю, правда сколько время, но то что солнышко было утренним в этом я уверена.
— Здравствуйте, — раздалось сбоку. От неожиданности я вскрикнула и отпрыгнула в сторону врезавшись...мизинцем в косяк. Ох, сколько ругательств я вспомнила!
— Простите! Простите, я не хотела вас напугать! Простите! — лепетала взрослая женщина, уже держа в руках перекись и бинт, — Вам сильно больно? Может, скорую, вдруг перелом?
Я уже доскакала до дивана и, сидя на подлокотнике, держалась за пострадавший пальчик. Вот так утречко!
— Всё в порядке, — выдавила я из себя, — Просто я не думала, что здесь будет кто — то ещё.
— Я домработница, — тут же испуганно произнесла она, — Простите меня, пожалуйста, я не желала вам зла!
И женщина очень приятная на внешность. Брюнетка, с мутно — зелёными глазами и смуглым лицом. Немного полновата, но это её только красит. Она стояла и тряслась рядом со мной.
— Что случилось? — раздалось откуда — то сверху. Это был демон.
— Всё нормально! — крикнула я, — Просто я в поворот не вписалась.
— Это я её напугала! — тут же начала отчитываться женщина, — Не специально!
— Иди спи в общем! — махнула я на него рукой. В чём прелесть этого пальца, так это в том, что боль проходит быстро. Она сильная и ослепляющая, но временная. Теперь если его не трогать, он и не напомнит о себе.
— Маша, — представилась я, теперь пытаясь прикрыть обнажённые ноги.
— Валентина, — сказала она, всё ещё держа атрибуты первой помощи при царапинах, — Убираю тут. Периодически.
Спустился...царь. В своих боксерах. Сонный и недовольный. Чёрт, он же тоже, наверное, эту боль почувствовал. Ну и пусть! Прочувствуй до конца настоящую жизнь! Не всё же мне одной отдуваться.
— Я знал, что тебе не везёт, но чтобы до такой степени, — протянул издевательски этот не проснувшийся мужчина, — Маша, Маша...
— Ой, отстань, — отмахнулась я, — Ты вроде спал? Вот иди и спи.
— Я один теперь не могу уснуть, — нахмурился он и потянулся к моей руке, — Пойдём со мной.
И всё это на глазах у ошарашенной Валентины. Видимо кто — то не часто девушек домой водит.
— Ты меня опять придавишь, — замотала я головой, — Я на диване высплюсь лучше.
— Да сейчас, — усмехнулся он, хватая меня за руку, — Пошли нормально поспим. Я постараюсь не давить на тебя.
— Нет, мне лень, — честно призналась я и, скатилась по подлокотнику на котором сидела назад на сам диван, — Я буду спать зде.....
Меня тут же подняли на руки. Я хоть и сонная, но понимала, что это неприлично! Тут человек межу прочим стоит!
— Положи меня обратно на диван! — потребовала я, пытаясь спустится на пол, — Я хочу спать одна!
— Мы женаты, дура! — возмутился он, — Я говорил, чтобы ты убрала слово "одна" из своего лексикона, поэтому будь добра умолкнуть.
— Да ну, я не хочу! — заныла я, когда мы поднимались по лестнице на верх, — Давай поедим!
— Я приготовлю! — отмерла домработница.
— Нам уже готовят! — запаниковала я, — Пошли обратно!
— Вот, слово "нам" тебе использовать можно, — улыбнулся он, сгружая меня на кровать и...ложась сверху. Я взвыла и кое — как выкарабкалась из-под белобрысого наглеца. Но он ухватил меня поперёк талии рукой, лёжа на животе. Я немного повозилась и, поняв, что это бесполезно, успокоилась.
Естественно от такой нервотрёпки с утра пораньше уснуть я не смогла, но подремала знатно, минут пятнадцать точно. Зато проснулась основательно.
Зато наглец...дрых как младенец. Я, не будь дурой, вырываться не стала. Сейчас проснётся и мы опять будем ругаться. Поэтому, просунула между его рукой и мной подушку. Алексэр что — то пробормотал, пытаясь, прижать...подушку к себе покрепче. В итоге я лежу спокойно рядом, а этот......как ребёнок обнял постельный инвентарь и сладко засопел. Я, сдерживая смех, встала и тихо спустилась вниз.
Валентина действительно уже приготовила чудесную творожную запеканку и омлет с ветчиной и помидорами.
— Ещё раз доброе утро, — поздоровалась она, снимая фартук, — Позавтракаете?
— Да, спасибо, — я села за стол и передо мной тут же поставили несколько тарелок. Я включила телевизор и уставилась в него, начиная снимать пробу с завтрака. Всё было восхитительно вкусно, поэтому я даже иногда забывала, что нужно вести себя прилично и не лезть руками в тарелку.
И женщина главное понятливая и смышлёная попалась. Вопросов не задаёт, осуждающе или ревностно не смотрит. Как только я пришла, сразу смылась с кухни, видимо, чтобы не нервировать меня. Хорошая домработница.
Когда все тарелки были пустые, а я сытая и довольная пришла Валентина.
— Я могу убирать? — спросила она.
— Да — да, конечно, — закивала я, — Вы очень хорошо готовите.
— Благодарю, — улыбнулась она, составляя посуду в раковину.
И мы замолчали. Лично я пялилась в телевизор, а женщина...наверное, задавалась вопросом почему я в мужской рубашке, а не в своей ночнушке.
— Вот значит как, — прилетело мне в спину, — Я там тебя обнимаю, чувствую твоё наслаждение, а ты...на еду меня променяла?
И стоит сонный и недовольный. Я рассмеялась. Дурак.
— Прости, но еда лучше, — выдала я, — А телевизор так вообще...любовник тот ещё.
Настроение было великолепным и даже утренний прецедент с ушибом мизинца не портил общую картину утра. Я сытая и выспавшаяся, а муж наоборот хмурый и недовольный. Что ещё нужно для счастья?
— Ты пользовалась моей зубной щёткой? — спросил он, усаживаясь за стол. Валентина тут же составила перед ним завтрак.
— А ещё твоим туалетом и душем, — кивнула я, развеселившись, — Но я её вытерла и надеялась, что ты с утра не заметишь.
— Я твой запах чую, женщина, — отозвался он с наглой ухмылкой, поедая омлет, — И знаешь, что...наверное, мы не будем покупать тебе новую щётку.
— Это ещё почему? — вскинулась я.
— Знаешь, такое чувство, будто мы целовались, — он издевательски усмехнулся, — Словно твой язык...
— Ешь! — рыкнула я, перебивая хама. Ещё и при домработнице меня позорить тут будет!
— А полотенце? — он снова широко улыбнулся, — Будто мы оба, абсолютно без одежды...
— Ты можешь есть молча?! — хлопнула я ладошкой по столу, — Чего вообще встал? Подушка же такая мягкая и покладистая...прям как ты любишь.
Замер. Потом медленно отложил вилку в сторону и внимательно на меня посмотрел.
— Не язви, — серьёзно произнёс он, — А то по магазинам мы сегодня не поедем.
— Чего?! — изумилась я. О чём он вообще говорит?
— Если будешь плохо себя вести, то останешься без покупок, — поставил он ультиматум. А я....прикинула кое — что в голове.
— Извращенец ты похотливый! — на манер девушек — ревнивиц воскликнула я, — Пока я тут ела, ты там соблазнял подушки и матрас?! Это при живой — то жене?!! Как ты мог?! Я потратила лучшие годы своей жизни! Всё! Я уезжаю к маме!
И я реально встала и направилась в сторону выхода. Дошла до двери, подёргала её, потом в надежде найти ключ, осмотрела все вешалки и вернулась...в гостиную. Там, правда, на диване уже ничего не было, но я, развалилась, как барыня и уставилась в телевизор. О, в мире животных идёт. Про львов.
— В прайде охотятся только львицы, — вещало телевидение, — Но едят только после львов.
То есть мы охотимся, мы приносим, а они...ещё и едят первыми!? Нашу еду?! Как они могут? Это же....это...нечестно! Вот бы меня туда...я бы им матриархат устроила! Такой, что ух!...
Пришло недовольное белобрысое нечто и, пододвинув мои ноги, село рядом.
— И что это было? — спросило оно.
— Сцена ревности, — ответила я, наблюдая, как антилопа резво убегает от львицы, — Ты же вроде постоянно жаловался, что я не проявляю к тебе никаких чувств. Вот я и проявила.
— Во — первых, я не жалуюсь, во — вторых, ревновать к неодушевлённым предметам глупо, ну и в — третьих, — какого чёрта ты сцену ревности сейчас — то устроила? — вопросил муж, — Ладно бы ещё в офисе или на улице, так мы дома!
— Ты же сказал, что если буду плохо себя вести, то по каким — то дебильным магазинам мы не поедем, вот я и не еду, — пожала я плечами, — И да, я хочу к маме.
— По магазинам мы всё же поедем, поскольку тебе нужен новый гардероб, — уверенно заявило нечто в боксерах, — Но на обратном пути можем заскочить к твой матери. Я, кстати, хочу познакомится с...тёщей, кажется, её здесь так называют.
Я выпучила глаза. Нет! Только через мой труп!
— Ты и близко не подойдёшь к моей маме, — сдвинула я брови, — Так же как и я. В смысле с тобой. Только я одна или никак!
Демон до этого смотревший вместе со мной телевизор медленно повернулся ко мне. Я тоже повернулась и вздёрнула подбородок, мол, попробуй что — то сказать.
— Подойду, — заявило белобрысое хамло, — И понравлюсь ей так, что она сама тебя будет толкать в мои объятия.
— Только попробуй, — зарычала я, — Я...я...я придушу тебя во сне! Твоей же любовницей — подушкой!
— Ну, до вечера ещё больше десяти часов, поэтому я думаю, что смогу очаровать твою родительницу за это время, — победно глянул он на меня и встал, — Валентина! Принесите Маше её вещи!
И оно величественно удалилась наверх.
Я злилась и даже пульт погрызла от нервов. Он не посмеет! Я его....его....точно убью!
Домработница принесла мою юбку и блузку, которые были выстираны и высушены. Когда это она успела? Но всё пахло свежестью и было приятным на ощупь. Видимо с кондиционером стирала. Быстро скинула голубую рубашку и оделась в своё. Ох, как же хорошо снова быть....одетой. Где бы ещё расчёску раздобыть? И словно услышав мои мысли, пришла Валентина и принесла мою сумку. О, там точно должно быть всё необходимое! Я расчесалась, заплела высокий хвост и....начала красится. Ну а что мне ещё делать? Накрасила ресницы, нарисовала стрелки. Помаду выбрала же.....алую. Чтобы видно было! А нечего мне угрожать! Я выхожу на тропу войны и это моя боевая раскраска! Румяна и я готова. Закинула ногу на ногу и принялась ждать, когда его императорское.....а вот оно, само идёт. Вспомнишь....
— Готова? — спросил он, поправляя свой зелёный галстук. Чёрный костюм по фигуре, белоснежная рубашка, коричневые ботинки.....мачо на охоте.
— Давно уже, — отозвалась я, заметив удивление на лице супруга, — Душить по — старинке или подделать самоубийство?
Смотрел он на меня....восхищённо. Да, я умею красится! И когда девушки красятся, они всегда красивыми становятся! В основном...
— КВН по тебе плачет, — отмер демон, спускаясь с лестницы, — Так, сначала по магазинам.
— Отвези меня к маме и там случайно забудь лет на двадцать, договорились? — подходя к нему, попросила я.
— Из тебя выйдет плохая бизнес — леди, — хмыкнул он, обнимая меня за талию, — Ты совершенно не умеешь договариваться.
— А ты плохо разбираешься в девушках, раз взял меня в жёны, — парировала я, — Ты ещё просто до конца не осознал какое горе ты хапнул.
— Почему же? — усмехнулся он, открывая дверь и нагло выталкивая меня на лестничную площадку, — Сцена ревности к подушкам заставила меня крепко задуматься о правильности своего выбора.
— Вот это любовь....., — услышала я от домработницы, которая закрывала за нами дверь. Чего?!! Да я его убить готова!
— Вот — вот, подумай с кем ты связался и так на будущее, начинай искать хороших адвокатов, поскольку при разводе я затребую половину твоего имущества, то есть твоей империи, — отозвалась я, вызывая лифт, — И будешь ты.....ополовиненный! Я и казну твою ограблю. Вот попомни мои слова.
Демон рассмеялся. Громко так, раскатисто.
— Обломайся, детка, — широко улыбнулся он, — Императорский брак не порушим. Только смерть разлучит нас.
