Маруся. Попасть - не напасть

Чем больше отказываешь, тем интереснее парню получить именно эту игрушку. Тут главное — отказывать стратегически верно.

А мне надо просто отказать.

Так что я честно заявила, что у меня дел по горло.

Братья, сестра (где эта швабра шляется? Убью!) еще, вот, ребенка усыновляю, теперь надо бы земли прикупить, да рабочих нанять, дом строить, огород сажать...

Фельдшер выслушал меня внимательно.

Подумал пару минут.

— А кого вы, Мария, нанимать хотите?

— Ваня обещал... м-да...

Что бы Ваня не обещал, в ближайшую неделю ему прописан постельный режим. И не фыркать.

— А если вам с околоточным поговорить?

Я подняла брови.

— О чем?

— О должниках.

Я насторожила уши. И узнала интересную вещь.

Если кто помнит 'приключения Шурика'...

Ну что, граждане алкоголики, тунеядцы, хулиганы, кто желает поработать?

Оказывается, в этом мире прекрасно применялось то же самое.

Должники, бродяги, мелкая сволочь, не убийцы с грабителями, но всякое хулиганье... да, особой пользы от них не будет.

Но нанять их можно за какие-то копейки, чуть ли не десять копеек в день на человека плюс пропитание. Разве плохо?

Я задумалась.

— А как за ними приглядывать?

— Так к ним солдат приставляется. Если одного-двух берете, им и бежать невыгодно. Дадите взят... гхм! Поговорите на месте с начальником, он вам расскажет, и как, и кого лучше.

Намек я поняла.

— А как к этому люди относятся?

— Спокойно. Почему нет?

Почему?

Потому что мировую классику я знала. Скарлетт помните? Как на нее фыркали, когда она каторжников наняла! Казалось бы, что в этом такого страшного?

Да ерунда!

Но народ же фыркал!

Не комильфо, не принято, не благоро-одно...

А девчонке надо было грести лапами и кормить семью. И дом содержать, и вообще, с таким супругом, как у нее, выбора просто не было. Но кто это учитывал?

Деньги она заработала. Но статус потеряла раз и навсегда.

Не леди.

Клеймо на всю оставшуюся жизнь, и еще потомкам припомнят.

Вдруг и здесь есть свои тараканы? Не то, чтобы мне надо было быть леди, но живем-то мы в социуме. И надо или приспосабливаться, или сопротивляться.

— Спасибо за совет, я обязательно его обдумаю.

Фельдшер ушел примерно через два часа. Но совет я учту. Авось, да пригодится...

* * *

Вечером я не ложилась.

Сидела, ждала... дождалась.

Поздно ночью, когда за окном уже стемнело, Арина поскреблась в дверь. Хотела войти, да заперто оказалось. Я откинула щеколду и кивнула ей в сторону своей комнаты.

— Пошли, поговорим.

— О чем? — с вызовом поинтересовалась девчонка.

— О том, когда в подоле принесешь, — отрезала я.

— Не твое собачье дело.

Подзатыльник у меня получился вполне профессионально. А то ж! Не одного племянника воспитала!

— Ай!

Арина, недолго думая, кинулась на меня.

Зря.

Я уклонилась, и добавила ей пинка сзади, отчего девчонка загремела костями по кухне и кажется, сильно приложилась о печь.

— Успокоилась — или еще добавить? — жестко спросила я.

— Сука!

— Пока ты у нас носишься, хвост задрав. Что, мамочкины радости покоя не дают? Под хвостом свербит? В подоле принести хочется? Так иди сразу на панель, хоть подзаработаешь...

Арина разразилась ругательствами, но бросаться не пыталась. Урок удался

Я фыркнула.

— Садись, дуреха.

Есть и такая порода людей. Пока им по шее не надаешь, банально ничего не поможет. Не сработает.

Тебя не услышат. Но тут есть одна тонкость.

Если они тебе надают по шее, а это тоже может быть, уже они тебя никогда не услышат. Вот и думай, что лучше — рисковать или не рисковать.

С Ариной я рискнула, вспомнив, как уворачивалась от Карпа. И получилось.

Дальше — посмотрим.

Арина поглядела вокруг, но я стояла очень удобно, перекрывая ей дорогу к обоим выходам из кухни.

— Ну? Чего тебе надо?

Но за стол девчонка села послушно.

Я кивнула на крынку и тарелку. В крынке было молоко, в тарелке, прикрытые сверху, чтобы не подсыхали, сыр и хлеб.

— Ешь.

Голод — не тетка, девчонка поиграла минут пять в независимость, и принялась жевать. Я сидела напротив и молча ждала. Нил спокойно, словно и драки не было, спал у себя в колыбельке. Хороший ребенок.

Кстати — свежеокрашенный хной. И веснушки я на личико навела.... Даже не пискнул, маленький. Умничка.

Наконец, еда кончилась, и Аринка посмотрела на меня с прежним вызовом. Но уже спокойнее.

— И что теперь?

— Почему ты сегодня удрала? — тихо спросила я.

— Потому что маменькины гости и меня уже замечают, — огрызнулась Арина. — Что, не понимаешь? Мне с этими уродами на сеновал неохота... и мать тут не поможет, не вступится!

Не факт, что и заметит.

— Понимаю. А брата чего бросила?

— Он шавку эту искал...

— Помогла бы найти — и ушли бы вместе.

— С чего это?

— С того, что он твой брат. А ты его бросила. Это — хорошо?

Арина независимо вздернула нос.

— Ничего с ним не... или...?

Ага, сообразила.

— Ваню едва не покалечили. А Петя молодец, спрятался.

— Ваню? — вот теперь Арина побледнела. Старшего брата она любила.

— Его. У нас есть Ваня с сильными ушибами и сотрясением, есть перепуганный Петя, напившаяся мать и дохлый Карп.

— К-как? — не сразу осознала последнее Арина.

— Удар хватил. Сколько водочку не пить, а гробу быть, — сымпровизировала я.

— Туда и дорога, — Арина не стала ломать комедию.

— Кто бы спорил. А вот куда ты дойти хочешь?

— Чего?

— Вот-вот. Чего ты хочешь?

Арина задумалась.

— Ну... чтобы замуж, свой дом, чтобы, дети...

— И кто у нас жених?

— Никто, — шмыгнула носом девчонка.

— А если честно? Или мне тебя к фельдшеру за косу оттащить? Чтобы проверил?

Судя по покрасневшей морде — стоило. Мне захотелось побиться головой об стол.

Дура, ёжь, какая ж дура!

— Значит так. К фельдшеру сходим. Тайно, чтобы разговоров не было. А теперь рассказывай, кто, что и как.

— Зачем?

— Арина, ты хоть понимаешь, что ты себя, фактически, лишила будущего? Что на тебе никто не женится, что этот парень может тоже тебя бросить в любой момент, что...

Промывала я мозги девчонке долго. Но выяснила пару приятных моментов.

Петтинг был. Полноценного контакта у сопляков не было, хотя парень на нем и настаивал. Но Аринка пока не давала, и то хорошо.

Имени мне не назвали — тоже пока.

К фельдшеру сходить согласились.

И с моими доводами согласились тоже.

Что надо не потискаться за сараем, а замуж. А это дело уже не в ведении парня, а в руках его родителей. И кто им понравится больше?

Сопля из плохой семьи, или помощница старшей сестры? Успешной и богатой, что тоже немаловажно? Приданое-то Арине нужно...

А раз так — давай, помогай.

С братьями повозись, с хозяйством, мне скоро некогда будет, вот, возьми на себя часть обязанностей...

Нельзя сказать, что Арина была от этого в восторге. Но...

При неудаче она ничего не теряла. Нельзя потерять то, чего у тебя и так нет.

При удаче...

При удаче она получала хороший выигрыш.

Приданое, репутацию, свадьбу, избавление от всех нас... плохо?

Вряд ли.

И требуется всего лишь потерпеть пару месяцев, там будет ясно, стою я чего-то или нет. На это Арина со скрипом, но согласилась. И обещала с парнем хоть и встречаться, но ни до чего серьезного не доводить. Замуж ей хотелось.

Я смотрела, и понимала — соврет.

Не по злобе или глупости, просто мамашина генетика. От осинки не родятся апельсинки, знаете? Вот, Арина похожа на свою мать. Тоже пообещает, соврет, забудет, не со зла, а потому что в критический момент думает нижними полушариями. С парнями проще. Ваня слишком долго отвечал за семью, привык мозгами работать, Петя еще мелкий, из него можно что-то приличное вылепить... надеюсь. А тут самый худший вариант. Время упущено, возраст критический, да еще либидо проснулось. А его уже хлороформом не уложишь, оно уже мозг отключает. Качественно...

Но на какое-то время внушения хватит, потом придется повторять.

А потом... Выдать бы ее замуж, да и вздохнуть спокойнее.

Две дуры на один дом — это многовато.

* * *

Следующий день прошел спокойно, если не считать страданий матери.

Первым делом я взяла Арину за шкирку и оттащила в тот же магазин готового платья. А там безжалостно обломала все девичьи мечты.

Никакого розового, красного с черными кружевами, зеленого в полоску, да, и вон то, с жутким вырезом до пупка тоже уберите подальше. Авось, оно и найдет свое огородное пугало.

В темно-синем платье фасона 'Мэри Поппинс' Арина стала похожа на человека. Конкретно — на гимназистку.

Ребенка я ей все равно не доверила, Нил начинал кряхтеть уже в первом приближении, но сумку — вполне.

Мы купили ей ботиночки из козлиной кожи, потом я подумала, и отвела сестрицу к местному куаферу. Получилось вполне неплохо.

Арине подстригли челку, вытянули несколько вьющихся прядей и по-новому заплели косу. Получилась очень даже симпатичная девушка, а что тощая, не по местной моде... так что ж?

На всякую фигуру есть свои ценители.

— Красное платье мне нравилось больше.

— В нем ты бы выглядела, как дешевая девка с панели.

Ворчала Арина больше по привычке, так что я тоже не сильно спорила. Ясно же, девочка довольна.

— Я не...

— Знаю. Теперь и остальные это знают. Встречают-то по одежке...

— И ботинки эти...

— Обычные ботинки, даже почти без каблука. Привыкай, не век в лаптях ходить.

— Угу...

— А ты как думаешь? Развернемся — будешь и к каретам привыкать.

Арина шмыгнула носом и получила легонький подзатыльник.

— Еще рукавом сопли вытри. Платка нет? Ну хоть лопух возьми... высморкайся.

— Угу... куда мы сейчас?

— В околоток.

* * *

Я навестила околоточного, уточнила насчет Перелукина — проблем не будет.

Удар же.

Уже и тело родным отдали, чтобы похоронить по обычаю.

Узнала насчет заключенных.

Да, есть такое.

И тут есть интересная градация.

Вот воров, убийц, и что интересно — политических преступников, мгновенно отправляют на рудники. А тех, кто попроще, оставляют. Почему так?

Рудники, это считай, приговор.

Угольный забой, медный...

Я это отчетливо понимала. Туберкулез, чахотка, по-местному, рак во всех видах, а астма — и вовсе вроде разминки. Условия там именно, что каторжные.

А вот мелкая шушера...

К примеру, не вор, но задолжал, а расплатиться не может.

Нахулиганил. Общественный порядок нарушил.

Да и то же ворье — до определенной суммы у них есть шанс не попасть в рудники. Хотя управляющий Демидовых очень просил...

Намек я поняла.

— А если я тоже... буду благодарна?

Околоточный кивнул, и принялся разъяснять мне тонкости бытия.

Побега, убийства хозяев или еще чего такого можно не опасаться. Практически.

Да, изобретение старое, но верное. Ошейник называется. С магической меткой, по которой человека хоть в Китае найдут и поговорят строго. Или просто нашлют порчу.

Но — это ради кого-то серьезного.

А кто такая Маша Синютина?

Фактически — никто. Обычная мещанка, и только. Ради меня копья ломать не будут, так что надо подыскивать тех, у кого в городе и дом, и семья, так и спокойнее будет, и им резона нет меня убивать и в бега срываться.

Ошейник-то да, но...

Мало ли умельцев?

Маги — они не только в юртах бывают, вот, слышали, намедни...?

Елпифидор Семенович поведал мне историю про поезд, только вот концовка меня не порадовала.

Маг проверил всех, кто ехал в поезде. Другого мага там не обнаружил, написал доклад его высокопревосходительству, теперь искать будут более тщательно.

Все же маг неучтенный, не хвост кошачий.

Я согласилась, что искать надо, и поинтересовалась другими подводными камнями. Мало ли что там с должниками и хулиганами может быть? Оказалось, все сильно зависело от моего поведения. Но подробные инструкции мне дали. Пришлось половину записать, вторую кратенько пометить себе на полях записок, поблагодарить и признать себя серьезно обязанной.

Ничего, я еще добром отплачу. Сочтемся... А пока хоть обед прикажу мужчине отнести. Из хорошего трактира. Пусть кушает.

И — в храм.

* * *

Куда я идти боялась, так это — туда.

А надо.

Даже не так.

Придется...

Но страшно было до такой степени, что хоть ты иди, лопухи осваивай! Общественных-то туалетов здесь до сих пор нет... может, устроить?

Интересно, а это будет считаться делом, достойным настоящей леди?

С одной стороны — деньги не пахнут, с другой — забота о чистоте и здоровье нации, с третьей... все равно позавидуют и обгадят. Не люди такие, жизнь такая.

Так что к храму я подходила с дрожащими коленками. Страшновато.

Арина мрачно тащилась следом, несла мою сумку со всяким барахлом... ладно!

Рано или поздно это надо сделать!

— Жди меня здесь.

— А мне с тобой не надо?

— Хочешь — зайди, помолись, — кивнула я, доставая из сумки легкую газовую ткань и накидывая на голову. Белую, ничего лучше в лавке просто не нашлось. Подозреваю, изначально это было или шарфом, или шлейфом, а потом, в силу обстоятельств, кусок ткани переделали в платок.

Получилось неплохо.

— А мне и голову покрыть нечем...

— Тогда точно жди здесь, — отмахнулась я. И пошла вперед.

Двери храма послушно открылись передо мной.

Вовремя я.

Служба уже закончилась, поп еще не удрал... недолго думая, я подошла к нему.

— Благословите, батюшка.

Руки сами собой сложились в нужный жест, правая поверх левой, голова склонилась.

— Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, — рука попа легла на мои пальцы.

Я молилась, чтобы ребенок его не цапнул, но малыш вовсе не ощущал опасности. Не задыхался, не нервничал, не переживал... ему было все равно, церковь вокруг или чисто поле.

Мне — тоже.

Интересно, это потому, что Христу тысяча с хвостиком лет, а полозам намного больше? Вполне возможно.

Я коснулась губами надушенной кисти. Ладно, в каждом домике свои гомики. Переживу.

И посмотрела на попа.

Ритуал был свершен, батюшка смотрел на меня.

Был он молод, лет тридцати, русоволос, сильно напоминал лицом орла, а бородой — козла. Есть такие люди, симпатичные, но борода им решительно не идет, хоть ты что делай.

— Что привело тебя в храм, отроковица божья?

Я улыбнулась.

— Батюшка... эммм?

— Николай.

— Отец Николай, я решила богоугодное дело сделать.

— Какое же, отроковица божья?

— Покупаю Туманную Лощинку, распахиваю ее под огород, буду овощи выращивать.

Взгляд у попа был откровенно непонимающим. Ну да, а добро-то в чем. И... что покупаешь?

— Туманную Лощинку?

— Да, батюшка.

— Да ты знаешь ли, отроковица, сколько людей там смерть приняло?

Я тряхнула головой.

— Знаю. Но я и сама знак получила... ангельский.

— Вот как?

— Отец Николай, если вы мне минут десять уделите....