Сергей Мусаниф Возвышение физрука

Димон развел руками.

— У них есть прорицатель, — сказал он. — Если отбросить всяческу маличесгую шелуху и ритуалы, то этот тип, похоже, умеет читать логи. В смысле. чужие, за определенный период. Там полный список, что и как...

— Я знаю, что такое логи, — сказал я. — Значит, ты теперь с ними?

— Я не с ними, — сказал он. — Они же эльфы, они никого из низкородных в свой дом никогда не возьмут.

— Значит, просто подрабатываешь?

— Чапай, я...

— Много лет Чапай, — сказал я. — Почему ты?

— Я когда только тот квест классовый закончил, из-за которого мы расстались, — сказал он. — И тут они сами меня нашли, и сделали предложение, от которого нельзя отказаться.

— Что-то пока не очень убедительно звучит, — заметил я.

— Пойми, Чапай, они — эльфы. У их дома тысячелетняя история, если не больше, и у них свои представления о кровной мести. Очень... замысловатые. Они хотели, чтобы это сделал я, потому что они считали, что я — твой лучший друг. Типа, так тебе обиднее будет.

— Мне уже обидно, — согласился я. В принципе, понятно было, почему Система сделала такой вывод. Димон был первым человеком, с которым я контактировал после того, как зомбиапокалипсис обрушился на нашу планету, если не считать зомби и случайных прохожих. Я первым делом поехал в его сервис, вот эльфы и подумали... Хотя я некоторое время и сам так думал.

— Но на самом деле мы не такие уж и друзья, Чапай.

— Конечно, — согласился я. — И это отличная причина, чтобы зарезать меня в темноте.

— Да не собирался я тебя резать, — сказал он.

— А для чего же тогда засаду устраивал? Почему на улице ждал?

— Не устраивал я никаких засад, — сказал он. — Я просто с мыслями собирался, думал, как лучше подойти. А тут это... Я, между прочим, тебе жизнь спас.

— Хочешь сказать, этот парень не с тобой был?

— Я его вообще в первый раз там увидел.

Я попытался вспомнить, был ли алкоголик Питер уже внутри, когда я вошел в салун, или же он притащился за мной следом, но вспомнить не получилось. Мозг эту подробность не сохранил.

— Ну, ты бы его в любом случае убил, — сказал я. — Если я не от твоей руки помру, тебе наверняка квест не засчитают.

Он потупился.

— Хорошо платят-то хоть?

— Они меня тренировали, — сказал Димон. — Дали снаряжение. Обещали в случае.... успеха дать мне рекомендацию в Гильдию Теней.

— Я смотрю, ты не продешевил.

— Чапай, — сказал он проникновенно. — Мне эта ситуация так же неприятна, как и тебе.

— Едва ли так же, — сказал я. — Это же не я свой кинжал тебе в спину пристроить пытаюсь.

Он вздохнул.

— Я смотрю, ты тут тоже время зря не теряешь, — сказал он. — Уровень, команда, танк собственный...

— Это не мой танк, — сказал я.

— Жаль, — сказал он. — Слушай, эти эльфы местные — они совсем не такие, про каких у нас кино снимали. Они играют по хардкору, у них свой кодекс и они очень упертые. Видел бы ты эти тренировки... Там инструктору под тысячу лет, и начинал он еще до всего этого, видимо. Инвентарь не признает, все свое оружие надо иметь под рукой, говорит, потому что никогда не знаешь, что с этим инвентарем случится. Характеристики они сами качают, тренировками. использовать очки для них зашкварно. Странные ребята, и очень опасные.

— А куда же они свободные очки характеристик девают? — спросил я.

— А черт его знает, — сказал он. — Может, во что-то неочевидное вкладывают. Но сила, ловкость и выносливость у них только своя.

— Да сколько там той выносливости, — сказал я.

— Ну, танков там нет, но вообще эльфы очень разные бывают, — сказал Димон.

— Я смотрю, ты ими прямо проникся, — сказал я.

— У них века игрового опыта, — сказал он. — Там есть, чему поучиться.

— Ты поэтому согласился?

— Я... У меня и выбора-то особого не было.

— Ну да, ну да, — сказал я.

— Сейчас ты скажешь, что всегда есть выбор.

— Не скажу.

— Если бы я отказался, они бы меня там и убили.

— Понимаю.

— Что бы ты сам сделал на моем месте?

— Понятия не имею, — соврал я. — Слушай, Димон, я, конечно, не самый лучший в мире человек, и мы с тобой не лучшие друзья, но и не чужие же люди все-таки. Вместе играли, на одном районе росли... Как же мы дошли до жизни такой? Как оно вот так все обернулось?

— Чертова Система, — сказал он.

Система Системой, но то, что он на этот квест в принципе подписался, уже характеризовало его, как человека не слишком... Не слишком.

Но я, конечно же, ничего не стал ему говорить. Во-первых, он взрослый человек и сам все понимает, а во-вторых, не мне тут морали читать после всего, что я уже натворил и еще собираюсь.

— И что же ты хотел мне сказать, когда ждал в темноте у сортира? — спросил я.

— Предупредить хотел, — сказал он. — Об эльфах, об этом обо всем.

— А потом?

— А потом мы бы разошлись, как в море корабли, — сказал он.

— И плакала твоя Гильдия Теней.

— Ничего, на них одних свет клином не сошелся, — сказал Димон. — Есть еще братства плаща и кинжала и помимо них.

— И даже эльфийская месть тебя не пугает? — поинтересовался я. — Они ведь ребята упертые.

— Ну, я тоже не пальцем деланный, — сказал Димон. — Прорвусь как-нибудь.

— А какие у тебя вообще планы?

— Не знаю, — сказал он. — Это игра, значит, надо качаться. Чем больше прокачаешься, тем дольше проживешь. Какие тут еще могут быть планы?

Он выжидающе смотрел на меня.

Я подумал, может быть, он ждет, что я приглашу его к себе, но ждет он в таком случае зря. Не приглашу.

Я ему не доверяю. Допустим, Соломону я тоже не доверяю, но у Соломона есть вполне понятный мне мотив и цель, а тут вообще потемки, и непонятно, чего он от этой жизни хочет.

Впрочем, за Димоном эта проблема и раньше наблюдалась, отчасти поэтому мы с ним и разошлись.

Было у меня ощущение какой-то неправильности происходящего, и еще было ощущение потери. Что-то заканчивалось, и не факт, что после этого что-то начнется.

— Ладно, — сказал я. — Удачи.

— И это все?

— А что еще? — спросил я. — Ты меня предупредил, я тебя услышал. Расходимся.

— Жаль, что так получилось, — сказал он.

— Жаль, — согласился я, протягивая к нему правую руку.

Он тоже протянул ко мне правую руку, и до рукопожатия оставалось каких-то десять сантиметров, когда его левая рука вылетела из-за спины, описывая полукруг, который должен был пройти через мое горло, а в руке у него был зажат кривой кинжал.

Тренировали его действительно по хардкору. Он был плавным, стремительным и опасным, как змея.

Но ему не хватало реального игрового опыта, если можно так выразиться.

Его инструктор был отчасти прав. Я еще не сталкивался с такими ситуациями, когда у игрока может быть заблокирован инвентарь, но вполне допускал, что они могут быть, и большая часть игроков в них окажутся совершенно беспомощны, а у тебя, умника, ножик есть, он на бедре закреплен.

Это полезно. Это может помочь.

Но в тех случаях, когда инвентарь не заблокирован...

Когда он начинал движение, он видел, что мои руки пусты, и был уверен в собственном превосходстве, и даже огонек торжества уже промелькнул в его глазах (хотя, может быть, это я себе придумываю), но в следующий миг "дезерт игл" прыгнул из инвентаря прямо в мою ладонь, и я дважды потянул за спусковой крючок.

А выносливости он себе прокачал недостаточно.

Полукруг не был завершен. Димона отбросило на пару метров, он повалился на спину, кинжал выпал из его руки.

В нем сидели две пули, его здоровье было на границе желтого и красного секторов, но игровые условности есть игровые условности. Вместо того, чтобы ругаться, сучить ножками и истекать кровью, одной рукой он потянулся к своему кинжалу, а другой поднес ко рту исцеляющее зелье.

В невидимость он уйти не пытался. Наверное, на этот счет были какие-то ограничения.

Я всадил еще две пули ему в грудь.

Силы оставили Димона, он перестал тянуться за кинжалом, и зелью, хоть оно уже и было у него в руке, не суждено было быть выпитым.

— Черт, — сказал он и отбросил флакон в сторону. — Наверное, не стоит длить эту агонию.

— Не стоит, — согласился я.

— У меня не было выбора, Чапай, — сказал он.

— У меня тоже, — сказал я и выстрелил ему в голову.

Полоска здоровья, давно ушедшая в красную зону, посерела и погасла. Я отвернулся, и тут из сумрака шагнул мрачный Виталик и разнес остатки Димона из дробовика.

— Здесь многое не такое, как выглядит, — пояснил он. — Лучше убедиться. Мало ли, какие способности у этих ниндзя.

Я кивнул, признавая его правоту.

Лучше убедиться, чем позволить врагу воскреснуть у тебя за спиной.

— Ты все правильно сделал, — сказал Виталик.

— От этого не легче, — сказал я.

— Ну, так это нормально. Это не должно быть легко, — сказал Виталик. — Когда подобное перестанет для тебя хоть чего-то стоить, ты превратишься в кого-нибудь очень неприятного. Например, в меня.

На самом деле, все это вранье. Я имею в виду, все эти фразы про "у меня не было выбора" и "не мы такие, жизнь такая".

Я сам их периодически произношу, но при этом четко понимаю, что я вру. Выбор есть всегда. Иногда он неприятный, иногда страшный, иногда чудовищный, но он все-таки есть.

И не жизнь такая. Мы такие. И такие мы делаем жизнь именно такой.

Даже чертова Система не заставляет нас убивать друг друга. Они лишь предоставляет нам такую возможность, и мы этой возможность пользуемся. А некоторые хватаются за нее с упоением.

На самом деле, как только я увидел Димона в тени того сарая, я уже знал, чем это закончится. Где-то глубоко внутри, но знал.

— У таких квестов обычно очень жесткие временные рамки, — сказал Соломон, выходя из стелса в трех метрах за спиной Виталика. — И когда я говорю, жесткие, я имею в виду, что они действительно жесткие. Скорее всего, ему дали какой-то яд, и противоядие он был получил только в случае успеха.

— Очень удачно, что вы оба подслушивали, — сказал я.

— Это не называется "подслушивали", — сказал Виталик. — Это называется "прикрывали".

— Угу, — сказал я. — Соломон, ты слышал что-нибудь про Дом Красных Ветвей?

— Слышал, — сказал Соломон. — Это закрытый игровой клан, попасть в который со стороны невозможно. Очень старый, очень могущественный, очень упертый. Все, как он говорил. Услугами наемников они пользуются очень редко и только в исключительных случаях. Я знаю, что это прозвучит глупо, но лучше бы ты убил кого-нибудь попроще.

— Это не мой, сука, метод, — сказал я. — Есть шансы, что они когда-нибудь угомонятся?

— Нет, — сказал Соломон.

— Я так и думал.

— Они нашли твоего друга и заставили его встать против тебя, — сказал Соломон. — Это, так сказать, минимальный пакет их возмездия.

— Я знаю, что пожалею об этом, но все же спрошу, — сказал я. — Что в максимальном?

— Они найдут всех, кто тебе дорог, и убьют их, — сказал Соломон. — Возможно, они убьют всех твоих знакомых, всех, с кем ты контактировал хоть какое-то время. Теперь, когда их первоначальный план не сработал, они развернутся на всю катушку.

— Сколько человек в этом клане? — спросил Виталик.

— Многие тысячи.

Я думал, он опять начнет шутить про трудные похороны, но он не стал.

Если принять за данность не помню чье высказывание, что масштаб человека определяется калибром его врагов, то физрук, сука, личность.

Количество людей, желающих сделать мне неприятно, растет с пугающей скоростью. И Питер этот еще, ему-то я чем не угодил?

Все непонятное потенциально опасно.

— Ладно, чего тут отсвечивать, — сказал я. — Полутайте его кто-нибудь и подвигали отсюда.

Виталик полутал, но ничего, кроме оружия, которое было закреплено снаружи, из Димона не выпало. Может, у него вообще был пустой инвентарь, как ему эти эльфы завещали.

Мы уселись в танк, Виталик, как и прошлый раз, устроился сзади, и одному ему там явно было комфортнее.

— Куда? — спросил Соломон, кладя руки на джойстики.

— Езжай вперед, — попросил я. — Там разберемся.

На этот раз прозрачной сделалась только передняя часть танка, и мы понеслись по степи, словно пытаясь убежать от занимающегося рассвета.

Никаких дел у нас на этой планете не осталось, но мне хотелось еще хотя бы немного потянуть время и просто ехать вперед и смотреть в окно, если, конечно, это можно назвать окном, и в очередное приключение не лезть.

— Внезапно, предлагаю забить, — сказал Виталик. — Знаете же, как оно обычно в РПГ бывает? Есть у тебя основная миссия, ты берешь какой-то побочный квест, потом еще один, еще. Идешь, натыкаешься на цепочку, тут задание, там задание, и все интересное, и все нужное, и мимо всего просто грех мимо проходить. А через какое-то время ты обнаруживаешь, что у тебя журнал заданий так забит, что рука листать устанет, и ты понятия не имеешь, за что вообще хвататься, к хренам.

— Не сработает, — сказал Соломон. — Только не в этом случае.

— А если они действительно пойдут по знакомым? — сказал я. — Дед Егор, Кабан с женой и дочерью, Федор... А потом и до вас доберутся.

Я прямо уже видел, даже не оборачиваясь, как Виталик пожимает плечами, но снова ошибся.

— Федор, — потянул он. — Да, это проблема.

— Вы знаете, где находится хоть кто-то из перечисленных? — спросил Соломон.

— Нет, — сказал я. — Только дед Егор, и то примерно. Если он вообще еще жив.

— Значит, вы не можете их предупредить или защитить, и надо сосредоточиться на чем-то другом.

— А если дать этим эльфам понять, что вендетта, которую они затеяли, обойдется им слишком дорого? — спросил Виталик. — Навестить какой-нибудь их филиал, пролить там реки крови, сложить гору из черепов?

— Это их только раззадорит, — сказал Соломон. — Поймите, это для них долг крови, долг чести. Пока они все не лягут, пока там будет хоть кто-то, способный сражаться, они от этого долга не откажутся.

— Значит, лягут, — сказал Виталик, но на этот раз его бравада была слишком уж показной.

Не было печали, купила баба порося, а он оказался клановый и теперь за него все реальные кабаны впрягутся. И кабанов этих многие тысячи.

— Что-то я накатался, — сказал я. — Давайте уже Элронда навестим. Побеседуем и, если что, Вторую Директиву ему отрихтуем.

— Давно пора, — сказал Виталик.

Соломон остановил танк, а когда мы оказались снаружи, отозвал его. Удобно, все-таки, и никаких проблем с поисками парковочного места.

Порывшись в инвентаре, я нашел свиток Элронда.

— Что там за мир? — спросил Соломон.

— Средневековое фэнтези, — сказал я.

— Минутку, — он сменил броню на рыцарскую, черную с синеватым отливом, повесил на пояс длинный меч и нацепил на голову шлем. — Теперь готов. А вы переодеваться не будете?

— Мне не во что, — сказал я.

— А мне вообще пофиг, — сказал Виталик.

Мы встали поближе друг к другу, чтобы избежать предыдущего эксцесса, я глубоко вдохнул, сломал печать и развернул свиток, врученным нам искином.

И ничего не произошло.