Столь длинный монолог без единого намека — поистине, шедевр дипломатии. Эрвин гордился собою, Мими подарила ему восхищенный взгляд. Леди-во-Тьме молчала, но уста короля Шиммери прорезала улыбка.
— Благодарю, милорд. Похоже, я начинаю входить во вкус этой забавы. Теперь ваш вопрос, верно?
— По правилам — да, но позвольте мне, — вмешалась Минерва. — У меня созрел прекрасный вопрос для вас, королева Маделин. Если бы вы могли вырастить самое высокое в мире дерево или слепить самую красивую снежную плаксу — что бы вы выбрали?
Леди-во-Тьме выдержала паузу. Эрвин уж начал бояться, что она не снизойдет до ребячливой игры, но ее величество заговорила мягким приятным голосом:
— Дерево может достать до неба, а снежная плакса растает весной. По мне, выбор очевиден.
После малого замешательства, Леди-во-Тьме сочинила и свой ход:
— Верну вопрос вам, владычица Минерва. Если бы вы были студентом и могли учиться у полководца, магистра или аббата — кого бы выбрали?
— Полководец и аббат преподают одну известную науку, а магистры случаются разные. Я постояла бы у замочной скважины и послушала, чему учит магистр других студентов.
Леди-во-Тьме ответила благодушным кивком. Игра двинулась полным ходом.
Два короля, императрица и герцог метали друг другу шутливые вопросы и сочиняли сказочные ответы. Соревновались, кто сможет произнести больше слов, не обронив ни единого политического намека. Мими проигрывала: держалась в пределах двух-трех фраз, не рискуя сказать больше. Эрвин блистал за двоих, бесстрашно выдумывая целые притчи. Всеобщее восхищение заслужил, когда сумел рассказать целую историю про сына, отца и волка, ни разу не намекнув ни на кайров, ни на военное дело. Франциск-Илиан порою уступал Эрвину (возможно, намеренно), а иногда обходил. Особенно мастерски ему удавались вопросы:
— Если бы в небе кроме Звезды плавали еще Яблоко, Монета и Кубок — кто куда попадал бы после смерти?
А Леди-во-Тьме оставалась верна себе — избегая прямых намеков, всегда вкладывала в свои слова некую философию:
— Если бы вы, милорд, были каменщиком, и вам вместо кирпичей дали жемчут — как бы вы поступили?
Прошел час, сменилось два кувшина с вином, опустели блюда, было подано сладкое. Гости говорили уже весьма охотно, порою задавали вопросы друг другу. Пророк заметно радовался возможности сделать ход.
— Скажите, милорд, если бы мир должен был рухнуть в Бездонный Провал, что бы вы сделали?
— Отвечу так, премудрый. В прошлый раз на пороге смерти я занимался двумя делами: вспоминал женщин, которых любил, и пытался выжить. Это было удачное сочетание, вряд ли смогу придумать что-нибудь лучше.
Игроки, казалось, поделились на пары: Эрвин часто обменивался вопросами с шиммерийцем, Минерва — с Леди-во-Тьме. Чтобы гости не усмотрели в этом намека, Эрвин разорвал кольцо и обратился к болотнице:
— Если бы вам предстояло поймать невидимого зверя — как бы действовали?
Королева думала меньше секунды. Кроме первого своего ответа, ни над одним больше она не думала долго. Казалось, все ответы Леди-во-Тьме знала наперед, а время тратила лишь на то, чтобы привести в движение старческий язык.
— Всякий зверь ищет добычу. Я узнала бы, что он любит, и заманила в трясину — там он стал бы видим.
Эрвина посетило неприятное чувство: кажется, он случайно намекнул на Кукловода и более того, кажется, Леди-во-Тьме поняла подтекст. Но чувство это рассеялось, когда королева спросила беззаботно и скучливо, без искры любопытства:
— Владычица Минерва, если б у вас имелся брат и интереснейшая книга — вы прочли бы книгу одна или поделились с братом?
Мими усмехнулась — невидимо для слепой королевы:
— Прочла бы в одиночестве. Мой братик был бы крохой и не умел читать.
— Благодарю, ваше величество. Трапеза была вкусна и сытна, а игра премного потешила нас и развеяла дорожную усталость.
— Нам стоит благодарить его светлость Ориджина: игра — его изобретение.
— Наше почтение, милорд. А теперь, ваше величество, позвольте преподнести вам наш дар.
Мягкий голос Леди-во-Тьме стал лишь чуточку суше, однако Эрвин заметил перемену.
— Ожидаем с нетерпением, ваше величество, — поклонилась Мими.
— Дар должен был прибыть раньше, но отчего-то все еще не доставлен. Я полагаю, ваши часовые у входа могли задержать его. Ваше величество, попросите стражников пропустить дар.
Минерва хлопнула в ладоши, и лазурный офицер возник в дверях.
— Капитан, доставлено ли что-нибудь для меня?
— Ваше величество, никакого груза нет, но три человека дожидаются аудиенции. Двое из них — лорд Эммон Дарклин и адмирал Фанно Грок. Третий желает остаться неизвестным, пока вы не прикажете ему снять маску.
У Мими загорелись глаза:
— Ко мне пришел гость в маске?!
— Я бы сказал, его привели. И на голове у него не совсем маска, а мешок с дырками для глаз.
Мими резко обернулась к гостям:
— Вы дарите мне раба? Господа, я чту законы Империи и не могу принять такой подарок.
— Ваше величество, сперва взгляните на него. Возможно, его лицо убедит вас переменить решение.
Минерва колебалась недолго — любопытство быстро одержало верх.
— Капитан, впустите троих.
Под надзором гвардейцев в трапезную вошли двое вассалов в черных мундирах, а также таинственный третий — высокий худой человек в пестром клетчатом камзоле, с мешком на голове. Глаза, видимые в дыры, блестели так, словно человек хохотал под мешком.
— Снимите, — приказала Минерва.
— А может, так угадаешь? — раздалось из-под мешковины. — Ты же умная девица! Аль поглупела?
На лице Мими проступило раздражение:
— Сударь, следите за речью. Вы говорите с императрицей Полари.
— Знаю я, с кем говорю. Я б тебя и в мешке узнал, лишь бы ноги торчали. Пощупал бы лодыжки — и готово.
Брови Минервы поползли на лоб:
— Вы?.. Менсон?..
Театральным жестом человек сорвал с головы мешок.
— Ха-ха! Первый шут Империи к вашим услугам! Без колпака тяжело признать, а?
Менсон — это действительно был он — трескуче рассмеялся, видя замешательство Минервы и Эрвина.
Его смех прервался, как отрезанный ножом, когда Леди-во-Тьме произнесла:
— Владычица Минерва, наш дар вам — возможность осуществить правосудие. Перед вами Менсон Луиза Виолетта, подозреваемый в убийстве владыки Адриана. Отдаем его во власть закона.
Монета — 6
Начало апреля 1775г. от Сошествия
Лаэм
Вернувшись в Лаэм, Бакли узнал: план Магды Лабелин окончательно лопнул по швам. Про себя он звал идею закупки очей планом Магды Лабелин, либо проще — планом свиньи. Четверо из Пяти наотрез отказались продать оружейные очи, и кроме того, унизили Магду. Восьмерка имел приятелей в гвардии барона Деррила, от них узнал новости и пересказал Бакли.
Пять дней шиммерийские вельможи кормили путевских лестью, осыпали дарами, ублажали вином и зрелищами, при том постоянно нахваливая свои товары: корабли, чай, кофе, шелка. Леди Магда и барон Деррил все пытались склонить их к беседе об очах, но без толку. Принц Гектор дал иносказательный отказ, а остальные будто и вовсе не слышали вопроса. Все тянули свою сладкую болтовню: "Взгляните на платья, миледи! Привезите такой товар в Корону — и столицу озарят лучи южного солнца! Попробуйте кофе, ваша светлость. Кофейные зерна — для торговца то же золото, но ароматнее!" Барон и Магда терпели из последних сил, напрягая все свои дипломатические таланты. Так и сяк настаивали, убеждали: Южный Путь и Шиммери должны быть в союзе. Шиммерийцы охотно соглашались: "Конечно, премудрая леди! Союз напоит наши земли дождем процветания! Потому вам будет очень полезно иметь свою резиденцию в Лаэме. Вот взгляните на макеты дворцов, которые мы можем для вас возвести! А вот и макеты торговых кораблей, которые станут гордостью вашего нового флота". Все это — под песни, пляски и пьянство. На пятый день речь зашла о торговле рабами: сколько прибыли мы все получим, если откроем в центральных землях один крохотный рыночек альтесс! Тогда леди Магда с бароном не выдержали.
Деррил приказал солдатам заткнуть глотки музыкантам, певцам, танцовщицам и шлюхам. В воцарившейся тишине леди Магда произнесла речь. Она высказала все, что думала о шиммерийцах и их политике, о кайрах и медведях, и об Ориджине, который сожрет весь Поларис, пока шиммерийцы будут тискать баб. Ни одна фраза леди Магды не обошлась без слов "сраный" или "зад". Речь вышла очень впечатляющая. Впервые за дни переговоров шиммерийцы выслушали кого-то кроме себя. А затем произошло нечто.
Принц Гектор поднял кубок за здоровье непревзойденного оратора — леди Магды. Но выпив, вдруг схватился за сердце. "Простите, кажется, излишек вина сказался на моем здоровье", — с этими словами он взял всех своих альтесс и удалился. Затем Третий из Пяти пожаловался на мучительную головную боль, а Четвертый — на рези в желудке, а Пятый — на стрелы в пояснице, и все они ушли в компании своих жен и альтесс. Остались только секретари — и леди Магда со своими вассалами. Тогда секретари шиммерийцев заговорили с ясностью, на которую их господа не были способны. Белокаменное королевство Шиммери не видит смысла в союзах со слабыми. Среди северных земель наиболее перспективною выглядит Ориджин, среди центральных — Надежда. Им и будет дано право покупки очей. С Южным Путем королевство Шиммери готово обмениваться товарами, лишенными военной значимости.
Никто из вельмож больше не появлялся во дворце принца Гектора — они продолжили свое празднество в другом месте, на вилле графа Огюст-Римара. С путевскими гостями теперь общались только секретари. В попытке возобновить контакт, леди Магда попыталась подкупить Лориналя Гитана — генерала Солнечного полка, меч принца Гектора. Он сделал вид, что не понял намека. А может, и правда не понял — сей генерал не славился острым умом.
Здесь стоило бы леди Магде погрузиться в корабли и уйти обратно в Грейс, оставив посреди принцева дворца прощальную кучу дерьма. Но вот беда: плаванье эскадры туда и обратно через полмира стоит уйму денег, а герцог Морис Лабелин — еще больший скупердяй, чем его дочь. Леди Магда с бароном просто не могут вернуться и доложить герцогу, что выкинули тысячи эфесов впустую. Им придется найти способ возместить потери — то есть, загрузить трюмы хоть чем-нибудь полезным. Несмотря на унижение, рано или поздно они смирятся и купят чертовы шелка. Или чай. Или кофе. Или баб...
Было ясно: при таком настроении леди Магды, не стоит попадаться ей на глаза. Бакли даже не думал. Он не поехал ни во дворец, ни на почту, ни в свою гостиницу. Остановился в захудалом трактире одного из городишек окрест Лаэма — из тех, чье существование проходит незаметно для лаэмцев. В том же городишке нашел место для пленных: снял погреб — один из многих, что сдавались в наем торговцам как холодные склады. По сути, то была яма с прочным перекрытием и люком. В нее швырнули Хармона и Ванессу-Лилит с детьми. Бакли не видел в них особой пользы и думал перебить всех, но решил повременить: Ванесса пригодится если нужны будут еще деньги, а Хармон — если Могер внезапно столкнется с леди Магдой. Потому до поры он пощадил их и оставил под замком. Разумеется, перед тем Хармон сходил в отделение банка и передал Могеру все деньги, что были на хармоновом счету.
А Светлая Сфера?..
По правде, Могер Бакли боялся ее. Он боялся всего, что не мог охватить умом. Зная ее историю, он полагал: эта святая дрянь приносит несчастья. Вся свита Хармона подохла из-за нее, и самому Хармону недолго осталось. Монастырь под Лабелином сожгли из-за Сферы. Герцог Морис проиграл войну вскоре после того, как купил подделку. Круглая мерзость точно несет проклятье. Потому Бакли даже не стал ее искать. Пускай лежит там, где спрятал ее торгаш. Хармон помрет, и кто-то другой найдет Сферу, и навлечет на себя проклятье — но этим глупцом не будет Могер Бакли.
* * *
— Суши весла! Подойдешь еще на ярд — стреляем!
Полная луна освещала гавань. Лодчонка переваливалась с волны на волну, отталкиваясь парой весел, а прямо по курсу маячил черный силуэт галеона с убранными парусами. Едва лодка подошла на дистанцию арбалетного залпа, с корабля донесся строгий приказ. Может быть, кто-то где-то и спал на вахте, но не стрелки на палубе "Гордости Грейса".
— Спокойнее, братья! — крикнул им Бакли. — Я — Могер Бакли, личный посланник леди Магды. Хочу видеть капитана.
— Плыви к морским чертям! Капитан спит!
Бакли встал во весь рост и заорал, сложив ладони рупором:
— Я посланник леди Магды, тьма тебя сожри! Срать ей на то, кто спит, а кто нет!
На палубе возникло замешательство. Послышались шаги, кто-то таки пошел за капитаном, а кто-то крикнул Могеру:
— Заходи с левого борта!
Девять и Дейв налегли на весла.
"Гордость Грейса" была третьим по величине кораблем эскадры. Идовски хитрый выбор, ведь пираты — самые суеверные люди на свете. Они станут искать богатств на флагмане, а если не там, то на втором, четвертом, восьмом кораблях — согласно священным числам. "Гордость" не шла под священным номером, была не настолько большой, чтобы привлечь внимание размером, и не настолько маленькой, чтобы соблазнить своею неприметностью. То был совершенно обычный торговый галеон, каких до Северной Вспышки во флоте Лабелинов имелась почти сотня. Из трех тысяч моряков и солдат эскадры только дюжина знала тайну "Гордости Грейса", и Бакли входил в эту дюжину.
В трюме всякого судна хранятся водяные бочки. Тщательно расклиненные и застопоренные, они прирастают к кораблю. Их не катают и не ворочают, если нужна вода — набирают через кран, если вода кончилась — доливают сверху, через горловину, что ведет на палубу. Никто не снимает крышки этих бочек — по крайней мере, без особого приказа капитана. В бочках "Гордости Грейса" под слоем воды хранилось золото. Два миллиона эфесов монетами и слитками.
С борта упала веревочная лестница. Дейв подвел к ней лодку, и Бакли вылез на палубу. Беглым взглядом он насчитал дюжину парней. Если караул сменяется трижды в сутки, значит, всего бойцов три дюжины. А если Бакли не досчитал, то человек сорок. Ну, и капитан. Лорд-капитан Кортни Бенефит, если говорить точно.
— Какого черта желает миледи? — рыкнул этот первородный гад, спросонья злой, как собака.
— Капитан...
— Лорд-капитан!
— Лорд-капитан, ее светлость прислала меня учинить проверку.
— Не уловил. Повтори-ка.
— Леди Магда приказала мне провести проверку вашей службы, лорд-капитан.
— Тебе, мужицкому щенку, миледи приказала проверить меня?
— С вашего позволения, лорд-капитан, я являюсь отпрыском семьи чиновного дворянина, хотя и не титулованного.
— Да мне плевать! Что именно, тьма сожри, ты должен проверить? Караул на месте, как видишь.
— Мне следует убедиться в сохранности груза.
— Груза?..
— Лорд-капитан, бочки...
В следующий миг капитан Бенефит схватил Могера за грудки и прошипел:
— Ты — идиот. Солдаты караула не знают о бочках, и так должно остаться.
