| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Идиот! И сын идиота! Ты же оставил отпечатки пальцев! Теперь против тебя прямые улики!
Борис, не на шутку испугался за себя. Такая гарпия могла и убить его, чтобы отвести подозрения от своей личности и секты.
Поэтому юноша поспешил заявить:
— Одна девушка взяла кинжал в руку, и надеюсь стерла отпечатки пальцев.
Рыжая вызверилась и рыкнула:
— Так ты еще и девушку подставил? Её посадят вместо тебя!
Борис с печалью в голосе заявил:
— Увы я сволочь, но... У меня не было выхода!
Рыжая с подозрением спросила:
— А она тебя видела?
Борис поспешил соврать:
— Только мельком!
Рыжая внимательно поглядела на Бориса и заметила:
— Мельком подростка в плавках... Этого конечно же мало, но... Ты красивый и он могла тебя запомнить...
Борис попытался выкрутиться:
— Видимость была плохая. Мала вероятность, что она меня приметила!
Рыжая прищурилась и хихикнула:
— Видимость... А ты броский! Нет с тобой Борис одни проблемы, но ладно живи!
Борис поклонился и набравшись смелости, спросил у Рыжей:
— А ты бы могла меня убить?
Та без лишних церемоний ответила:
— Запросто! Ты червь!
Борис вздохнул и ответил:
— Все мы лишь черви перед Всевышним!
Рыжая гордо возразила:
— Я не червь, а божество... А ты кандидат в Боги-демиурги!
Борис с облегчением ответил:
— Да пока кандидат...И возможно вечный кандидат!
Рыжая отрицательно мотнула головой:
— Нет! Рано или поздно твои божественные способности разовьются и гипертеоплазма затопит все тело, и вывернет сущность наизнанку. Вот тогда ты осознаешь, что есть феноменальная космическая сила — демиургов.
Борис неопределенно произнес:
— Дай Бог...
Но пока разговор не клеился. Борис хотел пока хоть немного отвлечься. И он начал писать АИ, с несколько другим поворотом. Вот допустим наступление в Арденнах, для немцев увенчалось успехом, а Сталин, желая, чтобы союзников посильнее потрепали: выжидает!
Хорошая могло получится АИ, но Борис заснул и ему снилось. То что снилось Борьке оказалось не сказкой, а реальностью в которой оказалась Альбина.
Первоначально девушку заперли в обезьянник, так она объединилась с другими женщинами и вместе они отбивали наседавших мужчин.
Для девушек могло все кончиться, но появилась милиция которая разогнала бомжей.
Далее Альбину вызвали к следователю. После контрольных вопросов: фамилия, имя, отчество, следователь перешел к делу.
— Дело ваше ясное Альбина Петровна. К вам полез порнопродесер и вы защищались. Понять вас в принципе можно. Но простить никак нельзя, а двойное убийство следует отвечать!
Альбина печально вздохнула и подтвердила:
— Я сама виновата... Хотела заработать, но не думала, что все получится так грязно!
Следователь понимающе кивнул:
— Вы бабы всегда так — сначала действуете, а затем думаете!
Альбина наклонилась, её глаза стали красными, от слез. Она находилась в шоковом состоянии. И старалась любой ценой отключится, от данного кошмара.
Следователь продолжил:
— Да двойное убийство тебе светит большущий срок — вплоть до пожизненного, но я хочу тебе помочь.
Девушка посмотрела на следователя, часто мигая покрасневшими глазами:
— А что я могу сделать?
Следователь охотно предложил:
— Ты пишешь явку с повинной, это смягчит твое положение. А попрошу прокурора, чтобы тебе до суда избрали мерой пресечения подписку о невыезде!
Девушка всплакнула. Она не знала что делать. Убийство совершила не она, но ей не хотелось выдавать Бориса. Да и кто ей поверит, если прямая улика: то есть нож была у нее в руках. Но и брать вину, на себя не хотелось.
Девушка неуверенно промычала:
— Можно подумать...
Следователь хитро улыбнулся:
— Думай! Но пока тебя прокурор распорядился определить в ШИЗО, там хорошо думается.
Девушку увели. Направила длинным коридорам в подвал. Тут её встретил человек с погонами майора. Появились две молодые женщины в белых халатах. Майор отдал им распоряжение:
-Ответите в комнату свиданий и тщательно обыщите гражданку!
Более высокая женщина кивнула:
— Мы сделаем все что надо!
Майор сердито заметил:
— Учтите, что обыск должен быть самым тщательным! Она опасная убийца!
Более низкая женщина со сросшимися на переносице бровями прошипела:
— Понятно сделаем как в позапрошлый раз!
Альбину отвели в помещение с белыми стенами и зеркалами с одно и сторон. Стояло привинченное к полу кресло. Женщина в белом халате включила дополнительный свет, ударили по глазам прожектора. Альбину высвечивало со всех сторон.
Последовала команда:
— Раздевайся!
Девушка слегка смутилась. Она смотрела знаменитый фильм "Под принуждением". Неужели её сейчас тоже начнут обыскивать. И совать пальцы в интимные места? Вот женщины уже неторопливо одевают, резиновые перчатки. Это ведь ужасно! Альбине хотелось закричать во все горло. Но было страшно. Она попыталась себя мысленно успокоить.
Ничего страшного: отнесись к этому, словно к медицинскому осмотру. Ну, влезут пальцем во влагалище: ничего страшного! Будем считать, что гинеколог ощупал.
Словно замороженная Альбина медленно снимала с себя одежду. Более высокая женщина брала её платье и ощупывала каждый шов и складку.
Более низкая надзирательница складывала одежду в отдельную кучу. И иронически поглядывала на Альбину. Обе женщины-миллиционеры были еще достаточно симпатичные и это успокаивало девчонку. В книгах про тюрьму обычно надзирательными были мужеподобные и зверовидные.
Альбина кое-как сняла с себя лифчик, обнажив полные, с алыми словно лепестки роз сосками, и остановилась. Снимать трусы ей показалось стремно.
Высокая женщина крикнула:
— Трусы тоже снимай!
Низкая потянула к ней руки, рыкнув:
— А иначе поможем!
Альбина, испугавшись, стянула с себя трусики. Она старалась себя успокоить, что в процедуре личного досмотра нет ничего страшного, что это более, чем осмотр у врача, и ничего кошмарного ей не сулит.
Вот она перед ними в костюме Евы, и высокая подходит к ней. Берет в руки тяжелые, золотистые, вьющиеся волосы Альбины, удивительно цокает языком:
— Красивая у тебя грива... Веди себя хорошо, а то сбреют!
Альбина послушно кивнула. Перспектива лишиться своих прекрасных волос казалась ей ужасной.
А женщина тщательно осматривала шевелюру. Её пальцы растрясли каждый локон и, это являлось довольно болезненной процедурой. Альбина морщила и даже корила себя, за то, что отрастила такую пышную себе гриву.
Обыск головы длился достаточно долго. Обе женщины затем приступили к осмотру ушей, даже светили туда фонарями, словно освещения было недостаточно. После с помощью прибора полезли в ноздри. Заставили пару раз кашлянуть, снова светили.
Особенно неприятной оказалась процедура осмотра рта. Высокая женщина залезла туда рукой и оттянула язык. Да еще сдавила его, да так что Альбина вскрикнула. Ей провели пальцами по зубам, и засунули за щеку. Во рту остался привкус резины.
Не забыли надзирательницы проверить и глаза, довольно болезненно оттянув и веки. Обыск действительно выдался самым тщательным. У девушки осмотрели между пальцами рук, проверили ногти, далее уже достаточно больно потерли под подмышками. Давили так, что девушка вскрикнула.
Высокая "успокоила" её:
— Это еще цветочки! Ягодки будут впереди!
И сильно нажала Альбине на пупок. Девушка заскулила от боли. Обыск превращался в издевательство. Но высокая была права. Самая болезненная часть обыска была впереди. Сначала твердый как деревяшка палец ткнулся, Альбине глубоко во влагалище, вызвав, мучительное желание помочится.
Затем полезла в лоно Венеры и вся рука. А это весьма болезненно, раздвинув чувствительные стенки влагалища. Пальцы добрались до самой матки и стали крутиться.
Альбина застонала от боли и стыда. А женщина медленно и осторожно ковырялась в лоне. Она не торопилась, а шевелила пальцами, причиняя сильную боль самому чувствительному месту.
Альбина не выдержала, и попыталась извлечь руку из своего влагалища. Женщины свистнули и вбежала два милиционера. Они заломили Альбине руки, а женщина продолжила досмотр. Она осматривала влагалище и колупалась в матке куда дольше, чем следовало это делать для досмотра. Это делалось явно, чтобы унизить Альбину и причинить юной заключенной как можно больше боли.
Наконец высокая извлекла свою руку из лона Венеры, и приказала:
— Поставьте её раком!
Милиционеры вывернули девчонке руки и приказали:
— Стой смирно овечка! Когда сопротивляешься — больнее!
А высокая женщина ввела два пальца в задний проход. Альбина вскрикнула, очень ей уж грубо разрабатывали очко. А женщина все лезла в анальное отверстие, и её буквально рвала ткани и сдирала кожу.
Неожиданно милиционер осадил высокую:
— Не порви её... Мы еще хотим ею попользоваться!
Высокая немного ослабила напор, и оставила в анусе только один палец. Немного повертела им и заметила:
— Тут нужен настоящий зонд!
Мент усмехнулся:
— Прежний порвали, а нового не принесли... А вообще кончайте над ней издеваться. Эта девка как ангелочек и не надо её слишком уж травмировать!
Высокая возразила:
— Майор приказал, чтобы обыск был самый тщательный!
Милиционер усмехнулся:
— Он так всем в отношении зечек приказывает, чтобы сломать подследственных. Но на самом деле... Мы такой красивой подследственной еще не видели, поберегите её!
Высокая женщина извлекла палец из ануса и подчеркнуто ласково произнесла:
— Ну ладно живи!
Низкая замерила:
— Еще осмотрим её ножки, у нее такие изящные и ровные пальчики.
Альбину заставили поставить ногу на стул и осмотрели ступню. Подошва у девушки была еще нежной, не успевшей огрубеть от беганья по мягкой травке. Более низкая девушка с удовольствием перебрала Альбина пальчики и пощекотала пяточку.
Затем приказала поставить другую ножку и тоже пощекотала между пальчиками и закончила подошвой. Красиво поступила женщина, даже поцеловала Альбину в пятку.
Менты пожирали девчонку глазами. Женщины в белых халатах объявили:
— Ну что... Обыск окончен! Теперь её нужно помыть в душе! Выдать казенную одежду и в камеру!
Альбину прямо вот так голой повели по коридорам в душевую. Настроение девчонки было отвратительным, от обыска остались синяки.
Но особенно сильно болело влагалище. Его слишком уж грубо обследовали, засунули руку в резине, и даже не смазав вазелином. Жестокий обыск. А сейчас двое мужчин и две женщины ведут её коридорам совершенно голую. Какой ужас — видела бы её такой мама, или кто из прежних товарищей. Они бы смотрели со смесью сочувствия и презрения.
Скорее бы все эти процедуры окончились, и она бы оказалась в камере. Лучше всего конечно же в одиночке. Если ей с этим повезет.
Душевая оказалась просторной со светлым кафелем. И в ней о ужас мылось четыре женщины. Тоже молодые и симпатичные, у двух из них были наколки на теле.
Альбина смутилась. Она была девушка скромная, совсем не крутая, а тут зечки. Это понятно не самый приятный момент для обычного человека.
Молодые женщины её тоже заметили, и приблизились, ехидничая:
— О какая красавица... Офигительная чувиха!
Самая старшая на вид тридцати пяти, иронически заметила:
— А какие у нее сиськи! Само сниматься в порнофильмах!
И хлопнула Альбину по полной груди. Девушка попятилась, промямлив:
— Девчата не надо...
Старшая иронически посмотрела на Альбину и рыкнула:
— Надо...Ты такая красивая... Хочешь я тебе поцелую?
Альбина неопределенно кивнула. Женщина осторожно поцеловала девушка в алый сосок и ласково произнесла:
— Ягненочек мой. Ты прекрасна словно Мадонна.
Её прикосновения показались Альбине противоестественными. Девушка осторожно пыталась освободиться. Женщина несмотря на наколки была довольно симпатичная и сильная. Чувствительные груди Альбины вопреки её мыслям и чувствам набухали, соски отвердели. Она была скромной душой, но само тело оказалось страстным и отвечала на ласки.
Другая женщина с наколками, покралась сзади и стала нежно щекатать пальцами во влагалище.
Боль причиненная грубыми руками в медицинских перчатках, стала слабеть. Даже стало приятно.
Альбина хихикнула: она никогда не думала, что прикосновение женских пальцев может быть таким приятным.
Не то что во время обыска. Тут женщины мяли её словно обладали большим опытом. Вот пальцы вошли щекоча в её лоно, заставив Альбину застонать.
Младшая женщина в наколках хихикнула:
— Вот она уже раслабилась. Хочется, наверное, любви.
Старшая ласково заметила:
— Ангелочек хочет райского прикосновения. Разве это не очевидно? И какого девушке с нами, ты довольная красавица.
Альбина честно произнесла:
— Не знаю... Мне с вами так хорошо!
Младшая предположила:
— Дай я полижу тебе киску.
. ГЛАВА ? 18
По окончании главы из фантастического романа Шамая объявил перерыв на обед. Кроме рыбы, которую ловили сами сектанты, были и кусочки американской пиццы из местного филиала Макдонельса. Все ж Шамай понимал, что в еде должно быть некоторое разнообразие.
Сектанты ели и весело посмеивались. Эдуарда не очень удивляло благодушное настроение организации. Им действительно не о чем горевать, тем более вместе с ними крутой и любящий гуру Шамай.
В него и в самом деле верят, как в Бога способного провести адептов и через конец света.
А верой можно и горы передвинуть и перекинуть через корпус!
Наступило знойное лето Утриша, почти все сектанты нагишом, реже в трусах. Ведут себя вполне расковано. Много игристых штучек. А после обеда снова групповой секс. Все эти оргии и коробят и одновременно возбуждают Эдика.
Сам Шамай в чалме и халате с длинной бородой напоминает восточного мудреца. Такой вот интересный у них получился гуру. И распутный и святой одновременно.
Эдик подумал, что все-таки большинство сект подобный разврат не поощряет. У тех же Свидетелей Иеговы — запрещен оральный секс и, разумеется, занятия любовью вне брака.
А тут это фактически обязательный ритуал. Неужели Шамай переносит сюда свои эротические фантазии? Как это все развилось в различного рода извращения.
Эдик чувствовал в тоже время и сильное возбуждение. Особенно когда Аленка снова заработала языком по его нефритовому, пульсирующему стержню.
Такой от этого кайф, просто непередаваемый. А девушка попросту супер. Потом нефритовый стержень стала лизать черноволосая, а за ней блондинка.
Эдик улетел на седьмое небо от счастья.
Как это здорово — секс с девчонками. Это просто супер, гипер, ультра, сверх, и световой коллапс!
Потом Эдик тривиально трахнул Аленку. В нем было много сил и энергии — достаточно, чтобы завестись, словно будильник и заниматься любовью много раз подряд.
С Аленкой они перепробывали несколько поз. И, несмотря на намеки, ведьмочки Эдуард отказался поласкать её лоно язычком. Все же это западло по дворовым понятиям считается. А Эдуард не хотел себя светить перед таким количеством свидетелей. А вдруг в тюрьму попадешь? Как к этому авторитетные зеки отнесутся. Эдик слышал, что крайне отрицательно, могут за такое и опустить. А от тюрьмы и от сумы в наше время нельзя зарекаться. Впрочем, почему только в наше время?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
