Практическая антимагия

Я и не сомневался. Важно другое: не поменяет ли он этот десяток мертвецов на десяток асготских солдат?..

— Но ты же не по собственной воле прибыл сюда? Да еще и с татуировкой грифона на плече.

— Что, хочешь поступить на службу его величества? Напомни мне после битвы. — Его острый язык был под стать клинкам. — Возможно, замолвлю за тебя словечко.

— Похоже, придется тебе еще помучиться, произнося наши слова. Я спросил прямо и думал, ты ответишь так же. Но ты все время пытаешься что-то скрыть. Кривишь душой, орк. И мне кажется, я знаю причину. Ждешь момента, чтобы отомстить Арцису. Хочешь провалить нашу оборону.

Он зарычал, но рычал недолго.

— Твой ответ сверкает у тебя на шее, человек, — бросил он с презрением. — Я здесь тоже ради свободы. Если я переживу этот штурм, то получу ее так же, как и ты. Мне дадут знак, какой дают болотным оркам, и я смогу беспрепятственно передвигаться по Асготу.

Я с непониманием посмотрел на него.

— Тогда почему, демон тебя в пасть, ты до сих пор не в ошейнике?

Он театрально потер шею своей серой четырехпалой ладонью.

— Видимо, орочьему слову твой король доверяет больше, чем человеческому.

Если он хотел меня задеть, то у него получилось.

— Я дал слово: служить верой и правдой. И пока его не нарушил. И ради свободы собираюсь его сдержать... Теперь доволен? — спросил Кай-Нул хмуро. — К тому же служба мне весьма нравится.

— Слово орка... — начал я с сомнением. — Перестань.

— Слово орка, — посторил он и сжал кулаки. — В бесчестье Кай-Нула еще никто не обвинял. Пусть я служу людскому королю, сам виноват: попался в одну из его ловушек. Но это не значит, что я буду предан ему вечно. Моя преданность кончится там, где начнется моя свобода, — сказал он, брызгая слюной. — Акхаррр! — грозно произнес он.

Хассет спрыгнул с телеги; белый волк дернул цепь, встал на все лапы и зарычал. Кай-Нул обнажил кривые клыки.

— Ах ты, ублюдок! — в ответ бросил я. — Так и знал, что тебе не стоит доверять.

Неминуемую, казалось бы, драку остановил следопыт. Он появился как будто из воздуха.

— Спокойнее, эленхаймцы. Бой еще не начался. — Он протиснулся между нами и остановился. — Поберегите силы. Не время метать кулаки и молнии.

Я отступил на шаг. Кай-Нул тоже, его слегка трясло от ярости.

— Другое дело, — сказал следопыт. — Анхельм, думаю, тебе лучше уйти.

— С удовольствием, — ответил я и плюнул под ноги. — Мой тебе совет: не поворачивайся к нему спиной.

— Акхарр джар дррро! — зарычал орк мне вслед.

— Согласен, странный тип, — серьезно сказал следопыт. — Знал бы ты, что я привез ему месяц назад. Жуть.

— Что тебе нужно, человек? — с угасающей яростью спросил орк.

— Продай волка, — предложил следопыт и звякнул монетами.

Орочьего решения я не услышал: двор остался далеко позади.

Желания подниматься в комнату не было, я решил остаться среди солдат. Посидеть немного, покурить трубочку, ненадолго отправиться в собственные грезы — словом, успокоить нервишки после нелицеприятного разговора с орочьим выродком.

Не получилось. Какая-то сволочь утащила от крыльца такую удобную бочку, а больше сидеть во дворе было не на чем. Кроме того, не успел я и трубку достать, как из замка вынесли с визгом упиравшуюся Клариссу. Маркус тащил ее на плече словно мешок, с хмурым молчанием принимая на спину непрерывный град ударов дочери смотрителя; на ноге агента висел рычащий и озлобленный Фырк, то и дело проверяя зубами на прочность грубую кожу штанины. Эрик и Гидар уныло семенили позади стойкого агента. Остолбеневшие солдаты взирали на эту чудную компанию как с улыбкой, так и с завистью. Не до всех еще дошло, что Клариссе понадобится сопровождение, а магом агент не пожертвует.

В стороне я остаться не мог. Не приведи небожители, еще сбежит от нерасторопного провожатого, вернется в замок в разгар сражения — и тогда, что называется, целуй ее в розовые щечки. Пусть я не уберег целителя от опрометчивого шага, так хоть с ней подсоблю.

— Подождите, — остановил их я. — Помогу.

Солдаты расступились. Через миг я уже дышал в спину Маркусу. Кларисса глядела на меня мокрыми от слез глазами, на время перестав дубасить терпеливого агента его величества; Фырк недобро рычал.

— Чего? — пыхтел Маркус. — Давай скорее.

— Отойдите! — грозно бросил я.

Солдаты подчинились беспрекословно; Эрик оттащил испуганного смотрителя в сторону.

— Маркус, задержи дыхание, когда я скажу.

Таскание на себе Клариссы и ее любимца вымотало агента настолько сильно, что он даже не поинтересовался, что я замыслил. Поглядывая на клыкастого троллика (мои штаны, в отличие от Маркусовых, были не такими прочными), я вытянул руку и плотно прижал ладонь к красному от гнева и мокрому от слез лицу дочери смотрителя.

— Давай! — произнес я, скапливая на кончиках пальцах магию, остатки заклинания "Три мгновения до сна". — Не дыши.

Стараясь не угодить под атаку царапающейся Клариссы, я осторожно выпустил крошечное облачко магии, проследил, как женский носик втянул его часть, и тотчас сел на корточки, одновременно опуская остатки заклинания.

Упавшая рука смотрительской дочери качнулась над моей головой.

Оставалось усыпить Фырка. Я бросил голубое облачко ему в лицо и поднялся. К всеобщему изумлению, захрапевший на глазах троллик отпустил ногу агента и шлепнулся на спину.

— Неси ее. Часов пять будет спать как убитая, — уточнил я. — И его тоже можешь прихватить.

— Благодарю. Никуда не уходи. Есть предложение, — пробубнил Маркус и, схватив поданного солдатом троллика под мышку, направился к повозке.

Эрик и Гидар, со страхом разглядывая Клариссу, вновь засеменили за агентом его величества. А я наконец-то достал трубку и, вернувшись к крыльцу, с наслаждением ее раскурил. Некоторое время наблюдал за тем, как Маркус дает указание солдату, на которого свалилось несказанное счастье быть провожатым. Быть далеко отсюда, от грядущего боя. От смерти.

Солдаты опять засуетились. Но, несмотря на поднятый ими шум, я услышал тяжелые шаги. Поглядел: со стороны заднего двора, широко размахивая руками, шагал злой, как демон, следопыт. Он встал рядом со мной, прислонился к перилам и нервно выдернул курительную трубку.

— Клыкастая тварь! Серозадый! — прошипел он. — Чтоб его... — Он не закончил и задымил.

Клыкастых серозадых тварей в замке было две, и догадаться, на чей счет относились столь лестные словеса, не составляло труда. Особенно если учесть, что одну из них, спящую и почти безобидную, минуту назад бросили в крытую повозку.

— Тридцать золотых предлагал! Тридцать золотых! — забубнил следопыт, выпучивая глаза. — Представляешь? Да его псина и десяти не стоит. Мразь желтоглазая! — Он хватил кулаком по перилам. — Ну ничего, еще посмотрим, чья возьмет. Быть может, и за так достанется, — подмигнул он мне.

— А ты, стало быть, тоже остаешься?

— Остаюсь.

— Что, заказали пару некромажьих голов? — не удержался я.

— Вроде того, — ответил он без обиды. — Да и волк...

Мы проводили взглядами повозку. И не только мы. Завистливая солдатня еще долго глядя ей вслед. Глядела с тоской на запираемые ворота, проклинала в мыслях счастливчика, приставленного к дочери смотрителя, и мечтала оказаться на его месте.

Подошел Маркус, задумчивый и грустный. Как и мы, задымил трубкой, и принялся огорченно разглядывать собственные штаны.

— Все-таки прокусил, вонючка лупоглазая, — ругнулся агент и сунул мизинец в дырочку на штанине. — До крови, — уточнил он, вытирая палец о рукав.

— Ты, кажется, хотел о чем-то поговорить? — напомнил я.

— Точно так. Может, повторишь этот трюк? С целителем. — Маркус растопырил пальцы и чуток пошевелил ими, изображая колдуна. — Пока не поздно...

— Дар остался? — удивился следопыт.

— Остался, осел упрямый, — ответил Маркус. — Чтоб ему...

— Я думал об этом, — признался я. — Но...

— Никак магия кончилась? — спросил агент с подозрением.

— Нет. Магии хватит. Но я не рискну.

— Почему?

— Боюсь.

— Чего? — не понял агент.

— Неизвестно, что произойдет, если я смешаю обычную магию с тем, что находится внутри Дара. Прежде я ничего подобного не видел, — пояснил я. — Еще захворает или того хуже. Поэтому я даже пробовать не стану. Не хочу, чтобы на меня потом с презрением указывали пальцем и говорили: вот тот урод, кто погубил легендарного целителя. И так каждый эленхаймский маг норовит меня прикончить. Прости.

— Жаль, — расстроился Маркус. — Так бы сунули его в повозку, и делов-то.

Следопыт затушил трубку и ловко перемахнул через перила. Бодро зашагал по крыльцу, приближаясь к дверям.

— Не понимаю, что его здесь держит? — кивнул я на следопыта.

— Печальная история, — вздохнул Маркус. — Несколько лет назад он похоронил свою семью, жену и двоих сыновей. Мор по селу шел страшный. Да только вот и в земле они не нашли покоя.

— Некромаги?

— Они самые. Заезжие и... неопытные. Не смогли ублюдки пройти мимо свежих могил.

— Раньше времени подняли?

— Да, подняли, а положить назад не сумели. Видать, сами насмерть перепугались. Он-то думал, что к нему мертвецы явились от беспробудного пьянства, а когда понял... В общем, срубил им головы, чтобы не мучались, предал тела огню да и ушел из села навсегда. И лишь небожителям известно, чего стоила некромагам та выходка недоучек. Он и до гибели семьи мужик был резкий. А теперь... До сих пор в толк не возьму, зачем ему столько денег? Не говорит. Молчит как рыба. На что он их тратит? Ни кола, ни двора.

— На месть, — предположил я. — Не всякий убийца согласится некромага прикончить. Дорогое удовольствие.

— Весьма вероятно.

— Может, снимешь ошейник? — не стерпел я. — До битвы-то осталось всего ничего.

Он улыбнулся:

— Вот дозорные засуетятся, там и сниму. Как обещал.

— Ладно, — махнул я рукой.

На крыльце появился Пронт. Придерживая дверь, он покосился на брата:

— Увезли?

— Увезли, — улыбнулся Маркус. — Анхельм помог.

— Слава небожителям! — Пронт глянул в коридор. — Да осторожнее ты! Не сено везешь, — прикрикнул он на кого-то.

"Кем-то" оказался долговязый и усталый солдат, выкативший на всеобщее обозрение хитрый механизм гномов. Тот самый красный ящик с крантанской площади. Тот самый гроб, сколоченный из одлайского дерева. Судя по всему, это и был таинственный Звенящий, если вспомнить, с каким звуком бились колдовские шары о крыши домов, бросая в сон крантанских жителей. Ныне, правда, агенты не собирались никого усыплять.

Маркус и Пронт превратили чудесный механизм гномов в смертоносное оружие, набив его под завязку огненной магией. Великолепной огненной магией, сжатой в колдовских стекляшках до предела. Несмотря на стенки из одлайского дерева, я сразу ее ощутил. Теперь ясно, почему Пронт так беспокоился о красном ящике: вырвись колдовской огонь наружу, здесь, в замке, и мертвякам было бы не с кем воевать. Что и говорить, подарок для врага агенты припасли неожиданный. С таким огнем мы и без помощи выстоим.

— Ну помогите, что ли, — обратился Пронт к нам. — А то вдвоем, боюсь, не спустим.

И вправду вдвоем могли не спустить: ящик был тяжел. Кроме того, он был теплым, и эта необъяснимая теплота серьезно тревожила солдата. В отличие от агентов, он не знал, что за разъяренный демон притаился внутри ноши, и не видел, как за стенками ящика подрагивают огненные цветы.

— Аккуратнее, — с беспокойством бросил Пронт, когда солдат неловко поставил ногу.

— Ронять нельзя, — сообщил я. — Этим огнем целый город можно выжечь.

Мы благополучно спустили ящик и поставили его перед крыльцом.

— Кати тележку, — приказал Пронт, вынимая курительную трубку. — Шевелись. Отдыхать будем после битвы.

Уставший долговязый солдат спешно взошел на крыльцо. Агент его величества закурил и, облегченно вздохнув, посмотрел на меня. Маркус направился к воротам. Проверить надежность дополнительных опор.

— Как ты это видишь? — спросил Пронт и кивнул на ящик. — Непонятно.

— И мне, — усмехнулся я. — А огонь хорош.

— Думаю, мертвякам тоже понравится. Для них старались. — Он покосился на дозорных, которые глядели во все глаза с западной стены. — Послушай, как далеко простираются твои возможности? Ты видишь магию... — Он задумался, подбирая слова. — Если мертвяки будут подходить к замку, сможешь их почуять?

Истекающий потом солдат установил тележку рядом с ящиком.

— Столько мертвяков и такое количество некромагов почую за три тысячи шагов, — ответил я уверенно. — Не волнуйся, предупрежу.

— Сам понимаешь, не хотелось бы, чтобы они вылезли из-под земли посреди двора.

— Ну это вряд ли, — улыбнулся я. — Мы же не с кротами будем драться.

Неожиданно появился Гидар, втиснутый в старенькие кожаные доспехи; на боку его висел короткий меч. Смотритель с опаской поглядывал на мои руки, легко усыпившие его дочь и троллика. Опасался последовать за ними, и не зря, надо признать, опасался. Стоило агентам попросить, и Гидар отправился бы следом за Клариссой. Но они, видимо, сочли, что лишний меч сгодится. Да и за катапультой будет кому стоять.

— Вовремя, — сказал Пронт. — Для тебя есть задание.

Вечно сутулый смотритель важно выпрямился.

— Глаз с него не спускай, — приказал Пронт, хватаясь за стенки ящика. — И смотри, чтобы даже муха на него не садилась.

Мы погрузили ящик. Пронт, солдат и смотритель покатили его туда, где, высоко задрав ковш, стояла катапульта. А я вернулся к крыльцу. Мертвяки все еще были далеко от замка. Можно было наконец-то спокойно покурить и помечтать.

— Стройся! Стройся! Стройся! — понеслись по двору хриплые голоса десятников.

Солдаты заметались, спешно выстраиваясь в шеренги. Спустя пару минут тишина вернулась в замок Пяти мечей. Ненадолго, правда. Агенты его величества и следопыт встали напротив строя. Мы с Богартом наблюдали за ними с западной стены. Эрик, Буверт и маги обосновались у крыльца.

— Друзья, братья, — начал Пронт. — Пришло время показать свое мужество. Мерзкие твари предателя Узуйкама на пороге. Не буду скрывать, их гораздо больше, чем нас. К тому же они не истекают кровью, не чувствуют боли и не боятся за своих жен и детей. Потому что они уже давным-давно мертвы. А мы — живы. И я надеюсь, что к исходу боя ничего не изменится. Мертвецы вернутся туда, откуда вылезли, а наши сердца не остынут. Будьте храбры, и пусть небожители завидуют вашей отваге. Для меня честь биться с вами.

Агент поклонился строю.

— Честь! Честь! Честь! — в один голос ответили солдаты.

Наступила очередь следопыта воодушевлять всех на подвиги.

— Да, мертвяки не истекают кровью и не страдают от боли. Но они уязвимы. Медлительны и неуклюжи. Однажды я видел, как седовласый старик, сам стоящий одной ногой в могиле, легко разрубил на куски подобную тварь. — Следопыт обнажил меч. — Я не прошу вас рубить их на куски. Но хочу, чтобы с каждым взмахом меча на землю падала хотя бы одна мертвячья башка. Протыкать их тела бессмысленно. — Он ткнул мечом в воображаемого мертвяка. — Поэтому рубите им руки. — Он взмахнул мечом. — Чтобы они не дотянулись до ваших теплых шей. И смело сносите головы, чтобы их зубы не добрались до вашей нежной кожи. А если мертвяк упал, не задумываясь, давите его гнилой череп сапогом. — И он тяжело топнул.