— Да, тут ты права. Значит так, предположим, феи хлебнули своего зелья, и начали строить из обломков пустынный парусник, и при этом они, проклятые боги и демоны, слушались всех указаний, не дурачились, и не кидались палками во Властелина!

При этих словах, обломки корабля сами собой поднялись в воздух. Из кусков соединилась палуба, к ней приделались мачта, в качестве оси и оторванные колеса. Третье колесо прилетело откуда-то из-за горизонта, приткнувшись спереди. На палубу водрузилась часть кормы, немного преобразившись. Капитанский мостик сместился вперед и чуть опустился, а внутренние комнаты вздыбились позади него. В довершение, перед мостиком воткнулась мачта, на которой повис большой парус из разноцветной ткани, что была дирижаблем. В целом конструкция получилась не лишенной изящества и стремительности. Теперь это был не корабль, а пустынная машина с парусом.

— Но, поскольку, мы сейчас спешим, я сделал все это вместо фей, — закончил Саарурок.

— Извините, Ваше Величество, а... чем феи соединили это все? Ведь, как мы выяснили чуть ранее, у нас нет гвоздей и даже молотка.

— Треклятье, Вилли, что ты лезешь с комментариями? Забираемся на борт, по пути вместе со Шпулькой придумаете, какой-нибудь научный метод, чем, проклятые боги и демоны, феи соединили эти доски!

Феи собрали из обломков остатки провизии и вещи, которые могли пригодиться, а после парусная машина тронулась в путь, правда Властелину пришлось вызвать ветер, потому что после бури, в песках царил полный штиль.

Как и опасался Саарурок, буря уничтожила все следы, который оставил Белый Песок. Собравшись с Вилли и Шпулькой, они еще раз обсудили, что удалось понять о природе этого явления и как его можно обнаружить. Шпулька придумала прибор, измеряющий какой-то фон энтропии, а Саарурок создал ей необходимые детали.

— А как же ваша теория об авторском произволе в нашей истории, Ваше Величество? — вставил на это Вилли.

— Чего? — спросил Властелин.

— Ну, вы сотворили это просто из воздуха.

— Что ты такой дотошный, воробей? Ты не видишь, что ли, нам тут некогда играть в эти игры, нужно найти Белый Песок! — проворчал ему в ответ Саарурок. — Хочу — создаю из воздуха, не хочу — не создаю, чего пристал?

Склонившись над черным экраном детектором энтропии Шпулька, Саарурок и Вилли, увидели зеленый дымок в нескольких километрах отсюда. Это был Белый Песок.

— Вероятно, чтобы не терять энергию, когда буря началась, оно залегло, пережидая, — сказал Вилли. — А сейчас, когда буря кончилась, продолжило движение к своему укрытию.

— Отлично, значит, оно не ушло далеко, и мы можем его догнать и выследить. А что с оружием Шпулька? У тебя есть идеи?

— Не знаю, как можно разрушить что-то такое, но можно создать генератор некой частоты, который будет отпугивать это. Это может дать защиту, оно не сможет атаковать нас.

— Хорошо, пусть хотя бы это. Иди разрабатывай, а пока будем двигаться на отдалении от этой твари.

Когда Шпулька удалилась, а Вилли пошел осматривать, все ли из его вещей и документов удалось собрать после крушения, Саарурок опять создал себе шезлонг, и принялся загорать.

На мостике появилась Анженика.

— Послушай, северный олень, как называется, то, на чем мы едем?

— Какая разница? — спросил Саарурок, не открывая глаз.

— А я все еще капитан этого, э-э... корабля?

— Да, все еще.

— Понятно, — вздохнула она, зависнув у его плеча. — Тебе не жалко твоих троллей?

— Каких еще троллей, Анженика?

— Ну, которые у тебя были охранниками, их ведь съел песок.

— А, подумаешь, какая ерунда, я их еще раз создам.

— В смысле, вернешь к жизни?

— Зачем их к жизни возвращать, просто еще раз создам.

— Тех же самых?

— Ага.

— Как можно создать тех же самых троллей, если они умерли?

— А что такое созданный магией тролль? Это вещь относительная. Можно ли вообще про нее сказать, что она умерла?

— Кто умерла?

— Вещь. Тролль, в смысле.

— Ты меня опять запутал, рогатый. — Она помолчала. — Я иногда не понимаю, зачем тебе все это: империя воробьев, пустыня, тайны, маги. Почему ты стремишься ввязаться во все на свете?

— Я Темный Властелин, это моя суть. Я вношу толику хаоса в ваше море спокойствия. Я сюда не напрашивался. Сидел себе, отдыхал, и вдруг бац, возник в этом мире. И если так, значит я тут был нужен.

— Сложно себе представить, чтобы какому-то миру, вдруг понадобился, такой ненормальный, — проворчала Анженика.

Вдруг, Мергам, сидящий на носу, что-то начал кричать, а феи принялись сворачивать парус.

— Эй в чем дело? — встал Саарурок. — Кто разрешил останавливаться? В конце концов, надо было сказать мне, я бы просто выключил ветер.

— И почему это без ведома капитана корабля все кому не лень останавливают его? А? — поддакнула Анженика.

— Это не корабль, а песчаная машина-парусник, — поправил ее Саарурок.

— Не важно! — отмахнулась фея.

Машина тем временем остановилась. В тишине пустыни, раздался голос Боргина, который быстро шел к капитанскому мостику:

— Командир, впереди непреодолимое препятствие, и если Мергам бы не дал команду останавливаться, мы бы на это препятствие налетели, и препятствию вряд ли бы понравилось.

— Что?

Саарурок оглядел окрестности, но не приметил ничего такого.

— Какое препятствие, Боргин? — спросил он. — И как, треклятье, какому-то препятствию может не понравиться, что на него налетели?

Неожиданно песок перед кораблем начал медленно вздыматься. Казалось, из-под земли поднимается целая гора. Песок осыпался, обнажая какие-то шипы, вот, как оживающий кошмар возникла уродливая голова размером с микроавтобус, за ней кожистая светло-коричневая спина, а потом раскрылись гигантские крылья, застилая небо.

Огромный дракон поднял голову к верху и издал громкий булькающий звук, раскатившийся в тишине.

— Препятствию может не понравиться, если оно песчаный дракон, например, который дрых, зарывшись в песок, — пояснил Боргин, в наступившей тишине.

— Ого, они больше, чем я думал... — сообщил Саарурок, задрав голову.

Боргин невозмутимо продолжил:

— Мергам заметил его по характерной струйке воздуха, бьющей из песка. Только так можно заметить спящего дракона. К сожалению, он нас услышал и проснулся, но есть призрачный шанс попробовать от него смотаться, пока он соображает спросонья, что мы такое, и стоит ли нас сожрать. Уверяю вас, если бы мы умудрились на него наехать, нам бы уже пришел конец.

— По-моему, он нас пока не видит, — сказала Анженика, приложив ладонь козырьком ко лбу и разглядывая чудовище.

— Конечно не видит, ведь у него нет глаз. Но он нас слышит. У песчаных драконов невероятный слух, они как-то чувствуют малейшие колебания звука. У них там, в башке, есть еще какой-то орган, заменяющий зрение. Уверяю вас эти твари видят лучше зрячих.

— Не вижу причин останавливаться. Уберите эту тушу с дороги и поехали. Посмотрели на тварюгу — и ладно, двигаться надо, — проговорил Саарурок.

Властелин взглянул на экран прибора Шпульки, но тот показывал сплошные помехи. Властелин невольно покосился на высящегося над ними монстра.

— Кажется, эта штука производит помехи! Боргин! У этой ящерицы в голове какой-то радиолокатор?

— Не советую шибко махать руками и громко говорить, командир, он может принять вас за что-то съедобное. А по поводу убрать эту тушу с дороги, я бы с радостью, но это самый кошмарный монстр пустыни. Песчаные драконы, наверное, самые жуткие создания, каких я видел. Если он захочет нами отобедать, у нас просто нет шансов. Он может в момент нас размазать по песку, только откроет свои жабры на шее, оттуда у него вырывается самый низкий звук, который дробит кости, и сметает все на своем пути.

— Ты что-то говорил про писк.

— А от писка мы можем сойти с ума или у нас лопнут головы. Ну а если это не поможет, он легко проглотит нас своей пастью, или прихлопнет лапами. Но если чуешь что уже пожил на этом свете, давай, командир, попробуй убрать его с дороги, я на это посмотрю, сразу скажу, даже не думай пробовать поджарить его или облить водой, он за такие шутки нас мигом разорвет.

— Рогатый... лучше не надо, — прошептала Анженика, и перепугано спряталась за спину Саарурока, когда дракон булькнул и пошевелился, наклоняя голову.

Его жабры на шее и правда затрепетали, и одновременно с этим все вокруг прошил низкочастотный вибрирующий звук, который ощущался не ушами, а телом. Пол под ногами зашатался, а машина затрепетала, грозя просто развалиться. Но звук стих, монстр мотнул головой, а потом уставился на них слепыми глазницами, то ли намекая, чтобы они убегали, то ли настаиваясь повторить это громче.

— Похоже, наш приятель склоняется к силовому решению конфликта. Ну что же, я конечно не сторонник насилия над животными, но если тварь агрессивна и загораживает дорогу, надо принимать меры, — сказал Саарурок.

С этими словами у него в руке возник металлический цилиндр, размером с банку, который он почти не глядя кинул под ноги монстру. Тот удивленно булькнул, и это все, что он успел сделать, потому что в следующую секунду раздался громкий низкий хлопок, и гигантского песчаного дракона просто выстрелило куда-то вверх и в сторону горизонта. Несколько мгновений можно было видеть его стремительно уменьшающийся и беспорядочно кувыркающийся круп, который исчез в небе, так и не коснувшись земли.

— Вы говорите, эти существа очень выносливы, крепки телом, и практически неуничтожимы? Я надеюсь, он переживет несколько неприятных секунд в стратосфере, а потом столкновение с землей, после полета в тысячу километров? Просто не хотелось бы наносить урон фауне этого заповедника. Я все-таки планирую потом развивать здесь туризм.

— Что это было? — выдохнула Анженика.

Боргин тоже стоял, открыв рот, и выглядел по-настоящему удивленным.

Саарурок беспечно ответил:

— Сущий пустячок. Я просто подбросил ему под ноги гравитационную бомбу. Пружинный удар, резко развернувшейся гравитации, направленный под определенным углом, отправил нашего монстра проветриться. — Саарурок помолчал. — Я думаю, он бухнется обратно как раз где-то в области Ледяных гор, к которым мы едем.

Боргин, наконец, захлопнул рот, и проговорил:

— Это было впечатляюще командир, но смотри, он сейчас там отряхнется и прилетит сюда, так что нам лучше убраться отсюда подальше. Может быть, он тогда нас не найдет.

— Прилетит сюда с расстояния в тысячу километров? Не смеши меня Боргин, у него уйдет на это хотя бы несколько часов.

— Может быть, но эти твари обладают разумом, хорошей памятью и нюхом, я бы не советовал расслабляться, командир...

После этого незначительного происшествия, машина вновь тронулась в путь. Белый песок вел их на юго-запад.

К вечеру радар показал, что пятнышко аномалии остановилось в трех километрах отсюда. В том направлении, на фоне красноватого неба, возвышалась группа древних, выветренных скал.

— Похоже, мы нашли его логово, — проговорил Саарурок, глядя в бинокль.

— Я бы рекомендовал пока не нападать, — сказал Вилли.

— Что? Почему это? Оно ослаблено.

— Тем не менее, мы не до конца понимаем, что это и как его уничтожить. Облить его водой еще раз, вы всегда успеете, Ваше Величество. Надо подождать, понаблюдать, а потом попробовать пробраться в его убежище, когда аномалия будет неактивна.

— Ты что, думаешь эта штука спит по ночам? — усмехнулся Боргин.

— Мне этого не известно, поэтому я и предлагаю понаблюдать.

Саарурок оставил Вилли наблюдать, а сам вместе с Боргином, Мергамом и Анжелисом пошел играть в кости. Анженика же заявила, что пойдет спать, а то, как она заявила, в этом нескончаемом дурдоме невозможно выспаться.

Игра не клеилась, потому что Властелин время от времени управлял движением костей и читал мысли. Ситуацию усугублял Анжелис, норовя подыграть своему повелителю, хотя Саарурок ему несколько раз говорил этого не делать. Время приближалось к середине ночи.

Но тут их прервал влетевший в комнату Вилли:

— Белый Песок покинул убежище!

— Отлично, он сбежал от нас, давайте больше не будем за ним гонятся, повелитель, и вообще отправимся обратно к воробьям, — произнес Анжелис.

— То есть, как покинул? — вскочил Саарурок. — Ты куда смотрел, глупый воробей, проклятые боги и демоны?!

— Аномалия удалилась в восточном направлении. Но это не так важно, Ваше Величество, пусть уходит. Незачем преследовать, раз в этих скалах его убежище, в которое, по сведениям многочисленных источников, Белый Песок постоянно возвращается. То, что он ушел, наоборот нам на руку, теперь мы можем исследовать его логово, узнать об аномалии больше, а когда она вернется, будем уже готовы.

— Воробей у нас головастый, — сказал Саарурок.

— Птица с большой головой — это недоразумение и плохо для аэродинамики, — вставил Анжелис.

Властелин не обратил внимания на его реплику.

В ночи, под глубоким звездным небом пустыни, парусная машина подъехала к полуразрушенным скалам, была тишина.

Проснувшаяся Анженика вылетела на палубу:

— Какого бутона опять тут происходит?! Куда мы движемся?

— Мы уже не движемся, мы приехали. И не надо так громко орать, Анженика, — сказал Саарурок. — Белый Песок ушел, мы отправляемся внутрь его логова, феи пусть охраняют корабль.

Оставив Дубину с феями на корабле, все остальные сошли с корабля и пошли вокруг скалы в поисках входа.

— Чья это была идея? — спросила Анженика.

— Нашего умного воробья, — ответил Саарурок.

— А вы не подумали, дурачье, что эта штука может неожиданно вернуться?

— Мы впервые увидели его за сотни километров отсюда, вряд ли он вернется так быстро, если ушел только что, — пробормотал Саарурок.

Обойдя скалу они увидели черный вход пещеры.

Властелин сотворил факелы и раздал их Боргину, Мергаму и Анжелису, сам тоже взял в руку один. Они начали спускаться в темноту. Ход уходил куда-то вниз. Под древними скалами оказалась целая система пещер, промытая некогда бурлившими здесь подземными реками.

В одной из пещер свет фонарей отразился от чего-то наваленного на полу целыми горами. Саарурок и остальные вошли озираясь.

— Сокровища! — воскликнула Анженика.

— Не-а, мусор, — сообщил Боргин, пнув рядом лежащую железяку.

Пещера была доверху завалена всевозможным мусором. Тарелки, подносы, покрытые узорами чайники, части доспехов, мечи, металлические листы, стальные фрагменты колес и каких-то механизмов. Чего тут только не было, даже куски стальных балок, торчащие из куч, как окаменелости.

— Откуда это все? — изумилась Анженика.

— По всей видимости, принес Белый Песок. Все это вещи, оставшиеся от убитых им за сотни лет путников и уничтоженных караванов, — проговорил Саарурок. — Кажется, наш воробей был прав, какие-то материалы этот песок не разрушает, а переносит в себе, и это остается потом в пещере. — Он наклонился, разглядывая груды. — Вот, пожалуйста, гвоздь с нашего корабля, — проговорил он, подняв с пола погнутый гвоздь. — По крайней мере, очень походит на гвоздь с нашего корабля, — добавил он.