Полузабытая легенда

В центре гордо возвышался штоф с неизменной горной слезой, с ним соседствовало блюдо с запеченным гусем. Чуть поодаль расположились миски с соленьями и квашеной капустой. Над жарким из кролика поднимался аппетитный парок, а жареные цыплята манили румяной корочкой. На плоских тарелках были поданы уже нарезанные колбасы и солнечно-желтый сыр, а также ломти пышного свежего хлеба с хрустящей корочкой. Рядом стояла высокая миска с морковью в сливочном соусе, а на другом конце стола — еще одна, с исходящим паром отварным картофелем.

Отвыкшая за время, проведенное в Заповедной Долине, от такого изобилия, я молча наблюдала, как Злата выставляет на стол очередные блюда, на сей раз с пирогами, и думала, что нам и за неделю не расправиться со всеми этими яствами.

Мастер Громмыш разлил горную слезу по стаканам.

-За встречу, — провозгласил он и мы дружно выпили.

Второй тост был поднят за новобрачных — Злата успела рассказать отцу новости. А вскоре я поняла, что далеко не все успела узнать об обычаях горного народа за время своего пребывания в гостях у гномов. Их свадебные заздравные тосты оказались способны вогнать в краску даже Келебрана, не говоря уже обо мне. Диего же только посмеивался и охотно подставлял стакан для очередной порции горной слезы.

Когда Громмыш провозгласил очередной длинный тост, в котором фигурировали гном, его молот и наковальня, я закашлялась, а дел Арьянте ухмыльнулся, должно быть, припомнив "заклинания" перед дверью. Под такие застольные речи быстро уменьшалась и выпивка, и закуска, а я засомневалась, что мы с супругом будем в силах исполнить хоть часть пожеланий доброго гнома. Скорее всего, добравшись до постели, мы просто упадем и уснем.

Так оно и случилось. Причем к концу ужина я находила шуточки Громмыша и Диего ужасно забавными, а их самих — необыкновенно милыми, о чем и порывалась им сказать. Когда же мы все пожелали друг другу покойной ночи и Келебран отвел меня в выделенную нам комнату, я повисла у него на шее.

-Я уже говорила, как сильно люблю тебя?

-Говорила, — мой муж усмехнулся. — А теперь постой спокойно, пока я тебя раздену.

-О! — я подняла палец. — Тебя впечатлили тосты гномов?

-Тосты у гномов, конечно же, впечатляющие, — терпеливо согласился Келебран, снимая с меня платье. — Но я куда больше руководствуюсь теми соображениями, что спать в одежде неудобно. Присядь-ка, я сниму с тебя обувь.

-И что, — подозрительно осведомилась я, — ты даже не попробуешь покуситься на мое... на мою...

Я замолчала, подбирая подходящее слово. Все-таки упоминать о невинности было бы некстати — это я понимала, несмотря на количество выпитого.

-Продолжай, — поощрил меня супруг, роясь в сумке в поисках расчески. — Я тебя внимательно слушаю. На что именно я должен покушаться?

Найдя искомое, он подошел ко мне и принялся медленно расчесывать мои волосы. Меня охватила сонная истома и соображала я с трудом.

-Покушаться? Так тебе ведь Громмыш рассказал.

-Не помню, — обманчиво невинным тоном сказал супруг. — Вот об обычаях гномов помню, и о том, что у молодых молот поднимается куда резвее, нежели у стариков, зато с возрастом приходит опыт — тоже помню, а вот о том, чтобы я что-то должен у тебя отнять, почтенный мастер не говорил.

Комната кружилась перед глазами и я со смехом откинулась на спину.

-Точно не упоминал? — осведомилась подозрительно.

-Точнее некуда. Так, а теперь наденем рубашку и будем спать.

Я была занята тем, что пыталась пересчитать количество светильников на стене, но всякий раз у меня получалось разное количество. Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Келебран быстро натянул на меня ночную рубашку и принялся раздеваться сам.

-Постой-ка! — воскликнула я, внезапно кое-что припомнив.

-Да, дорогая? — муж смотрел на меня с выражением мученической покорности на лице.

-Помнишь, ты мне сказал у Источника, что мы недостаточно еще близко знакомы, чтобы обсуждать твой хвост?

-Риона, — простонал Келебран, — давай просто поспим, хорошо? А поговорим уже завтра, если у тебя не слишком сильно будет болеть голова.

-С чего бы ей болеть? — удивилась я.

-Действительно, — ядовито процедил супруг.

Я перевернулась на живот и поболтала в воздухе ногами.

-По-моему, ты просто увиливаешь от ответа. Так что там с хвостом?

-Извини, Риона, но я не понял, о чем ты.

Я ткнула в него пальцем — вернее, хотела ткнуть, но промазала.

-Теперь мы знакомы довольно близко, так?

-Да уж, — пробормотал Келебран, — ближе некуда.

-Значит, — торжествующе провозгласила я, — мы имеем полное право обсуждать твой хвост!

-А мне-то казалось, что я женился на спокойной и рассудительной женщине, — вздохнул блондин, возведя глаза к потолку.

-А я такая и есть, — радостно сообщила я, приподнимаясь на локтях.

-Какая?

-Спокойная, — я улеглась на бок, опираясь на локоть, вытянула ногу и зашлась от хохота, пощекотав мужа пальцами. — И рассудительная. И вообще, ты сам говорил, что я — сокровище.

-Спать будем, сокровище? Смотри, какие мягкие подушки. А какое теплое одеяло!

Я помотала головой.

-Мне не холодно.

-Но ты ведь устала, да? — вкрадчиво спросил супруг. — Конечно, ты устала и очень-очень хочешь спать.

-Нет, — капризно возразила я. — Сначала хвост!

-И за что мне это наказание? — Келебран картинно заломил руки. — Солнышко мое, завтра на пиру ты будешь сидеть рядом со мной и пить только то, что я тебе налью, договорились?

Я кивнула.

-Хорошо. А теперь — хвост, да?

-Завтра, — произнес муж, улегся рядом, притянул меня к себе и укрыл нас обоих одеялом. — Все завтра.

Рядом с ним было так хорошо, тепло и уютно, что я опять расслабилась и тут же ощутила, как на меня наваливается дремота.

-А почему не сегодня? — отчаянно зевая, выговорила я, собрав все свое упрямство.

-Потому что я тоже устал. Спи, а завтра я покажу тебе и хвост, и все, что захочешь. Спи, любовь моя.

Я тоже хотела пожелать ему покойной ночи и сказать что-нибудь ласковое, но неожиданно обнаружила, что силы покинули меня. Глаза закрылись будто бы сами собой и все, на что меня хватило — легко прижаться губами к плечу мужа.

А вот утром мне было невесело. Совсем-совсем невесело. Неяркий еще солнечный свет, падавший из оконца под потолком, нестерпимо резал глаза, во рту пересохло, а голова раскалывалась от боли.

-Пить, — хрипло простонала я, попробовав приподнять голову с подушки.

От этого незамысловатого действия мне стало столь плохо, что я тут же легла обратно и замерла в ожидании, когда перед глазами перестанут мельтешить разноцветные пятна и пройдет внезапный приступ тошноты. Келебран услужливо поднес к моим губам стакан с водой. Сам он выглядел настолько свежим и жизнерадостным, что у меня поневоле промелькнула мысль о жизненной несправедливости: пила-то я куда как меньше, нежели он, а вот страдаю несоизмеримо больше.

Глоток воды принес мимолетное облегчение, но сил встать с постели у меня не было.

-Приходила Злата, спрашивала, когда мы будем завтракать, — сообщил супруг. — Я сказал ей, что не хочу тебя будить и она пообещала приготовить что-нибудь, когда ты проснешься.

Мысль о еде вызвала такое сильное отвращение, что я не смогла удержаться и скривилась.

-Дело плохо, — сказал Келебран, наблюдая за моей болезненной гримасой.

Он порылся в сумке и вытащил уже знакомую мне серебряную флягу.

-Конечно, не для таких случаев его изготавливали, но на что только не пойдешь ради облегчения страданий любимой. Думаю, нескольких капель хватит.

От эльфийского снадобья мне действительно стало значительно лучше. Прошли головокружение и тошнота и я наконец-то смогла безбоязненно открывать глаза.

-А теперь ступай в купальни, — распорядился супруг. — Я пока попрошу Злату приготовить нам завтрак — или, вернее, уже обед.

-А ты не хочешь пойти со мной? — вопрос вырвался у меня прежде, чем я осознала его глупость.

Глаза Келебрана забавно округлились.

-Риона, я, разумеется, понимаю, что в такое время мало кто из приличных гномов принимает ванну, но все равно никого смущать мне бы не хотелось.

-Да, — тихо произнесла я. — Просто я вспомнила озеро в Привратье...

Келебран нежно провел пальцами по моей щеке.

-Ничего, дорогая. Дома мы обустроим самую роскошную купальню, какую только можно придумать. С огромной ванной, куда поместится тьма народу.

-Куда нам столько? — улыбнулась я. — Главное, чтобы мы поместились в ней вдвоем.

-Согласен. Толпа нам только помешает.

Супруг коснулся моих губ легким поцелуем. Сожалея, что до вечера еще далеко, а минувшая ночь была столь бездарно упущена по моей вине, я спустилась в купальни. Они были почти пусты, лишь пара девочек стирала белье в специально отведенном для стирки водоеме.

Очень хотелось понежиться в бурлящей купели, но времени для этого не было, поэтому я просто окунулась несколько раз сначала в прохладную, а затем в горячую воду. Самочувствие улучшилось окончательно и я даже ощутила голод. Обратно я поднималась уже бодрым шагом в надежде на скорый обед.

Злата не подвела. Конечно же, это был далеко не вчерашний торжественный ужин, но запеченное мясо с овощами просто таяло во рту, а пироги были из нежного теста и с разнообразными начинками: с печенью и картофелем, с курицей и грибами, с капустой, с вареными яйцами и зеленью и с творогом и яблоками — на сладкое.

Диего вернулся как раз к обеду. Для него, как и для Келебрана, выпитая накануне горная слеза не имела плачевных последствий, потому друг наш проснулся рано и успел уже побывать на Совете, где выслушал подробный отчет об экспедиции на север. Нас с Келебраном мало занимали сокровища, обнаруженные в сокровищнице убитого дракона, а их распределение между казной королевства и горным народом — и того меньше, так что мы, можно сказать, ничего не потеряли.

-Сегодня будет большой праздник, — объявил приятель. — Известие о вашей свадьбе взбудоражило весь совет. Они были единогласны в своем решении устроить народное гуляние по этому поводу.

-Гуляние? — испуганно переспросила я. — Но ведь со свадьбы прошло уже довольно много времени.

-Многоуважаемые гномы заявили, что "эти эльфы ничего не смыслят в хорошем торжестве" и что ваша свадьба "наверняка прошла не в той обстановке, в которой подобает". Так что готовьтесь.

Припомнив некоторые из вчерашних тостов, я в ужасе уставилась на мужчин. Мне и спьяну-то было стыдно, а уж на трезвую голову я повторение гномьих напутствований молодоженам точно не переживу!

Диего только похохатывал, а у Келебрана был несколько растерянный вид. Похоже, ему идея свадебного пира с участием всей общины гномов тоже не пришлась по душе.

-Вообще-то я полагал, что сегодня ты будешь пить только воду, Риона, — наконец медленно выговорил он. — Но вынужден признать, что я погорячился. Лучше уж я потрачу еще пару глотков эльфийского напитка, чем буду разыскивать собственную жену по темным углам.

Услыхав эту фразу, Диего и вовсе согнулся пополам от смеха.

-Всегда знал, что женитьба не приводит ни к чему хорошему, — заявил он и тут же охнул, поскольку я сочла, что мы уже состоим в достаточно близкой дружбе, чтобы отвесить ему хороший подзатыльник.

От дальнейшей расправы приятеля спасло только появление мастера Громмыша.

-Рад сообщить уважаемым гостям, что сегодня состоится гуляние в их честь, — сияя, провозгласил он.

Я не стала упоминать о том, что новость эта уже известна нам от Диего, просто спросила:

-Многоуважаемый мастер, а очень много соберется народа?

Втайне я все еще надеялась, что гномы не пожелают откладывать запланированные дела ради внезапно наметившегося праздника — все же они слыли народом основательным и перемены, даже столь мелкие, не любили. Однако ответ Громмыша развеял все мои иллюзии.

-Да почитай все Королевство праздновать и будет. Повод-то какой! Ну а вас, многоуважаемые гости, под вечер почтут за честь принять в Банкетном Зале члены Совета и их семьи. Мы немало польщены, что вы пожелали разделить с нами свою радость.

Опять-таки возражать я не стала, хотя с тем, что происходящее совпадало с моими желаниями, была категорически не согласна.

Банкетный Зал поразил меня своими размерами. После пояснения мастера Громмыша, что праздновать мы будем с членами Совета и их семьями, а прочий люд соберется на Гульбище, я ожидала увидеть не слишком большую пещеру, почему-то с одним длинным столом. Что же, столы тут были. Они стояли вдоль стен, оставляя в центре Зала пустое пространство. Я припомнила, что Совет составляли около тридцати гномов. Окинув взглядом помещение, я невольно усмехнулась: похоже, семьи у членов Совета действительно очень большие. Судя по толпе, чинно рассаживавшейся за столами, просто племянниками и двоюродными дядюшками дело не ограничилось.

Мастер Громмыш сопроводил нас на почетные места в центре стола, стоящего напротив входа. Неподалеку от нас сидели старые знакомцы, Терзарис с Бирюзой, и я радостно приветствовала их. Злата, впервые за все время нашего пребывания у гномов, тоже устроилась за столом по левую руку от отца. Я улыбнулась девушке и она застенчиво кивнула в ответ.

Судя по количеству уставлявших стол блюд, гномьи хозяйки сегодня трудились не покладая рук с самого рассвета. Одной только птицы я насчитала несколько видов: фаршированные гуси, жареные перепела, рябчики в сметанном соусе, утки с яблоками, цыплята с грибами. Рыба тоже была представлена щедро: и щука, и речная форель в сливках, и карп в томате, и заливное из пока неопознанной мною рыбины, и мелкая жареная рыбешка, названия которой я не знала. На гарнир предлагались овощи: жареные, отварные, тушеные. И еще едва ли не возле каждого гостя стояло блюдо с горкой румяных пирогов с разнообразными начинками, а бесчисленные штофы с горной слезой и со сладкими наливками, предназначенными для таких юных девиц, как Злата, окружали миски с соленьями и плоские тарелки с колбасами и сырами.

Не успели гномы рассесться за столами, как их стаканы тут же оказались наполнены до краев. Келебран покосился на почтенное собрание, вздохнул и сам налил мне горной слезы — но только треть стакана.

Впрочем, начало пиршества было довольно безобидным. Первым поднялся пожилой гном с длинной седой бородой и произнес прочувствованную речь, в которой выразил благодарность мне за то, что подсказала, где искать корону, и надежду на долгое взаимовыгодное сотрудничество между нашими королевствами. Потом он поздравил нас с Келебраном со свадьбой и пожелал счастливой жизни в достатке.

-И пусть жарким теплом согревает вас ваш семейный очаг, и дни ваши будут полны радости и удовлетворения от праведных трудов, а ночи страстной любви, многоуважаемые молодожены, — заключил он.

Пусть упоминание за праздничным столом о ночах и любви у нас принято и не было, но после вчерашних тостов мастера Громмыша я нисколько не смутилась, а поблагодарила почтенного гнома за пожелания и отпила из своего стакана, закусив маринованным грибочком. Пожелания следующих двух гномов были не менее красноречивы, но тоже в краску не вгоняли, и я несколько расслабилась, полагая, что вчерашние речи Громмыша были вызваны более близким знакомством с нами. Я наивно решила, что незнакомые гномы деликатно ведут себя, не желая нас смущать, но вскоре поняла, что ошиблась.