— Руки! — крикнул он, выворачиваясь из чужих ладоней, и пригнулся, цепляясь за плавник. Другой житель сунул в воду длинный шест, обвязанный пучками листьев, и ткнул рыбе в бок. Она молниеносно развернулась и сомкнула челюсти на палке. Жители с радостными возгласами повисли над водой. Шест был довольно толстым, листья на нём удерживала какая-то смола — рыба прилипла и напрочь забыла о непрошеном седоке.
— Хватит, — кто-то из жителей посмотрел на него с тревогой. — Слезай!
— Да ну, — отмахнулся наездник. — Давай по кругу!
— Держись! — ухмыльнулся владелец шеста и медленно потянул палку на себя, пятясь вдоль ограждения. Рыба ударила хвостом по воде, серые тени вокруг неё приблизились к поверхности. Что-то громко хрустнуло.
Серая тень стрелой взлетела над водой и вцепилась жителю с шестом в руку. Он заорал и шарахнулся в сторону. Наездник с громким плеском упал в пруд.
Речник сбил кого-то с ног — толпа бросилась прочь от пруда, как раз навстречу Фриссу. Палки и обломки досок полетели в воду. В пруду, среди кровавой пены, винтом вертелась огромная рыба. Житель бил её по глазам, пытаясь вырвать свою руку из челюстей. Почему его не перекусили пополам сразу, Фрисс не понимал — разве что рыбьи зубы слиплись от смолы...
— Хаэй! — житель с шестом опомнился первым, подсунул палку под ноги пловца, и тот упёрся, приподнимаясь над водой. На его лодыжке висела, намертво вцепившись, небольшая серая рыбина. Другой житель подвёл шест с противоположной стороны, третий поймал "утопающего" за ноги и потянул вверх. Серая рыба после удара палкой по голове приоткрыла пасть и выпустила добычу. Жителя потащили за ограждение.
— А-а-а! — он рванулся назад. Его рука, вывернутая под странным углом, всё ещё торчала из пасти огромной рыбины. Щёлкнув челюстями, та продвинулась вверх — от локтя к плечу, будто надеваясь на жертву. Житель закричал.
— Ич-вакати! — выдохнул Речник, ткнув пальцем в плавник. Между ним и рыбой была только мутная вода и хлипкая ограда, и серая тень немедленно метнулась навстречу. Фрисс отдёрнул руку, выискивая взглядом, чем можно было бы ударить плавучую тварь — но бить уже было некого.
— Нангалика! — жители, опасливо обходя Речника стороной, снова сгрудились у воды. По поверхности пруда расплывалось мутно-красное пятно. Огромную рыбу поддели баграми и выволокли на мостки вместе с жертвой. Человек ещё был жив, но бледен, тяжело дышал и пытался свободной рукой разжать челюсти чудовища.
— Погоди, — Фрисс остановился рядом, мельком отметив, что зубы у мёртвой твари короткие, но острые. — Набок её поверните...
Меч опустился на нижнюю челюсть и вспыхнул золотым огнём, разрубая изогнутые кости. Ил и кровь полились на мостки. Орудуя палкой, как рычагом, жители оттолкнули в сторону отсечённую челюсть.
"Отчего она сдохла?" — одна мысль не давала Речнику покоя, пока толпа расступалась перед спешно вызванным целителем, пока раненого, остановив кровь, поднимали на руки и уносили в хижину, а зеваки тыкали палками и — самые смелые — пальцами в мёртвое чудище. Иссушающее заклятие как будто не сработало — чешуя рыбы осталась прежней, вот только из жаберных щелей до сих пор сочилась кровь...
— Хаэй! — зычный возглас заставил жителей шарахнуться от рыбы. Сквозь толпу в окружении четвёрки воинов в плетёной броне пробирался невысокий человек в широкой шляпе.
— Стадо остолопов! — он остановился у мёртвой рыбины и окинул всех недобрым взглядом. — Что я сказал сделать? Я сказал — всем совать лапы к нангалике?! Я сказал — искупаться в её пруду?! Кто тут не знает, что такое нангалика?! Нецис, вот, полюбуйся, с кем приходится работать!
Некромант, идущий следом за ним, неопределённо хмыкнул. Воины покосились на зевак и взмахнули длинными палками. Жители с воплями кинулись врассыпную, Фрисс насторожился было, но услышал в криках больше досады, чем страха. Листья, прикреплённые к палкам, хлестали неприятно, но убивать тут никто никого не собирался — и, разогнав толпу, стражники опустили оружие.
— Нангалика... — Нецис опустился на корточки, с интересом разглядывая огромную рыбу. — Целая стая?
— Видели восьмерых, не считая прилипал, — кивнул человек в шляпе. — Шестерых убили, одну изловили. Я поставил стражу в горловине Эйлуацты... стражу и решётки с поплавками. Нангалики тут появляются, бывает, но не стаями же!
— Странно, — Некромант повернул рыбу набок, провёл пальцем вокруг сморщенного глаза. — Никаких чужеродных чар. Кто-то приказал — и они подчинились. Фрисс, ты её Иссушением убил?
— Выручал жителя, — понуро кивнул Речник. Ему было не по себе.
— Эти остолопы... — махнул рукой человек в шляпе. — Скука их разбирает, прокляни меня Макехс! Все уйдут в ночные патрули, не будь я... Так ты — чародей Фриссгейн, друг Нециса Изгнанного?
— Так и есть, — кивнул Речник. — Что тут творится?
— Ничего, о чём чужеземцам следовало бы тревожиться, — отмахнулся житель. — Тем более — столь сильным магам. Что ж, Нецис, что мог, я тебе показал. Не раздумал идти в Эйлуацту — попутных тебе течений. Стража пропустит.
Он гортанным воплем подозвал к себе воинов и, не оборачиваясь, ушёл в большую хижину. Фрисс посмотрел на Некроманта.
— В высшей степени интересно, — пробормотал Нецис, вынимая руку из жаберной щели и слизывая с пальцев кровь. — Мозг рыбы слишком мал, чтобы вместить разум, но две головы... не исключено, что беседа была бы возможна. Если подвернётся случай...
— Нецис, выплюнь гадость! — не выдержал Речник. Сама по себе рыба, хоть и с двумя головами, омерзения у него не вызывала, но при взгляде на ил, из которого её выудили, Фрисса начинало мутить. Вайнег знает, что она ест в этой гнилой мути — и что течёт в её крови...
— А? — Некромант растерянно посмотрел на Речника, потом — на свои руки. — Прости, Фрисс. Сейчас отмоюсь.
— Не в болоте, — покачал головой Фрисс, извлекая из воздуха водяной шар. — Нецис, такое, прежде чем есть, нужно битый Акен в углях продержать. Ты чуешь, чем пахнет ил? А оно там плавало...
— Ил? — Некромант, вытирая руки, покосился на чёрную муть. — Местные обычаи, Фрисс... Мне они тоже не по нраву, но изменить их не в моих силах. Они предписывают хоронить мертвецов в болоте, с камнем на груди. То, что под городом, болотом не считается, но всем лень, это во-первых, и течений никто не отменял, это во-вторых. Нангалики, кстати, костями брезгуют... они любят мясо с кровью. Там, внизу, много мертвечины... Хорошо, что вода всё удерживает.
Зелёные искры сверкнули на пальцах Некроманта и тут же погасли. Фрисс поёжился.
— Что же, местным дров не хватает?! Ясно, почему тут тухлая вода... Нецис, так что тут происходит? Нашёл ты то, что искал?
— Ничего особенного я не искал, Фрисс, — покачал головой Некромант, выискивая на узких улицах одному ему знакомые приметы. — Обменял один кристалл аметиста на большой плот. Вечером его подгонят к постоялому двору. Надеюсь, Флону он удержит. Утром выйдем в озеро. Если верить местным, Ацтарис никуда не уплыл за те годы, что я тут не появлялся, и Силлиги по-прежнему там живут, и желающих ходить к ним в гости не стало больше. Их, впрочем, с той осени тут тоже не видели...
— Силлиги? Те существа, которые нас спрячут от... — Фрисс покосился на раскалённое небо. — Ты их нашёл? Узнал что-нибудь о них?
— Ничего нового, — пожал плечами Некромант. — Доплывём до Ацтариса — узнаем побольше.
— А рыбы откуда? — Фрисс оглянулся на пруд, уже скрывшийся за хижиной правителя. — Это какие-то демоны?
— Да нет, просто злобные твари, — качнул головой Нецис. — Плот я прикрою магией, а ты воздержишься от купания — и о нангаликах можно будет забыть. Странно только, что в этом году они сбиваются в стаи... и так осмелели, что проникли в город. Обычно огонь их пугает, а факелы тут горят каждую ночь. Может, дело в засухе...
— Непохожи они на простых рыб, — нахмурился Речник. — Река-Праматерь такого не создавала. По суше они ползают?
— Недалеко, — ответил Некромант с досадой. — Фрисс, у меня уже подозрения, что на ночь придётся зачаровать и постоялый двор. Нам нужны будут припасы дня на три... что скажешь о местной дождевой воде?
Глава 12. Ил и кости
— Нецис, ты, может, заболел по весне? — Речник озадаченно смотрел на Некроманта, с измученным видом рухнувшего на плот. — Здесь не море, а озеро. Той осенью мы переплывали озёра, и тебя вроде не так укачивало...
— Фрисс, это озеро слишком большое для меня, — мутными глазами взглянул на него Нецис и судорожно сглотнул.
Речник подобрал шест и оттолкнулся от невидимого дна... хотя, скорее всего, это была полусгнившая коряга, обросшая соляной коркой и отяжелевшая. В попытках нащупать настоящее дно Фрисс едва не упустил шест и сам еле удержался на плоту — а падать в черную муть, что колыхалась со всех сторон, Речнику не хотелось. По глади Эйлуацты бежала рябь, и плот слегка покачивался. Наколдованное течение лениво тащило его вдоль прибрежной рощи. Фрисс следил за коварными подводными корнями и искал, где причалить. Двухвостка, привязанная к плоту, уже недовольно фыркала и раздувала ноздри, вынюхивая свежую траву.
— Справа! — буркнул Нецис, прижимая ладонь к горлу. Почерневший пучок листьев высовывался из воды, под ним виднелись очертания ветвей. Большая сучковатая Кийча рухнула в воду совсем недавно, её корни, совсем не тронутые гнилью, ещё торчали над поверхностью, путаясь в нижних ветвях устоявших деревьев. Речник осторожно обогнул поваленное дерево и повёл плот к берегу. Меж корней огромной, раздутой, как бочка, Самуны виднелась крошечная бухта.
— Здесь и пристанем, — сказал Речник, цепляясь шестом за торчащий корень. Двухвостка радостно взревела и замотала головой, пытаясь дотянуться до листьев. Нецис с тихим стоном сполз с её панциря, привязал плот к прочному на вид суку и перебрался на верхний ярус корней, подальше от воды.
— Мрря, — Алсаг одним прыжком взлетел на соседний корень и подозрительно обнюхал дерево. В ветвях с негромким писком мелькнули полосатые хвосты — зверьки заметили огромного кота и поспешно сбежали.
— Нецис, нарви листьев. Флона сама не дотянется, — сказал Речник, извлекая из воздуха большой водяной шар. Пить то, что текло под корнями Самуны и Кийчи, он не стал бы, даже умирая от жажды. Двухвостка, ненароком глотнув солёного ила, долго хрипела и пускала слюну — и больше на "подножную" воду не смотрела. Может, ей и странно было пить из висящего в воздухе шара, но приспособилась она быстро.
— Фррисс, как думаешь, мне тут нужно скррываться? — тихо спросил Алсаг, покосившись на плоты, что проплывали шагах в двадцати от него. Жители перегоняли в тень плавучие огороды — местное солнце было слишком жгучим даже для теплолюбивой Матлы, которую тут выращивали.
— На Коуцате — да, — кивнул Речник. — Если тут живут куванцы, то они ведь могут снова приплыть на Реку. А дальше, в Мецете, уже ни к чему. Хаэй! Нецис! Подожди, я иду!
Флона неторопливо поедала жёсткие листья Самуны и Кийчи — всё, что росло тут, пропитывалось солью от корней до верхних веток и отвердевало так, что даже Двухвостке трудно было разжевать. Время от времени Фрисс протягивал руку к груде нарванной листвы и бросал Флоне ещё охапку. Внизу, под корнями, скользили на север смутные тени. Речник видел их часто с тех пор, как покинул Темицату, но ни разу ему не удавалось зацепить их шестом.
— Цегот? — Нецис повертел в руках полосу тёмного вяленого мяса, смахнул лишнюю соль и отщипнул несколько волокон. — Помнится, тебе не нравилась эта еда...
— Цеготы, по крайней мере, плавают в море, а не в болоте, — поморщился Речник и огрыз большой кусок. В Темицате он обошёл всех торговцев, выискивая морскую рыбу, но найти её было очень непросто — а вот мясо цегота он узнавал по запаху. Чем дальше от побережья, тем труднее будет раздобыть съедобную пищу, но раньше времени есть болотную тухлятину Фрисс не собирался.
Рыбачья лодчонка, виляя, огибала поваленное дерево. Из неё, ненадолго забыв о вёслах, на путников таращились жители — но ни подплыть, ни окликнуть чужаков никто не пытался.
— Та-а... определённо, это течение, — Нецис уронил в воду обрывки листа и смотрел теперь, как они медленно уплывают куда-то под корни Самуны. — Исток Алаци, скорее всего. Тогда нам осталось проплыть ещё столько же или немного меньше. В Темицате говорили, что Ацтарис не менял расположение, надеюсь, они не ошиблись.
— Странно, что кто-то что-то о нём говорил, — хмыкнул Речник, запуская руку в шерсть задремавшего кота. — Я так и не нашёл никого, кто хотел бы говорить о Силлигах. Словно никто во всей Темицате о них не знает ровно ничего. Целый народ тут живёт, и никому он не интересен.
— Вот этому у них и надо научиться, — Нецис взглянул Речнику в глаза, пристально и задумчиво. — Я всегда завидовал Силлигам. Жить тут со времён Повелителей Демонов — и никого не интересовать... Если они нас спрячут наполовину так, как прячутся сами, Тзангол не увидит нас и у себя под щупальцами...
Речник недоверчиво покачал головой.
— А тебя, Нецис, тут знают? — тихо спросил он. Некромант опустил взгляд.
— Если ты о "изумрудниках", то они здесь бывают редко, — в его голосе чувствовалось смущение. — Этот островок им неинтересен. Если о жителях... тут я не уверен. Они каждый раз смотрят так, будто видят меня впервые. Прикидываются или нет, сказать трудно. А если о Силлигах... да, Фрисс, они меня помнят. Скорее хорошо, чем плохо... впрочем, о них тоже трудно говорить с уверенностью. Увидим на месте...
Заросли вдоль побережья понемногу редели. В бухтах, оцепленных хлипкими изгородями из корней и верёвок, Фрисс видел скреплённые вместе плоты — огороды, хижины, плавучие кухни... Странные строения громоздились на торчащих над водой корнях Самуны и Кийчи, опираясь на сваи и свисая с ветвей. Из строений доносился скрип отсыревших досок, негромкие шаги и голоса. Дома поселенцев выглядели шаткими и непрочными, а омут под ними казался бездонным. Фрисс видел на корнях рыбаков — и даже их улов, зеленоватых илистых рыб и странных двулапых ящериц с пучками жабр вдоль шеи. Как-то раз мимо, проседая под тяжестью груза, проплыл большой крепкий плот. На нём, надёжно привязанные, лежали большие отёсаные камни со странными параллельными пропилами. Фрисс озадаченно смотрел на них, думая, откуда их могли выловить, и кто на Коуцате может строить из камня. Плотовщики на свой груз смотрели с гордостью и по озеру пробирались осторожно, будто везли нечто очень ценное.
— Погребальные камни, — Нецис кивнул в их сторону и снова уткнулся взглядом в брёвна плота. Качка, незаметная Речнику, не давала Некроманту ни секунды покоя, и поднять голову он осмеливался, только сойдя с плота на "сушу" — пусть сушей здесь и были корни деревьев.
— Погре... — Фрисс не сразу понял слова Нециса, а когда понял — сдавленно охнул. — Бездна! А плывут так, будто сокровище везут...
— А ты попробуй тут, на Коуцате, добыть хороший погребальный камень, — хмыкнул Некромант. — Их привозят с материка... похороны на Коуцате — дело не из простых и дешёвых.
