— ...
— Ну? Мне выпроводить тебя силой?
— Хорошо, я уйду. Одна просьба, атакуй меня своей 'жаждой крови' прямо сейчас.
Волна моего Ки обрушилась на него, заставляя рефлекторно обхватить себя руками.
— Сильнее, — тяжело добавил он, вцепившись в столешницу. — С-с-с... — с хрустом лопнула древесина под его руками, взорвавшись разлетающимися щепками.
— Ещё?
Не то, чтобы мне было приятно заставлять человека страдать, но все же он только что попытался сам убить меня.
— Х-хватит, — слегка откинулся он на спинку стула, глядя на свои руки, которые, как мне было видно, явно немного подрагивали от пережитого. — Это невозможно. Да, пожалуй, это верное слово.
— Мазохист?
— Впервые вижу такой контроль над Ки, — почти невнятно бормотал он себе под нос снова меня игнорируя.
— Могу добавить еще, — сделал я шаг в его сторону.
— Нет, не надо.
Собравшись и отойдя после почти натурального подобия пытки, он с удивлением рассматривал меня.
— Что-то еще?
— Научи меня, — а он смог меня удивить, попросив этого второй раз.
— Во-первых, мне это не нужно, а во-вторых, научить чему? — я действительно не понимаю, что он хочет.
— Я долго думал, — слова давались ему тяжело. — Думал и следил.
— Я заметил, да и ты уже повторяешься.
— Да, заметил, — немного уязвленно продолжил он. Похоже, что я не должен был почувствовать его. — Ты умеешь концентрировать свою жажду крови — Ки, направлять её на одну цель. Я хочу научиться противостоять этому.
— И я получу неизвестного, который обладает защитой и чуть не убил меня раньше? Что мне мешает прямо сейчас покончить с тобой.
— Недоразумение, кто угодно поступил бы так же. Нам нет смысла враждовать, мы можем помочь друг другу.
— Пока что я не вижу в этом смысла.
— Тогда я просто буду говорить, а ты послушай, — поправил он маску и снова уставился на меня. — Строение черепа, черты лица — с такими физическими данными могут быть или аристократы, или шиноби. На шиноби ты не похож. Я вижу, — бесстрастно добавил он. — Кожа чиста, почти без изъянов, а эти руки не знали работы — ни письма, ни клинка, ни плуга. Ты не обучен, но способен видеть мои движения, иначе я уже убил бы тебя. Что заставило аристократа с явной вереницей предков-шиноби покинуть дом?
— Мимо, — его версия действительно объясняла многое, но никак не соответствовала действительности. Возможно, что в будущем я смогу взять что-то из неё для создания правдоподобной легенды. — Это была интересная история, но я все еще не вижу смысла.
— Хочешь научиться искусству ниндзя?
— Сделка? — он смог меня зацепить за самое сокровенное.
— Сделка, — слегка кивнул он, прикрыв глаза и сложив на груди руки, со своей стороны я зеркально попытался повторить этот жест.
Несколько минут мы провели в тишине. Он, замерев на месте, смотрел на меня, а я прихлёбывал уже изрядно остывший чай. Неплохо.
— Что дальше?
— Этот дом следует покинуть, — и снова моё мнение его не интересовало от слова совсем. — Ты знаешь, кому он принадлежит?
— Понятия не имею.
— Тогда это не важно, — встав, он подошёл к ковшику с чаем и ничуть не смущаясь начал переливать его в свою флягу. — Важно то, что за этим местом наблюдают. Периодически заходят, осматривают сохранность.
— Контрабанда? — всё же спросил я.
Это самое логичное объяснение тайникам в доме, которое приходило мне на в голову. Пока я обшаривал дом, я нашёл множество ухоронок, самых разных размеров, пусть в большинстве своём и пустых.
— Верно, провоз нелегальных товаров под прикрытием официальной и законной торговой сети владельца этого дома. Ему не повезло, — хмыкнул масочник, — теперь дом на балансе якудза. Их наблюдатель видел, как ты влез в дом, так что совсем скоро, если не этой ночью, сюда придут их люди.
— Для меня это не проблема.
Разобраться с группой обычных людей, пусть и вооруженной, действительно не проблема. Только в этом случае любая маскировка полетит куда подальше.
— Это проблема для меня, я не хочу в будущем искать тебя по городу, а для нормальных занятий необходима спокойная обстановка, — объяснил он мне свою позицию, как для маленького, право слово. — У меня есть такое место, там будет безопасно.
— Так может легче разобраться с ними?
— Я бы так и сделал, но их слишком много, — выглянул он на улицу через трещину в досках забитого окна. — Да, два часа ночи, явились ровно по часам, — в подтверждение его слов с улицы раздался шум. — Я перемещу нас, — протянул он мне свою руку. — Так будет быстрее.
— Много? Не думаю, что реальную власть там имеет больше десятка человек.
Треск ломаемого дерева прекратился и с первого этажа до меня донесся топот множества людей. Хвататься за руку совершенно незнакомого человека, который обещает некое 'перемещение'? Ну или ждать бандитов, после чего этот дом станет похож скорее на скотобойню. Эх, устал я от этой крови, у меня руки уже совсем не метафорически по локоть в ней.
— Половина города связана с якудза, а вторая половина уже привыкла к этому. Война изменила многое, теперь иметь сына членом Семьи, не столько позор, сколько средство на кусок хлеба. Мне еще долго ждать?
— Поехали, — схватил я его руку.
Лёгкий хлопок налетевшего порыва ветра крутанул вокруг нас небольшой вихрь листьев и мой гость беззвучно рухнул прямо мне на плечо.
Пара тычков, а чуть позже и пинков не возымели результата — клиент был без сознания, точно и бесповоротно. Маску с его лица отодрать не вышло, она сидела так плотно, словно вросла в него. Жаль, это был отличный шанс узнать, что же там кроется за ней. Теперь еще придётся нести его, бросать его тут было бы просто глупо. Если так прикинуть, то я его уже третий раз тем или иным способом спасаю. Кстати, я же уже упоминал, что он несколько ниже меня? Что же, надеюсь, что ещё и легче.
'А еще я надеюсь, что ты там себе ничего не сломал', — подумал я после того, как спрыгнул в сад с бессознательным телом на плече. Импульс, падение было с высоты второго этажа, а потолки там высокие, передался через моё плечо в бессознательное тело полностью. Даже без сознания его скрутило и ещё как. Надо было быть аккуратнее.
Нападающие явно совсем уж идиотами не были и оставили наблюдателя в саду, который расположился прямо на освещенном луной участке за что и получил, улетев в кусты от моего толчка.
— Я, кха-кха-кха, — через несколько минут неспешной ходьбы Кролик (кун или сан по местным привычкам?) пришёл в себя, — в норме. Что там произошло?
— Это была техника перемещения?
— Да, — он попытался слезть с моего плеча, но у него удалось лишь шевельнуть руками.
Да уж, попытаться переместить то огромное количество чакры, что я уже успел накопить в себе за это время, было действительно самоубийственной затеей.
— Ну тогда показывай путь к своему убежищу, не зря же я тебя третий раз вытащил? — встряхнул я его, продолжая шагать вперед.
— Пока что вперед. Кха-кха, — откашлялся он. — И сделай что-то со своими глазами, это привлекает внимание.
Только сейчас до меня дошло, насколько же хорошо я сейчас вижу в этой кромешной тьме и что все время нашего с ним разговора я сидел с полыхающими багровым глазами.
* * *
Резкий звук заставил меня проснуться. Сфера восприятия эмпатии вздрогнула, отмечая пустой дом (это если только на мгновение забыть, что я всё ещё не чувствую таким способом шиноби) и нескольких прохожих уже на улице. Тишина.
— Ты мертв, — проскрипел из-под маски Кролик-сан, выдирая из дверного косяка свой костяной нож, едва я открыл глаза.
'Ну ничего, я тебе ещё покажу чуть позже. Хотел же тренировку?' — промелькнула мысль в голове, пока я поднимался с лежанки.
Надеюсь, он не заметил моей улыбки, сама возможность перекинуться парой слов с человеком стоила многого.
========== Глава 16.2 ==========
'Убежище' представляло собой один из самых непримечательных домов на этой сонной улочке всего в шаге от торгового квартала. На первом этаже дома была лавка старьевщика, одного из тех, к кому я заходил, продавая найденные вещи, а на втором располагалась небольшая квартира, вход в которую находился прямо в подсобных помещениях лавки. Когда я ввалился в дом прошлой ночью старик-старьевщик лишь окинул меня пронизывающим взглядом и, подняв повыше тусклую лампу, так и не проронив ни слова повел на верх. Уже наверху, сгрузив снова впавшего в бессознательное состояние шиноби на пол прямо у порога и обследовав все три комнаты, я лег спать на единственной кровати. На утро он разбудил меня ударом ножа в косяк двери.
— Еда, вода, — махнул он затянутой в кожаную перчатку ладонью в сторону бочки с водой, стола с двумя лавками и покосившейся печи, которая явно повидала многое на своём веку. — Брикеты я дам, остальное от желания. Если я медитирую, говорить со мной нельзя. Когда я скажу, начинаем тренировку.
— Один вопрос, где приправы?
Не то, чтобы я пытался вывести его из себя, но меня ранним утром занимали более прозаические вопросы, чем чьи-то медитации. Похоже, что мне следует признать тот факт, что я, оказывается, очень люблю вкусную пищу. Раньше я такого за собой не припомню, так что это изменение можно смело списывать на желания Лиса. И да, я привык за последние дни поглощать в себя три или даже четыре порции за раз и теперь чувствую неимоверный голод — сейчас я понимаю Наруто и его пристрастие к большим порциям.
— Приправ нет, — все же он соизволил мне ответить. — Только брикеты, — плотная пластинка чего-то размером с половину моей ладони легла передо мной.
— Понятно, — отломив небольшой кусочек, я с трудом прожевал это абсолютно безвкусное нечто. Желудок вздрогнул, требуя чего-нибудь еще. — Понятно, готовить я буду сам.
— Мужчина не может заниматься готовкой, — ответил он мне, пока я шел к печи. — Это позор.
— Я хочу есть, — новый спазм скрутил мои внутренности. Вода в бочке отдавала тухлятиной, а на столе не было даже щепотки риса. Я должен как можно быстрее разобраться с этой проблемой. — А когда я хочу есть, мешать мне не стоит.
Постояв еще немного у меня за спиной, посмотрев на то, как я начинаю чистку 'кухни', Кролик отошел в один из углов и, закрыв глаза и приняв позу сейдза, замер так на несколько часов в глубокой медитации.
Обмахнув найденной прямо здесь тряпкой рабочие поверхности кухни и, едва не задохнувшись от поднявшейся пыли, я спустился вниз, встретив старика-старьевщика. Зыркнув на меня исподлобья, он, прижавшись к стене, попытался пройти мимо.
— Риса на месяц, овощей и выпить, — перечислил я необходимое, придержав его за плечо. — Воду поменять, в комнатах убраться. Все должно быть готово уже сегодня.
— Будет сделано, — пусть это было тяжело для него, но он поклонился.
Сейчас этот старик уже не напоминал самого себя прошлого, каким я его видел всего несколько дней назад. Его одежда была истрепана и помята, лицо изрезали новые морщины. Вызывало опасения и то, что я так и не увидел в доме его помощника — здоровенного детину с наколками на правой руке, по которым я его и запомнил. Ну не может быть так, что в лавке один старик, её просто обнесут его же соседи.
Так почему я решил готовить сам, а не приказал ему доставить еды из ближайшего трактира? Мне просто не понравился взгляд хозяина этого дома и чувство страха, с которым он смотрел на меня. Не смотрят так без веской на то причины. Не думаю, что Кролик-кун платит за жилье хоть что-то, да и неспроста он питается одними брикетами. А взгляд... как на меня действует отрава я еще не знаю, но догадываюсь, что просто так умереть не умру. Измененный организм, залитый под завязку чакрой биджу, способен пережить многое, но маяться болями в животе было бы глупо.
И да, я поймал себя на мысли, насколько же сильно я изменился за последние дни после поглощения/объединения с частицей биджу. Моё обжорство сейчас — это точно одна из тех черт, что достались мне от Лиса, еще и умноженная на чрезвычайно чувствительное обоняние и вкус. Что еще? Гордость и гнев, порывы которых я пока что успешно гашу, и честность.
— Пошли, — шиноби подошел ко мне настолько бесшумно, что было впору называть его Призраком, а не Кроликом. — Время первой тренировки.
Сев на пол в традиционную для местных позу сидения на коленях: голени ног лежат на полу, стопы и тыльные стороны пальцев ног развёрнуты кверху, я с ожиданием посмотрел на устроившегося точно также 'напарника'.
— Большинство шиноби излучают во время боя её в пространство вокруг себя, но некоторые способны концентрировать её на противнике. Управлять яки сложно, это зависит многих факторов. Основным из них является сила воли. Сила воздействия на цель в свою очередь возрастает от испытываемых негативных чувств, — начал он свой рассказ. — Ты способен управлять этим процессом, что облегчит тренировку. Для начала скажи мне, насколько сложно для тебя её контролировать и как долго ты способен на это?
— Ненависть и гнев есть я, — ответил я и, как бы это не звучало странно, но каждое из этих слов было настоящей правдой.
Нельзя вечно бежать от себя, сама природа биджу есть буйство неизмеримой силы, а негативные эмоции я ощущаю в людях постоянно. Потянуться к самой сути своей силы и вот, самые стойкие бойцы задрожат в страхе.
— Ты психопат? — было не похоже, что он сейчас шутит, наоборот, каждая его слово было насквозь бесстрастно. — Это многое раскрывает.
— Не думаю.
В мире, где существует такая вещь как чакра, остаться полностью в своём уме несколько трудно, но я пытаюсь.
— Жаль, — мне даже показалось, что ему на самом деле жаль. — Перейдем к самой тренировке. Направь на меня поток Яки по моему сигналу. Медленно усиливай воздействие, пока я не скажу остановиться. После, держи этот уровень минуту. Я обещал научить искусству шиноби, это будет тренировка для нас обоих — настоящий шиноби всегда контролирует свои эмоции. Есть вопросы?
— Этот старик не доставит проблем? — приличия ради я все же спросил его о хозяине этого дома.
Мысль о том, что совсем рядом может быть человек искренне исполненный ненависти к тебе, никак не покидала меня.
— Тогда он встретится со своим сыном, — все же ответил мне убийца. — Его внучка еще жива, она там в подвале. Еще вопросы?
— Больше ничего.
— Начинаем, — он прикрыл глаза, его дыхание выровнялось, а мышцы расслабились.
Ненависть совсем рядом, она так и витает вокруг людей. Мимолетное воспоминание о детской обиде может заставить в гневе скрежетать зубами взрослого мужчину. Огонь эмоций, трепещущий у моего настоящего 'сердца', средоточия моей сущности, развернулся, расплёскиваясь в окружающий мир. Вот только теперь я контролировал каждую каплю этой удивительной силы.
Распахнув глаза, он застыл подобием мраморной статуи. Его зрачки расширились от испытываемого напряжения, когда я начал увеличивать давление. Медленно и неотвратимо, совсем не так, как я привык. Он был полностью прав, это тренировка не только для него, но в ещё большей степени и для меня.
— У тебя должна быть причина для всего этого, — поинтересовался я после нескольких 'подходов'.
