Хезер никогда не станет Гарри — а значит, у нее есть свой путь?..
Только пробежав несколько кварталов, она остановилась и, наконец, сложила все фрагменты происходивших событий. За плечом брата можно было находиться в статике: основной удар принимал именно он, и за счет этого постоянно прогрессировал, а сестра... как застыла в одном состоянии, так в нем и оставалась. Именно сейчас, когда Гарри уехал, то с ним исчез щит от этого мира, и защиты больше не стало — сестра начала медленно изменяться. Теперь поведение брата в августе выглядело совсем иначе — его слова, понуждение, когда он буквально силой заставлял ее расти, обрели понимание.
Из-за накативших эмоций Хезер спрятала лицо в ладонях. Черт возьми! Ну как? Как она могла быть такой глупой и наивной? Как могла позволить себе не замечать очевидного, сопротивляться переменам и отворачиваться от чужой помощи? Если бы у нее была возможность вернуть время вспять, то она бы уж точно поменяла поведение; и ухватила бы как можно больше мудрости Гарри и прошла бы все его наставления и испытания! Еще бы с такой страховкой за спиной — ни капли нестрашно. И ведь она даже не старалась! Знала: можно и не напрягаться, Ари вмешается, когда все начнет идти не туда и быстренько исправит ситуацию. А теперь Хезер со всей скорости вмазалась в осознание — единственный ее ресурс — это она сама; больше никто не выручит, больше никто не нивелирует ошибочные действия. Только она должна думать и понимать: что говорит, кому, что делает и насколько это допустимо и уместно.
Разлука ясно показала: младшая Поттер — это тень за спиной старшего. И если брат медленно рос: становился сильнее, отважнее, умнее — то она, наоборот, никак не развивалась, полностью полагаясь на его помощь и защиту. Разве подобное правильно? И если Гарри шел только в прогресс, то в какой момент он станет тяготиться сложной и регрессирующей сестрой? В какой момент брат поймет, что, несмотря на все родство и прежнюю близость — она никто и с ее мнением можно не считаться? Тень не спрашивают, тенью не интересуются. И если Хезер и дальше хотела оставаться рядом с ним, то ей нужно было учиться жить своим умом — разве не это отчаянно пытался донести он до отъезда? — и своими силами, чтобы хотя бы отчасти соответствовать ему.
После "встречи с реальностью" все прогулки по Литтл Уингингу разом исчезли. После закрытия библиотеки Хезер сразу шла в дом ебанутой семейки и пряталась в комнате. Практика наглядно показала: если она не в состоянии справиться с такой простой ситуацией — то, как минимум, нужно перестать искать проблемы.
* * *
Вот только, независимо от крутящихся мыслей поведение Хезер в школе никак не изменилось: как была молчаливым изгоем в безразмерной толстовке, так и осталась, как забивалась в самый темный угол — так и продолжила. Кажется, прийти к решению и начать его реализовывать — это, на самом деле, две совершенно разные вещи.
Сидя на своем месте, Хезер мрачно оглядывала постепенно заполняющийся класс и мысленно готовилась к унижениям. Показать хамкам их место и отстоять новую позицию, да? — хороший план. А реализовать его как?..
Квартет уже частично собрался: Мэйзи Блер пребывала в полудреме, положив голову на скрещенные руки и не реагируя на шум вокруг, Меган Картер и Бетани Чапман активно переговаривались — особенно последняя, в особо напряженных местах энергично размахивала руками — и периодически смеялись. В такие моменты подруги преображались: с лиц пропадало уродующее выражение насмешки, превосходства, злобности — каждая раскрывалась и приобретала неповторимое очарование.
Бесцветной Меган шла искренняя улыбка — ее блеклые глаза, словно наполнялись краской и внутренним теплом, согревая окружающих. Появлялась плавность в движениях, переставая резать глаз и вызывать отторжение — при ее худобе они обычно были резкими, неуклюжими — как будто тело не успевало за мозгом. Во время бесед с подругой Картер словно забывалась — будто, вылезала из навязанного шаблона поведения и возвращалась к своему — гармоничному. Бетани же, наоборот, становилась еще более стремительной — подвижной, казалось — у этой сумасшедшей ракета в заднице! В то же время, это ощущалось естественно — точно она уже изначально родилась идеальным мотиватором для других, слово ее энергия, бьющая через край, предназначена именно для того, чтобы воодушевлять остальных — заражать их стремлением двигаться вперед — к покорению цели. Воистину, именно в такие моменты две подруги были по-настоящему прекрасны и обаятельны!
В минуты, когда они полностью расслаблялись и отдавались общению между собой, то смотрелись очень гармонично — и плавная Меган, и резкая Бетани. Они словно компенсировали недостающие качества друг друга — идеально дополняли. От них было сложно оторвать взгляд — Картер и Чампан притягивали его, их теплота в общении, мягкие подколки друг друга, прикосновения — буквально все смотрелось завораживающе. Именно так, на взгляд, Хезер выглядела настоящая дружба — когда каждая из сторон уважала друг друга и, несмотря на всю непохожесть, находила нужные точки соприкосновения, не вызывающие противоречий и не доставляющие неудобств.
В класс вошла Изабель Берч — как всегда с идеальным внешним видом, в чистой аккуратно выглаженной одежде, как будто с иголочки, и фальшивой улыбкой. Оглядев помещение, она направилась в сторону дремавшей подруги, по пути здороваясь с одноклассниками. Хезер тут же отвела взгляд в сторону — попасться на подглядывании, это как выставить табличку с надписью "готова к травле" и прямо объявить, что как-то одноклассницы о ней совсем позабыли — непорядок, однако!
Сосредоточившись на конспектах, Хезер постаралась отрешиться от суматохи вокруг. На самом деле, этим следовало заняться уже давно — миссис София Кук обещала устроить контрольную проверку по усвоенным за две недели знаниям. Время адаптации прошло, преподаватели перешли в безжалостный режим, ненавязчиво напомнив, что, во-первых, учеников ждут "Стэндерд Ассессмент Таскс", а, во-вторых, это последний этап перед входом в суровый мир, где уже не будет послаблений и закрытия глаз ввиду давнего знакомства.
— Доброе утро, дети! — с веселыми интонациями произнесла миссис Кук, войдя в класс.
Переступив рубеж сорока лет, внешне она осталась на уровне тридцати. Даже самый предосудительный взрослый не давал леди ее истинные годы — быть может, такому восприятию способствовал легкий и неконфликтный характер Софии, а также неисчезающая с губ улыбка. Учитель была полна жизни, радости и желания получать от каждого прожитого дня удовольствие.
Несмотря на то, что леди вела, на взгляд Хезер, один из самых сложных предметов — математику — с ним, тем не менее, особых проблем не возникало. Все было просто: жизнерадостная и терпеливая миссис Кук объясняла на доступном языке и была готова разжевывать непонятные моменты бесконечно, пока даже самые тупицы не разберутся в вопросе. Она, в отличие от миссис Брикман, работавшей на этой должности два года назад, искала подход к каждому и оставалась верна своему призванию. И воистину была бы учителем во всех смыслах этого слова, если бы не одна маленькая деталь. София Кук не выходила за рамки своего предмета и к царящей атмосфере разделения на классовые слои относилась равнодушно: в ней не присутствовало стремления поддержать изгоев, как, впрочем, и желания ухудшить их положение еще сильнее, завоевав тем самым доверие других учеников. Она придерживалась позиции быть вне этой борьбы и вовремя закрывала глаза, когда того требовала ситуация.
Задорно улыбаясь и слушая ответные приветствия от учеников, миссис Кук прошла к рабочему месту и положила на стол папку, которую до этого несла в руках.
— Давайте, давайте, время зарядки! — произнесла она, направляясь к доске и помахивая руками, призывая учеников подняться на ноги.
Отложив конспект и тяжело вздохнув, Хезер встала. Леди придерживалась мнения, что физические упражнения помогали мозговой деятельности и таким образом материал усваивался лучше. Поэтому раз в двадцать минут она поднимала детей и призывала их делать зарядку.
— Где же наши ручки? — широко улыбнулась миссис Кук.
В отличие от коллег, она делала это искренне и тепло, заражая своим энтузиазмом, и упражнения становились не такими скучными и надоедливыми и отчасти даже были в радость. Достаточно посмотреть на леди, чтобы настроение начинало медленно подниматься, а день переставал казаться паршивым.
— И теперь корпус!
Повторяя движения за учителем, Хезер даже немного приободрилась. Вроде бы, третья учебная неделя началась даже ничего так положительно. А вдруг это знак, что и дальше все пойдет благополучно и гладко?
— А теперь ножки! — с заразительным весельем продолжала зарядку преподаватель.
София Кук любила теплые цвета: весь ее гардероб состоял из пастельных оттенков розового, желтого, зеленного и бежевого. На работе леди предпочитала деловые костюмы и классические туфли на невысоком каблуке, дополняя образ — точнее разбивая его — странными аксессуарами из бижутерии. Вот и сейчас в ушах учителя в такт движениям мотались металлические сережки в виде маленьких солнц, а на запястье правой руки звенел парный к ним браслет. Именно эти мелочи — чего только стоили украшения, сплетенные из бисера! — делали миссис Кук ближе и доступнее, видоизменяя образ деловой дамы.
— Умнички! Всё, всё — по местам! — преподаватель замахала руками, показывая, что можно садиться, и, оставаясь на той же задорной волне, добавила: — Никто не забыл, что сегодня вас ждет контрольная?
Возвращаясь на свои места, одноклассники недружно подтвердили; Хезер только хмыкнула, накидывая на голову капюшон и пристраиваясь ближе к стене.
— Отлично, отлично! Кто поможет мне раздать задания?
Едва миссис Кук закончила говорить, как подскочила Фредерика Дэвис, сидящая за первой партой второго ряда, со словами:
— Я готова!
Если бы не Берч и Блер, занимающие первое и второе место в рейтинге, то Фредерика, безусловно, всегда находилась бы на самой верхней позиции. Ответственная, сдержанная, даже отчасти строгая — она относилась к учебе во всей серьезностью и всегда приходила подготовленной. На взгляд Хезер, одноклассница намеренно занижала свой уровень и занимала третье место, чтобы не вступать в конфликт с "топ один и два" школы. "Здесь все намного сложнее, чем кажется на первый взгляд", — сказал Гарри, задумчиво потирая подбородок, когда сестра поделилась наблюдениями. Он считал, что в этом вопросе задействована игра между взрослыми — отец Берч был мэром Литтл Уингинга и являлся самым уважаемым членом их меленького городка. Семья Дэвис всего лишь имела небольшой бизнес в Лондоне и занимала менее влиятельную позицию. И, вполне вероятно, родители агитировали дочь не взлетать слишком высоко и не показывать таланты в школе открыто — в конце концов, главными были именно ЭсАйТиэс — а они совсем не зависели от промежуточных оценок.
Чуть наклонив голову вправо, миссис Кук улыбнулась еще шире:
— Прекрасно, — она посмотрела на рядом сидящего Киана: — мистер Кроссман, помогите мисс Дэвис.
Тот, проведя рукой по волосам, с явной неохотой поднялся со своего места и подошел к учителю. Самый красивый ученик школы — он держался особняком от всех классовых войн, с усмешкой наблюдая за травлей, но, к счастью, не принимая в ней участия. Его ум был не менее острым, чем у Фредерики, и, казалось, что Киан совсем не прилагает усилий — учеба давалась Кроссману легко, как будто он уже знает материал и не столько изучает новое, сколько вспоминает старое. Лидер среди мальчиков класса — он тоже предпочитал находиться в тени, как серый кардинал — руководил всем, но чужими руками. Не любил отсвечивать мнением и отвечал, только если учителя его спрашивали — а также занимал четвертую позицию в рейтинге. Если бы он присоединился к травле над Хезер, то, однозначно, та вышла бы за пределы школы и перебралась бы на улицы — Кроссман был основательным, хитрым и в отличие от Второй Хэ и Крысака именно стратегом, а не тактиком. Поттерам очень повезло, что интересы братца Свина и Киана не пересекались, и первый не рассматривал Кроссмана, как перспективного члена банды, а последний относился к "Ко" с презрением.
— Надеюсь, все готовы? — спросила миссис Кук, отдавая листы с заданиями стоящим рядом ученикам. — Там нет ничего сложного, мы с вами все прошли и досконально изучили. Я знаю, вы умнички, со всем справитесь!
Пока Фредерика и Киан разносили листы, одноклассники тихо переговаривались, наполняя класс шумом. Миссис Кук смотрела на это все с улыбкой и ничего не говорила. В отличие от мистера Тейлора, ведущего религию, она не требовала строгой дисциплины, успешно комбинируя послабления и суровость, зная, когда можно ослабить вожжи, и когда их следует затянуть.
— Всё, всё, успокаиваемся. У вас двадцать минут на выполнение, — произнесла она, когда Дэвис и Кроссман сели на свои места. — Жду от вас отличной работы!
Вздохнув, Хезер посмотрела на лист с заданием, по крайне мере пункты один, три, четыре и семь точно не вызывали никаких проблем и решить их было легко. А вот остальные... Взяв в руки ручку, она принялась за работу. Остальные можно сделать и попозже. "Делай вначале то, что знаешь, потом возвращайся к пропущенному", — говорил брат, наблюдая за тем, как сестра мучается над домашней работой. И его подход был чертовски верным!
Помимо проектных занятий — будь трижды проклят человек, придумавший этот ад! — Хезер также питала лютую ненависть к физкультуре. Начиналось, конечно, все неплохо: мистер Миллер забирал под свое крыло мальчиков и уводил их на поле, а миссис Форд оставалась с девочками в зале и под ее зорким оком они бегали, разминались, прогревались и активно поднимали пульс. Преподаватели меняли место проведения урока, разбив дни по следующей схеме: по нечетным зал доставался Кейсси Форд, а по четным — Россу Миллеру. В особо дождливую погоду — мелкое покапывание и изморось не принимались в расчет! — они объединялись, проводя парные уроки в помещении.
А вот дальше, после разминки наступало время нетбола и здесь все просто до банальности: дети должны были разделиться на две команды. Учителем избирались капитаны — "звезды" рейтинга, а те, в свою очередь, разбирали одноклассниц. Конечно же, Поттер никто не желал брать к себе. Естественно, она оставалась самой последней и даже когда уже "Шпек" — Далси Гилл в миру — кто-нибудь решался взять, ее фамилию перепинывали друг другу.
— Нет, ты ее возьми.
— Мне это чучело не нужно!
— А мне тем более, и без нее мусора много.
Хоть другие ученицы наблюдали подобную пикировку не раз, но, тем не менее, находили ее забавной и с удовольствием смеялись. А Хезер старательно рассматривала пол под ногами — доски следовало уже обновить: лак и краска на них частично истерлись. Вольготность в речи Изабель и Мэйзи имела простое объяснение — миссис Форд отошла в подсобное помещение за мячом. Разумеется, они не упусти случай и разыграли целое представление — а почему бы и не отказаться от удовольствия нарочно поспорить и заодно от души поунижать лузера?
