Вот такую историю рассказала нам Агнесс, подруга до сих пор находящегося без сознания Олафа.
— Где стоит пулемет? — был мой первый вопрос по существу.
— Он находится в комнате Бормана, на втором этаже.
— А кто у вас штатный пулеметчик?
— На всех ролевках он сам отыгрывает эту должность. Как стреляет, непонятно, ведь там холостые патроны. Но обращается уверенно.
— Понятно. Скажи точно, сколько у вас оружия и какого. Есть ли гранаты?
— Всего у нас 19 карабинов и винтовок Маузера, 2 автомата МР-38, пулемет МГ-34 со сменным стволом и пистолет Вальтер у Бормана. Гранаты есть, но они не настоящие, а просто муляжи.
— Точно муляжи? — невольно обеспокоился я таким раскладом. Гранаты это очень серьезно, особенно в условиях возможного боя в закрытом помещении.
— Да, были бы боевые, их обязательно прибрали. А так они валяются в микроавтобусе, прямо в коробке — уверенно заявила Агнесс.
— А где сам микроавтобус, что-то мы его не видели?
— Его в сарай для лошадей всей толпой затолкали. Мужчины надеются отремонтировать подвеску. Может еще послужит техника.
— Понятно. Что скажешь, есть среди ваших, люди, которые реально воевали или хотя бы долго служили?
— Воевавших точно нет. Офицеров тоже, иначе бы они на ролевке надели соответствующие погоны. Имеются пара парней контрактников. Сам Борман вроде тоже служил, но недолго.
Агнесс слегка помялась и затем обратилась к Маше.
— Скажите что будет со мной и моим Олафом? — она мотнула головой в сторону так и не пришедшего в себя друга.
— Тебе точно ничего не будет, ты же не убивала дружинника и других наших людей — ответил за жену я.
— Будешь работать как все мы, у нас бездельников нет. С твоим дружком разберемся после. Если крови на руках нет, то виселицы точно избежит. А дальше видно будет, сейчас решать судьбу этого горе-вояки некогда. Через сколько произойдет смена караула?
— Мы стоим по 4 часа.
Я посмотрел на экран смартфона.
— До пересменки еще 2,5 часа. Они сначала вас меняют?
— Да, так и есть.
— Сейчас вас отконвоируют в наш лагерь. Сидите там тихо, не рыпайтесь и все будет хорошо...
Второй пост брали по той же схеме. Ни к чему придумывать хитрые комбинации, если есть готовое решение, уже опробованное в деле. Найда, ведомая Машей, зашла за изгородь и завыла по волчьи, заставив отвлечься на нее караульных. Я с Юргеном, заранее по темноте подобрались поближе к постовым. После таким же макаром рванули и сбили с ног каждый своего клиента. Напарник не задумываясь тюкнул топором по голове более плотному и рослому постовому. Я же сбив на землю второго, первым делом затолкал ему в рот его же пилотку. Затем связал руки сзади и примостил его сидя, навалив спиной на импровизированную скамейку. Разведданные, полученные от Агнесс, нуждались в проверке, поэтому мы разыграли с Машей маленький спектакль.
— Попался проклятый фашист! — с ненавистью произнесла, подошедшая вплотную жена. Специально по русски. И слегка пнула его носком сапога в живот.
— Что зенки пучишь? Это тебе не мирных селян гнобить! Теперь не миновать тебе народного суда. Как пить дать скоро закачаешься с петлей на шее на раскидистой сосне.
Я покачал перед носом ошарашенного пленника обнаженным кинжалом и скорчив самую зверскую морду, пообещал на немецком.
— Начнешь орать и звать на помощь, выколю глаз! Понял фашист? Если понял, то кивни.
Пленный согласно замотал головой и я тут же выдернул импровизированный кляп. Немного продышавшись, первым делом он сообщил нам с неподдельным энтузиазмом.
— Гитлер капут!
— Знаем что капут — перешла на немецкий Маша. — Этот капут еще в 45 году наступил. Но то дела давние, поведай нам о сегодняшних раскладах.
— Первый пост мы уже сняли — поддержал я ее. — Олаф и Агнесс все рассказали подробно. Так что не вздумай врать, говори только правду.
— Так вы не местные, а тоже наши?! Ой как хорошо! — обрадовался пленный и вздохнул с облегчением.
— Какие мы тебе наши? Сволочь нацистская! — взвилась жена. — Чего ты плетешь всякую хрень, отвечай по делу. Сколько вас, какое вооружение, кто командир.
— Нет, нет. Извините пожалуйста, я просто оговорился. Я совсем не военный и не нацист, в реконструкции участвую впервые. Товарищ уговорил развлечься таким оригинальным способом. Я простой бухгалтер и вообще состою в партии зеленых.
— Кончай болтать не по теме, а то мы вздернем тебя на самой красивой елке что найдется в округе. Порадуешься природе напоследок. Отвечай четко и ясно на поставленные вопросы — сколько бойцов, какое вооружение, кто командир?...
Данные полученные от девушки, полностью подтвердились. Пока мы беседовали, пришел в себя вырубленный Юргеном боец. На этот раз мой напарник совсем слабо приложил по голове часовому. Он лежал на боку, со скрученными назад руками и дисциплинированно помалкивал, не влезая в разговор без разрешения.
— Все ясно — подвел итог допроса я. — Данные подтверждаются. Сейчас вас отконвоируют в наш лагерь, рты затыкать не будем. Для вас война закончилась. После проведем суд и определим каждому по заслугам. Если не участвовали в убийствах и насилиях вам нечего опасаться. Вздумаете по дороге кричать или не повиноваться, зарежем прямо на месте. Я барон Андрис Кригс, представляю местную власть и на своих землях делаю то, что считаю нужным. Ведите себя смирно и все будет хорошо. Поняли меня?
— Да, господин барон! — дружно ответили ряженные вояки и потопали в сопровождении охраны в наш лагерь.
На месте первого поста устроили засаду. Обрядили двух дружинников, подходящих по комплекции в шинели и плащ-палатки Олафа и Агнес. Они так и сидели на бревнышке с винтовками в руках, изображая притомившихся часовых. Я и Юрген залегли невдалеке, в спешно отрытую неглубокую щель и прикрылись сверху еще одной плащ-палаткой, изъятой у второго караула. Сверху нас слегка присыпали слоем земли со всяким мусором. Вернер специально прошел по предполагаемому пути сменного патруля и ничего не заметил. В темноте ночи нас не видно, а ПНВ у реконструкторов точно нет. Ну вот, засада готова. Потянулись томительные минуты ожидания и я уже начал слегка подмерзать без движения, лежа на холодной земле. Для того, чтобы хоть немного согреться, напрягал и расслаблял поочередно все мышцы тела. То же самое посоветовал и Юргену.
Но вот мы заметили группу из пяти человек, движущихся в нашу сторону. Первым шел коренастый мужчина с автоматом на плече. Как только до фальшивых караульных осталось метров десять, Вернер первый выстрелил в него из арбалета болтом без наконечника. Тотчас из-за завала в них полетел рой тупых болтов и стрел, попадая в грудь и живот, сбивая дыхание и вышибая дух из не ожидавших такого людей в фельдграу. После дружного залпа мы отбросили накидку и в темпе рванули к корчащимся на земле телам, заранее наметив себе подопечных. К нам не мешкая присоединились двое лже-караульных и Найда, находившаяся неподалеку. Я привычно накинулся на автоматчика, заворачивая ему ласты и перевязывая их веревкой. Он единственный из всех, попытался сопротивляться, вырываясь и крутясь. Не долго думая, с размаху врезал ему кулаком в подбородок и сразу отправил в глубокий нокаут. Найда, управляемая Машей, злобно рыча, прихватила зубами горло пятого немца и тот сразу успокоился и замер в полной неподвижности, боясь даже пошевелиться. Лишь еле слышно пускал газы а затем слегка обмочился от пережитого ужаса. Тут же набежали наши дружинники и стали нам помогать вязать и упаковывать очередных военнопленных.
— Ну вот, почти половину нациков нейтрализовали — с удовлетворением подвела итог Маша. — Хорошее начало!
— Остался Борман с пулеметом — не разделяла ее уверенности Ева. — Судя по всему, он не такой тюфяк как эти — и она презрительно кивнула в сторону связанных пленников.
— Что будем делать дальше? — Задал своевременный вопрос Вернер.
— Раздаем трофейные винтовки новым стрелкам и идем брать гостиницу. Действуем по возможности тихо и без лишних жертв. Ну а не получится, убиваем всех кто будет сопротивляться. Ева, ты умеешь обращаться с таким автоматом?
— Думаю что да, конструкция у него простая. Но лучше бы конечно обойтись без стрельбы.
— Основное, это взять главаря. Остальных припугнуть, дескать проводится полицейская операция и все такое прочее. Назови себя, воинское звание и должность. Можно немного и приукрасить. Одно дело залупаться на местных вояк в каком-то замшелом Средневековье, и совсем другое, оказывать сопротивление полиции Германии. Народ должен проникнуться серьезностью момента.
— Попробую, должно получиться. Что им можно твердо гарантировать?
— Как что? Справедливый суд, само собой. Свободу и избежание наказаний тем кто не совершал здесь преступлений. Ну а убийцам и насильникам понятно, или виселица или каторга. В этом нет снисхождения никому. Ни мунгам, ни местным разбойникам, ни нашим современникам. Вор должен сидеть в тюрьме, я с этим утверждением согласен полностью. В нашем случае висеть в петле или махать киркой в забое...
— Маша, а где мой меч и шлем?
— Они у Умного. Ты что, хочешь сам пойти на приступ гостиницы?
— Конечно. А как же иначе? Со мной пойдет Вернер. Будем брать главаря вместе. По рассказам, он расположился в самом хорошей комнате, там где мы всегда останавливаемся. Большим числом туда нет смысла ломиться, номер невелик размерами. Будем только мешать друг другу. Вернер, приготовь топор покрепче, там дверь открывается наружу, ее не выбить. Придется отжимать и вырывать крюк.
Десятник лишь согласно кивнул. — Сделаем в лучшем виде!
— Кевин, где ты? Давай мою снарягу...
Восемь дружинников, которым достались карабины и ремни с подсумками, с интересом разглядывали необычные кошели. Затем, разобравшись, просто нацепили их поверх своего снаряжения. Молча двинулись по направлению к гостинице, уже начинало понемногу светать и я больше не стал одевать артефакт. При энергичных действиях он только мешается. В движении соблюдали полную тишину и осторожность. Первыми шла группа из пятерых человек, для имитации отряда караульных. Я был среди них, шел с пистолетом в руке, готовый к стрельбе. Но все обошлось тихо и без шума, дверь в харчевню была не закрыта. Стремительно вошел первым, в зал на первом этаже. Он освещался подвешенной сверху автомобильной лампочкой, подключенной к аккумулятору. Надо же, реконы пришли к такому же решению как и мы, удивился я сообразительности пришельцев. За столом сидел в расслабленной позе полусонный часовой, подперев руками голову. Он лишь мельком глянул на нас и сразу осознав неправильность ситуации, потянулся рукой к лежащему перед ним автомату. Но я был быстрее, моментально вскинул руку с пистолетом и прицелился в него.
— Не шевелись и не трогай автомат! И не вздумай заорать, а то пристрелю — пообещал я сидевшему.
Быстрым шагом подошел и свободной рукой отодвинул от него оружие. Следующие за мной бойцы распределились по залу, держа винтовки на изготовку.
— Вы кто такие? — искренне удивился сидящий на лавке молодой мужчина в шинели нараспашку. Очевидно вид средневековых воинов с огнестрельным оружием в руках вызывал у него сильный диссонанс и никак не укладывался в мозгу.
— Местная власть. Я барон Кригс а это мои дружинники.
И тут же без остановки спросил. — Борман у себя?
— Да у себя в комнате. — Немного помедлив, ответил он.
— Он там один? Пулемет у него?
Парень словно нехотя, сообщил кривя ртом. — С ним девка местная. А пулемет все время в его комнате находится, он с ним не расстается.
— Сиди тихо и не рыпайся, и все будет хорошо. Караульных и развод мы уже повязали, все живы и здоровы. Скоро нейтрализуем и остальных. Сейчас подскажешь бойцам где разместились ваши люди. Возьмем всех без стрельбы и крови, тебе и остальным зачтется на суде.
— И что нам всем грозит?
Я повторил сказанное ранее и осторожно ступая, направился на второй этаж к комнате главаря. Хоть и старался поменьше производить шума и наступать на край ступеней, лестница все равно отчаянно скрипела. Когда по по ней пошел десятник, сразу понял что о скрытности можно позабыть. Ступеньки просто стонали под его весом. Оставалось надеяться что на это не обратят должного внимания, ведь как раз произошла смена караульных и люди расходились по комнатам. Дошли до нужной двери, примерились, выдохнули. Вернер решительно сунул лезвие топора в зазор между дверью и дверной коробкой и мощно нажал.
— Крак, легко открылась наружу незапертая дверь и десятник с топором в руках ломанулся в проем. Следом за ним сунулся и я с пистолетом наготове. Но неожиданного вторжения не получилось, нас там уже ждали. Возле кровати, спиной к окну стоял высокий плотный мужик, в одних штанах и с пистолетом в руке, направленным в нашу сторону.
— Бах, бах, бах, раздались выстрелы в упор. Я тут же ощутил сильнейший удар в грудь, который выбил из легких весь воздух. От ужасной боли на мгновение потерял сознание и выронил пистолет. Ударившись о пол, он отлетел куда-то в сторону. Чуть левее от меня, так же оседал на пол десятник, получивший свою дозу свинца. Вернер хрипел и хватался руками за грудь, тоже потеряв топор. Краем сознания отметил как в коридоре раздалось заполошные крики, затем несколько винтовочных выстрелов и длинная автоматная очередь. Молодец Ева, мочит своих земляков нисколько не менжуясь, отстраненно отметило сознание...
Несмотря на ранение я не упал а лишь откинулся, потрясенный и прислонился к дверному косяку. Левая рука автоматически схватилась за ножны а правая за рукоятку меча. Борман усмехнулся и снова выстрелил в меня. Уподобляться киношному злодею ( или герою ) и произносить глупые и высокопарные монологи он не стал.
— Клац, вхолостую щелкнул боек его пистолета.
— Шайзе! — прошипел он и потянулся левой, чтобы передернуть затвор и выбросить заклинивший или тухлый патрон.
Не успеваю! молнией мелькнула в голове паническая мысль. Не хватает всего-то пары метров и одной секунды чтобы продырявить его клинком. Но тут мимо меня с глухим рыком пронеслась серая тень, и в длинном прыжке сходу сомкнула челюсти на левой кисти моего противника. Противно захрустели пальцы и Борман дико заорав, выпустил пистолет и попытался стряхнуть Найду, не отпускавшую его кисть. Но бесполезно, собака повисла на нем мертвым грузом и не собиралась разжимать сомкнутую челюсть. Одновременно дергая левой и корчась от боли, он свободной правой выдернул из-за пояса кинжал и два раза подряд ударил ее в бок. Героическая собака завизжала и наконец отпустила его конечность, отлетев в сторону. К тому времени, ощущая страшную слабость в теле, я выдернул меч из ножен и второй рукой защелкнул скобу. В груди все горело огнем и пылало гневом. Противник находился от меня через кровать и стоял с кинжалом в правой руке, презрительно кривя рот. Вот теперь мы примерно уравнялись в возможностях, но у меня намного серьезнее ранение. У Бормана ранение хоть и чувствительное, но не летальное. С изломанной и опущенной вниз кисти, медленно капает кровь. Ну да, ему не стоит суетиться и вступать со мной в бой, достаточно только дождаться когда я обессилю, истеку кровью и сам свалюсь ему под ноги. Случится это с секунды на секунду, держусь на ногах я только неимоверным напряжением сил, и мой враг это понимает. А пока можно покружить вокруг кровати, на которой замерев от испуга и натянув до глаз одеяло, сидела девка с шалыми глазами. Но я не собирался бегать за ним. С превеликим трудом, собрав всю волю в кулак, сделал два быстрых шага вперед и совершил резкий выпад своим чудо-мечом. Вложился в один единственный удар, на повторный у меня тупо не хватит сил. Удлинившись при ударе, клинок с хрустом, легко вошел в его живот.
