Получив информацию, адмирал воздушного флота и командующий в этом сражении Иван Докукин приказал сбросить точно в центр круга управляемую бомбу. Та взрывается, не долетев до земли, перехваченная и сжатая волей древнего высшего демона словно перезрелый банан.
-Залп из всех готовых к бою ракетных установок, -приказывает адмирал. Мгновение и внизу расцветают на поле ярчайшие из цветов. Высшие твари и оставшаяся подле них мелочь сгорают без следа. Разве только древний высший демон, стоящий во главе круга, успевает открыть портал и сбежать за доли секунды до взрыва первой из ракет.
Пытавшаяся рубиться огненным мечом с вертолётами, высшая тварь устала. Огонь из которого состояло её тело блекнет. Гроздь снарядов, прошивающих его больше не исчезает бесследно в защите внешних слоёв, а долетает до огнеподобной плоти, разрывает её и вырывает здоровенные куски. Высший демон ревёт от боли и ярости. Сил открыть портал у него больше нет. Сбежать любым другим способом ему не позволяют земляне. Два вертолёта он разрубил мечом, но четыре оставшихся кружат и кружат, вцепившись будто охотничьи псы.
Гарпий практически не осталось. Выжившие единицы лежат на земле пытаясь притвориться мёртвыми.
Теперь мощь зенитной артиллерии обрушивается на огненного великана и тот кричит, пытается заслониться мечом, потом вспыхивает и исчезает в локальном взрыве. На его месте остаётся крохотна фигура вынужденного вернуться в материальную форму высшего демона, и чтобы покончить с ним хватает пары хороших попаданий снарядов из скорострельных авиационных пушек. До земли долетает уже кровавый фарш из переломанной плоти и застрявшей в ней чешуек костяной брони.
Киров провисел над полем недавней битвы до конца дня принимая на борт наземные войска, оказывая помощь раненным и добивая уцелевших демонов, если те оказывались достаточно глупы чтобы обнаружить себя.
-Демоническая армия успешно уничтожена. Выжило не более пяти процентов. Подтверждена гибель одного древнего высшего. С большой долей вероятности можно утверждать, что и второй древний тоже погиб под ракетным ударом. Ифриты уничтожены полностью. Рыцари ада уничтожены полностью. Высшие демоны уничтожены полностью. Из остальных тварей могли уцелеть единичные особи, но никакой опасности они не представляют, -адмирал воздушного судна выслушивал доклад внешне спокойно. Только крепко сжатые на подлокотнике кресла пальцы выдавали его внутреннее волнение.
-Что по потерям?
-Погибших семьсот девятнадцать человек. Раненых тысяча шестьсот девяносто восемь. Из них около трёх сотен имеют тяжёлые ранения, сопровождающиеся необратимой потерей конечностей или других органов. В иной ситуации все они нуждались бы в кибернетических протезах, но палата целителей из местных обещает постепенно излечить большую часть из них. От нас требуется только стабилизировать состояние тяжелораненых, чтобы целители могли работать с ними последовательно и в спокойном режиме.
Из техники необратимо потеряно и восстановлению не подлежат: два вертолёта, два тяжёлых танка, четыре бронетранспортёра, шесть стационарных ракетных установок и двадцать семь автоматизированных огневых точек.
Общий расход боеприпасов около двадцати процентов от имевшихся. Воздушное судно критических повреждений не получило. Потеряно семь, из пятидесяти зенитных орудий. Защитный рой беспилотников сохранился на сорок процентов. Ударные рои номер два и три потеряны полностью. Рои под номерами один, четыре, пять и шесть объединены, переукомплектованы и поделены на два полноценных ударных роя.
В целом Киров готов продолжать выполнять поставленные задачи.
Выслушав доклад, Иван Докукин кивнул.
Докладчик, такой же молодой, как и сам адмирал, поднял сияющие глаза и произнёс совсем не по уставу: -Поздравляю с победой! Как мы их!
Иван позволил себе улыбнуться краешком губ: -Благодарю, лейтенант. Стало что-нибудь известно о судьбе товарища Акуленко?
Улыбка покинула лицо лейтенанта: -Тело нашли внизу. Броня сильно пострадала от падения, но судя по всему Сергей Степанович сражался до самого конца и умер ещё в воздухе, до удара об землю.
-Вечная память, -склонил голову молодой адмирал.
-Вечная память! — повторил лейтенант. -Тело готовят к перевозке.
-Отставить, -приказал Иван. -Положите его вместе с остальными погибшими на один погребальный костёр. Думаю, что он бы хотел именно этого.
-Будет исполнено.
-Вы свободны, лейтенант. Мне нужно ещё согласовать дальнейшие действия с высшим командованием.
По первоначальному плану дальше Кирову следовало изменить курс и перехватить ещё одну армию торопливо бредущую на соединение с остальными силами демонов. Таким образом, при удачном раскладе, ещё до начала основной битвы выводились из игры целых две армии демонов, а это не меньше миллиона низших тварей и пара десятков высших. Серьёзная сила, составляющая до тридцати процентов от всех сил, имевшихся в распоряжении командующего завоеванием линии Орати высшего демона.
-Поздравляю с победой, -повторил слова лейтенанта министр обороны, Николай Гастелло[2].
Связь шла через спутники, но устойчивой сети высокоорбитальных спутников земляне запустить ещё не успели. Приходилось довольствовать эрзацем из постоянно выходивших из строя или вылетающих за пределы устойчивой орбиты и медленно падающих «одноразовых» спутников, постоянно запуская новые, чтобы сохранить функционирование сетей связи и наблюдения с орбиты. Иначе говоря, связь с Советском могла прерваться в любой момент и следовало быть кратким.
-Готовы загнать вторую мышку в мышеловку, -позволил себе пошутить адмирал, перефразируя название операции по перехвату двух демонических армий и уничтожения их по отдельности.
К его удивлению Гастелло резко возразил: -Операция отменяется.
-Что случилось?
-По данным разведки демоны получают многочисленное подкрепление, -Николай провёл по усталым глазам ладонью, словно пытаясь снять с них постоянное напряжение и недосып. -Снимки из космоса это подтверждают. Вся южная территория бывшего светлого королевства Загнар превращена в огромную гекатомбу. В середине круга из построенных демонами стационарных алтарей открыт большой портал из него уже который день выходят и выходит всякая нечисть. Страшно представить сколько народу они замучили в своих алтарях чтобы открыть такой большой портал и так долго его удерживать.
Докукин предположил: -Ракетная атака?
-Уже, -отмахнулся министр обороны. -Выпустили половину того, что имеем, а толку пшик. Там древних высших не меньше десятка и парочка из них постоянно пребывает в огненной форме как раз на случай если мы захотим сбросить им на головы что-нибудь дальнобойное. Аналитический отдел считает, что среди них есть те твари, что уничтожили Землю! По крайней мере с нашими возможностями и мерами противодействия им они прекрасно знакомы.
-Неужели ракетная атака вообще не принесла никакого результата? -удивился адмирал.
-Пару-тройку алтарей подорвали. Портал почти двое суток бездействовал, а потом снова открылся и твари принялись опять литься из него как вода из реки.
-Так надо было повторить ракетную атаку, -в сердцах высказал Докукин. -Пусть бы ещё несколько дней восстанавливали портал твари.
-Самый умный? -не выдержал Гастелло. -Если они сей же час на нас полезут, а мы вообще без ракет? Нет уж, пусть лучше при каждом крупном отряде твари вынуждены будут держать по паре древних высших или постоянно дрожать в ожидании ракетного удара из-за горизонта.
-Не подумал, -признал Докукин.
-Операция отменяется, возвращайтесь домой, -повторил Гастелло.
-Но почему?! Если демоны получили подкрепление, то тем более важно уничтожить как можно больше тварей по отдельности, пока они не собрались в кучу!
-Там драконы, Иван. -ответил министр обороны. -Потерять Киров сейчас никак нельзя. Достроить второй такой мы уже, по-видимому, не успеваем.
Несколько часов спустя, когда догорел погребальный костёр для погибших воинов, не разбирая кто из них был землянином, а кто местным, кто рядовым, а кто командиром — атомный дирижабль Киров взял прямой курс на Советск.
…
Луна приняла к себе больше двухсот тысяч талантливых детей из линии Орати. Потерявшие во время вторжения демонов родителей, мало кому нужные на родине сироты, для землян они стали ценным активом, вложившись в который сейчас, уже через десять лет можно получить двести тысяч грамотных управленцев и инженеров способных вернуться в родном мир и единым рывком перетащить его из средневековья в современность.
Меньше чем через одно десятилетие сегодняшние дети вернутся обратно. Им предстоит строит заводы и электростанции по всей Тёмной Империи и сопредельным странам линии Орати развивая промышленность и поднимая уровень энерговооружения хотя бы до минимально необходимого. Им предстоит совершить громадные социальные преобразования меняя феодальный, отсталый строй на боле прогрессивную общественную формацию. И они же попутно распространят земную идеологию, образ жизни землян и их цели, в которые поверят всем сердцем среди своего народа изменяя его судьбу и его путь.
К лучшему ли будут эти изменения?
Определённо к лучшему. В Империи появится современная медицина, что очень важно так как магов-целителей на всех не хватает и простому народу редко удаётся воспользоваться их чудодейственными услугами. Перестанут массово умирать во младенчестве дети. Повсеместно будет вводиться обязательное образование. Лошадей и волов сменят трактора и сеялки. Большие дирижабли, словно облака, будут регулярно летать из одного города в другой. Исчезнет или, по крайней мере, максимально сократиться пропасть между крестьянином и аристократом, между простым человеком и кровавником или магом.
Потеряв прекрасную, но уничтоженную Землю и сумев построить в лунных рукотворных подземельях новое, молодое, активное, жадное до жизни и остро реагирующее на любую несправедливость, общество, земляне категорически отметали интеллигентскую рефлексию на тему того, что «каждая цивилизация должна пройти собственный путь и вмешиваться в него нельзя чтобы не потерять её уникальность».
К чёрту!
Это братьям Стругацким и прочим писателям-фантастам времён развитого социализма хорошо было рассуждать, имея полный холодильник, проживая в больших и светлых квартирах с полным спектром коммунальных услуг о том, как, дескать, важна уникальность каждой цивилизации и никому нельзя вмешиваться в её развитие. Это полная ерунда!
На самом деле всё гораздо проще и честнее. Если можешь помочь — помоги. Видеть, как кто-то другой совершает ошибку и не предостеречь его — подло. Нельзя постоянно вытирать чужие сопли и кормить с ложечки пережёванной кашей — надо научить другого жить самостоятельно и самому преодолевать возникающую трудности.
В эпоху тотальной войны с чужой расой демонов только и мечтающей сожрать все прочие расы есть только один путь. Империя из линии Орати должна как можно скорее обзавестись собственными штыками, стальными зубами и клыками. Ей понадобятся танки и самолёты, а, в перспективе, орбитальные станции и космические корабли. Всё это она должна будет произвести и построить сама. Земляне просто не смогут вечно защищать своих друзей и первыми принимать любой направленный в них удар. И если ценной всего этого будет «землянизация» мира Орати, то пусть будет так. Если оратийцы станут постепенно разговаривать на языке землян, жить и мечтать, как земляне и стремиться к тому, к чему стремятся земляне — пусть будет так.
Это не экспансия.
Это вопрос выживания.
А рефлексирование и сентиментальную грусть по «славному, незамутнённому прошлому без центрального водопровода и доступных лекарств» оставим интеллигентам. Благо, что как только появляются большие и светлые квартиры, полные разнообразных продуктов холодильники и центральная канализация отменяет необходимость ночью бегать в уличный туалет с зажжённой свечой, так сразу, откуда ни возьмись, возникнет и рефлексирующая интеллигенция.
Сами себя они считают сливками на молоке, тогда как к ним больше подходит определение «пена на волнах».
Но довольно об этом. В любом случае, до появления тех, кто мог бы самоназвать себя «умом», «совестью» и «честью» самобытной оратийской нации нагло порабощённой агрессивными землянами ещё очень долго. Дольше, чем до массового появления в линии Орати больших и светлых квартир, холодильников и еды в них.
Пока двести тысяч сирот только привыкают к жизни на Луне. К тому, что больше не надо голодать и бояться получить от старших тумаков. К тому, что каждый день надо ходить в школу, учиться чему-то новому и не бояться, что в любой момент это счастье может закончиться и тебя снова выкинут на улицу, как надоевшего злому хозяину щенка. Не нужные в родной линии дети потихоньку привыкали к тому, что любой вокруг всегда готов протянуть руку помощи и не строит втайне подлянки. Они привыкали жить среди землян и сами, понемногу, шаг за шагом, становились землянами.
Двести тысяч маленьких волчат, вынужденных выживать в жестоких реалиях средневекового мира почти разучились верить взрослым, но постепенно превращались в нормальных детей.
Если бы они моги, земляне вывезли бы всех, но место в городе на Луне ограничено. Его постоянно расширяют и достраивают, лунный город, однако жизнь под поверхностью влечёт строгие ограничения по доступному месту, по выращиваемой на гидропатических фермах пище, по вырабатываемому циркуляторами воздуху и по проходящей несколько циклов очистки и повторного использования воде.
Кроме всего прочего существует ограничение по людям. Взрослых землян, если считать взрослыми мальчишек и девчонок четвёртого поколения начиная с четырнадцати-пятнадцати лет и лысых стариков из первого поколения, наберётся чуть больше ста тысяч. Прибавим к двумстам тысячам маленький оратийцев ещё двести пятьдесят тысяч землян, родившихся в пятом и шестом поколениях и получаем одного взрослого на пять — шесть детей в возрасте от четырёх до двенадцати лет.
Не Луна, а настоящий детский сад.
Не последняя крепость спасшегося после уничтожения Земли человечества, а ясли, школа и институт в одном флаконе.
Среди всего этого бедлама, состоящего из уроков и внеклассных занятий, некоторым взрослым приходилось работать. Павел Корчагин занимался не только тем, что происходило непосредственно на Луне, но и плотно держал руку на пульсе новостей, регулярно приходивших из линии Орати. В круговороте сиюминутных забот и проблем легко закрутиться, но искусственный интеллект Октябрина регулярно тормошила молодого координатора лунной республики заставляя его размышлять не только над тем, что требуется непосредственно сейчас, но и строить долгоиграющие планы и, хотя бы в общих чертах, продумывать стратегическую линию развития человечества на десятилетия и на столетия вперёд.
-Проблема в том, что нас мало, — оставаясь в одиночестве Корчагин грыз карандаш над исписанными листами. Грызть карандаши, когда приходится усиленно размышлять не самая хорошая привычка для главы верховного совета и главного координатором. Поэтому он позволял себе расслабится только в одиночестве, Октябрина не в счёт. Глупо стесняться военного искусственного интеллекта или свою собственную мать. А молодая девушка, зависшая над голографическим проектором, являлась и тем и другим одновременно.
