1. Анастасия. Дело для нежной барышни

Свои собственные силы я оценивала вполне реально.

— Настя... — остановился он. Мы как раз подошли к выходу из зала, через который проще всего можно было попасть в нужную мне часть парка. — У меня есть девушка.... Если тебе нужно будет неожиданно исчезнуть....

— У тебя есть девушка?! — не скрывая своей радости, протянула я, развернувшись к Вилю. — И ты молчал! Кто она? Я ее знаю?

— Настя, — он даже не улыбнулся, — дело не в том, что у меня есть девушка, а в том, что о ней никому не известно.

— Я это поняла, — отмахнулась я от Вильена, все-таки услышав, о чем именно он сказал. И ведь действительно, на присутствие в его жизни барышни не было никаких намеков. — Но я так рада....

— И я очень надеюсь на твое благоразумие, — столь же серьезным тоном, как и до этого, добавил он, пропустив мои слова.

— Хорошо, — сдалась я, чувствуя, как к горлу подкатывает. Его забота была неожиданно приятна, — если совсем прижмет, я воспользуюсь твоим предложением. Но лучше бы....

Говорить, что и правда... 'лучше бы', он не стал, просто вновь согнул руку, предлагая идти дальше.

Оставил он меня одну, когда до назначенного Фарихом места встречи только и осталось, что свернуть в соседнюю аллею.

Вечер был уже довольно поздним, но от ярко светящихся шаров, от взмывающих в небо фейерверков, вокруг было светло. Не как днем — тени не плыли мягко, а мельтешили, создавая странное ощущение. Сказки.... Страшной.

Музыка доносилась и сюда — огромные окна первого этажа, где находились оба зала, были открыты, добавляя впечатлений. Удар барабана... вскрик пытавшейся уснуть в этом гаме птицы....

Посмеявшись над собственными мыслями, я подошла к Соулу, который уже ждал меня. Здесь, рядом с фонтаном, который мягко журчал, рождая другое настроение, они казались детскими страхами, а не предчувствиями.

— Господин Соул, — начала я, не дожидаясь наводящих вопросов, — я разговаривала с графом Стоуном. Он готов пойти на сделку.

— Кажется, я много чего не знаю, — тяжело посмотрел он на меня. Стоял спиной к фонтану, опираясь на высокий бортик. — Рассказывай.

Бросив быстрый взгляд на чудовищ, из пастей которых вытекали подсвеченная в разные цвета струи воды, невольно вздохнула. Вроде и не виновна, но это если не смотреть с его стороны.

— При отработке линии возможного источника яда, мы вышли на графа Стоуна, у которого оказался свой террариум с экзотическими тварями. Среди них есть и пятнистая лягушка.

— Неожиданное увлечение, — нахмурился Фарих.

— Не столько увлечение, сколько дополнительный источник дохода, — оправдала я его мрачные ожидания. — Насколько я поняла, в первые годы после возвращения в Марикард, он использовал этих гадов для получения лекарственных смесей — страдал от труднозаживающих ран, а потом нашел им и другое применение.

— Дурь? — хищно прищурился Соул. Желваки напряглись, выдавая его ярость.

Этой напастью занималось не наш департамент, но с последствиями употребления дури сталкивались и мы.

— Да, — насколько это было возможно, равнодушно подтвердила я. — Но это еще не все.

— Дальше! — жестко потребовал Соул, как-то... злобно, посмотрев на празднично расцвеченное здание ратуши.

— Граф готов назвать имя покупателя, который приобрел у него несколько доз сорокула как раз незадолго до покушения, — ответила я, даже не пытаясь представить, что именно творилось сейчас в его душе.

А ведь я еще не сказала самого главного.

— Что взамен? — уже не столь напряженно спросил Соул, вряд ли догадываясь, какое именно откровение его ожидает.

— Неприкосновенность по данному преступлению и защита, — не стала я испытывать терпение собственного начальства. — Решение должно быть принято сегодня. Он опасается за свою жизнь.

Соул посмотрел на меня задумчиво....

Я отвела взгляд....

Он должен был догадаться, он — догадался!

— Анастасия! — холодно протянул он, заставив меня вздрогнуть. — Ты же не думала....

— Он подтвердил, что это один из тех троих, чьи имена я назвала.

— Один из троих?! — не сдержался Стоун, едва не убив меня взглядом. — И почему я об этом не знаю?!

— Потому что я еще не успела доложить, — 'повинилась' я. Тушевалась не долго, с последствиями гнева Фариха могла ознакомиться и позже. — Среди подозреваемых: Шаес, Кармир и Сванетти.

Он успокоился мгновенно, но ничего другого я и не ожидала. Соул был... Соулом.

— Я — к императору, ты... — он вновь бросил взгляд в сторону ратуши, — больше ни во что не ввязываешься.

Кивнув, что поняла, я осталась у фонтана. На всякий случай возвращаться в зал вдвоем нам не стоило....

Глава 17

Переждав несколько минут, я направилась следом за Фарихом. Мелодия, доносившаяся из ратуши, вновь сменилась, знаменуя начало очередного танца. Этот я обещала Энгину, вполне заслужившему толику моего внимания.

— Вы очень беспечны, — заставил меня остановиться раздавшийся из густой тени голос. — После двух покушений и совершенно одна....

— Граф Шуский... — развернулась я, мысленно кляня себя за оплошность. А ведь Вильен предлагал дождаться, но я сумела убедить эксперта, что справлюсь.

Впрочем, так оно и было. Два амулета служили неплохой гарантией моей безопасности.

— Александр Игоревич, если вам так будет приятнее, — с улыбкой, напоминающей оскал, приблизился граф ко мне. Его можно было бы назвать весьма привлекательным, не демонстрируй он столь явственно пренебрежения к своему собеседнику. Касалось это не только меня, рядом с Манзори он не выглядел более радушным. — Вы очень похожи на свою мать, — продолжил Шуйский, не сводя с меня холодного взгляда.

— На Елизавету Николаевну? — уточнила я, чувствуя себя рядом с ним не совсем комфортно и ловя себя на желании сбежать. По-хорошему, именно так и стоило поступить, вот только в бальном платье сильно не побегаешь.

— Анастасия Николаевна, — укоризненно качнул граф головой, — вы ведь прекрасно поняли, о чем именно я сказал....

— Если бы я поняла, уважаемый Александр Игоревич, — довольно резко начала я, — не стала бы переспрашивать.

Как ни странно, но он мне, кажется, поверил:

— Неужели князь вам ничего не объяснил? — нехорошо прищурившись, усмехнулся он. — Ай да, Северов! — Шуйский сделал шаг ко мне, я — невольно отступила: — И столь же глупа, как и она!

— Это все, что вы хотели мне сказать? — бросив быстрый взгляд по сторонам, поинтересовалась я.

Аллея не была совершенно безлюдна, но вряд ли издалека можно было понять, насколько не безобиден наш разговор.

— Вам настолько неприятно мое общество, раз вы спешите меня покинуть? — наклонился ко мне Шуйский, довольно болезненно ухватив за руку выше локтя. — А ведь мы только начали!

— Отпустите! — потребовала я, чувствуя, как слегка нагрелся амулет, рядом с которым сжимала кожу его ладонь.

Судя по всему, мне пора было пугаться, да только не получалось. Всколыхнувшийся гнев не только добавил смелости, но и заставил мыслить отстраненно, словно все это происходило не со мной.

То, что Шуйский находился на той, другой стороне, было понятно. Чьи интересы преследовал — тоже. Неясным оставалось одно — почему не спешил избавиться, тем более что шанс сделать это у него имелся. Усилившееся ощущение жара пропало, говоря о блокировании моих амулетов. Сам являлся высокоуровневым магом или так действовал имеющийся у него блокатор — не важно, главное, что для него я сейчас была легкой добычей.

— А вот трепыхаться не надо, — выдохнул он мне в самое ухо. — Можно ведь договориться и по-дружески.

— И как выглядит это ваше — по-дружески? — успокаивая дыхание, полюбопытствовала я, перебирая имеющийся у меня арсенал подручных средств.

О том, что придется защищать себя на балу в ратуше я даже и помыслить не могла, но это не значило, что совсем безоружна. Начиная с кольца, которое украшало мою руку. Не то, ставшее символом мнимой помолвки с Сэмом, подарок матушки. Крупный камень в похожем на корону ложе.... Для удара по лицу вполне достаточно.

— Приятно иметь дело с умными барышнями, — продолжая удерживать, прошептал он, проведя губами по моему лицу.

От брезгливости едва не передернуло, но я сумела сдержаться.

— Давайте обойдемся без лирики, — столь же равнодушно, как и до этого, предложила я.

Не только тянула время — мое долгое отсутствие должно было навести Самюэля или Энгина на соответствующие мысли, но и пыталась разжиться информацией.

— Без лирики? — чуть сдвинулся Шуйский, посмотрев на меня... алчно, ненасытно. — Приспусти платье и покажи правое плечо.

— Что?! — дернувшись, прохрипела я, не сумев притушить прозвучавшей ярости. — Вы забываетесь, граф!

— Значит, по-дружески у нас не получится, — резко толкнув меня в сторону линии кустарника, зло выдавил он из себя. — Подзаборная девка, — подходя, продолжил зло, — возомнившая себя неизвестно кем....

— А вы, — неожиданно произнесли за его спиной, — холеная тварь, не имеющая понятия о чести.

— Кто....

— Вам лучше не шевелиться, — продолжил тот же, знакомый мне голос, — если не хотите окончить свою жизнь здесь.

— Кто вы?!

Не знаю, что уж там происходило — тень в этой части парка была довольно плотной, но интонации графа стали значительно менее агрессивными.

— Что вам нужно? — задал он следующий вопрос. Совершенно спокойно, словно именно он контролировал ситуацию.

— Мне — ничего. — Ответ прозвучал как-то даже обиженно. — Анастасия Николаевна, — теперь она обращалась уже ко мне, — вам лучше уйти. Там за вас беспокоятся.

— А что будет....

— Вас это волновать не должно, — коротко ответила моя ночная гостья. — Идите.

— Мы еще увидимся? — отходя от Шуйского, но продолжая следить за каждым его движением, спросила я у незнакомки.

— Конечно! — так и не выглянув из-за его спины, заверила она меня. — Я всегда рядом.

Я оглянулась, отойдя уже довольно далеко. На аллее никого не оказалось. Остались лишь новые вопросы, главным среди которых был один: что хотел увидеть граф Шуйский на моем правом плече?

Возвращаться в зал не стала, хоть и понимала, что о волнении незнакомка упомянула не зря.

Перейдя на другую аллею, более широкую, где вдоль одной из сторон были выставлены столы с напитками и закусками, прихватила бокал с ягодным морсом. И освежиться, и окончательно успокоиться.

Если правильно понимала происходящее, граф Шуйский занимался тем же самым, чем и князь Северов — искал незаконнорожденную дочь князя Леонида. Один действовал по приказу пока еще не объявленного наследником, но имеющего все права на этот статус, принца Рината, для второго главным являлось слово императора Владислава.

С тем, кто был отцом девушки все понятно — князь Леонид, а вот мать....

Я сделал глоток, но вкуса не почувствовала, настолько была погружена в собственные мысли. Удивительно, как еще осознавала то, что делала, настолько они захватили меня.

Шуйский сказал: 'Вы очень похожи на свою мать...' — подразумевая, что я и есть та, пропавшая барышня. Аль Абар сравнивал с черной кошкой — Ольгой Вертановой, ставшей одной из жен султана Мурада.

Второе, что вынесла из нашего общения — у той, потерянной дочери, была отметина, помогавшая ее опознать. Шрам? Родимое пятно?

У меня не имелось ни того, ни другого.

Было ли известно об этом кунай-то?

Я считала, что — да, уж больно подходящий момент она выбрала для своего вмешательства. Еще несколько мгновений и граф мог узнать о том, что я не та, кого он ищет.

Расклад становился все интереснее, но только не для меня. Чем больше я знала, тем меньше... понимала.

— Ваша матушка с ума сходит, — не дал мне и дальше жалеть себя подошедший Аль Абар.

Его появления я не пропустила, да и как, если стоило Ибрагиму показаться на аллее, как неявный фон из музыки, шелеста листьев на деревьях и разговоров стал явственнее.

Я прекрасно понимала дам, которые, не смущаясь присутствием поблизости других мужчин, сладострастно смотрели ему вслед и томно перешептывались. Не помни Аль Абара в ту ночь и не знай законов востока, сама могла бы начать вздыхать, гладя, как грациозно и неукротимо он приближается ко мне.

— Мне кажется, или это только повод начать разговор? — приняв его приглашение пройтись, уточнила я.

Он приостановился, посмотрел на меня с благосклонной улыбкой:

— Вы умеете задавать вопросы, — спустя секунду кивнул он, вновь оказавшись рядом. — Я сообщил Елизавете Николаевне, что с вами все в порядке.

— Вы? — Мне пришлось постараться, чтобы выглядеть изумленной.

Аль Абар засмеялся, а послышалось, заурчал... довольно:

— Я сам подбирал для вас кунай-то, — подтвердил он мелькнувшую у меня догадку. — По приказу вашего отца.

— А если я попрошу назвать его имя? — теперь остановилась я, стараясь не замечать направленных на нас взглядов. Умей они убивать, меня не спасли бы и амулеты.

— А давайте представим, что кому-нибудь кроме узкого круга посвященных, станет известно, чья именно вы дочь, — предложил он уже несколько суше. — Какой станет ваша жизнь?

— Какой? — повторила я, наверное, впервые задумываясь об этом всерьез.

— Начнем с того, — не оставил он меня без ответа, — что вам придется покинуть Аркар. Навсегда. Затем вы будете заперты на женской половине дома своего отца, где вас будут обучать манерам, принятым совершенно в другом обществе. Потом вам подберут мужа....

— Продолжать не стоит, — попросила я, отводя взгляд. — Я все поняла.

Аль Абар сказал достаточно, чтобы сообразить, где именно находилась родина моего родителя и какое место в восточной иерархии он занимал.

— Не все, — качнул он головой. Получилось грустно. — Он вас любит и хочет, чтобы у вас была своя жизнь, чтобы вы были счастливы.

Наверное, Ибрагим был прав, но это не отменяло другого — потребности знать, куда ведут твои корни и желания произнести имя того, благодаря кому родилась.

— Когда-нибудь все изменится, — словно откликаясь на мои мысли, продолжил Аль Абар, взяв мою ладонь в свою. — Вы просто верьте!

В зал мы возвращались вдвоем.

О чем думал он, мягко, по звериному ступая по выложенной плиткой аллее, даже не пыталась догадаться, я же мечтала о том времени, когда вся эта история останется позади и все вернется в свое русло.

И все станет, как прежде, кроме одного... я буду знать, что где-то там, в далекой степи, живет человек, который, так же как и я о нем, думает обо мне....

* * *

— Ненавижу мазурку, — прошипела я, стараясь не сбить дыхание. Танцевать я любила, но не когда по залу бегала и прыгала столь внушительная толпа.

Сэм мое недовольство полностью разделял, но помочь ничем не мог, если только подбодрить:

— Осталось немного, — воодушевленно заявил он, прищелкнув каблуками. Выглядел при этом весьма довольным.

— Мстишь? — не стала я скрывать своих подозрений, демонстрируя задор.

Ответить он не успел — шла смена партнеров, но кивнуть ему ничто не помешало.

Я мило улыбнулась Энгину — он танцевал с Мари Штудер, что меня несколько удивило, и вернулась к Самюэлю.