Практическая психология. Герцог

"Секс. И ничего кроме секса, — язвительно произнесла Виктория. — Вас никогда не будет связывать ничего кроме секса".

"Не факт, — буркнул Алан. — Мы еще совершенно не знаем друг друга. Не стоит делать преждевременные выводы. Ты бы хотела, чтобы она начала рассказывать мне о строение космоса?"

"Она милая, добрая, красивая, чувственная. Но... для меня этого слишком мало".

"Интересно, чем Иверт лучше? — поинтересовался Алан, отмечая идеальное место для площади, на которой обязательно будут фонтан и скульптурная группа, а рядом когда-нибудь вырастут стены театра. — Можно подумать, он ведет с нами философские беседы".

Алан вел внутренний диалог и смотрел по сторонам, на расстилающуюся перед ним долину, тонущую в ночном мраке. Смотрел и видел будущий город. Людей, спешащих куда-то по своим делам, шумных и веселых студентов, деловитых мастеровых, влюбленные парочки и беззаботных детей.

"Иверт живой," — ответила Виктория после долгого молчания и ушла вглубь сознания.

"А мне нравятся покладистые добрые женщины, — огрызнулся на прощание Алан, чтобы оставить последнее слово за своей мужской сущностью. — И секс с нею мне нравится! Тем более, что другого унас нет!"

Именно, что другого нет, подумала Виктория. Кстати, она вспомнила, что ее совершенно не раздражали обнимающиеся Лис и Ворон. У них это выходило настолько естественно, что совершенно не шокировало и не вызывало отторжения. Пора посмотреть правде в глаза, с тех пор как в голове реципиента зазвучало два голоса, можно со всей ответственностью заявить, что конт Алан Валлид бисексуален, и нужно принять это, как должное, а не строить из себя нечто непонятное.

"Мне мальчики не нравятся! — тут же прошелестел в голове мужской голос. — Вряд ли я решусь на такие эксперименты. Мы уже попробовали с Неженкой, помнишь, чем это закончилось?"

"Двумя часами утешений, вытиранием слезок и проснувшимся материнским инстинктом", — хихикнула Виктория.

Абсолютное безумие, когда в голове хохочут два разных голоса. Но она уже смирилась со своей шизофренией. Или, правильнее сказать — они смирились?

— Приехали, милая. — Конт снял Зиру с коня и, воспользовавшись моментом, немного пообнимал. — Ворон покажет нашу комнату. Ложись, не жди меня.

Он провел взглядом удаляющуюся парочку и повернулся к рыжему послушнику.

— Боюсь, мне сегодня спать не придется. Вели Берту пригласить ко мне мастера Семона и художника. Скажи, как быстро Учитель получит мое письмо?

Лис поднял взгляд на ночное небо.

— Если отправим этой ночью, то через пятнадцать рысок письмо будет у него.

— Как? — непроизвольно вырвался вопрос. — Птицы или сменные гонцы?

— Отсюда до бывшего стойбища Гадюки всего день пути, поэтому использовать птиц не целесообразно. Я предполагаю, что вы хотите получить ответ? — Лис едва заметно улыбнулся, дождавшись кивка конта. — К сожалению, мы не успели приготовиться, поэтому птиц, знающих дорогу в Осколок, у нас нет.

— Это вы, конечно, недосмотрели, — покачал головой конт, и послушник не понял, шутит он или говорит серьезно.

Берт принес очередной кувшин с крепким травяным чаем, который бодрил не хуже кофе, и молча заменил свечи в подсвечнике. Ворон, сменивший рыску назад своего рыжего напарника, слега шевельнулся и опять замер. Следом за Бертом в комнату проскользнул зевающий Иверт. Горец молча налил полную чашку отвара и, обхватив ее двумя руками, присел на огромный плоский сундук, который, как успел выяснить Алан, был пуст.

— Не томи, — конт поднял голову от письма. — До чего договорились? Нашли мне достойную замену?

— Э, откуда ты все знаешь? — непривычно устало поинтересовался горец и прикрыл глаза. — Стоило страже доложить, что ты уехал из замка, как все равнинники отправились пьянствовать, а наши старцы обрушили на маркиза камнепад вопросов. Никогда не думал, что старики так любопытны. Наши вожди как малые дети. Они хотели знать, войдет ли Игушетия в состав твоего королевства, когда ты силой возьмешь трон? И какое название останется у нас после того как ты завоюешь герцогство? И кем будешь ты? Герцогом или вождем? И если их воины пойдут с тобой, то сколько добычи им положено? И не ищешь ли ты себе еще жену? И кому просватана твоя дочь?

— И что ответил маркиз? — Алан с интересом слушал своего старейшину.

— Э? Ты что, не знаешь этого старого тау? Его мысли прямы как древко копья, и так же прямы его речи. Он сказал, что воины будут воспеты в легендах, обласканы женщинами и приняты духами. Он обещал богатство, славу и геройскую смерть в бою. Богатство нашим вождям понравилось, а вот умирать они не хотят. Поэтому решили, что лучше строить город, торговать и богатеть, чем воевать. Но если тебе понадобится помощь в чужих землях, то каждое племя даст по несколько звезд воинов.

— А если враги придут на фронтир?

— Это наши горы, здесь за тебя встанут все, — Иверт широко зевнул и оперся спиной на стену, вытянув длинные ноги и прикрыв глаза. — Наши вожди много и красиво говорили, но они хитры и умны, маркиз это знает, он не поверил всем сладким речам, о чем и заявил честно и резко. Они немного поругались к всеобщей радости и разошлись.

— А киры?

— А киры долго шумели, а потом начали вспоминать, у кого из них хвост длиннее.

— Не понял.

— У кого предок старше, могущественнее и ближе всех стоял к трону. Виконт Варес считает, что ты не сумеешь править. Он и его друзья думают, что они более достойны и что горцев нельзя пускать в город. Потому что мы дикари, которые не знают, как вилку держать в руках. Но женщины у нас красивые, — он вяло усмехнулся. — А другие равнинники считают, что лучше тебя не найти вождя. Они уверены, что вместе с племенем ты взял большую добычу, что в развалинах древнего города ты нашел много золота и тайные знания. Тур все для тебя записал. Рэй сказал, что это еще не заговор, но чтобы ты был осторожен. Виконт Варес очень опасный человек и у него сильные связи в столице. Рэй думает, что завтра тебе сделают предложение. Он приставил ко всем гостям своих людей, сказал, что это охрана от горцев. А то мало ли...

Иверт еще раз зевнул и прилег на сундук, свесив ноги.

— Шел бы ты в комнату. На сундуке жестко, — проговорил Алан, но горец уже спал и ничего ему не ответил.

Значит, виконт Варес — крикливый, шумный, компанейский. Интересно, имидж недалекого рубахи-парня — это тщательно продуманный образ или все же его родная сущность? Обязательно нужно утром с ним поговорить, чтобы понять, что это за человек и чего от него ждать.

— Неженка, вот здесь нарисуй большие бочки и пометь, что это — канализационные отстойники, — Алан указал место на рисунке. — А куда сделать сток я даже не представляю. Не сбрасывать же грязь в море. Спрошу совета у Учителя, вдруг им знакома эта технология, — пробормотал он под нос по-русски и вновь взялся за перо. Письмо получилось длинное, подробное и весьма познавательное. — Отлично. Подпиши сверху "Виктоград", сделай копию и можешь идти спать. Жду тебя после завтрака здесь же. Прикинем, как будет выглядеть академия, театр и мой дом.

Что-то они засиделись, увлеклись разговорами, планами, обсуждением. Отправив матера Семона спать, Алан сел писать письмо Учителю, а чтобы не быть голословным, решил приложить план будущего города с подробным описанием. Пришлось даже вспомнить, как работает водонапорная башня. А что делать? Электричества здесь пока еще не изобрели, придется использовать грубую физическую силу.

Не забыть попросить еще раз порох. Без него будет ох как сложно.

"...а взамен я расскажу об огнепроводных шнурах, что значительно уменьшит риск при поджигании пороха..."

Глава 9

Выпил как-то Вадий вина бодрящего да решил пошутить над людьми.

XXXIПеснь Жития

Отец Пауль отложил в сторону письмо и еще раз внимательно изучил прилагающийся к нему рисунок. Затем встал и прошелся по шатру, заложив руки за спину. Старые привычки трудно забыть, вот и ему думалось намного лучше в движении, хотя и болела к вечеру сломанная когда-то нога. Молодой был, бесшабашный. Выпрыгнул из окна третьего этажа, спасаясь от ревнивого мужа возлюбленной, да неудачно приземлился. Как же ее звали... Старик прищурился, вспоминая веселое веснушчатое лицо с зелеными глазами и смешные рыжие кудряшки. Каси? Нет, имени память не сохранила. Да и ни к чему оно. Сколько их было — рыжих, золотоволосых, чернокудрых, но отчего-то память много лет хранила именно это лицо. Он сделал еще один круг, бесшумно ступая по мягкому ковру. Мысли текли плавно и расчетливо. Мальчишка удивил. Ох, как удивил старого Искореняющего. Спешит жить, слишком торопится, словно боится не успеть. А может быть так оно и есть, может не просто так Вадий вернул его с холодных берегов реки Забвения, может недолго отпущено мальчику? Судя по лежащему на столе письму, не ошибся старый Учитель, правильно понял, кого ему послали боги. Его появление было предвидено много лет назад во время общей медитации, когда сошлись в круг старшие иерархи Храма. Хотя до сих пор все были уверены, что Ирий приведет в этот мир женщину, но, видать, брат его в последний момент спутал планы светлоликого. Это так похоже на шутника Вадия — перемешать лики, запутать нити судеб, ввести в искушение. И как понять, кто из богов сейчас играет на стороне Разрушителя? Как найти правильный путь отцу Паулю? Чтобы не испортить игру богам и не ошибиться в собственных расчетах?

— Учитель, все собрались, — В шатер заглянул юный послушник. — Вас ждут.

— Возьми бумаги и проводи меня, мальчик.

Их было семеро. Семь отставных Наместников. Семь умнейших мужчин. Семь интриганов. Семь Учителей. Семь Хранителей. Семь еще бодрых стариков. Теневое правительство континента. И сегодня ночью они собрались, чтобы в очередной раз решить, как будут жить миллионы людей, даже не подозревающих об их существовании.

— Прошу высказываться, — отец Пауль откинулся на спинку мягкого кресла и обвел взглядом коллег.

— Ты уверен, что это мужчина? — подал голос худой высокий старик, осторожно опуская на стол план города и лист с пояснениями.

— Вне всяких сомнений, отец Георг. Внешне он полностью мужчина.

— А по сути?

— Я не заметил в нем женских черт. Хотя некоторые поступки говорят об обратном.

Остальные дружно заулыбались.

— Это не столь важно, — махнул рукой самый молодой из присутствующих мужчин. — Алан очень подробно описал назначение всех предметов, изображенных на картине. Не думаю, чтобы он ошибся. Как он сам объясняет свои знания?

— А никак, — весело отозвался отец Пауль. — Нашему человеку он сказал, что это Вадий дал ему знания о предметах. А его люди не задаются такими вопросами. Они просто ему верят. Как и маркиз Генри. Этот старый вояка так рад, что нашел отпрыска Айро, что совершенно не обращает внимания на его странности.

— И ты до сих пор уверен, что нам не стоит его хорошенько расспросить? — подал голос смуглый и лысый старик.

— Он рассматривал такую возможность и открыто заявил, что пытками мы ничего не добьемся. Я склонен ему верить. Вы ведь не забыли, что нам рассказал Длань?

— Я думаю, нам нужно отправить ему в помощь несколько толковых инженеров и землеустроителей, — раздался глухой бас, и все Учителя повернули головы в сторону некрасивого худого человека с абсолютно черными глазами. Он прокашлялся и продолжил: — Я сам поеду посмотреть. Мне понравилась идея Алана о переносе наших школ в...

— Виктоград, — почтительно подсказал кто-то.

— Странное название, обязательно спросите, как оно пришло ему в голову. — Все дружно закивали, словно спрашивать собирались одновременно. — Нам уже давно пора выбираться из этих гор поближе к цивилизации. И сейчас самый лучший для этого момент. Конечно, мы оставим здесь секретные лаборатории и некоторые, э-э-э... службы. Здесь же будут заканчивать обучение Длани. Это мы обсудим позже. Пауль, отпиши мальчику, что мы приветствуем его начинания. Но ничего ему не обещай. Я хочу посмотреть все сам и только потом сделать выводы. Отцы, решите, кто поедет со мной, и сколько людей мы возьмем в сопровождение? А теперь второй вопрос, поддержим ли мы его претензии на трон?

— Я бы понаблюдал, — улыбнулся отец Георг, окинув остальных внимательным взглядом. — Если он и есть Разрушитель, то следующее, что он сделает, это вернет своему рабу герцогство.

— Я бы поставил на то, что герцогство он вернет себе, — усмехнулся отец Пауль и черноглазый согласно кивнул.

— А если его убьют? — спросил толстенький жизнерадостный отец с круглой лысиной, окруженной редкими вьющимися волосами, что делало его похожим на одуванчик.

— Значит, мы в нем ошиблись, — жестко ответил черноглазый. — Сейчас нам стоит обсудить детали, а затем выслушать доклад отца Зорга о встрече наших людей с правителями Островов, после этого зачитаем отчет Длани о положении дел в герцогстве и у Наместника. И, конечно, послушаем наших братьев Взывающих, всех очень интересуют ваши исследования модели звездного неба, предложенной братом Туридом, если я правильно запомнил его имя.

Отец Пауль про себя усмехнулся. Уж на что, а на память отец Жириш никогда не жаловался, хотя последние годы и любил покряхтеть и попенять на возраст.

— Отчет о делах на островах, — отец Зорг раздал всем присутствующим по несколько листов, зашуршали бумаги, и семерка Хранителей, как они сами себя называли, углубилась в чтение.

— Кир Алан, кир Алан, — кто-то осторожно тряс конта за плечо. — Хозяин, проснитесь. Там прибыли гости. Хозяин! — отчаянно позвал голос, и давление на плечо ощутимо усилилось.

— Убью! — прорычал конт и отвернулся к стене.

Кто-то тихо вскрикнул, но трясти перестали. Сквозь сон Алан слышал всхлипывающий голос, но никак не мог вспомнить, кому он принадлежит.

— Хозяин, пожалуйста, проснитесь. Пожалуйста.

Блин! Да что у них там опять приключилось?

Последние два дня Алан практически не спал. Гости не спешили разъезжаться, требуя постоянного внимания. Разговоры, договора, обсуждения и постоянное ожидание удара в спину. А ночью его ждала Зира... Наконец большинство убралось по своим замкам и селениям, но тут к Алану подступили брат Турид и мастер Семон с планами и схемами. Пока конт был занят организационными вопросами, эти двое съездили к реке, от которой планировалось подавать воду в город, и привезли подробный отчет. И весь вчерашний день Алан провел в седле. Он носился во главе кавалькады из охранников, рабочих, мастеров с одного края долины до другого, от моря к реке, от замка на площадку, где по настоянию маркиза начали копать фундамент под его будущий "дворец". Он ел, ругался, отдавал распоряжения и дремал в седле. Домой приехали уже ночью, сил хватило лишь на то чтобы смыть с лица пот, выпить стакан молока да написать письмо Дарену. Спать завалился не раздеваясь, здесь же в кабинете, расстелив на сундуке одеяло и стянув сапоги. И вот опять!