Не буди ведьму_Первая книга цикла

— Ты... — хотел что-то сказать вампир, но не смог — я прервала его. Мне срочно нужно было придумать, как сбежать подальше от людей, чтобы не причинить им вред. Потому что чувствовала поднимающуюся изнутри ударную волну тока.

— Сева! Мне что-то нехорошо! Я пойду. А ты езжай домой!

Крик мой донесся до парня, но когда он обернулся, меня уже не было. В тот момент я была готова упасть на землю, и меня схватил вампир. Поднял на руки и помчался на сумасшедшей скорости. Его терзали потоки магии, а он терпел муки, пока не нашел подходящее место — поле за городской чертой. А спустя несколько минут я лежала на земле у его ног, мучаясь дикими болями, кусая губы и тихо подвывая. Смерть стоял рядом.

— Я убью тебя сейчас, если ты попросишь. Быстро избавлю от боли! Только попроси! — шепотом заговорил он, и я слышала сострадание в его голосе. Вот оно: настоящая Смерть способна на жалость к тому, кого забирает. В такие минуты я была благодарна и предлагавшему свои услуги вампиру, и богам, которые свели нас на этой огромной земле... Потому что разум уже покидал меня. С такой легкостью, оказывается, можно потерять человеческий облик! Боль вспышками взрывалась в мозгу. Жуткое жжение под черепной коробкой возбуждало инстинкт раздирать ногтями кожу, чтобы выцарапать оттуда все, что причиняет такой отвратительный эффект. Я, наверное, была похожа сейчас на сумасшедшую: стонала, до крови прокусила губы, каталась по земле, рыдая и цепляясь пальцами в собственные волосы... Пожалуй, я действительно теряла разум... Во всяком случае была на грани...

Парень присел, положил руки на мою горячую голову, чтобы одним быстрым, резким движением переломать позвонки и свернуть шею. Я смотрела ему прямо в глаза, наверное, умоляя покончить с моими муками, принять на себя почетную миссию лишить меня жизни. Пусть он не так представлял себе мое убийство, рассчитывал на бой, с лично воспитанным достойным противником, но... Сейчас все должно было закончится иначе: быстро, безболезненно с привкусом горечи и одиночества. Как же он теперь будет без меня? Свернет шею, тело мое рухнет на землю, и он просто уйдет?

О Господи! За что ты меня так проклял?

Магия сжигала внутренности, заставляя выгнуться в руках вампира и снова рухнуть на колени. Он не позволил мне высвободиться. Его ладони все еще лежали на моей голове. Я устремила взгляд на его лицо, чтобы хоть что-то стало маячком, удерживающим меня в реальности.

Какие же у него теплые, обеспокоенные и в тоже время полные уверенности глаза. Даже несмотря на темноту, они будто слегка светлели. В них я увидела покой. Мало того, я знала, что останусь в его памяти надолго. Мой образ не покинет его так просто, даже после того как тело сидящей перед ним на коленях ведьмы сгниет в могиле. Он будет помнить минуты, когда держал меня в своих руках, когда моя жизнь находилась в его власти, когда я сама негласно просила убить меня...

Очередной всплеск магии рванул прямо из сердца, заставляя его превращаться в пульсирующий в груди камень, разбивающий ребра своим движением. С каждым ударом — новый сильный пульс вселенской магии. Она собиралась со всего мира, и концентрировала особое внимание именно на мне, пронизывая, мучая, терзая...

Каким-то образом я выскользнула из зажатых тисками ладоней, уперлась головой в грудь своему убийце, вцепившись крепко в края его пиджака. Вампир был единственным, кто может дать покой.

— Господи, дай мне сил!.. Дай сил вытерпеть. Помоги, приняв это, идти указанной тобой дорогой и не сворачивать! Дай мне сил и терпения! Господи, прошу, не покидай! Дай силы вытерпеть эту боль и не сойти с ума!..

Слова сами слетали с губ, мешаясь с хрипами, надрывным дыханием и воплями. Через минуту боль начала отступать. Я все еще вжималась в грудь вампира, начиная ощущать аромат нежных духов. Пальцы разжались. Ни руки, ни ноги больше не слушались. Говорить я тоже не могла. Тело будто впадало в кому, а разум оставался стражем неподвижной бренной тюрьмы.

Вампир положил меня на землю, на мгновение замер, заглянув в мое лицо... Он стоял, освещенный светом луны, будто снизошедший до меня ангел. Я любовалась этим видением, пока не поняла, что ангел-вампир, моя Смерть покинул меня — оставил лежать посреди поля, вдалеке от дома, за границей города, совершенно одну, в темноте.

Небо было безумно красивым, звездным. А земля холодной. Боль отдавалась в позвоночнике. Но я все еще не могла подняться.

Надо позвонить друзьям — думала я, но понимала, что сдвинуться с места не смогу. Да и бешеная пульсация магии убила мой мобильник за считанные секунды. Мне так захотелось увидеть Римму, Сашку, что я стала в деталях вспоминать, как они выглядят. Они целуются. В постели. Такие красивые! Как же я им завидую! Счастливчики. Сашка вскакивает, тянется к штанам. Римма тоже быстро одевается. И они ловят такси. Едут куда-то. Спорят о чем-то. Встревожены. Больно и обидно за них. Не хочу, чтобы они расстраивались! Город мелькает за окном автомобиля разноцветными огнями. Римма крепко сжимает руку мага, а он сосредоточенно вглядывается в темноту. Вот они уже останавливаются у обочины, выходят из салона. Бегут по полю, нескошенной желтой траве и натыкаются на тело... Мое тело! Как же жутко я выгляжу, оказывается, со стороны! Умертвие просто!

— Дина, ты нас слышишь? — посыпались вопросы, на которые я не могла дать ответа, витая бесплотным духом над друзьями. "Я" просто лежала, с тоской и любовью рассматривая бледные от испуга лица друзей, нависшие надо мной. Столько радости от этих бледных мин я испытывала впервые...

Глава 30. Явление Черного осьминога

Я чувствовала, как мое время истекает. Словно где-то тикали часы и какой-то извращенец отсчитывал мгновения до моей смерти. Каждую ночь снился один и тот же кошмар: я в закрытом гробу, и меня засыпают землей... После борьбы с ужасами ночи я превращалась в бледное подобие себя. Сегодня я несколько часов к ряду рассматривала соседний дом из окна. Все тело ощущалось, словно не мое: тяжелое, вялое, непослушное. Маг явно считал, что мне ко всему прочему не хватает и головной боли, поэтому усердствовал довершить образ недобитой жизнью ведьмы. Римма глубокомысленно молчала. Я знала, что она волнуется, но сделать ничего не может.

Возможно, собственного тела я не ощущала, а вот другие тела, души словно говорили со мной. Соответственно, я могла с легкостью прочесть чувства каждого, находившегося в моей комнате и за ее пределами. К примеру, вот друзья не на шутку встревожились. Они боялись за меня. Боялись потерять. Мама с папой, сидящие в зале, страдали от любопытства — им было очень интересно узнать, о чем мы болтаем, когда прячемся ото всех. Но даже если бы они и захотели подслушать — ничего не услышали бы. По той простой причине, что я давно поставила на свое личное пространство плотный звуконепроницаемый щит! В соседнем доме, куда устремился мой взор, терзалась от печали и боли одиночества недавно переехавшая молодая девушка. Ее бросил парень, и она считала жизнь оконченной. Этажом выше над страдалицей молодая семейная пара ссорилась. Женщина злилась на супруга за его мягкость к посторонним — она стала свидетельницей, как ее муж помогал переносить коробки соседке снизу! Но среди всего этого я ощущала нечто холодное, липкое и жуткое. Оно двигалось откуда-то из сквера, где мы любили гулять. Оно напоминало мне некоего огромного бесплотного осьминога, распластавшего свои щупальца в разные стороны. То был голодный и явно плотоядный осьминог!

— И как тебя занесло туда? — орал Сашка.

— Меня туда отнесли, — честно призналась я. Желание рассказать все-все-все, что накопилась за долгое время, превозмогло слабые попытки разума утихомирить болтливый язык.

— Кто? — опешил маг, остановился посреди комнаты и уставился на меня.

— Вампир, — флегматично отвечала я, продолжая глядеть в окно. Отодвинула прядь волос, прикрывающую шею, продемонстрировала друзьям шрамы от укусов. — Когда он меня первый раз укусил, я стала ведьмой. Потом он пообещал меня убить. И несколько раз пытался это сделать. Сейчас он странно ведет себя. Иногда помогает, но как был язвительной хладнокровной заразой, таким и остается. Это он спас нас от Маргариты. Он же не позволил Константину высушить меня до дна.

— Но он хочет тебя убить? — уточнила Римма.

— Да! — вздохнула я. — У нас с ним договор. Он дает мне время пожить, но не прекращает попыток прикончить меня, а я пытаюсь за это время насладиться тем, что скоро потеряю.

— От него же можно как-нибудь избавиться! — спохватился Саня и уселся на стул, судорожно соображая, что делать.

— Нет! И даже не старайся! Это мало что изменит, поверь! — остановила его мыслительный процесс я.

— Эти сыны Тавана! Все беды от них! — запричитал присоединившийся к нашей компании домовой. — Сколько душ живых погубили! Сколько людей пропало по их вине! Они — исчадия ада! Пьют кровь невинных, чтобы жить самим! Убийцы!

— Да, но вчера этот убийца вынес меня за пределы города, чтобы никто не пострадал, — вступилась за честь Смерти я. — Если бы в тот момент кто-то из вас оказался рядом, сомневаюсь, что вы выжили бы. А он молча терпел, когда его било магией! И давайте оставим его в покое. С ним мы как-то сами разберемся!

Друзья замолчали.

— Дина, — заговорил Сашка. — А что тебе сказала экстрасенс?

— Назвала приблизительную дату моей смерти. Точнее, отсчитала, сколько времени осталось. — Безжалостно выдала я.

Римма побледнела. Она была готова броситься мне на шею и оплакивать скорую гибель подруги. Сашка онемел и окоченел от шока. Домовой потупился.

— Почему ты не сказала нам? — промямлил маг. — У нас же есть уже готовый план действий. Мы все изменим!

Он так воодушевился этой идеей, что стал прохаживаться туда сюда, готовый бороться за жизнь подруги лично, если уж она сама готова лапки свесить, обуть белые тапки и шастать по городу в белом саване, ожидая кончины.

— Саш, сядь! — попросила я, размышляя о том, что надо бы прикупить себе свадебное платье, ведь незамужних именно в таких нарядах хоронят. — Затмение, на которое ты так надеешься, произойдет через день-два после моей смерти! Так что прекрати страдать фигней и смирись, как это сделала я!

Похоже, своей фразой я его окончательно добила. Он сам уже был готов и плакать вместе с Риммой, и ругаться со мной, и драться, и рвать на себе волосы — и все это делать одновременно. Я сползла с подоконника, улеглась рядом с подругой на кровати. Мы позвали Сашку, и он примостился с другой стороны. Обнявшись, долго молчали.

— Проследите, чтобы на моей могилке всегда были свежие цветы! Пластмассовые не носите, я их не люблю! И обещаю тому, кто принесет, буду в кошмарах являться! — оставила завещание я, за что друзья меня дружно отлупили! Сашка даже не поленился сбегать в зал к папе и попросить у него ремень. А отец, услышав, что его дочь собираются воспитывать таким варварским способом, нет, чтобы поругать, отговорить, решил еще и присоединиться!

С моей скорой смертью друзья вроде бы смирились. Точнее, они делали вид, а на самом деле суматошно искали пути решения проблемы. О вампире тоже помнили, но не лезли в наши с ним разборки. Кстати, прочесть его эмоции мне не удавалось. Но благодаря дару эмпатии, как назвал новое умение маг, я стала более внимательна к людям. Меня вот очень интересовала судьба девушки из соседнего дома и замечательного, но женатого молодого мужчины с этажа выше. Звали его Руслан. Работал он в полиции. Жену очень любил. Только ее постоянные придирки и скандалы (то денег мало принес, то ботинки не там поставил, то смотрит не туда и т. д.) постепенно убивали в нем все светлые чувства. Я боялась, как бы не начал спиваться, а первые шаги к этому он уже делал. За два дня я успела подружиться с ним и Ритой — несчастной одинокой девушкой. Мы общались по вечерам во дворе втроем. Она жаловалась мне на мужское население планеты, я ее успокаивала, а потом мы встречали еле переставлявшего ноги Руслана. Он рассказывал нам об ужасах, которые видел на работе за день, и Рита потихоньку понимала, что ее жизнь просто сказка в сравнении с кошмаром, ставшим буднями скромного полицейского.

Липкий черный осьминог продолжал обитать где-то поблизости. Я чувствовала его очень явно, и на душе каждый раз становилось так противно!.. И еще хуже сделалось, когда на работе услышала шокирующую новость. Моя коллега, Кристина, угодила в больницу! Диагноз не касался простуды или аппендицита, как у нормальных людей. Ее жестоко изнасиловали, когда она шла после смены на остановку. Теперь вся полиция была поднята на ноги. Руслан открыл нам с Ритой маленький секрет, что это уже не первый случай нападения маньяка в нашем районе, и сказал, что такие люди после того, как наиграются подобным образом, переходят к более серьезным действиям. К примеру, берутся за нож или пистолет...

Что касается вампира, то он внезапно затеял какую-то странную игру. Теперь мы фактически не дрались. А когда это случалось, то во время боя он мог остановиться и заявить нечто типа: "У тебя слабый удар правой! Бей сильнее в область сонного сплетения!". Я после такого сразу же проигрывала, потому что никак не могла понять, чего от меня на самом деле хотят! Зачем учить меня, если собираешься прикончить?

Как-то мы прервали нашу поучительную для меня драку. Идея передышки появилась, когда я заметила, что враг, собственно, тоже не в настроении. Смерть впервые выглядел уставшим. Не поел он, что ли?

"Легка ли работа Жнеца?" — про себя хихикнула я, и накрылась невидимым щитом. После чего, абсолютно обнаглев, уселась на землю в позе лотоса, издевательски наблюдая за первой попыткой еще не догадавшегося о моей защите вампира. Когда его долбануло током, он просто стал напротив, сложил руки на груди и уставился на меня.

— А ты какой-то замученный! — озвучила мысли вслух я, осматривая надменное лицо красавца.

— На себя посмотри! — огрызнулся он, даже не шевелясь — знал, что бесполезно и я из своего купола не скоро вылезу.

— А чья в том вина? — не осталась в долгу я и насупилась.

Понимая, что сейчас опять развяжется ссора, парень тяжело вздохнул. Ну, не так он представлял себе идеального соперника. Хотел, чтобы подрались, силушкой померились, в результате: один остался лежать на земле, а второй спокойно отправился на охоту, кровушки попить перед сном. Так нет — нянчись с этими ведьмами, разговаривай, успокаивай, жди, пока она перестанет магией пользоваться... А что делать? Такие мы ведьмы противные попадаемся. Не легко с нами, истеричками, жнецам приходится...

— Может, заключим временное перемирие? — без особой надежды предложила я, и он долго и подозрительно на меня смотрел. — Только ты дашь слово, что это будет действительно перемирие без нападения!

Смерть кивнул. Я выждала несколько минут, чтобы убедиться, и робко сняла защиту, вставая с насиженного места.

— Отличненько! Прогуляемся? — в край обнаглела я, позвав за собой своего убийцу.

Он шел следом, сначала немного в стороне, потом решил, что терять-то все равно нечего — вечер испорчен дальше не куда, и присоединился, отставая от меня всего на несколько шагов.