— Что желают уважаемые господа? Поужинать или комнату для ночлега?
— Поужинать! — Занила расстегнула свой подбитый мехом плащ, небрежно бросила его на скамью возле ближайшего свободного стола и сама уселась рядом. — И комнаты для меня и моих гвардейцев, — она кивнула головой в сторону оборотней, как раз появившихся в харчевне. — На эту ночь и еще на несколько дней: я не знаю, на сколько мы задержимся в Кетроси.
— И пусть кто-нибудь позаботится о лошадях, — добавил Байд, а Занила в подтверждение всех произнесенных слов выложила на стол перед собой золотой. Монета была салевской чеканки, но золото — оно ведь везде золото. Очевидно, хозяин постоялого двора считал также, потому что никаких вопросов больше не последовало.
Ужин возник на столах так быстро, что Занила удивилась. И был даже вполне приличным. Во всяком случае, обильным, горячим и сытным. А что еще нужно оголодавшим после дневного перехода по зимнему лесу оборотням? Куски мяса по-настоящему большими, а каша рассыпчатой и щедро сдобренной маслом. И никто не пытался подсунуть какой-нибудь травы, называя это салатом, как любили делать в Салеве. Причем, чем дороже трактир или ресторация, тем настойчивее! И, судя по установившейся за столом довольной тишине, нарушаемой только стуком ложек о миски, стая со своей Хозяйкой была полностью согласна!
А вот комната, в которую Занила поднялась сразу после ужина, вызвала у нее совсем не добрую усмешку. Нет, в ней, конечно, было все необходимое: и кровать с пуховыми периной и одеялом, и сундук для вещей, и даже умывальник. Но неужели это лучший номер на постоялом дворе, охарактеризованном как "приличный"? И не в каком-нибудь захудалом городишке, а в княжеской столице?! Занила фыркнула и решила, что она, очевидно, слишком избалована салевской роскошью. В любом случае выбирать было не из чего. К тому же ее оборотням не досталось и такого! Оказалось, что постоялый двор давно не наблюдал такого наплыва гостей, как этой ночью. В результате ее гвардия кое-как разместилась в трех больших комнатах. Занила сначала почувствовала небольшие угрызения совести по поводу того, что ей в единоличное владение отдан целый номер, но потом вспомнила, как в годрумском поместье все гвардейцы обитали в далеко не роскошных казармах, а Хозяин Родослав практически один жил в огромном особняке. В результате Занила решила не менять обычаев стаи. Во всяком случае, этой ночью: пуховая перина казалась слишком уютной для этого! Занила глубоко вздохнула и, решительно кинув на сундук свою дорожную сумку и плащ, отправилась проверять, как там устроились ее оборотни.
Вообще-то комната, в которой предстояло провести эту ночь шестерым гвардейцам, предназначалась для двух человек. Такой вывод можно было сделать, если судить по количеству кроватей. Правда, сейчас обе они были сдвинуты в сторону, а на освободившемся пространстве, прямо на полу, были разложены набитые соломой тюфяки. Байд, которого и искала Занила, сидел на одной из кроватей. Кай'я Лэ усмехнулась, заметив его: похоже, иерархия в стае оборотней распространялась не только на Хозяйку!
Она подошла к нему, переступая через тюфяки, и присела на его кровать. Оборотень отложил в сторону меч, который задумчиво полировал кусочком замши.
— Когда мы уедем отсюда? — спросил он вполголоса. Они не собирались скрывать что-либо от остальных оборотней, устраивавшихся на ночлег здесь же в комнате, просто Байд таким образом показывал, что то, что он собирается обсудить с Хозяйкой, касается только их двоих.
— Ладно тебе! — Занила решительно тряхнула головой. — Не так уж здесь и плохо! В годрумских казармах было не намного просторнее!
— Я не об этом, — оборотень поморщился. Занила недоуменно обвела взглядом гостиничный номер, простые деревянные стены, окна, закрытые ставнями, тюфяки на полу...
— Тогда о чем?
— Ты не чуешь? — ноздри оборотня дрогнули, словно он действительно ощущал какой-то весьма неприятный запах. — Люди! Слишком много и слишком близко...
Занила невольно прикрыла глаза, стараясь разобраться с теми ощущениями, которые пытался описать для нее Байд. Ей даже не пришлось особо напрягаться — понадобилось лишь отпустить свое сознание, позволить ему сетью расползтись по энергетическим потокам вокруг и сосредоточиться на том, что было вне ее самой, за пределами этой комнаты, за границей того, что составляло мир ее интересов. Она почти сразу почувствовала то, о чем говорил Байд, — люди! Она ощутила каждого, находящегося этой ночью на постоялом дворе: пара купцов в соседнем номере, несколько посетителей в общем зале внизу, повариха и посудомойка на кухне, хозяин поднимается по лестнице... Они дышат, разговаривают, едят, пьют, живут! Добыча! Такая близкая и одновременно такая недоступная, что это сводит с ума! Кажется, теперь Занила поняла, почему городские дома оборотней строятся в окружении просторных садов или даже парков: не только для того, чтобы скрыть их обитателей от излишне любопытных глаз, но и для того, чтобы не подпустить людей слишком близко к их обитателям!
— Как ты думаешь, может быть, получится снять дом где-нибудь в городе? — спросил оборотень.
— Снять дом? — повторила Занила, задумавшись. Она была бы не против самой этой идеи, вот только совсем не уверена, что она осуществима. Летом в Кетроси наверняка полно свободных домов, которые их хозяева не откажутся сдать на время: кто-то из равенцев отправляется в леса на охоту, а кто-то уходит на баржах вниз по реке... Но теперь зимой, когда все жители вернулись со своих заработков, найти сдающийся дом вряд ли было так просто! — Мы, скорее всего, не задержимся здесь надолго, — ответила она оборотню. — Нам всего лишь нужно найти одного человека.
Байд усмехнулся как-то уж очень понимающе, как будто уже не раз слышал подобные заявления от своей Хозяйки! Занила задумалась. А может быть, и правда, не в первый раз? А в результате все заканчивалось объявлением очередной охоты. Занила усмехнулась.
— Тогда завтра и начнем! — произнес Байд, отрывая ее от размышлений. Занила кивнула и поднялась с кровати. Еще раз окинула взглядом гостиничный номер и устраивавшихся в нем оборотней, а потом вышла в коридор, возвращаясь в свою комнату. Она была уверена, что, несмотря на все слова Байда, ее оборотни не устроят этой ночью на постоялом дворе резню. То есть, конечно, без ее приказа — не устроят!
* * *
К утру камин прогорел, и в комнате Занилы стало прохладно. Только под толстым пуховым одеялом еще сохранялось уютное тепло. Занила потянулась, щуря глаза на тонкие лучики яркого солнца, пробивавшиеся сквозь щели в ставнях. Вставать решительно не хотелось! Наоборот, единственным ее желанием сейчас было убрать под одеяло и голову, пряча ее подальше от слишком свежего утреннего воздуха. Похоже, за восемь лет жизни на юге он совершенно забыла, что такое зима в Вольных княжествах. А если бы помнила, отложила свое путешествие до весны? Вот уж, вряд ли! Занила насмешливо фыркнула и, решительно откинув одеяло, отправилась умываться.
В общую залу на первом этаже постоялого двора Занила спустилась, предусмотрительно захватив с собой свой теплый плащ: ее платье хоть и было сшито из превосходной шерсти, но его могло оказать решительно недостаточно, если и там тоже еще не успели как следует протопить!
Вопреки ее опасениям, в обеденной зале огонь в камине весело горел. Впрочем, даже самому яркому пламени не удалось бы этим утром соперничать с ослепительным солнечным светом, заливавшим комнату. Было тепло, а из кухни, сквозь открытую дверь уже вновь доносились съестные запахи. За двумя сдвинутыми вместе столами расположились ее оборотни. Они попытались встать при виде Хозяйки, но Занила махнула им рукой, приказав продолжать завтракать: уж слишком аппетитно они вгрызались в истекающее жиром куриное мясо. Куриц, похоже, зажарили специально для них, и теперь хозяин постоялого двора, из-за стойки наблюдал за поглощающими свой завтрак гвардейцами, явно разрываясь между двумя чувствами. С одной стороны он с радостью подсчитывал, во сколько золотых монет обойдется этому отряду все пребывание на его постоялом дворе, а с другой — прикидывал, хватит ли у него вообще запасов продовольствия, если они вдруг решат задержаться у него подольше. Занила усмехнулась, решительно направляясь к его стойке: не так уж этот человек был и не прав в своих опасениях. Если им придется зазимовать в городе, ее стае понадобится совсем другая добыча!
Занила облокотилась о стойку напротив человека. Тот поклонился ей и тут же услужливо поинтересовался:
— Чем вам помочь, уважаемая госпожа? Что желаете? Хотите и для вас курочку зажарим?
Занила качнула головой, слегка поморщившись: как и любым другим ранним утром, сейчас есть ей совершенно не хотелось. И от этого человека ей была нужна совсем другая помощь. Она достала из кармана своего платья сложенный вчетверо и уже немного обтрепавшийся листок плотного желтоватого пергамента и разложила его перед собой на стойке. Как будто она еще не успела выучить содержание письма наизусть!..
— Я ищу оружейного мастера по имени Веремир. Знаешь такого? — спросила она у трактирщика. Человек покосился на пергамент, но попытки заглянуть в него не сделал. Быть может потому, что просто не умел читать?
— Зачем вам оружейник Веремир? — харчевник положил на стойку короткопалые обветренные руки, наклонившись к Заниле. — Наш город поистине славен своими оружейными мастерами! Скажите мне, уважаемая госпожа, какой работой вы интересуетесь, и я уверен, что сумею подсказать вам достойного! — торговец заглянул в лицо Заниле, хитро улыбаясь. Оборотень не ответила на его улыбку. Глаза Кай'я Лэ, мгновенно заледеневшие, впились в лицо человека. Он почувствовал что-то и, нервно залепетав оправдания, попытался отойти подальше от стойки. Но не успел. Рука Занилы скользнула к ножнам на поясе, ее пальцы сомкнулись на рукояти изящного тонкого кинжала, а в следующую секунду она уже одним нечеловечески стремительным движением с размаху вогнала его в стойку, продолжая при этом пристально смотреть в лицо человека. Острое лезвие почти на половину ушло в твердое дерево в волоске от правой руки харчевника, как раз между его большим и указательным пальцем! Человек придушено пискнул, замерев на месте так, будто Занила на самом деле пришпилила его руку к стойке. Взгляд его неопределенного цвета глаз метался от ее лица к кинжалу и обратно.
— Тебе нравится мой ножик? — задумчиво поинтересовалась Занила, по-прежнему глядя исключительно в глаза человека. Тот судорожно закивал. Его начинала бить крупная дрожь. Судя по его виду, сейчас он готов был согласиться с чем угодно или наоборот прикусить себе язык, чтобы уже никогда не ляпнуть ничего лишнего! — Как ты думаешь, я разбираюсь в оружейной стали, в ее качестве? А в заточке клинков, в их балансировке? — продолжила Занила, скользя кончиком пальца по костяной рукояти своего кинжала. Харчевник затряс головой еще интенсивнее. — Тогда с чего ты взял, что я не в состоянии сама выбрать для себя оружейного мастера?! — рыкнула она так, что человек вжал голову в плечи. — Ты скажешь, где мне найти Веремира?
— Третий дом от рынка по кузнечной улице! — выдавил из себя харчевник. Занила удовлетворенно кивнула и, легко выдернув кинжал из стойки, плавно скользнула прочь, не забыв захватить с собой и свой пергамент. Человек осторожно стянул руку со стойки и принялся судорожно растирать ее, словно не верил, что его любимая конечность по-прежнему с ним.
— Благодарим за информацию, уважаемый! — Байд подбросил в ловких пальцах золотую монетку и опустил ее на стойку перед харчевником. Тот невольно дернулся и попытался отступить назад, но уперся спиной в один из бочонков. А оборотень уже вслед за своей Хозяйкой вышел из харчевни.
Указанный дом по кузнечной улице оказался внушительных размеров трехэтажным строением, возведенным из великолепной светлой древесины. Окна украшали богатые резные наличники. И в целом создавалось впечатление, что здесь живет более чем зажиточный человек. А из-за закрытых ворот раздавался характерный звон, который может производить только кузнец, работающий с металлом. Точнее, сразу несколько кузнецов... Занила определила это мгновенно: звуки ударов были разными — то пронзительно звонкими, то совсем глухими, а значит, наносили их молотками разной величины. И раздавались они слишком часто друг за другом, чтобы можно было предположить, что их наносит один и тот же человек. А еще в воздухе витал запах кузницы, тот самый характерный запах, который невозможно спутать ни с каким другим: огня, угля, раскаленного металла и окалины. Возможно человек и не сумел бы различить их, стоя на таком расстоянии от того места, где работали неизвестные мастера, за забором, посередине улицы, но чуткий нюх высшего оборотня невозможно было обмануть. Занила невольно замерла. Нет, она, конечно, не раз за прошедшие годы бывала в мастерских самых разных кузнецов. В годрумском цирке — особенно. Но почему-то только эта смесь запахов в сочетании с ароматом свежего дерева, исходящего от, очевидно, совсем недавно выстроенного дома, заставила сердце оборотня болезненно сжаться.
Занила стояла перед воротами, неподвижно замерев и подняв голову, как будто действительно надеялась разглядеть что-то за высоким забором. Байд, то ли не обратив внимания на состояние своей Хозяйки, то ли действительно посчитав, что так будет лучше, шагнул мимо Занилы и решительно постучал в ворота. Кай'я Лэ невольно вздрогнула, словно этот резкий звук разбудил ее. Перестук молотов за забором не прекратился, но калитка вдруг, совершенно бесшумно повернувшись на хорошо смазанных петлях, отворилась. За ней показался мальчишка лет пятнадцати в потертом овчинном полушубке, явно снятом с отца или старшего брата, и лихо заломленном на затылок треухе. Пацаненок окинул гостей внимательным взглядом немного косящих глаз, а потом поклонился и шагнул в сторону, приглашая их войти во двор. Он не выказал ни малейшего удивления, и все его движения были привычными и уверенными: очевидно в дом оружейника Веремира достаточно часто приходили люди заказать себе какой-нибудь товар. Занила, Байд и еще трое гвардейцев, отправившихся вместе с ними с постоялого двора, шагнули в ворота.
Дорожка, ведущая от калитки к высокому крыльцу, и вся центральная часть двора были тщательно расчищены от снега, зато возле забора уже начали скапливаться сугробы, которые после метели, игравшей прошедшей ночью, казались особенно мягкими и пушистыми. Занила огляделась по сторонам, цепким взглядом оценивая и величину дома, и добротность дворовых построек. Мальчишка, открывший оборотням ворота, еще раз приглашающе махнул рукой в сторону дома, но Занила замерла, застыв неподвижной ледяной статуей посреди двора. Она увидела кузницу. Сквозь распахнутую настежь дверь был виден ярко пылающий огонь, отбрасывающий красно-оранжевые всполохи на тела трех людей, стоявших вокруг него. Занила невольно сделала шаг в ту сторону, желая с более близкого расстояния посмотреть, как они работают. Они ковали меч. Занила видела длинную полосу стали, которую как раз сейчас погрузили в докрасна раскаленные угли. Один из мужчин, раб, как догадалась оборотень по темному кожаному ремешку на его шее, принялся раздувать меха. Угли в очаге вспыхнули слепяще-алым пламенем, взметнув в воздух целый сноп искр, но никто из людей даже не подумал отстраниться, словно они не могли причинить им ни малейшего вреда. Хотя, им ли, кому огонь дает хлеб, бояться его?!
