Надо мною "Безоблачное небо" - 1 часть

— А знаете-ка что, Юрий Михайлович? — сказал отец, — Раз уж вы решили с нами

познакомиться, то давайте за знакомство и выпьем, а потом мы тоже расскажем

вам кое-что интересное.

Дядя Юра вздрогнул, отец взглянул на него и слегка улыбнулся:

— Ну, что вы, Юрий Михайлович, как вы могли подумать, что я предложу пить

кровь. Мы с вами выпьем коньячку. Я, признаться, и сам иной раз люблю

пропустить рюмочку другую.

С этими словами отец раскрыл кейс, достал оттуда бутылку "Камю" и пять маленьких коньячных рюмочек. Дядя Юра с удивлением и даже некоторым недоверием глядел на него. Заметив это, отец пояснил:

— Вы, вероятно, не знали, но каиниты могут пить все, что пьют люди. С энерге—

тической точки зрения все человеческие напитки для нас бесполезны, по этому

мы пьем их только ради вкуса. Я вот люблю вкус коньяка, а Кира, к примеру,

любит хорошо сваренный черный кофе. Да ведь вы же и встретились с ней в

кофейне.

— Да я, — смущенно ответил дядя Юра, — как-то не придал значения. Думал это для

маскировки.

Я фыркнула:

— Да меня бы и так никто не узнал, очень надо больше полсотни за маскировку

отдавать!

Все посмеялись, а дядя Юра только руками развел. Мы выпили коньяка. Он и вправду был вкусным. Дядя Юра, вертя в руках коньячную рюмку, стал оглядывать обстановку комнаты — наверно ему было интересно увидеть как живу я. Заметил на стене фото, сделанное им на охоте, улыбнулся. Когда мы только приехали, ему было не до того, теперь немного расслабился. Выпили по-второй.

— Максим Данилович, позвольте вас спросить, — сказал дядя Юра, — Я долго хотел

задать кому-нибудь из каинитов этот вопрос, да все как-то случая подходящего

не подворачивалось... Кем вы себя ощущаете? Понимаете, что я имею ввиду?

Отец чуть улыбнулся:

— Вы не поверите, Юрий Михайлович, но я ощущаю себя человеком. Я родился

давно, очень давно, я пью человеческую кровь, потому что не могу обходиться

без нее и, тем не менее, чувствую себя человеком... Наверно, вы не очень мне

верите, попробую объяснить. Мы с вами мыслим одними категориями в пределах

одной и той же системы логики, у нас с вами одна и та же система этических

ценностей, конечно, у каинитов отсутствует табу на питие крови, поскольку

кровь для нас — единственная пища, способная восполнить нехватку энергии, но

в целом, этические системы сходны, у нас с вами одинаковая эмоциональная

сфера. И вот тогда возникает вопрос, если мы мыслим как люди, чувствуем как

люди, поступаем как люди, то кто мы такие есть? Молчите?

Дядя Юра задумался, похоже, с такой постановкой вопроса ему еще сталкиваться не приходилось.

— Но ведь у вас нет Веры, — сказал, наконец, он, — а вера присуща всем людям, на

какой бы стадии развития они ни находились.

— Ну, это не совсем так, — усмехнулся отец, — У людей, среди прочих, имеется и

такой взгляд на мир, как атеизм. Каиниты, кстати, скорее уж не атеисты, а

агностики. Мы считаем, что доказать существование Бога невозможно, равно, как

и его отсутствие. В любом случае создателю вселенной вряд ли есть дело до

таких исчезающее малых величин, как все мы, живущие... Есть, кстати, — губы

отца тронула улыбка, — очень оригинальный взгляд на нашу природу и место в

мире, причем вполне в духе теологических представлений, и высказывает его,

заметим, не кто-то из нас, а человек, бывший Охотник...

— Отец Сергий, — заулыбался дядя Юра, — мы его в шутку называем Вампирьим

Пастырем. Его религиозные взгляды, как считают многие из наших, граничат с

ересью, но сам он на редкость хороший человек.

— Кстати, Юрий Михайлович, а вы не знаете, куда делся Отец Сергий?

Дядя Юра удивленно посмотрел на отца:

— А разве он куда-то девался?

— Прихожане говорят, что уже дня два, как его кто-то увез. До сих пор Отец Сергий

не вернулся.

— Хмм, я постараюсь выяснить, что с ним.

Выпили еще по рюмочке, и дядя Юра снова погрузился в задумчивость. Я уж подумала, может, его с коньяка повело, хотя вроде выпили совсем немного. Я ошибалась, когда дядя Юра заговорил, голос его был абсолютно трезвым.

— Знаете, Максим Данилович... А, может, перейдем на ты, если, конечно, вы не

возражаете?

— С удовольствием! — рассмеялся отец.

"Так вот, Максим, — продолжил дядя Юра, — смотрю я на тебя, на всех вас: Киру, Алину, Георгия и у меня возникает стойкое ощущение, что я сижу и разговариваю с людьми... Может быть, ты и прав... Но это только одна сторона, а другая сторона... Когда становишься Охотником, испытываешь эйфорию от открывшихся тебе новых возможностей, когда доживаешь лет так до семидесяти, при этом оставаясь молодым и сильным, ощущаешь, как хороша эта жизнь, а вот когда начинаешь вторую сотню, невольно задаешь себе вопрос: а кто ты сам-то такой? Мы редко женимся — сложно сохранить свою тайну, когда твоя жена дряхлеет, стареет, а ты остаешься все таким же. У Охотников все подчинено жесткой целесообразности: вашу кровь получают только те, кто может воевать. Женам, если они не являются бойцами, крови каинитов не достается. Поэтому мы предпочитаем обходиться любовницами — их легче бросить в нужный момент. Дети у нас рождаются редко — кровь каинитов влияет на способность к репродукции. Ты, Кира, — дядя Юра взглянул на меня, — была у отца последней, больше он не мог иметь детей. — Помолчал и задумчиво добавил, — Быть может, он и хотел сделать из тебя Охотницу, чтобы до самой своей смерти видеть молодой, красивой и здоровой. Тяжело, когда отец переживает своих детей"...

— У моего человеческого папы, кроме меня были еще дети? — спросила я.

— Да, — кивнул дядя Юра, — Двое сыновей, но они погибли задолго до твоего

рождения... Хотя, что я говорю, задолго до рождения твоей мамы.

Мне стало немножко... не по себе.

— Но тогда, сколько же ему было лет?

— Твой отец чуть-чуть не дожил до юбилея. В этом году ему бы исполнилось двести

лет.

Двести лет... Каинитов считают монстрами, но ведь ими становятся обычные люди, а можно ли считать человеком моего отца? Я что же, получается, монстр в квадрате? Кто я тогда? то ли Гор почувствовал мое состояние, то ли последнюю фразу я сказала вслух, только он придвинулся ко мне, положил руку на плечо и прошептал на ухо: "Ты моя сестра". Спасибо, Гор, ты настоящий друг и брат.

Похоже, за своими мыслями я пропустила часть разговора. Прислушалась. Дядя Юра рассказывал: "... И получается, что мы сами уже стали отделять себя от людей. Да, ладно, если бы просто отделяли, а то некоторые из Охотников уже начинают презирать тех, кого призваны защищать"...

— Скажи, Юрий, — неожиданно спросил отец, — как ты думаешь, те, с кем

столкнулись Охотники из "Пскова" около того тоннеля, они были людьми?

— А кем же еще они могли быть? — ответил дядя Юра и хлопнул себя по лбу, —

Черт! Верно, Максим! На Охотниках не было амулетов, и они не могли видеть

ауры... Хотя, это верно, только если они сами не могли обращаться к

Божественной Силе. Я, например, и без амулетов вижу ваши ауры. Да,

Максим, ты подал интересную мысль, это надо проверить.

Дядя Юра достал мобильник и сделал вызов:

— Але, привет, Паша. Это Юра. Слушай Паш, а твои ребята, ну, те, что в выгрузке

участвовали, помнишь, ты рассказывал? Они к Силе могли обращаться?

Выслушав, дядя Юра убрал телефон и посмотрел на отца:

— Ну, ты и голова, Максим. Ни один из участвовавших в выгрузке Охотников, не

мог обращаться к Божественной Силе! Так вот почему их специально отбирали, и

зачем потребовали снять все амулеты! Без амулетов они не могли опознать

каинитов. Но тогда все запутывается еще больше. Ведь на вас у разломов напали

люди, каиниты же не могут пользоваться серебром.

— Верно. Эти люди, по всей видимости, охраняли каинитов на базе от других

каинитов — от нас. Возможен и другой вариант. Ваш Центр, заключив союз с

некими каинитами, не очень им доверял, а потому человеческая часть персонала

базы имела на всякий случай оружие смертельно опасное для каинитов. Может

быть, верны оба варианта сразу.

— Максим, а ты уверен, что те каиниты с базы не кто-нибудь из Общества, или

Анархов?

— Абсолютно. Чуть позже объясню, почему я в этом уверен, но сначала мы, как

обещали, расскажем кое-что интересное. Кира! Расскажи Юрию Михайловичу

о вашем патрульном рейде.

После моего рассказа дядя Юра долго молчал.

— Да уж, — наконец сказал он, — почти неуязвимый монстр на наши головы свалился.

— Ну, убить то его можно, — возразил отец, — но тварь и вправду очень серьезный

противник. Своими ментальными ударами она прошибает даже наши щиты, что

уж говорить о более слабых в ментальном отношении кланах. Ментальные атаки

твари могут выдержать без спецзащиты разве что одни вентру да наши

тремерские мастера. Этот монстр явно создан как оружие в борьбе с кланами

Общества и Анархов.

— Максим, ты меня еще не убедил, в том, что ваши кланы не имеют отношения к

созданию этой твари.

— Хорошо. Давай рассуждать логически, Юрий. С монстрами возились каиниты на

тайной базе. А за всем этим стоял ваш Центр. Если бы ваше руководство

заключило с нами союз и это наши кланы отвечали за создание тех монстров, то

база для нас не была бы тайной, и никто бы на нас не напал. Если бы такой союз

был заключен именно с нами, то Центр вряд ли стал скрывать это от вас. Ведь в

конце концов вы и так с нами заключили Договор. А вот если ваш Центр

заключил союз с какими то другими каинитами, то не поставить вас в

известность, чтоб не нарваться на скандал, было бы очень даже логично. Теперь

по поводу наших кланов. Чтобы создать таких монстров, нужно иметь

соответствующие знания, оборудование и опыт. За всю историю своего

существования ни один из наших кланов, за исключением Тремера, не занимался

созданием искусственных тварей. Когда-то очень давно мы в Тремере создали

гаргулий и химер. Ни те, ни другие себя не оправдали. В результате все эти

опыты были заброшены, материалы по ним утеряны. На настоящий момент

оборонительная и наступательная доктрины нашего клана не предполагают

использования в войне искусственных тварей. Нам они попросту не нужны. Все

же остальные наши кланы, как я уже сказал, для создания таких тварей не имеют

ни опыта, ни знаний, и опять-таки, не нужны им эти твари. Ну, что, убедил я

тебя? Никаких других доказательств я все равно тебе предоставить не могу. Тут

уж либо ты веришь мне, либо нет.

— Пожалуй, что убедил. К тому же по ауре твоей видно — ты меня не

обманываешь, во всяком случае, сам веришь в то, что говоришь. Но тогда

спрашивается, с какими же еще каинитами мог договориться наш Центр?

Отец усмехнулся:

— А вот тут тебе, Юрий, и карты в руки. Ты знаком со всеми кланами каинитов.

Какие из них до настоящего времени балуются с созданием искусственных

существ?

— Тзимици, — машинально ответил дядя Юра и замолчал, уставившись на отца. — Но,

ведь это невозможно... — проговорил он упавшим голосом, — "Саббат" — враги

человечества. Как люди могут заключить союз со своими злейшими врагами?

С любым из ваших кланов, с Обществом, или Анархами, или всеми сразу — это

еще можно понять... Нет, это решительно невозможно!

— Возможно, Юрий! — жестко сказал отец. — Возможно, если те, кто заключал этот

союз перестали считать себя людьми! Ты сам говорил, что некоторые из вас

уже стали дистанцировать себя от принадлежности к человеческому роду. Я не

удивлюсь, если Охотнички из вашего Центра возомнили себя сверхлюдьми!

Дядя Юра сидел с каменным лицом, уставившись в поверхность стола, потом вдруг придвинул к себе бутылку с коньяком, налил в рюмку и залпом выпил.

— Ты прав, Максим, — грустно сказал он, — ты снова прав. Что может быть

естественнее? — в словах его слышалась горечь, — Одни нелюди заключили союз

с другими...

Мне было больно смотреть на этого, знакомого мне с детства Охотника. Наверно сейчас на его глазах рушилось все, чему он отдал столько лет. (Он ведь, скорее всего, не моложе моего человеческого папы). Предателями людей оказались те, кто должен был их защищать. Отец встал из-за стола, подошел к дяде Юре и положил ему на плечо руку. Тот дернулся как от удара током, но руку не сбросил.

— Юрий, — сказал отец, — Охотникам ничего не угрожает, — Центр хочет лишь

навязать боевым группам свой контроль. Первый удар придется по нашим кланам.

Сохранишь ли ты нейтралитет, или будешь выполнять приказы вашего Центра

даже зная, во что они ввязались?

Дядя Юра вышел из-за стола и встал рядом с отцом, посмотрел ему в лицо:

— Я тебе отвечу, Максим, но сначала ты ответишь на мой вопрос, ответишь

искренне, фальшь я почувствую. Согласен?

Отец молча кивнул головой.

— Скажи мне, Максим, что тебе за дело до людей? Вы не с "Шабашом" из-за какой—

то своей внутренней грызни? Ведь они пытаются осуществить вековую мечту

каинитов — создать государство, где вы будете элитой, а люди станут

пресмыкаться перед вами, нет Маскарада, нет Охотников... Так почему вы

не с ними?

— Почему? — отец нахмурился, — Потому, что это не моя мечта, Юрий. Ты часом не

забыл, как рождаются каиниты? Люди — наше зеркало. Какие они, такие и мы.

Несвободный человек не сможет стать свободным каинитом. Мне бы не хотелось,

чтобы мои дети или дети моих детей были несвободными. Люди — основа, а

потому, если потребуется, мы будем защищать их свободу.

— Ты был честен со мной, Максим, — улыбнулся дядя Юра, — Теперь я могу ответить

на твой вопрос. Если случится война, я не стану придерживаться нейтралитета.

Группа "Китеж" выступит в союзе с твоим кланом! Мне куда приятнее иметь

дело с каинитами, ощущающими себя людьми, чем с людьми, отказавшимися

считать себя таковыми.

Отец просветлел лицом. Судя по отражению, на такое он даже не рассчитывал. Впрочем, отец не зря был лидером клана, а потому не поддался эмоциям и постарался перевести беседу в деловое русло.

— Я рад, Юрий, что ты принял такое решение. Постараюсь доказать тебе, что мы

можем быть хорошими союзниками. Ты говорил Кире, что у вас нехватка нашей

крови? Твоя группа получит столько крови, сколько ей будет нужно. Посчитай

свои потребности и выбери место, где твои эмиссары могли бы ее забрать.

А теперь ответная просьба, Юрий, посмотри наши трофеи. Насколько они

соответствуют стандартному снаряжению Охотника?

Перед дядей Юрой поставили кейс с амулетами и большой чемодан с формами. Поковырявшись с амулетами, развернув и ощупав формы, Охотник вынес вердикт: амулеты стандартные, а вот форма — эксклюзив, такой у Охотников не было. Лежит на ней наговор, ослабляющий каинитские заклятья. Взаимодействуя с амулетом, ослабляющим заклятья и оберегом, закрывающим разум Охотника, такая форма дает совершенно новый уровень защиты.