— У меня нет причин думать, что список существует.
— Я могла бы назвать тебе имена.
— Я уже знаю, кто мертв; полагаю, ты тоже узнала имена от нас.
— Я думала о тех, кто еще не умер. Я могла бы назвать тебе сейчас одно имя, но поскольку нейронные перегрузки не следуют какой-либо особенно очевидной схеме, нам, возможно, придется довольно долго ждать, прежде чем имя будет подтверждено.
— Тогда назови мне все имена.
Морщинки от нахмуренных бровей прорезали ее лоб. — Зачем мне вообще это делать?
— Потому что в конечном итоге это причинит боль всем нам, включая тебя. Чрезвычайное положение в обществе играет на руку Девону Гарлину. Это доказывает его точку зрения о том, что Броня не может обеспечить ту безопасность, которую мы обещали. И это помогает делу раскола. Если Сверкающий Пояс начнет распадаться, у тебя не будет полностью функционирующих сетей, необходимых для того, чтобы быть на шаг впереди Часовщика.
— Довольно запутанный спор, даже по вашим многословным меркам.
— Принимай это или оставь. Но одно-единственное имя не купит тебе от меня никаких одолжений.
— В то время как все имена... могли бы?
— Этого я тоже не говорил.
— Но прозвучало так, как будто ты это хочешь. — Что-то озорное блеснуло в ее глазах. — Значит, тупик. Ты не сдвинешься с места, и я не сдвинусь с места. Но мы оба чего-то хотим. Давай посмотрим, сможем ли мы прийти к соглашению, не так ли? Я оглашу неполный список имен.
— Все или ничего.
— О, префект Дрейфус, постарайся набраться терпения — это пошло бы тебе на пользу. — Она деликатно кашлянула. — Я еще не закончила говорить. Я приведу неполный список, включающий все имена из историй болезни пациентов, но сокращенный всего до нескольких символов в каждом имени. Этого будет достаточно, чтобы подтвердить, что у меня есть известные случаи, и вы также сможете сопоставить следующую смерть с моим списком. Неполный список не даст вам никаких предсказательных возможностей, но он подтвердит, что у меня есть полный набор имен, если и когда ты решишь вернуться и попросить их. В знак моей доброй воли я также сообщу тебе очень важную информацию: общее число смертей, ожидающих вас впереди.
— Ты могла бы сказать мне это сейчас.
— Но это не прибавило бы нам веселья. А сейчас это так весело, не правда ли?
— Где я могу ожидать этот неполный список?
— Ты найдешь это. И знаешь, где меня найти, если и когда увидишь смысл. Подумай о том, какую силу могли бы дать тебе эти имена. Найдите этих людей, доставьте их на срочную операцию, и вы одним махом покончите с этой чрезвычайной ситуацией в обществе. Откажете Девону Гарлину в участии в распаде того, что тебе дороже всего на свете. Через год он может стать историей — вместе с воспоминаниями об этой неприятности. Разве это не привлекательно, префект Дрейфус? Разве это не заманчиво?
— Может быть, с кем-то другим.
— Это ты сейчас так говоришь, — ответила Аврора. — Но у каждого есть свой критический момент. — Она закатила глаза в тихом раздражении. — О, позволь мне бросить собаке еще одну кость — может быть, тогда она будет вести себя хорошо. Ваши маленькие люди пытаются найти следы прав собственности на это место. Им придется непросто.
— Из-за твоего вмешательства?
— Потому что тот, кто устроил это место, приложил немало усилий, чтобы скрыть свои следы. Теневые компании, двойные завесы и тому подобное. Все очень умно, все очень хитроумно — для обычного ума.
— И у тебя необычный разум.
— По крайней мере, в чем-то мы согласны. Зайди достаточно далеко в этот зеркальный зал, и ты найдешь юридическое лицо, известное как Наутилус Холдингз. Запомни это название — думаю, оно покажется вам очень интересным.
— Почему я должен это делать?
— Наутилус, Дрейфус. Наутилус, как в раковине. Мне обязательно объяснять тебе это по буквам?
Она смотрела на него еще несколько мгновений, затем ее лицо снова растворилось в бегущих строках данных.
11
Талия подняла глаза, когда Дрейфус вышел из лифта, тяжело ступая по скользкому, заляпанному грязью полу вестибюля. Его плечи поникли, на лице появилось озабоченное выражение.
— Ты все еще здесь?
— Вы сказали, что я могу закончить, сэр. Прошел едва ли час. — Она недоумевала, почему он проявляет такой интерес к ее благополучию, когда сам никогда не отходил от грани изнеможения. — Вы что-нибудь выяснили, сэр?
Дрейфус перешагнул через линию электропитания. — Ничего такого, что нарушало бы уже сложившуюся у нас картину того, что это место было чем-то вроде клиники.
— Техники каталогизируют и вывозят большое количество медицинского оборудования, — сказала Талия, кивая на одну из тележек, ожидающих забора. — Они говорят, что это самое современное оборудование для тридцатилетней давности. Кроме того, я не уверена, что это многому нас научит.
— Что делает еще более важным получить все, что мы можем, из собственных архивов клиники, — сказал Дрейфус.
— Там будут внешние записи, не так ли? Файлы пациентов регистрируются в центральных хранилищах?
— Кто-то, очевидно, хотел помешать нашему расследованию деятельности клиники — мы не можем предположить, что они не предприняли других шагов. — Он взглянул на компад, который она все еще держала в руках. — Вот почему мне очень интересно, что вы можете найти в местных архивах.
— Ответ — не так уж много, — сказала Талия, поворачивая компад для его удобства. — Думаю, я нашла область, где, как мы могли бы ожидать, они хранили файлы пациентов, но если в них и осталось что-то вразумительное, то это хорошо спрятано.
Дрейфус медленно кивнул. — Нам не понадобились бы нетронутые записи. Просто фрагмент, неполный список.
— Я посмотрю, что мы сможем раздобыть, сэр. Спарвер тоже пытается получить что-то из цепочки владения, но, как я понимаю, это оказывается не очень просто. Кто-то приложил немало усилий, чтобы установить дымовые завесы.
— Все, что нам нужно, это одно имя — одна фигура или организация, стоящая за этой клиникой. Тогда я смогу начать дергать за эту ниточку и посмотреть, куда она нас приведет.
— О чем вы думаете, сэр?
— Если бы я тебе сказал, тебе бы это не понравилось. Но когда я сталкиваюсь с загадкой, я часто нахожу, что помогает задать один простой вопрос: кому это выгодно?
— Лесной пожар, сэр? — Он наблюдал, как опасная мысль пришла ей в голову. — Вы думаете... — Ее глаза расширились, когда ей стал ясен весь подтекст этой линии рассуждений. — Я имею в виду, понимаю, как это ему помогает, но...
— Босс? — спросил Спарвер, подходя с компадом, зажатым у него под локтем. — Поступило сообщение от тяжелой техники. Полагаю, они изолировали систему мониторинга гамма-уровня. Похоже, ее поместили туда, чтобы присматривать за происходящим, пока не появится Броня.
— Хорошо. Они его изолировали?
— В том-то и дело, босс. Осталось не так уж много, что можно было бы изолировать. Эта штука была испорчена довольно основательно. "Растерзана собаками" — вот фраза, которую я слышал.
— Когда мне понадобятся красочные метафоры, я попрошу их. — Дрейфус коснулся своего подбородка. — Если они еще этого не сделали, скажи специалистам, чтобы они инициировали проверку контроля и сдерживания любых других активных разумных существ в орбиталище. И я хочу знать обо всем коммуникационном трафике, поступающем в это место и исходящем из него за часы до и после вашего с Талией прибытия, вплоть до последней двоичной цифры.
— Они проходят через это, пока мы говорим, — сказал Спарвер. — Я видел предварительные разбивки. Не похоже, чтобы здесь было что-то необычное.
— Потеря свидетеля и то, что вы чуть не утонули, — это из ряда вон выходящее, — раздраженно сказал Дрейфус. — У тебя есть какие-нибудь сведения о владельце?
Спарвер показал ему компад. — Сейчас, должно быть, уже около девяти слоев глубиной. Но где-то должен быть способ преодолеть это. Чтобы управлять таким заведением, как это, требовались деньги, и эти деньги должны были откуда-то взяться.
Дрейфус потянулся за компадом. Он прищурился, проводя пальцем по одному из контуров разветвляющейся структуры. — Эти фирмы — вы проверили их все?
— Мы только беремся за них, — сказал Спарвер. — Мы можем провести неглубокий аудит, не прибегая к специальным мерам, но для чего-либо большего требуется разовый мандат, и он должен быть подписан кворумом граждан. Потребуется день или два, чтобы разобраться со всеми этими компаниями.
Дрейфус в нерешительности провел пальцем по одной из упомянутых структур, задумчиво постукивая ногтем. — Наутилус Холдингз. Не могли бы вы передвинуть его в расписании?
— Что-то привлекло твое внимание? — спросил Спарвер, бросив взгляд в сторону Талии.
— Перенесите его в графике пораньше, — повторил Дрейфус.
Во второй раз за четыре дня Талия и Спарвер отделились от колеса Эддисон-Лавлейс и отправились в обратный путь к Броне. Талия сидела за управлением корвета, приложив мощную тягу, когда они вырвались из пространства колеса.
— Может быть, это только мне кажется, — сказала Талия, когда они благополучно тронулись в путь. — Но разве это не было немного странно?
— Какая часть этого не кажется странной? — Спарвер скрестил руки на груди. — Мы находимся в слепом поиске, чтобы предотвратить взрыв голов, и пока почти все, что нам нужно, — это таинственное и пугающее белое здание.
— Я имела в виду Дрейфуса, который вот так держит язык за зубами.
— Прерогатива босса, Талия. Тебе лучше начать привыкать к тому, с какой скоростью ты поднимаешься по служебной лестнице.
Она бросила на него многозначительный взгляд, но решила воздержаться от прямого ответа. — Ты был с ним, когда он прибыл в орбиталище, не так ли?
— Какую-то часть пути.
— Я тоже его видела. Он был самим собой, более или менее. Не то чтобы его распирало от радости и жизненной энергии, но... потом что-то произошло между его прибытием и спуском с верхних уровней. Он выглядел как изменившийся человек, Спарвер — как будто только что получил какие-то очень плохие новости.
— Возможно, он так и сделал.
— Ты имеешь в виду, из Брони?
— Леди Джейн, возможно, уронила на него что-нибудь, пока он был наверху, — ну, знаешь, какое-нибудь радостное новшество. Еще больше смертей, крутой поворот, какие-нибудь восхитительные новости о Девоне Гарлине, кто знает?
— Не понимаю, как все может быть намного хуже, чем есть на самом деле. В любом случае, разве он не должен быть счастливее, теперь, когда мы нацелились на какую-то общую связь?
— Мы еще далеки от этого.
— Но ближе, чем мы были двадцать шесть часов назад. Эта клиника — ключ к разгадке, и мы оба это знаем. Дрейфус не стал бы бросаться в это дело, если бы не верил в то же самое.
— Итак, какова твоя личная теория? — Спарвер все еще стоял, скрестив руки на груди, устремив в ее сторону взгляд, полный выжидательного интереса, несколько в манере преподавателя, не убежденного в том, что она досконально разбирается в изучаемом предмете. — Просвети скромного гиперсвина. Пусть он наблюдает и учится у префекта более высокого ранга.
— Если хочешь поиграть в эту игру, будь моим гостем. — Несколько мгновений она кипела от злости, прежде чем обрела хрупкое спокойствие. — Гипотетически ... что, если бы все пострадавшие от Лесного пожара были клиентами этой клиники?
— Это бы уже проявилось.
— Нет, если вовлеченные в это люди приложили немало усилий, чтобы скрыть свою причастность. Мы уже знаем, что клиника действовала под прикрытием — вот почему вам так трудно отследить владельца. Учитывая это, разве клиенты не могли извлечь выгоду из такого же уровня секретности?
— Дрейфус опросил более сорока экземпляров бета-копий умерших, — сказал Спарвер. — Каждая из этих бета-версий кровно заинтересована в раскрытии убийства своего живого экземпляра. Однако ни одна из них не упомянула о каких-либо сделках со сверхсекретной клиникой.
— Может быть, бета-версии не знают, чем занимались их живые версии.
— Также были опрошены многие живые свидетели. Опять же, никто не упоминал ни о какой клинике.
— Но муж Гизелин Броннер был зациклен на этих белых формах, и они соответствуют клинике. Воспоминания можно подавить, Спарвер. Люди могли иметь какие-то дела с Элизиум-Хайтс, что-то, что вполне могло быть травмирующим, а затем стерлось из их сознательных воспоминаний. Нет опасности вспомнить об этом самим, и еще меньше опасности выболтать это любимому человеку.
— И по какой именно причине?
Талия сейчас думала о дьявольском копыте, но она не собиралась позволять этому встать у нее на пути. — По крайней мере, по двум причинам. То, что произошло в Элизиум-Хайтс, было незаконно. Или постыдно. Или и то, и другое. Вполне возможно, и то, и другое. Они пришли сюда за чем-то, за какой-то процедурой, и когда это было сделано, они не хотели, чтобы об этом осталось какое-то длительное воспоминание. Вот почему живые свидетели ничего не говорят.
— А тот незначительный инцидент со смертями?
— Не знаю. Кто-то хочет замять это раз и навсегда, поэтому они убивают всех, кто имел отношение к клинике.
Спарвер ободряюще кивнул, но в его жесте безошибочно угадывался сарказм. — И поступая таким образом, они никоим образом не заставляют нас еще больше интересоваться клиникой, не так ли?
— Я не говорила, что у меня есть ответы на все вопросы. В любом случае, здесь происходит что-то странное. Если бы не случилось того наводнения, я, возможно, решила бы, что клиника — это тупик, но это только укрепило меня в уверенности, что кто-то не хотел, чтобы мы там копались. Может быть, они надеялись, что наводнение нанесет больше ущерба этому месту, чем оно нанесло, уничтожив то, что осталось от улик, но опять же, насколько мы можем судить, эта клиника простояла там десятилетиями, так зачем ждать до сих пор? Что-то здесь не сходится, Спарвер, и мне действительно не помешали бы кое-какие соображения, вместо того чтобы ты сидел там с этим самодовольным выражением на лице и искал дыры, которые можно было бы проделать в моем объяснении.
— Я всего лишь делаю то, что должен делать хороший помощник шерифа, — резонно заметил Спарвер, прежде чем разжать руки и протереть очки рукавом. — Конечно, если ты хочешь предложить...
Консоль зазвенела, сообщая о входящей передаче. Стиснув зубы, Талия потянулась, чтобы ответить. — Нг здесь.
— Статус, Нг? — спросил знакомый, но все еще немного нервирующий голос Джейн Омонье.
— Направляемся в Броню, мэм. Префект Банкал и я будем в доке чуть меньше чем через девяносто минут.
— Хорошо. Вы хорошо проявили себя, Нг, судя по отчетам, которые я собрала. Полезные зацепки, и мы будем следовать им до тех пор, пока они нас не приведут. Но, боюсь, вы мне еще понадобитесь.
— Чего бы вы ни пожелали, мэм, мы в вашем распоряжении.
Стоявший рядом с ней Спарвер, как только она закончила, изобразил, как он произносит те же слова.
— Возможно, вы не будете так увлечены, когда услышите, что я имею в виду, Нг. Мы отслеживали вспышку гражданских беспорядков в доме Фуксин-Нимбурк. Местные констебли едва удерживают оборону, и существует реальный риск того, что толпа заполонит избирательный участок.
