— Паш, зачем ты все это терпишь?— Рома галантно открыл передо мной дверь, и я с облегчением вздохнула весеннего воздуха. Еще немного подождать и можно отправляться на пляж загорать.
— У меня есть выбор?— огрызнулась я, понимая, что Ромка ни в чем не виноват.
— Ты можешь уйти из дома и жить отдельно.
— Гениальная идея!— фыркнула я.— А жить я где буду, а самое главное на что? Или ты предлагаешь мне устроиться на работу?
— Ты терпишь поведения отца только из-за материальных благ?
— Не только,— отмахнулась я от мужчины.— Хотя и по этой причине тоже.
— Ты можешь жить с бабушкой. Ты же говорила, что она тоже твоего отца не любит.— Подал еще одну замечательную идею Рома.
— С бабушкой я тоже жить не могу.
— Почему?
— Я что на допросе?— разозлилась я в конец.— К чему столько вопросов?
— Ответь мне.
— С бабушкой я жить не могу, потому что она уехала. И предугадывая твой следующий вопрос, я отвечу, что уехать к ней не могу, потому что не знаю куда. Теперь все понятно?
— Паша, подожди!— закричал Ромка вслед.
Я не останавливаясь направилась к остановке. Меня очень печалило, что бабуля укатила в неизвестном направлении. То, что я не нужна родителям я уже смирилась, но то что она меня бросила... Та которая всегда меня веселила, обнимала и целовала. Та, которая пекла пироги и поила чаем. Я была очень расстроена, когда пришла к ней в очередной раз в гости, но дверь никто не открыл. Тамара Ивановна соседка по лестничной площадке, а так же подружка моей бабули по совместительству заявила, что моя родственница собрала вещи и уехала. Куда и насколько не сказала.
Я пыталась найти бабулю, но та словно сквозь землю провалилась. Через некоторое время мои руки опустились, и я приняла все как данность. Если уж я не нужна родителям, то чего ожидать от бабушки.
— Перестань постоянно от меня убегать!— Рома резко дернул меня за руку, заставляя остановиться.— Я уже давно не мальчик, чтобы бегать за девушками.
— Мне нужно домой! Ты это понимаешь?— для убедительности я еще и пальцем в часы ткнула.
— Я хочу лишь знать, что ты не обиделась на меня.
Действие всегда эффективнее, чем слова, поэтому я приблизилась к мужчине и легко коснулась его губ своими. Быстро переняв мою инициативу, Костров притянул за талию ближе к себе и углубил поцелуй. Мне уже сложнее становится осознавать кто у кого в силках. Конечно же, мне приятнее думать, что именно Ромка попался в мои сети.
Домой я попала только через час. Моему опозданию очень сильно поспособил Ромка, затащив меня в машину. Целовались мы долго, и только звонок моего телефона напомнил, что меня дома очень ждут.
Дверь квартиры я открывала с огромнейшим опасением. Казалось отец уже стоит на пороге, готовый начать орать прямо оттуда. Но вопреки своим ожиданиям, отца за дверью не обнаружила, зато с кухни его голос отчетливо доносился. Так же был слышен тихий голос мамы и звуки включенного телевизора.
Продолжая опасаться за свою жизнь, я тихонечко зашла на кухню, где меня сразу же окатили гневным взглядом.
— Почему так долго? Разве я не ясно выразился?
— На занятиях задержалась,— робко пролепетала я.
— Рассказывай, чем ты занималась, пока я был в отъезде.
— Ты только из-за этого требовал такой срочности?— грубовато спросила, негодуя. Вот же отец мне достался!
— Отвечай!
— В основном я занималась — учила математику. А в свободное время гуляла с Денисом. Я не пойму в чем ты меня обвиняешь?— Уперев руки в бока я с гневом смотрела на папочку.
— Не доверяю я тебе! Женщинам вообще верить нельзя!
— Поэтому ты заставлял мою бывшую математичку стучать на меня?— со злости вырвалось у меня. Не разозли меня отец настолько сильно, я бы никогда про это не заговорила. Ведь прекрасно понимала, что придется рассказать, как я об этом узнала.
— Не твое дело, соплячка! Как ты узнала об этом?
На этот вопрос, я не спешила отвечать, понимая, что соврать ничего не получится. Близился скандал, это чувствовалось по атмосфере, повисшей над нашими головами. В принципе я могла бы высказать отцу все, но... Всегда найдется какое-то но. Возможно, Рома оказался прав, и я просто боюсь потерять то, что у меня имеется. Но как мне поступить? Уйти из дома? А что меня ждет вне дома? Где я буду жить? А самое главное, на что? У меня не было уверенности, что Рома поможет мне.
Зачастую многие из людей не ценят того, что имеет. Я же ценю, боясь потерять.
— Значит правда! Папа, как ты можешь так поступать?! Я же твоя дочь!
— Иногда мне кажется, что тебя подменили! Как у меня мог родиться настолько никчемный ребенок? Это все ты виновата!— обратился он к матери.
Она смирно сидела в углу, сливаясь с мебелью. Кажется, даже пошевелиться боялась.
Я вновь почувствовала ненависть к своим родителям. К отцу, из-за того, что так ведет себя. А к матери, за то, что позволяет так с собой обращаться. Неужели ей так трудно дать отпор? Не из-за меня, а из-за себя!
— Неужели ты не могла вырастить приличную дочь, пока я зарабатывал на вашу шикарную жизнь?!— продолжал тем временем отец.— Да она в жизни вообще ничего не добьется! Так и останется сидеть у меня на шее до тех пор, пока я не сдохну.
Знаете, как это приятно слышать от родного отца! Разве родители не должны видеть своего ребенка в самом лучшем свете? Каждый нормальный не видит даже явных недостатков своего чада, мои же даже достоинства не заметят. Это так больно понимать, что даже самым близким людям ты не нужен. А что ожидать от посторонних?
Отец никогда в жизни не увидит во мне личность, даже если я многого смогу добиться. Мама так и останется лишь бледной тенью за его спиной. Чтобы я не сделала, навсегда останусь никчемной соплячкой в их глазах. Обидно.
— Не дочь, а сплошное разочарование!— никак не мог угомониться папочка.— Даже знакомым стыдно рассказывать. У всех дети, как дети, а у меня...
Отец продолжал что-то говорить дальше, при каждом удобном случае поливая меня грязью. Мне не оставалось ничего другого, как сидеть и обтекать этими помоями, не смея себя защитить. Я уже научена в этом деле: начну возникать, оскорбления никогда не закончатся. Сама защититься не смогу, а на чужую помощь рассчитывать не могу.
— Андрей, прекрати! Это же твоя дочь!— раздался почти истеричный крик из угла, где тихонечко сидела мама.
Ни я, ни отец сначала не поняли, откуда раздался крик и кто кричал, потому что мама на такое никогда не отважится. Когда до нас дошло, мы повернулись в сторону дивана, с которого уже успела встать родительница. Видя замешательства на наших лицах, она повторила.
— Прекрати оскорблять дочь! Это же твоя дочь, Андрей!
До сих пор не веря, что моя мама наконец-то решилась заступиться за меня, я смотрела на нее, словно на приведение. Нет, не так! Я смотрела на нее, словно увидела впервые. Хотя, да впервые! Такой я ее еще никогда не видела. Через столько лет оскорблений и унижений со стороны деспотичного главы семейства она решилась на протест.
В груди непонятно отчего потеплело. Подобных чувств я не испытывала с тех пор, когда была бабушка. Видимо, заступничество матери начало топить практически заледенелое сердце.
— Что?— слегка удивленно переспросил папашка. Такого выражения лица у него я никогда не видела. Тоже, наверное, в шоке.
— Хватит постоянно ее унижать!— уже не так уверенно, но все же твердо проговорила мама.
— Закрой рот! Ты что тоже решила показать с себя с наилучшей стороны? Сразу видно в кого пошла Прасковья. Яблоко от яблони не далеко падает.
— Прекрати! Не смей так говорить! Как ты можешь унижать дочь? Свою единственную дочь!— Мама вышла из-за стола и подошла на опасно близкое расстояние к отцу.
Мне стало не по себе. Слишком неуравновешенным выглядел сейчас папочка. Да и его деспотичный характер не допустит того, что ему указывают и запрещают.
— Закрой рот, Катя! Если бы ты воспитала нормальную дочь, то мне не пришлось бы краснеть за нее.
— Мог бы и сам вложить частичку воспитания в нее, а не откупаться деньгами!
Всего один миг и рука отца взметнулась в воздух и наотмашь ударила маму по лицу. Родительница тихо вскрикнула и упала на колени перед домашним диктатором.
— Мама!— закричала я и бросилась к ней.
— Никогда не смей больше со мной так разговаривать. Слышишь?! Никогда. Иначе пожалеешь.
Я с ненавистью уставилась в спину отца, который развернувшись на пятках, вышел из кухни, а затем и из квартиры. Громко хлопнула металлическая дверь, заставив нас обеих вздрогнуть.
— Не стоило,— тихонько прошептала я, стараясь не смотреть на родительницу. Да и не знала, как ей в глаза смотреть. Она перехватила удар, явно принадлежавший мне. Мне было стыдно за свое поведение и мысли.
Столько лет я думала, что ей плевать на меня. Плевать на все, что связано со мной, ведь она никогда не участвовала в моей жизни слишком активно. Не отстаивала перед отцом, не разговаривала со мной по душам. Мы никогда не были близки, но в тот момент, когда понадобилась помощь, она появилась, откуда не ждали.
— Стоило. И очень давно.
Мы несколько минут просидели на полу в полной тишине. Видимо, за столько лет мы разучились общаться. Ни одна из нас не могла подобрать нужных слов, чтобы начать разговор. Печально, когда мама и дочь не могут найти тему для разговора. Надеюсь, что у нас это не очень запущенная форма.
— Надо приложить, что-нибудь холодное, а то синяк будет,— мрачно озвучила свои мысли.
— Поздно уже.— Мама потерла покрасневшую щеку и начала подниматься с пола, утаскивая меня за собой.— Пусть лучше синяк будет.
Женщина погладила меня по голове и сказала, что пойдет полежит немного, так как голова начала раскалываться. На мое предложение выпить таблетку она никак не отреагировала и скрылась в комнате.
Закрыв лицо руками, я вновь опустилась на пол. Меня охватило два чувства одновременно. Чувство стыда и тихой радости. Хотелось очень надеяться, что все наконец-то изменится. Только я не подозревала, как окажется на самом деле.
— А потом он ударил ее. Ты себе представить не можешь, в каком шоке я была. Отец даже на меня руку никогда не поднимал, хотя уверена, что хотел этого безумно!
— Вот видишь, ей не все равно. Мама любит тебя.— Рома погладил меня по голове.
Пары уже давно закончились, и мы сидели в каптерке. Я по старой привычке забралась на стол и, скрестив ноги, болтала ими в воздухе. Ромка сидел на стуле и внимательно слушал мой рассказ о вчерашнем дне. Не знаю почему, но именно ему я решила поведать о великом скандале в доме Яшиных. Ведь отец вчера так и не вернулся домой — решил переночевать в офисе. Не знаю как мама, но я была этому безумно рада.
Кстати, о случившемся Лариске я не обмолвилась ни словом. Их отношения с Кириллом набирали обороты, а мне не хотелось загружать ее своими проблемами. Их и так предостаточно, ведь она с Большаковым встречается!
— О чем ты задумалась?— поинтересовался Ромка через некоторое время. Я смотрела в окно и молчание затянулось.
— О том, что мне сейчас хорошо.— Спрыгнув со стола, я присела мужчине на колени. Его руки по-свойски обняли меня за талию и притянули ближе. От его тела шел жар, но Рома ничего не предпринимал для моего соблазнения.
— И мне хорошо,— поцеловал меня в плечо мужчина.— Пойдем, я отвезу тебя домой.
Я разочарованно застонала. Здесь мне было намного лучше, чем дома. Старые шкафы и облупившаяся краска радовала глаза намного больше, чем недавно сделанный ремонт в моей квартире. В этой каптерке чувствуется уют и спокойствие. Хоть, это все из-за присутствия Ромки. Там где есть он, мне всегда будет уютно и спокойно.
— Давай лучше погуляем?— попросила я настойчиво. Ромашка изменился в лице, словно я его на каторгу звала. Я понимала, что он не хотел светиться со мной на людях, но мне хотелось побыть с ним еще немного, поэтому я тихонько прошептала:— Пожалуйста.
— Пойдем,— сдался Ромка после нескольких минут молчания.
Мы вышли из университета рука об руку, не обращая внимания на окружающих. Когда мы отошли подальше, Ромашка взял меня за руку, чем вызвал на моем лице улыбку. Приятно, черт возьми!
Яркое солнышко, гуляющее по лазурно-голубому небу, согревало своими лучами. С каждой минутой настроение улучшалось. Мы шли по длинной аллейке, изредка уступая дорогу велосипедистам и роллерам. Кстати, ни на велосипеде, ни на роликах я кататься не умею. Мои родители этому в детстве меня не учили. Они меня вообще ничему не учили.
Услышав мои слова, Ромка долго смеялся. Он никак не мог поверить, что я не умею кататься на велосипеде. Мне стало обидно, будто забыл, что ему про родителей рассказывала.
— Паш, ну быть такого не может!— Ромашка пропел указательным пальцем по кончику моего носа.— Всех в детстве учили кататься.
— А меня нет. У меня был трехколесный велосипед, но для взрослых их не выпускают.
— А как же ты разбивала коленки об асфальт?— удивился Костров.
— Не разбивала. С трехколесника трудно упасть,— буркнула я.
— Паша, не обижайся!— Обнял меня за талию и крепко прижал к себе, продолжая посмеиваться.— Хочешь я научу тебя кататься? Выберемся в выходные в парк, велосипед у меня есть. Как ты смотришь на это?
Выбравшись из объятий, я посмотрела по сторонам. Вокруг была только зеленая изгородь. Люди куда-то запропастились, что мне было только на руку. Зачем мне свидетели? Да, я собиралась убить Ромашку, потому что мне казалось, что он надо мной изощренно издевается.
Через мгновенье, я решила отложить убийство на потом. В Ромкиных глазах было реальное желание меня научить тому, что должны были сделать мои родители. Под смех Кострова, я решила согласиться.
— А на карусели тебя родители водили?— полюбопытствовал мужчина, когда мы подошли к парку развлечений. Крики взрослых и детей были слышны еще издалека. Длинные очереди возле касс, говорили о том, что желающих покричать еще великое множество.
На детских каруселях сидели мамы с детишками, заставлявшие невольно улыбаться. Я не помню таких моментов из своего детства, о чем и сообщила Роме. Он странно на меня посмотрел и, взяв за руку, повел к кассе.
— Что ты делаешь?
— Хочу покатать тебя на аттракционах,— невозмутимо ответил Рома.
— С ума сошел!— резко остановилась посреди дороги.— Как это будет выглядеть?
— Мы не единственные взрослые, которые хотят покататься. Да и ты все равно, что ребенок.
— Я не об этом! Посмотри на этих взрослых. Тут не в возрасте дело.
Отдыхающие в парке были одеты иначе: шорты, джинсы, шлепки и кеды. Мы с Ромой своим внешним видом выделялись из общей толпы. Я в юбке карандаше, белой блузке и на высоких каблуках. Костров в сером классическом костюме и белой рубашке. Ладно хоть галстука нет. Мы бы хорошо смотрелись в каком-нибудь офисе или банке, чем на аттракционах в парке.
— Перестань. Посмотри на их счастливые лица. Думаешь им всем интересно во что ты одета и как выглядишь? Они пришли сюда отдыхать. Неужели тебе не хочется сбросить маску своей серьезности и немного развлечься? Вижу, что хочешь, поэтому прекрати упираться и пошли кататься.
