Дорогами судьбы

Стражи с уважением поглядели на смущенного оборотня и тотчас вынули из каретного сундука корзинку с копченым мясом, сыром и пирогами.

Исцелив раненых вампиров, Гелла поняла, что еле стоит на ногах, да и озноб — спутник магического истощения — тут как тут, но карету пачкать не хочется.

— Лерд Ватам, — обратилась она к командиру Стражей, — как видите, мне досталось немало грязи в этом бою, и я устала, а принцессе понадобится моя помощь, когда она проснется; есть ли впереди трактир или деревня?

— Есть, миледи. Хотите поехать верхом?

Гелла кивнула, и ей подвели одну из запасных лошадей Стражей, сняв с коня все, кроме седла и сбруи. Теплый плащ тоже нашли, и впереди колонны во весь опор понесся самый молодой Страж — отыскать трактир или доброго хозяина и приготовить баню. Через час показался одинокий трактир — он стоял как раз между двумя деревнями и частенько служил местом отдохновения для путников, не рассчитавших свои силы.

Баня была! Раскаленная каменка плевалась и шипела, источая волны ароматного пара. Всю одежду Гелла бросила у дверей, велев сжечь, и окунулась в царство деревянных шаек, дубовых веников и мятной воды для обливания. Аккуратная молодая вампирша старательно парила почетную гостью, подносила малиновый квас и пушистые простыни, а напоследок отыскала средство для роста волос, Гелла задумчиво его покрутила в руках и оставила на полке. Прошлого не вернешь, а золотистые локоны наивной невесты — в прошлом.

Закончив рассказ, Сатра заметила, что бутылки опустели, закуска съедена, а мрачные мужчины смотрят на нее очень странными взглядами:

— Так значит, — первым нарушил молчание принц, — моя невеста решила, что свободна, и пожелала вступить в брак?

Тирос метнул на воительницу предостерегающий взгляд и заговорил как можно небрежнее:

— Брось, Кэл, ты же сам хотел отправить леди в ссылку, как только отыщешь! Я думаю, достойная леди Сатра поможет нам отыскать твою заблудшую овечку, и ты выполнишь свое обещание.

— Какое обещание? — насторожилась воительница.

Тирос глянул на друга и, увидев отрицательное покачивание головы, поджал губы и сказал:

— Простите, леди, я вам сказать не могу, спрашивайте у Его Высочества.

Сатра перевела взгляд на принца:

— Если это касается Геллы, я должна знать, она моя кровная сестра.

— Вот как? — принц скептически поднял бровь. — Значит, посоветуйте своей сестричке побыстрее вернуться к родителям и, желательно, без мужа, — помолчав и проглотив сарказм, все же продолжил: — Через десять месяцев волей богини я и леди Гелла должны появиться в центральном храме столицы; зачем — неизвестно, но сами понимаете, что чужую жену уговорить появиться в храме сложнее, чем незамужнюю девушку.

Сатра покачала головой:

— Так вы поэтому отправились за ней — по воле богини, а не для того, чтобы убить?

Принц просто онемел от такого заявления, но, видимо, что-то изменилось в его каменной физиономии, раз воительница расслабила сведенные напряжением плечи и устало сказала:

— Простите, Ваше Высочество, но я должна была спросить. Гелла боится вас, и, судя по ее рассказу, у нее были основания для недоверия. А у нас принято мстить за родственников, как, впрочем, и у вампиров.

— А при чем здесь вампиры? — удивился вслух герцог. — Свадьба ведь не состоялась!!

— Советник короля Валер эр Луэст совершил обряд кровного братания с леди Геллой и со мной, теперь мы все родственники.

Герцог не светски присвистнул:

— Кэл, ты упустил шанс породниться с двумя королевскими домами! Как я понимаю, леди Сатра является не менее значительной персоной, чем твоя невеста.

Калабриан лишь устало махнул рукой:

— Благодарим вас, леди, что поделились с нами своими знаниями; думаю, вам стоит отдохнуть, утром мы должны въехать в столицу.

Сатра встала, сдерживая желание потянуться и зевнуть:

— Доброй ночи, господа, надеюсь, вы все же ляжете спать этой ночью, — и вышла.

Оставшись одни, принц и герцог какое-то время молчали, избегая смотреть друг на друга. Потом Тирос потянулся к бокалу, обнаружил, что он пуст, повернулся к столу и услышал:

— Вино кончилось, — принц поднял на герцога глаза, наполненные самым искренним недоумением и обидой. — Тир, ты думаешь, я такой, каким меня увидела эта девчонка?

— Кэл, — осторожно начал герцог, — ты изменился, и сейчас я уверен, что ты не убьешь ее специально. Но вспомни недели перед свадьбой — ты не мог не слышать того, что говорили и делали во дворце, а сколько всего наслушалась под видом любезностей твоя невеста! Я думаю, что для девушки, выросшей в дружной любящей семье, двор показался весьма неприятным местом, а ты... Ты ее не навещал, не дарил цветов — ты просто объявил, что она твоя невеста, и ушел заниматься политикой. Я скажу тебе честно, потому что многое понял только сейчас, когда нашел свою любовь, — если бы ваша свадьба состоялась, она погибла бы очень быстро. И я не уверен, что ты смог бы себе честно сказать, что ты ее не убивал!

— Тир! — принц ошеломленно уставился на друга. — Ты ее защищаешь? Эту предательницу, собравшуюся замуж еще до моего решения?

— Кэл, ты хотел правды? Твоя невеста куда лучше тебя, взгляни на леди Сатру — она честная и смелая, и у нее храброе сердце, но она называет леди Геллу сестрой не по принуждению, а по велению сердца. Да, ты можешь сказать, что я поглупел от любви к своей леди, но благодаря этому чувству я увидел все, о чем тебе рассказал. Ведь ты не считаешь советников короля вампиров глупыми, или наивными, или способными на пустую жалость? А между тем один из них принял твою невесту в свой род, а другой — пожелал увидеть ее супругой, а ты помнишь, чем чреват брак по законам вампиров — помнишь?

— Соединением магий и сил, — тоскливо, как на уроке, ответил Кэл.

— И кто-то пошел на сокращение срока жизни и сил, осознанно пошел на это ради леди, которую ты называешь 'девчонкой'. Мне жаль тебя, друг.

Тирос встал и прошелся по комнате, потом уставился в почти погасший огонь камина.

Калабриан бессильно выругался и спросил нарочито спокойным голосом:

— И что ты предлагаешь?

— Встретиться с леди в официальной обстановке и поставить ее в известность, что ты не намерен ее преследовать. Расскажи о требовании богини, попроси помощи.

— Попросить помощи? — Кэл взревел, как раненый зверь: — Мне — унижаться перед какой-то девчонкой! Ни за что! Закину в седло и увезу. Точка!

Герцог лишь пожал плечами — мол, твое дело — и начал готовиться ко сну; разговоры разговорами, а надо и поспать, утром мир будет другим.

Утром зеленый камушек на серебряном сундучке мерцал ярко и тревожно. Герцог, едва умывшись, поспешил его открыть, жуя превкусную булочку с клубничным джемом. Сразу три аккуратных конверта дожидались его пробуждения. Один конверт был обычным дневным посланием от леди Сепфоры — нежным, заботливым, чуточку скучающим. Второй конверт — от управляющего, который сообщал, что все претензии к имуществу леди со стороны родственников сняты, так как местному отделению порядка по указанным герцогом приметам удалось захватить группу наемников из трех человек, и они вполне охотно за замену смертной казни на каторжные работы сдали заказчиков и сроки исполнения. Теперь по решению суда леди причитается компенсация от любящей родни мужа, наемникам — солеварни либо рудники, откуда быстрее придет заявка. Отдельной страничкой шли хвалы искусству леди Сепфоры управлять домом, управляющий по секрету признался, что некоторые ее распоряжения для своего поместья использовал в землях герцога и не пожалел — прибыль существенно возросла. Сначала герцог разулыбался последним строчкам, а потом нахмурился — теперь леди может вернуться в свое поместье, и возможно, свой дом покажется ей милее обязанностей герцогини? Поджав губы, герцог распечатал третий конверт, письмо оказалось посланием от его кормилицы. Мало кто знал, почему герцогиня Тримейн взяла в дом женщину с улицы, да еще столь крупную и невоспитанную, а также почему сам герцог доверял ей больше, чем своему духовнику. В записке была всего одна строчка:

— Будешь болваном, мальчик, если упустишь такое сокровище!

Когда-то мистрис Карина служила в Тайной канцелярии и получила хорошую подготовку телохранительницы, поэтому военной лаконичности не чуралась. Выйдя замуж, достойная женщина собиралась оставить службу, но ее уговорили перевестись в резерв. Ветеранов старались пристраивать на спокойные места, требующие верности, и мистрис с ребенком на руках предложили место кастелянши маленького гарнизона городской охраны — дел немного, выдать новеньким форму да изредка организовать стирку и штопку для всех.

Но в город приехала юная герцогиня Тримейн, которую муж отправил в самую защищенную часть страны ожидать наследника. От скуки леди перевернула вверх дном весь замок, растрясла ратушу и городской совет, а на закуску наведалась в гарнизон, и вот там-то и познакомилась с мистрис Кариной, которая уже качала в колыбели малыша.

День за днем молодая герцогиня металась в городе как в клетке, смещая чиновников, организуя приют и лечебницу, и успела насолить не одной влиятельной персоне. Однажды на нее было совершено нападение. Охрана сработала четко — леди прикрыли, чем смогли, и затолкнули в наиболее безопасное с их точки зрения место — каменный склад обмундирования. И тут отошли воды, на несколько недель раньше срока.

К счастью, мистрис Карина была на рабочем месте — выгнав мужчин заканчивать драку, она немедленно расстелила прямо на полу попоны, укрыла их полотном и почти три часа развлекала леди разговорами и обходом склада, а потом вместе с нею пела бравурные военные марши в такт потугам. К прибытию лекаря леди уже разродилась, юный герцог Тримейн лежал, укутанный, в корзинке, пахнущей копченым салом и луком, а мистрис Карина получила должность при дворе герцогини и воспитанника в придачу.

Учитывая все это, герцог хмуро глянул на недовольного принца и, отыскав на столе чернильницу и перо, принялся аккуратно писать ответы.

— Что? — возмутился принц. — Будешь письма писать? Ехать пора!

— Столица вампиров стоит пару тысяч лет и никуда не денется, а леди Сепфора наконец юридически избавлена от козней родственников и может вернуться в свое поместье.

Принц приостановился, все же не зря он столько лет варился в политической кухне и умел брать себя в руки несмотря ни на что.

— Хорошо, мы подождем, но поторопись — Амиран и леди Сатра уже внизу.

Герцог кивнул, все так же аккуратно выводя буквы.

Отмытая до блеска Гелла забралась в заранее приготовленную постель и уснула, и увидела во сне грустного Силена на белоснежных ступенях и алое платье, плещущее облаком рядом с ним; захлебнувшись чувством нежности и вины, девушка проснулась.

Вокруг было темно, но зрение — то ли вампирское, то ли оборотное — быстро подстроилось, она разглядела балдахин над кроватью и, вздохнув, пошевелилась. Тело сковало тяжестью и что-то неудобно-острое впивалось в ребра. Присмотревшись, герцогиня завозилась, расталкивая нежданных визави — с одной стороны кровати в нее тыкалась локтями Миа, а с другой защищал от всего на свете Ивэн, а разбудило ее тихое пение лягушек в чуть светящемся горшке.

Осторожно выбравшись из теплых одеял, Гелла на цыпочках подобралась к горшку, одергивая и расправляя одолженное хозяйкой одеяние — длинную и широкую полотняную рубаху с пышными рукавами и глухим воротом. Вечером перед сном она хорошенько покормила лягушек, не забыв добавить те крохи магии, что появились после бани. И вот сейчас с удивлением наблюдала, как лягушки, собравшись в круг на дне горшка, тихонько поют, задрав мордочки к четырем самым крупным 'икринкам' на стенке их жилища. А икринки все набухали и набухали, лягушки пели все звонче, и вот одна совсем уже большая икринка лопнула, из нее потекла вода, а следом выскользнула лягушечка! Маленькая, черноглазая, точь-в-точь такая, малиновая в зеленую крапинку, как погибшая на дороге. Следом за товаркой выпала оранжевая в фиолетовую полосочку, потом алая в желтой крупке, и темно-зеленая в багровых разводах и голубых крапинках. Новорожденные свалились в самый центр круга и, жалобно квакнув, раскрыли рты.

— Ой, их же покормить надо! — спохватилась Гелла. Но в комнате еды не было, совсем было; растерявшись — не идти же греметь посудой ночью на кухню трактира! — девушка вспомнила о припрятанных оборотнем пирожках — и точно! Они так и остались в корзинке! Расковыряв изделия доброй вампирши и накормив малявок вареными мелко рублеными потрохами, Гелла зевнула и вновь вернулась в постель, подтолкнув длинноногого Ивэна ближе к костистой Миа, подумав лениво: 'В комнате тепло, а считать ребра локтями принцессы — не моя привилегия!' — и тут же уснула.

Утро началось с крика, волчьего воя и отборного мата. Ночью Миа и Ивэн так переплелись руками и ногами, что, проснувшись поутру, принцесса, не ожидавшая увидеть оборотня лицом к лицу, шарахнула его молнией! Не разобравшийся в ситуации Ивэн, рявкнув волком, начал оборот и подпрыгнул от вопля Геллы за спиной.

Услышав шум, в комнату ворвались Стражи и обнаружили охраняемых лиц вместе с комком одеял на полу. Причем Миа оказалась под оборотнем, а Гелла венчала эту кучу малу розочкой на торте. Стражи замерли, боясь подступиться, и тут Ивэн сложился пополам, получив под вздох острым вампирским локтем, а Гелла скатилась с его спины и врезалась в столик. Графин с морсом решил, что голова герцогини ему нравится больше, и тотчас опрокинулся на нее. Разбуженные лягушки запели, а в дверях заорала хозяйка, принесшая знатным гостьям горячую воду для умывания. Тазик грохнулся об пол, вода залила все вокруг.

— Замечательное утро! — сказала Миа, выбравшись из-под Ивэна. — Все в порядке, это не кровь, — утешила она орущую на одной ноте вампиршу и тут же напомнила: — Нам бы все же умыться, — и закрыла дверь. — Так, Гелла, ты пока полежи, кувшин тяжелый; Ивэн, а ты чего разлегся? Вставай!! Сейчас умоемся и пойдем завтракать, и кстати, кто мне расскажет, как мы все тут оказались?

Герцогиня закатила глаза и пожалела, что не умеет картинно терять сознание.

Принц, герцог, воительница, старый гвардеец и картограф выехали на дорогу, ведущую к столице.

— Странное ощущение, — проговорила вдруг Сатра, когда они добрались до развилки — буквально в паре десятков метров впереди виднелась городская стена. Но чтобы добраться до нее, нужно было пересечь еще одну дорогу, такую же широкую и накатанную.

— Что-то особенное? — уточнил принц.

— Меня словно толкают в спину, только не в сторону столицы, а туда, — орчанка кивнула в сторону почти не заметных у горизонта ледяных пиков.

— Нам в любом случае стоит заглянуть в столицу и узнать новости, — рассудительно заметил герцог, — задержка на день-два особого вреда не причинит.

— Я тоже так думаю, — рассеяно отозвалась воительница, провожая глазами большую красивую карету, проезжающую мимо.

— Знакомый герб? — спросил принц.

— Это герб королевской семьи вампиров, но почему карета не свернула в столицу?