Нормандовцы обезвредили и переставшие подчиняться приказам наземных пультов управления разведывательные дроны Альянса — и гражданские и военные. Пусть технари досконально, если смогут, разберутся, как и почему такое произошло.
Двоих космопехов группа лейтенанта Аленко спасла от гибели. Если бы не нормандовцы — разведдроны располосовали бы скафандры рядовых и... Невозвратных потерь не удалось бы избежать. Тогда-то Уильямс и познакомилась с лейтенантом Аленко. Ясно, что Кайден почувствовал — сержант напугана. Кто же знал, что дроны будут перепрограммированы и сориентированы на создание 'периметра недоступности'? Хорошо, что внешняя помощь пришла вовремя, а то ведь и археологи и космопехи вполне могли бы оказаться в своеобразном концлагере. Связи нет, выйти за периметр — не получится. Археологи подняли свои дроны — почти все, кстати, да и космопехи, как оказалось, в полной мере воспользовались прелестями пребывания на землеподобной планете. В резерве осталось меньше десятка дронов, да и то пять из них, как доложил взводный техник, порывались сорваться с креплений. Хорошо ещё, что стрелять не начали...
Проблемы с замками кофров и контейнеров... Об этом не хотелось даже думать. Военные полисмены, прибывшие вместе с лейтенантом Аленко... оказались прекрасно подготовленными воинами. А казалось бы — простые 'палконосцы'. Аленко объяснил и причину молчания каналов связи... Трудно было поверить в то, что такая технология будет применена реально. Даже на больших полигонных учениях эти системы не включали в полной мере, а тут... Весть же о близкой войне с такими гигантами... тяжело повлияла на Эшли и её подчинённых.
Доктор Уоррен... Проблемная дамочка-руководитель. Эшли сейчас, когда напряжение 'режима изоляции' немного спало. С особой остротой она вдруг поняла, как она, эта археологиня, её, сержанта космопехоты, напрягала. Да, Ильза Уоррен была высшим руководителем для археологов. Но всё же доктор Сташинский, заменивший её, оказался намного легче, проще. И... не сказать, что удобнее, но как-то комфортнее с ним и общаться и работать. Может, потому, что он — мужчина? А может, потому, что именно Сташинский теперь в курсе многих 'деталей', наглухо закрытых от почти всех иденцев? Конечно же, археолог даёт 'тем, кому следует' крупицы информации и эти крупицы очень ценятся и крайне быстро находят практическое и теоретическое применение, но...
Когда проходишь тренировки, полосы препятствий, виртуальные и реальные полигоны... Думаешь, что в реальном бою, на реальной войне будет всё так. Но сколько Эшли ни вспоминала, она не могла припомнить ни одной тренировки, ни одного полигона, ни одной полосы препятствий, на которых бы хоть в самой незначительной степени отрабатывалось противодействие роботам. И, как оказалось, противодействовать роботам нужно уметь. Три сотни лет 'гетской проблемы' как-то прошли мимо восприятия инструкторов ВКС Альянса. Так и не разработавших планы и программы адаптации войск Альянса к угрозе нападения со стороны синтетов.
Хотя... И без роботов проблем, как оказалось, хватает. Та же проблема посторонних на территории лагерей космопехотинцев и археологов. Казалось бы, в чём проблема-то? Ну ходят тут гражданские, изредка помогают, выполняют какие-то работы, давая возможность археологам и космопехам заниматься более специальными задачами и вопросами. Теперь легче — Сташинский провёл со своими коллегами — всеми, кстати, без малейшего исключения: от своего заместителя до последнего в штатном расписании разнорабочего — разъяснительную, а может быть — даже и воспитательную работу и теперь у археологов почти везде царит порядок, схожий с армейским. Никаких посторонних в археологическом лагере нет. Младшие коллеги Уильямс довольны — им теперь меньше работы: не пускай посторонних в периметр и... на этом почти всё.
О том, что члены археологической экспедиции, руководимой Сташинским, вели работы на закрытой для посторонних второй археоплощадке, сержант Уильямс, конечно же, знала, как и о том, что теперь там — естественный котлован. Археологи сняли охранный периметр и вернулись в полном составе на первую археоплощадку, не желая говорить о том, чем они занимались во время работы на второй. Хорошо, что протеанский Маяк быстро взяли на борт прибывшего военного фрегата. Теперь и у местных и у пришлых будет меньше оснований попадать на охраняемые космопехами территории. Постепенно удалось решить проблемы, сопутствовавшие прибытию Жнеца. Теперь определённо будет, что рассказать своим детям и внукам... Только вот где-то в глубине сознания 'пиликает' мысль, что из-за такой предстоящей войны с 'креветками' думать серьёзно о детях и внуках как-то... преждевременно, что-ли. Местные власти тоже немного, но активизировались. Не бегают, конечно, как ужаленные в одно пикантное место. Но... всё же 'поворачиваются' быстрее, чем раньше. Значит, воспитательная и разъяснительная работа, проведённая нормандовцами, сработала, дала свои многочисленные и положительные результаты.
Странно, конечно, что вот прибыл какой-то разведывательный фрегат, пусть даже и прототип, а его экипаж не стал заниматься только воинскими обязанностями и делами, а проявил себя во многих непрофильных для армейцев и флотских людей направлениях и областях. Потому, наверное, удалось и спасти азари-матриарха и турианца-Спектра, и найти выжившего протеанина, и обнаружить древнюю протеанскую базу, до сих пор, кстати, как утверждает Сташинский, а ему-то верить можно, прекрасно сохранившуюся. Впрочем, если со Сташинским тесно пообщался своими мыслеобразами Явик-протеанин, то у доктора археологии могут быть очень и очень веские основания оценивать состояние подземной базы как весьма и весьма хорошее. Теперь, по меньшей мере, есть куда скрыть гражданское население от орбитальных бомбардировок и ударов десантов Жнецов.
Мысли путались, хотелось думать сразу о многом одновременно. Да, уже раньше Уильямс поняла, что спокойная жизнь её подразделения закончилась. А значит, закончилась и спокойная, ну пусть относительно спокойная жизнь её командира, то есть Уильямс-младшей. Да, пока что никаких приказов о перебазировании подразделения не поступало, да и вряд ли поступит такой приказ в ближайшее время — пока там ещё прокрутится колесо военно-бюрократической машины. Эшли привыкла выполнять приказы, особенно — разумные и точные. Прикажут — сменят она и её подчинённые место временной дислокации. Не прикажут — не сменят. И здесь будет, чем заняться — на инструментрон пришли приглашения-вызовы от командования местного контингента ВКС Альянса систем — воинов взвода Уильямс приглашают принять участие в программе доподготовки. Не переподготовки, что звучит, как полагала Уильямс, несколько оскорбительно, а именно доподготовки. Пришёл приказ на перебазирование взвода в район размещения первой археологической базы. Теперь не придётся каждый раз нагружать транспортёры и гонять их туда-сюда. Можно, конечно и пешком, но — долго. А время сейчас — дорого.
Явик передал археологам уточнённую специальную карту с отметками, где учёные могут гарантированно найти немало ценных артефактов протеанской эпохи. И теперь коллеги профессора Сташинского не занимаются пустой работой, а действуют, как принято говорить — целенаправленно. И получают результаты. Да, разные, но — всё же безрезультатных поисков теперь практически не бывает. Всегда есть небольшой, но важный результат.
Вот она сейчас думает о работе, о проблемах 'рабочего' характера, а ведь понимает, что почти везде отметился Кайден Аленко. Когда-то, совсем ведь недавно она считала, что непозволительно быстра, потому что... Потому что она и Кайден едва знакомы, Аленко вообще не проявляет к ней никакого интереса, далеко выходящего за рамки служебного, рабочего и обычного протоколов. И всё же, и всё же... Если придётся говорить с родителями, то... они ведь почувствуют, что в личной жизни дочери произошли значимые изменения. Обязательно почувствуют. И ей теперь, когда полная связь Иден-Прайма с остальной Галактикой восстановлена, будет что рассказать и маме и папе. Она многое знает о Кайдене. И формального и неформального. Она не просто знает Кайдена, она понимает его. Он стремится стать высокопрофессиональным офицером, наверстать упущенное из-за преследовавших его совсем недавно почти ежедневно головных болей.
Имплант 'Эль-два' оказался недоработанным. Уильямс знала из материалов военсети, что далеко не все люди-биотики имели столь сравнительно небольшие проблемы из-за установленных в приказном порядке имплантатов.
Кайден... Он так стремится наверстать упущенное. Он столь жёстко настроен на то, что сумеет это сделать... Конечно, он немногословен, даже сух, конечно, он не проявляет излишних эмоций и чувств, но почему-то Уильямс не только верила, но и знала — она нравится Кайдену. Очень, очень, очень нравится. А то, что он вот так сразу не стал рассказывать едва знакомой сержанту-космопеху о том, что в действительности произошло на 'Нулевом скачке'... Что-ж, он имел на это полное право. О таком... так просто не расскажешь всем и каждому.
Теперь у Кайдена такой шеф... Шепард... Это — нечто. Даже трудно кратко определить, что он такое и кто он такой. Для нормандовцев, конечно, он привычен, но и они знают, что у Шепарда немало припасено всяких неожиданных для разумных органиков возможностей и способностей. А Кайден... Он у Шепарда заместитель по десантно-штурмовой работе. Поэтому и босс — командир фрегата капитан Андерсон свободно назначал Кайдена на пост руководителя группы охраны и обороны стояночного поля и знал, что Аленко — не подведёт, выполнит всё надлежаще.
'Нормандия' ушла к Цитадели. Сняла с Идена 'колпак' ограничений в обмене информацией и направилась к центральной станции исследованной части галактики. О мирной жизни надо постепенно... забывать.
Уильямс встала с раскладного стула, прошлась по 'пятачку', свободному от мебели. Да... Вот так сразу и не поймёшь, о чём говорить теперь с родителями. На Земле, вне всяких сомнений, теперь многое знают о происшедшем на Иден-Прайме. Дед, наверное, не преминул заинтересоваться боестолкновением со Жнецом. А уж для младших сестёр — Эбби, Линн и Сары... она всегда была примером и эта троица обязательно коллективными усилиями прочешет Экстранет в поисках любых материалов об Иден-Прайме.
Странно, но теперь ей не очень хочется бомбардировать командование рапортами с просьбой о переводе на борт какого-нибудь корабля. Оказывается, и наземная служба богата вот такими интересными, важными и ценными событиями, как встреча с Кайденом, встреча с Шепардом. Если бы она в эти дни была не на Идене, а где-нибудь на борту десантного корабля... Она бы не увидела, не почувствовала и не узнала и десятой доли того, что стало ей доступно здесь, на этой землеподобной планете. Потому...
Ещё более необычно ощущать уверенность, что будущий разговор с семьёй пройдёт очень хорошо. Её услышат и поймут. Все — от деда до самой младшей сестры.
Дед... Ему сложно. Он вошёл в историю расы как единственный человек-командир, который сдал земную, человеческую колонию инопланетным войскам. Вот так — взял и сдал. И никого впоследствии особо не интересовало, какими соображениями он руководствовался, отдавая приказ о сдаче. А ведь ничего не было сделано для того, чтобы войскам, защищавшим колонию, была вовремя и полностью оказана вся необходимая помощь. Как всегда, общие проблемы, общие ошибки и недочёты 'повесили' на одного человека. Раз у этого землянина было больше звёзд на погонах, и все они были предельно большого размера — значит, он и должен отвечать за всё.
Эшли до сих пор считала, что дед — боевой генерал и не хотела ни слышать, ни знать о том, что старший Уильямс был разжалован и изгнан из армии ещё до того момента, как в соответствующие инстанции поступили официальные, документальные обвинения. Да, сейчас дед работает строителем в одной из новых человеческих планетных колоний, а его сын — отец Эшли и её сестёр, как ни старался, так и не смог подняться выше рядового первого класса. Военные чиновники отыгрались не только на генерале Уильямсе, но и на его сыне. А казалось бы, следовало помнить старую истину: сын за отца не отвечает.
Больно было ощущать, что чиновники оказались намного злопамятнее: отвечать за надуманную вину генерала пришлось не только его сыну, но и его внучке. Дед... не смирился. Он стал работать строителем в колониях. А военное офицерское прошлое... Что-ж, оно всегда при нём, всегда внутри него. Те, кто служил под его началом — помнят генерала Уильямса и знают строителя Уильямса.
Эшли помнила, что тоже пострадала: было достаточно просто выстроить логическую цепочку — если бывший генерал Уильямс переквалифицировался в гражданские строители и теперь активно работал на стройплощадках в человеческих колониях, то пусть его внучка эти самые колонии и охраняет. Кому из чиновников ВКС Альянса Систем пришла эта мысль в голову — не столь важно, но немного раньше Эшли была склонна сделать всё, чтобы пойти по стопам деда и отца, а её направили в распоряжение командования группировки альянсовских сухопутных войск, занятой в основном охраной колоний землян.
Трудно было всё это принять, трудно было всё это терпеть. Очень трудно. На армейцев в мирное время смотрят как на дармоедов — это Эшли Уильямс чувствовала постоянно и знала слишком хорошо, чтобы продолжать верить альянсовской пропаганде. А не верить пропаганде вообще — это... слишком сложно, ведь тогда придётся подумать и о том, что не все идеалы Альянса достойны того, чтобы в них верить... безоглядно.
Уильямс закончила кружение по 'пятачку' палатки, села на раскладной табурет. Странно, но протянув руку к настольному инструментрону, она вдруг поняла, что прибытие 'Нормандии', бой фрегата со Жнецом, появление и присутствие рядом, пусть и очень краткое по времени, Кайдена Аленко что-то очень важное и глубокое изменили в душе и сути сержанта космопехоты. Теперь, когда впереди война... может, на армейцев и флотских уже не будут смотреть, как на нахлебников? Скорее всего, теперь — уже не будут. И тем более, если впереди война с таким врагом, который не будет разбирать, кто перед ним — воин или гражданский. 'Воюют все!' Чем не лозунг новейшего времени? Война будет такая, что тыла в ней практически не останется. Везде будет фронт. Конечно же, удар будет направлен, прежде всего, на населённые разумными органиками миры — планеты, колонии, станции. И это значит... Это значит, что у деда начинается горячая пора — спрос на строительство укреплённых по военным стандартам колоний будет расти скачкообразно и очень-очень скоро достигнет максимума. Потому дед не будет бездельничать, он любит напряжённо и много работать.
Отец... Он, безусловно, вспомнит о том, что он — воин. И, скорее всего, уйдёт в армию. Теперь не будут смотреть на прошлое, потому что... потому что просто может не быть будущего, если жить с лицом, повёрнутым только назад. И отцу будет полегче. Да и маме... Гражданским... тоже достанется. Работы будет много, очень много. Самой разной. Вскроются или проявятся многие вопросы, проблемы, недоработки. Их придётся устранять и решать. Свободного времени почти не останется. Так, несколько минут в день.
