Сейчас остаются некоторые сомнения в подлинности останков, перенесенных в мае 1898 года, даже если они не столь серьезны, как в случае с мессианской фигурой португальского короля дона Себастьяна (1554-78). Были ли на самом деле перемещены настоящие кости и те ли они, что покоятся под претенциозным надгробием, сооруженным для Васко да Гамы, напротив могилы Камоэнса? Во время визита в город Видигейра в июне 1994 г. член семьи, которой сегодня принадлежит Кинта-ду-Карму (где находится часовня Jazigo dos Gama), заверил меня, что настоящие кости на самом деле так и остались на прежнем месте. Владелец поместья в конце XIX в., уроженец Мадейры Висконде де Рибейра Брава, был, как утверждалось с уверенностью, слишком хитер, чтобы расстаться с реликвиями; вместо этого он подсунул официальному комитету другой скелет. Возможно, это было связано с его политическими взглядами как члена Прогрессистской партии, а затем Республиканской партии Афонсу Кошты, и как человека, который даже отказался от использования своего титула во второй половине своей жизни. А может быть, причиной было нежелание владельца расставаться с ценной частью своего имущества! Однако после своей смерти в Лиссабоне в октябре 1918 г. в качестве политического заключенного в период правления Сидониу Паиша Висконде якобы оставил "секрет" местонахождения костей своей семье. Говорят, что тайна передавалась от владельца к владельцу; настоящие останки, как утверждают нынешние владельцы, до сих пор хранятся в безымянном месте на территории поместья!

Читатель может сделать с этими костями раздора что угодно. С нашей стороны интересно отметить, что эпизод 1880-х и 1890-х годов был не первой попыткой создать культ Васко да Гамы. Ибо всего через столетие после его путешествия, в 1597 году, в Гоа уже была проведен ряд пышных церемоний в ознаменование плавания Васко да Гамы вокруг мыса Доброй Надежды. По этому поводу летописец Диогу ду Коуту (1542-1616), приверженец клана Гама и клиент правнука Васко да Гамы, дона Франсишку да Гама (в то время вице-короля Гоа) дошел до того, что заявил в публичной речи перед муниципальным советом Гоа:

"Если Америко Веспуччи, открывший ту западную Индию, которую географы считают четвертой частью света, прославился при этом настолько, что вся эта земля названа в его честь Америкой, сохранив имя своего первооткрывателя, насколько более разумно было бы назвать эту часть Азии, открытую нашим доблестным капитаном, Гамой, чтобы сохранить этим прославленным именем память о величайшем подвиге, совершенном с тех пор, как Бог сотворил мир, и до сего дня" (15).

Его речь имела в ту эпоху откровенно политический смысл. Ко времени выступления Коуту в истории ранней португальской экспансии в Азии уже доминировали две великие легенды: о Васко да Гаме и об Афонсу де Албукерки. Однако оба знаменитых португальца оставили после себя не просто легенды; они также оставили после себя династии родственников, которые ревностно охраняли и распространяли легенды о своих героических предках уже к концу XVI в. У Албукерки были свои поклонники в лице хронистов Фернана Лопиша де Каштаньеды и Гашпара Корреа; Гаму же восхваляли такие писатели, как Луис де Камоэнс и Диогу ду Коуту, жившие в конце XVI в. (16) Коуту, как всегда нескромный, заметил, хотя и вполголоса, что две легенды соперничали за пространство не только в переносном, но и в буквальном смысле: когда дон Франсишку да Гама приказал поместить портрет своего прадеда на почетное место в здании муниципального совета в Гоа в 1597 г., это вызвало у многих возмущение. Коуту пишет:

"Этот портрет графа дона Васко да Гамы, повешенный таким образом на это место с таким ликованием в городе, позднее был убран оттуда, не знаю, по чьему приказу; ибо родственники Афонсу де Албукерки утверждали, что первое место в этом городе принадлежало ему, поскольку он был Завоевателем этого Города; и чтобы никого не обидеть, портреты обоих этих капитанов перенесли на крыльцо дома, Афонсу де Албукерки справа, где сидят советники, а графа-адмирала слева. . ." (17)

И не только это: статуя Васко да Гамы, которую его правнук установил в арке вице-короля в Гоа, была таинственным образом сброшена с пьедестала однажды ночью злоумышленниками, которые, как подозревалось, пользовались покровительством преемника Франсишку да Гамы на посту вице-короля, Айриша де Салданья, а также ряда других чиновников и дворян. Обломки статуи были разбросаны по всему городу, что удивительно похоже на метафору осквернения могилы и разбрасывания костей. Это дело, получившее широкую известность в начале XVII в., так и не было разрешено к чьему-либо удовлетворению, несмотря на длинный отчет комиссии по расследованию, перед которой предстали и дали показания большинство видных граждан Гоа, включая самого Диогу ду Коуту (18). В конце концов, ??вместо разрушенной была установлена новая статуя Гамы, и остается там до сих пор.

К БИОГРАФИИ

Возможно, есть урок, и даже не один, который объединяет эти разрозненные материалы, относящиеся к периоду с конца XVI по конец XIX вв. Парадоксально, но, казалось бы, немногие личности в мировой истории одновременно так хорошо известны и так малоизвестны, как Васко да Гама, португальский командующий флотом из трех кораблей, открывший в 1497-1497 гг. морской путь между Европой и Азией (19). Кажется вероятным, но ни в коем случае не бесспорным, что он появился на свет в Синише, порту на юге Португалии, обращенном к Атлантике, и мы знаем, что его родителями были Эштеван да Гама и Изабель Содре, а также что он был младшим сыном, — тем самым создав ранний прецедент экспорта такого "лишнего" потомства за границу, чтобы нажить состояние. Известно также, что, помимо своей первой экспедиции 1497-1499 гг. в Индию, он возвращался туда еще дважды, один раз в 1502-1503 гг. в качестве адмирала морей Аравии, Персии и Индии, а затем снова в 1524 г. в качестве вице-короля, адмирала и титулованного дворянина, графа Видигейра. Вот всё, что может узнать с величайшей легкостью читатель любого биографического словаря или энциклопедии (19).

Однако даже Колумба, его современника, которого представляли человеком самого разного происхождения, от внебрачного сына португальского принца дона Фернанду (и, следовательно, сводного брата дона Мануэла I) до криптоеврея, во многих отношениях легче понять, чем португальского первооткрывателя (20). Параллель с Колумбом является более любопытной, чем это часто предполагалось: так же как останки Васко да Гамы вызывали много споров, существует по крайней мере три места (два в Новом Свете и одно в Старом), которые претендуют на местонахождение останков генуэзского исследователя (21). Действительно, одна из немногих вещей, которые мы точно знаем из историографии, заключается в том, что, несмотря на непристойные индийские детские стишки на этот счет (Васко да Гама / поехал в Панаму / снял пижаму / показал свой банан / и заплатил юрмдану (т.е. штраф)... и так далее), португальский адмирал не ездил в Новый Свет и не был там оштрафован за непристойное поведение! На самом деле, Колумб так и не достиг настоящей Индии, что делает еще более пикантным тот факт, что венецианский автор дневников Джироламо Приули написал в августе 1499 г. следующие слова в отношении первой португальской экспедиции туда:

"Из Александрии пришли июньские письма, в которых сообщалось, что согласно письмам из Каира, написанным людьми, прибывшими из Индии, стало известно, что в Каликут и Аден в Индии, главные города, прибыли три каравеллы короля Португалии, которые были посланы на поиски Островов Пряностей, и что их командиром был Колумб (di quelle hera patron il Colombo)" (22).

Творческая путаница, сохранившаяся, как мы видели, в другой форме, отразилась в концептуальной схеме, использованной Мейербером, в которой мотивы и обстоятельства жизни Колумба смешиваются с мотивами и обстоятельствами Васко да Гамы. Но, по крайней мере, мы знаем, что это ложь. Однако что еще мы можем почерпнуть из исследований последних лет? Со времен работ Брито Ребело, Тейшейры де Арагао и Лучано Кордейру в конце XIX в. было найдено относительно немного новых документов, имеющих прямое отношение к карьере Васко да Гамы (23). Некоторые из тех, что были опубликованы, например, несколько итальянских писем из Флоренции с отчетами о его первой экспедиции, действительно содержат новые подробности, но не отвечают на ключевые вопросы (24). Почему король дон Мануэл выбрал этого малоизвестного мелкого дворянина капитаном экспедиции? Почему сама экспедиция была такой скромной, даже по сравнению с последующей экспедицией под командованием Педру Алвариша Кабрала (который якобы "открыл" Бразилию по пути в Индию)? Почему между прибытием Бартоломеу Диаша на мыс Доброй Надежды (1487 г.) и экспедицией в Индийский океан прошел такой большой промежуток времени?

Единственной относительно недавней гипотезой, выдвинутой историком, пытавшимся найти решение этих проблем, является гипотеза Армандо Кортесао. Этот автор, известный специалист в области картографии и португальского мореплавания, продолжил и расширил интерпретацию, предложенную его братом, знаменитым историком Хайме Кортесао, и, таким образом, утверждал, что португальская морская деятельность при доне Жуане II (годы правления 1481-1495) характеризовалась большой секретностью, особенно ввиду соперничества с католическими правителями Кастилии и Арагона, Фердинандом и Изабеллой (25). Экстраполируя странные и неясные фразы в хрониках и письмах и приводя аргументы на основе умолчания (то есть "значительного" отсутствия документов), Армандо Кортесао высказал идею, что "тайна Васко да Гамы" может быть разгадана, если предположить, что между 1487 г. и смертью дона Жуана II в октябре 1495 г. было совершено несколько португальских экспедиций к восточному побережью Африки, вокруг мыса Доброй Надежды. Далее он предположил, что одной из них, в 1494-1495 гг., руководил сам Васко да Гама, но что ко времени ее возвращения дон Жуан II был уже мертв (26). Преемник дона Жуана дон Мануэл, не желая приписывать умершему королю заслугу открытия морского пути в Индийский океан, скрыл информацию об успехе экспедиции, а затем сам организовал еще одну (под командованием того же Васко да Гамы) два года спустя, в 1497 г.

Гипотеза Кортесао встретила довольно холодную реакцию со стороны историков, которых в значительной степени не убедили представленные им отрывочные доказательства (27). Более того, ниже будет подробно показано, что некоторые из свидетельств, на которые он ссылается, могут быть истолкованы совершенно иным образом, чем тот, который был предложен им самим. Однако для этого нам необходимо заново рассмотреть контекст, в котором происходила экспедиция Васко да Гамы, а именно Португалию в конце XV и на заре XVI в., а также Индийский океан в тот же период. Такова задача, которую ставит перед собой эта книга, и, таким образом, она касается как окружения Васко да Гамы, так и самой его личности.

Что же касается избранного здесь особого баланса между "жизнью" и "эпохой", то он является функцией как случайных, так и преднамеренных факторов. Васко да Гама оставил нам очень мало собственных сочинений, и это в основном официальные расписки или письма-формулы, которые не особенно полезны для дальнейшего анализа того рода, которым мы будем заниматься. Кроме того, обширные дебаты о соотношении биографии и истории — от Карлейля до Ленина, Э.Г. Карра, а в последнее время и Арнальдо Момильяно, Пьера Бурдье и Жака ле Гоффа, — продолжающиеся вот уже несколько столетий, не приблизили нас к окончательному ответу на вопрос о соотношении между ними (28). Если одни авторы, занимая крайнюю "социологическую" позицию, утверждали, что биография — это в значительной степени иллюзия, не имеющая ничего общего с респектабельным делом социальной истории, то другие, такие как Момильяно, продолжают видеть в биографии вполне законный способ придать истории человеческое лицо и открыть множество вопросов, стоящих в центре социальной и политической истории. Мне кажется, что этот спор не из тех, которые могут быть разрешены априори, с чисто теоретических позиций. В оставшейся части этой книги мы попытаемся на практике сделать эти дебаты в значительной степени неуместными. Мы будем свободно переходить от человека к его контексту и от истории к историческому формированию легенды.

Примечания

(1) Charles E. Nowell, The Great Discoveries and the First Colonial Empires (Ithaca: Cornell University Press, 1954), p. 36.

(2) Meyerbeer-E. Scribe, L'Africaine: OpИra en cing actes (Paris, 1865), Акт V, сцена 15, "Большая ария Васко". Все приведенные здесь переводы мои, с французского либретто. Хорошее краткое описание оперы см. в Steven Huebner, "Africaine, L" ("Африканская дева"), в Stanley Sadie (ed.), The New Grove Dictionary of Opera, Vol. I (Лондон: Macmillan, 1992), рр. 31-3. Подробное обсуждение см. John Howell Roberts, `The Genesis of Meyerbeer's "L'Africaine"', PhD dissertation, Department of Music (Berkeley, University of California, 1977).

(3) Мое описание основано на видеозаписи постановки в Опере Сан-Франциско, дирижер Маурицио Арена, режиссер-постановщик — Лотфи Мансури. Васко да Гаму сыграл Пласидо Доминго, Селику — Ширли Верретт, Инес — Рут Энн Свенсон, а Нелуско — Жустино Диас. Запись транслировалась по KQED TV, Сан-Франциско, и произведена RM Arts (1989).

(4) Luis de Camoes, Os Lusiadas, введение и примечания Марии Летисии Дионисио (Lisbon, 1985). Полезные пояснительные работы см. в Antonio Cirurgiao, `A divinizacao do Gama de Os Lusiadas', Arquivos do Centro Cultural PortuguИs 26 (1989), 513-38; также Silvia Maria Azevedo, `O Gama da Histоria e o Gama d'Os Lusiadas', Revista Camoniana (NS) 1 (1978), 105-44.

(5) BibliothИque Nationale, Париж, отдел рукописей, n.a.fr. 22840, fl. 328r, цитируется в Roberts, "Genesis of Meyerbeer's "L'Africaine"', pp. 103-4. Не ясно, читал ли Мейербер какую-то версию "Da Asia" Жуана де Барруша, о чем свидетельствует одно из его писем к Скрибу. Барруш мог быть источником представления композитора о фракционной борьбе в португальском адмиралтействе по вопросу об исследованиях в Азии.

(6) Первый взгляд на эволюцию оперы можно найти у Georges ServiИres, "Les transformations et tribulations de L'Africaine', Rivista Musicale Italiana 34 (1927), 80-99; эта статья была включена в Roberts, "Genesis of Meyerbeer's "L'Africaine"'.

(7) D. Maria Telles da Gama, Le Comte-Amiral D. Vasco da Gama (Paris: A. Roger and F. Chernoviz, 1902), p. 54.

(8) См. Antоnio Ferrao, A Sociedade de Geografia: As suas origins e a sua obra de 50 anos (1875-1925) (Lisbon: n.d.), работа, с которой я ознакомился как с отдельными корректурами в библиотеке покойного Александра Лобато в Лиссабоне. Я благодарен Мануэлю Лобато за предоставление доступа к этой работе.