Vstn_test_test

— Это то, что произошло в восьмидесятых?

— Именно. По крайней мере — так считают историки. Более эффективная на тот момент западная цивилизация — сумевшая построить более жизнеспособное и привлекательное общество — совершенно естественно подавила и раздавила менее эффективного конкурента. Впрочем... — я развёл руками, — это не значит, что занимаясь хрущёвской антизападной истерикой — можно изменить порядок вещей — не дав людям цивилизацию, не уступающую западной — они всё равно склонятся к ней, и станут такими, как Воронов. Почти все.

— Печально. А ваши историки не дураки — если так посмотреть — многое находит объяснение. И особенно то, почему наше руководство постоянно сталкивается с модой на запад.

— И это тоже. Чем выше доходы — тем больше возможности западофицироваться — следовательно, элиты получаются прозападными, а в целом бедный народ — постепенно начинает смотреть на них с позиции отстающего, а не конкурирующего — и мы возвращаемся в то, с чего начали — в состояние Российской Империи с её элитами и крестьянами. Даже хуже — у Империи были определённые национальные черты и цели — а у СССР дружба народов и прочие фантасмагории вместо политики. Которые как обычно заканчиваются весёлой этнической резнёй всех со всеми и диким нацизмом окраин.

— Хорошо. Я так понимаю, решение копировать чужие разработки было ужасающим и означало полную капитуляцию советской науки перед западной.

— Со всеми последующими вытекающими последствиями. Китайцы, начав с обезьяннего копирования всего и вся — сумели создать общество, обошедшее америку по объёмам ВВП, услуг, по масштабу брендов и серьёзности технологий — в то время как СССР это просто казус. Переходный период между Имперским и федеративным периодом России. Если у основателей советского государства было необходимое и актуальное для своего времени мышление — считается, что начиная с Никиты Хрущёва и дальше, до Горбачёва, это было мышление бытового администратора, а не главы государства, лидера нации. Поэтому административные функции выполнялись, требовать достижений это тоже не мешало — но в общую картину и к общему продвижению собственной цивилизации это не приводило. И закончилось всё тем, что даже сильно изолированная советская цивилизация настолько одряхлела и отстала от запада — что её сохранение уже виделось абсурдным. Она оставила многое после себя для России — которая и принялась уже на опыте ошибок СССР создавать собственную.

— Разве? — воронов влез, — по моему ничего такого даже в планах не было.

— В твоём десятом году в планах это всё было. К четырнадцатому году Россия вернула себе крым — а украину захватили нацистские бандеровские банды, при поддержке запада. К двадцать второму году — Россия забрала себе Донецк и Луганск — которые изначально были частью России — вой на болотах европщины и львовщины долго раздавался. Санкции, КОКОМ-2, и всё прочее... Попытка НАТО войти на украину и отнять базу черноморского флота — пользуясь совершенно безумной политикой так называемой "дружбы народов" закончилась войной и массовыми репрессиями. Под шум этого всего и происходило переосмысление роли России в мире и создание новой цивилизации на основе старой — не в твоё время. Ты у нас из времени сытой прозападной России, не имеющей проблем.

— Ладно, попробую над этим подумать.

— Можешь не утруждать себя. Смысл, я думаю, ясен — дальше отставание в электронике строго приравнивалось к отставанию в эффективности промышленности и армии — и было строго тождественно ему. Хотя никто не отменял простой выпуск снарядов и обычных артсистем, самолётов и прочего — так что на одной электронике много не навоюешь — но и отставать в ней — всё равно что с дульнозарядными ружьями на танки идти. А уж высокоразвитую промышленность без электроники не построить абсолютно — со всем остальным легко справиться — была бы нужная электроника. Автоматика.

— Так в СССР этого не было?

— Было, но отставало на десять-двадцать лет от мировых аналогов, — пояснил я, — поэтому эффективность промышленности на крайне низком уровне. Это накладывалось на административно-командную экономику, в которой роль инициативы была относительно небольшой и больше упор делался на решение проблем методом договора... нет, эта экономика похожа на армию — некоторые историки даже считают, что советская послевоенная экономика носила на себе печать военной экономики — и её принципы, которые легли в основу цивилизации — пытались существовать в мирное время. Для мирного времени административные методы решения проблем оказались вредны, разве что ВПК нормально функционировал — в то время как для гражданского сектора экономики, то есть абсолютно преобладающего — эти принципы оказались вредны и нежизнеспособны.

— Про какие принципы ты говоришь? — не понял Воронов.

— Ты чем слушаешь? Про принципы административно-командного управления. То есть решения проблемы не методом меркантилизма — денег, финансирования, средств, а методом связей, доверия, решения, убеждения кого-либо в чём-либо. Смотри — развернём эту картину с другой стороны, у нас есть отставание в электронике, хроническое, носящее фатальный для советской экономики характер. Почему оно появилось? Потому что никто не верил в будущее и успех компьютеров. Почему не верил? Даже не так — почему западная цивилизация сумела развить и вскрыть эту золотую жилу и присосаться к ней — а в СССР наглухо игнорировали до состояния, когда всё сорвалось в крутое пике и разбилось?

— Потому что люди тут думают совершенно другими категориями, — со вздохом ответил Воронов, — они живут в мире, где деньги — просто дешёвые бумажки, они не осознают их ценность, не понимают подсознанием важность и что такое прибыль, и как она формируется. Для них чтобы получить больше результата — нужно вложить больше усилий — они не думают об оптимизации процесса, а уж какая-то большая гудящая и сверкающая лампочками машина... кто почует от неё запах больших денег? Никто. Я думаю, так...

— И ты не ошибёшься. Тут ты видишь и основу того, что такое цивилизация и как она работает. Её задача — максимально эффективно использовать ресурсы, советская ограничена развитием членов иерархической структуры, если они не понимают, зачем это нужно — то никто ничего не может сделать — это не будет работать. Люди отрешены от средств, принятия решений, от возможности развивать ту или иную тему — это предъявляет требования к иерархии. Говоря по простому — у советской власти нет права ни на одну, даже малейшую, ошибку в определении того, что будет завтра. Нет права не заметить перспективную тему, нет права административной косностью зашельмовать крайне перспективную отрасль науки или область исследований, нет права ни на одну ошибку. Каждая из них вызывает цепь событий, ведущих к тотальному, непреодолимому отставанию. Это цена абсолютной власти — абсолютная ответственность. Последствия непреодолимого отставания — уничтожение всей советской цивилизации, строя, общества, и его превращение в прозападную либеральную массу англофилов. Увы и ах — дефект находится в самом сердце советской идеологии — он выходит из ключевого постулата коммунизма — что власть должна быть централизованной, не просто государственная — а абсолютная, над всеми и всем.

— И поскольку не ошибаться человек не может — а пожилые люди особенно склонны воспринимать всё новое в штыки — то шанс выжить у такой системы равен нулю, — кивнул Пётр, — понятно, весьма интересная теория.

— Общепринятая. Поэтому СССР обречён — я не рассматриваю его как политическую систему, у которой есть будущее. Изменение ключевого постулата будет означать либо китайский коммунизм — либо отказ от коммунизма вообще, и переход на демократические рельсы. И то и другое имеет все шансы — по крайней мере, судя по истории — и то и другое привело к формированию цивилизаций, способных конкурировать с другими и доминировать, пусть и локально, в своей части планеты. Так что увы и ах, Владимир Ефимович, но воззрения у нас такие. Не ошибаться вы не можете — а завязав развитие целой страны на волю и решения административной машины — невозможно добиться успеха и в данном моменте — выдержать натиск запада.

— Об этом нужно будет хорошо подумать — но для этого необходимо теоретическое обоснование.

— Я могу его дать. Надо написать книжку, вроде "почему коммунизм обречён", в весьма жёсткой форме бьющий по всем порокам и причинам разрушения в России. Это должно возыметь определённый эффект.

— А не будет ли это воспринято как либеральное нытьё восьмидесятых? — спросил Пётр, — ну знаешь, все эти очарованные наивные граждане, ноющие про свободный рынок и прочую чушь вроде гласности?

— Нет, если написать грамотно и качественно. На это уйдёт несколько дней — я думаю, при помощи ИИ можно будет сформулировать весьма серьёзное научное обоснование проблем коммунизма.

— За такое могут и посадить у нас.

— А мы где-нибудь в сопредельной стране напечатаем. Но на Русском языке. Там будут только рады серьёзному научному обоснованию нежизнеспособности коммунизма. Надо будет завезти в СССР партию-другую этих книжек и широко распространить среди населения, чтобы вызвать бурление в умах.

— Нам этим заняться?

— Это как хотите. Но надо просчитать, какой эффект подобная литература окажет, точнее — какой она должна оказать на СССР.

— Вызовет приступы ненависти, ярости и желания сжечь её немедленно.

— Это печально. Казалось бы — должно быть наоборот. Критика должна провоцировать самоанализ.

— Ты плохо себе представляешь партийные элиты. Люди уже на своём месте, им хорошо — им не нужна никакая критика — им хорошо живётся, когда выполняется план, они красиво живут, обустроившись — никому не нужно решать такие глобальные проблемы.

— А я знаю, как управлять обществом, — я улыбнулся, — Очень даже легко. Так же, как американцы в своё время вскрыли советскую замкнутую политическую систему — реакционностью. Вот что, идея мне понравилась — напишем об этом книгу. Жёсткую, без соплей американских и американофилии, с серьёзным анализом и серьёзными выводами. И через эту книжку внедрим в обсуждение темы, которые невозможно сейчас напрямую донести до людей, чтобы они вообще начали думать обо всём этом. Напишем ещё и про крушение СССР — большую книгу под названием "Гибель красной империи" — в которой до мельчайших подробностей, изменив годы, лица и события, опишем, как развивался брежневский застой, какие результаты дали принятые решения, и как это всё привело к крушению СССР.

— Думаешь, это сработает?

— Если аналитика будет иметь под собой научное обоснование — то это должно сработать. По крайней мере — у кого есть мозги — поймут, что это реалистичный сценарий. А вообще, надо ещё одну написать — про общую теорию цивилизационного развития общества. Её, пожалуй, нужно издать первой.

— Ты говоришь так, будто напишешь это всё за неделю.

— За две, максимум три. У меня есть ИИ-помощник, сверстать и проанализировать текст он может, есть так же гигантский объём литературы на эту тематику от разных авторов — у них тоже есть интересные мысли, которые можно вставить в текст. Так... — я задумался, — наша цель не разрушить советское государство — а в жёсткой и грубой форме поднять дискуссию о жизнеспособности строя и курса на "дружбу народов" и обличить "бытовое мышление", применяемое в руководстве государством. Ну и так же предоставить теоретическую базу — более актуальную и жизнеспособную, чем марксизм-ленинизм, для восприятия мировой политики. А вот распространить это в СССР будет непросто... Я бы хотел, чтобы максимальное количество людей прочитало подобную литературу — особенно среди тех, кто имеет отношение к власти, среди партноменклатуры.

— И как? Учитывая то, что это наверняка станет врагом государства номер один.

— Что, настолько тупой у вас человек работает над пропагандой? — выгнул я бровь, — вот прямо так возьмёт и начнёт бить палкой за конструктивную и обоснованную научно критику?

— Да, настолько тупой. Суслов.

— Тогда заранее нужно подготовиться и к тому, чтобы ему прилетело по морде за его истерику, которую он конечно же начнёт. Книжки нужно распространять, нужные нам, полезные нам. Чтобы в завуалированной форме передать те знания, которые вы получили от Воронова — и фактически поставить руководство страны перед фактом — или ничего не менять и тогда всё накроется медным тазом и коммунизм станет архаичным и отсталым придатком запада, разрушившись и реализовав все их влажные мечты о развале СССР — или надо шевелиться уже сейчас и начинать решать проблемы. Согласно новой политической теории. Выработать новую доктрину, и действовать по ней. Вот только выработку придётся доверить профессионалам — я тут не помощник, я в политике не разбираюсь. Что так дальше жить не получится — факт.

— Ещё не поздно всё изменить, — поддакнул Воронов.

— Да, верно. Книжки с меня — анонимная печать и доставка на территорию СССР образцов — тоже на моей совести. А вот как их распространить по всей стране — это большой вопрос.

— Можно вкинуть их на чёрный рынок, — заявил Семичастный.

— Вряд ли их заинтересует такой товар. Скорее нужно делать рекламную кампанию — начнём поэтому с первой книжки про цивилизационные основы общества — в целом не противоречащую коммунизму и которую можно будет широко разрекламировать в прессе, запустить в интилигентские круги, а потом распространять книжки и самиздат по их образцу. Компиляцию, переработанную под авторский стиль, я сделаю. Дальше от этого базиса — будем развивать дальше теорию.

— Ты по-моему кое-чего не понимаешь — невозможно вот так просто взять и распространить по всему СССР. Это должно сильно цеплять — и это должно быть популярно в народе. То есть у широких масс общественности.

— Значит, нужна скандальная репутация и рекламная компания — нужны инциденты, нужно освещение в прессе. Обеспечьте разоблачительные и обличительные материалы в прессе — в которых бы по пунктам авторы пытались бы обличить теорию автора и его выводы — заодно рекламируя тем самым в прессе данную книжку. При обличении важно выставить авторов бессильными опровергнуть, или строить обличение на общеизвестных ложных вещах, то есть чтобы читатель наоборот, читая такие разоблачения — склонялся на сторону того, кого обличают.

— Думаешь сработает?

— Если сделать резонанс — то сработает идеально. Скандал — вот чего не хватает для всеобщей популярности. Вас с Шелепиным касаться не будем — попробуем сделать всё по-другому, методом ненапряжного внедрения нужных мыслей и идей. Хуже по крайней мере быть не должно. А заодно проведём профилактику англофилии в обществе.

— Когда сделаешь книжку — позвони, я хотел бы её прочитать первым.

— Безусловно.

* * *

*

Чтобы напечатать книгу — мне пришлось ехать аж в западную германию — где договариваться с издательством — о выпуске авторской монографии о теории цивилизаций — само её написание было простым делом — теория уже существовала и была сформулирована, мне оставалось только последовательно повторить все её основы и собрать это всё в удобоваримый, легкочитаемый вид.