Новобранец. Служба контрмагии.

— Ты не доверяешь

... а мне значит доверяешь!.. по-ня-яя-тно... — мертвые не кусаются...

своему якорю? — удивился Денис.

— Якорю-то, я как раз доверяю, но... бывают в жизни ситуации, когда разные плохие люди, — Шэф криво ухмыльнулся, — хотят со мной встретится с недружественными намереньями...

... я чувствую таких людей хватает...

... правда это не мои проблемы... пока...

... мне бы со своими разобраться...

... вы Жора еще не отсидели за то дело...

и где меня легче всего найти? Правильно — около двери. А чего не знаешь — того не разболтаешь!

— А обратно как добираться?

— В смысле?

— Ну-у... с Тетрарха на Землю.

— Дверь с Тетрарха на Землю, находится за две тысячи километров отсюда, там цивильно и есть машина в гараже. К тому же, неизвестно из какого мира мы будем возвращаться, а все двери в разных местах.

— А есть двусторонние двери? — спросил Денис, одновременно пытаясь устроиться поудобнее, все-таки протезы, это не ноги. Пока они ехали по городу, он с удовольствием молча глазел в окно, но унылый загородный пейзаж нагонял тоску, и Денис решил, от нечего делать, попробовать разобраться с теорией.

— Я не знаю ни одной двусторонней двери, — Шэф помолчал, — но это не говорит о том, что их нет. Правда не говорит и об обратном, — закончил он.

— Шэф, а можно задавать личные вопросы?

— Задавать можно любые вопросы, — руководитель концессии был невозмутим как бронзовый монумент, — но не на все я буду давать ответы... — как-то прочел одну книжку, не помню автора и название, но очень мне понравился один момент — приходит к диктатору или царю, не суть важно, депутация ученых просить денег и начинает: "Ваше Величество! Мы даже не осмеливаемся просить Вас..." — тут он их перебивает: "Просите, просите, у вас есть такое же право просить, как у меня отказать".

— Шэф, скажите пожалуйста, сколько вам лет?

— Ошибка в построении предложения.

Денис недоуменно повернул голову.

— Мы договорились без выканья, повтори вопрос, как положено.

Денис поджал губы, выволочка была неприятная, но заслуженная.

— Шэф сколько тебе лет?

— А почему тебя это интересует? — вопросом на вопрос ответил Шэф, хотя внешность имел сугубо нордическую.

— Ну-у... — Денис решил быть откровенным, — когда видишь тебя сзади, то кажется, что смотришь на юношу, а спереди..., — Шэф закончил за него, не дав договорить:

— На старика.

— Ну-у... типа того.

Шэф улыбнулся:

— Ты знаешь... я не помню, — он бросил взгляд на поджавшего губы Дениса и продолжил, — нет, нет, ничего личного... просто ситуация такая... — он опять помолчал, — сейчас попробую объяснить. Вот смотри, есть группа людей занятых одним делом, неважно каким: таксисты, дизайнеры, ходоки, художники, программисты, скульпторы... Что является главной доминантой отношений в таких сообществах? — он замолчал, ожидая ответа Дениса.

— Конкуренция, — немного подумав, ответил тот.

— Совершенно верно. И у меня хватает конкурентов... да что там конкурентов — врагов.

... и почему я не удивлен...

— Я все равно не понял, почему нельзя знать твой возраст?

— Неужели непонятно? — Шэф иронично взглянул на него.

— Нет.

— Чтобы не проболтаться.

Денис хотел было обидеться, но немного подумав, решил, что Шэф прав: "Меньше знаешь — крепче спишь... хотя... с другой стороны — какая такая супертайна может крыться в возрасте человека?"

"Правда не понимаешь?" — ехидно поинтересовался внутренний голос.

"Правда..."

"А представь, хотя бы такую ситуацию... — сто лет назад что-то, где-то скрали... или убили кого важного... и до сих пор эту штуку, или киллера разыскивают — сильно дорогая вещь была... или человек очень знатный... — типа Кеннеди... И все знают, что допустим... Шэфу — семьдесят лет и он, соответственно, ни при делах... а тут вдруг выясняется, что ему — сто пятьдесят! — бац! — и он сразу главный подозреваемый! О как!"

"А чё... — вполне..." — согласился Денис.

Усталость последних дней и монотонность дороги начали сказываться — Денис впал в какое-то состояние полузабытья, сидел с открытыми глазами, но ничего не видел, в голове ворочались тяжелые, тягучие, как густой сироп, мысли. Снова накатила тоска.

"Ну что?.. квартира продана, я из нее выписан, деньги и документы в чемоданчике, меня никогда не найдут, да и искать не будут. Нахрен я кому сдался. По документам все хорошо и наверняка, всем кому надо, от нотариуса до ментов, пардон, блин — полицаев, заплачено. Сейчас завезет подальше в лес, придушит и закопает. Места-то подходящие. Блин... как заболел в четыре года, так и идет все... как по маслу... сегодня наверно и закончится... ходок хренов, губы раскатал... ноги здоровые... Хотя — а чего мне собственно убиваться? Мы же все с голосом обсудили. Маму я похоронил? Похоронил! Если что не так — то я себя не убивал! Значит, и греха на мне нет! А вдруг Шэф не обманывает — буду жить как человек, разные миры увижу! В любом случае я выиграл!"

Внезапно Денис наполнился веселой злостью, совершенно ему по жизни не свойственной, которая иногда посещает солдат перед решающим моментом битвы, когда отступать некуда и поздно, а впереди победа или смерть и бояться уже нет никаких резонов. Как говорил один известный барон: "Улыбайтесь господа! Улыбайтесь!.." Никогда ранее Денис такого душевного подъема не испытывал и это состояние ему понравилось, черт возьми!.. — жаль только продлилось оно не долго... но все равно от внимания руководителя проекта не укрылось:

— Ну вот... так то лучше, — заметил Шэф, искоса бросив на него взгляд.

Они свернули на проселочную дорогу и покатили вдоль заросшего бурьяном оврага в сторону темневшего на горизонте леса. Проехав пару километров и спустившись в небольшую низинку, машина остановилась. Денис был поражен сюрреалистическим зрелищем, открывшимся перед ним: справа от дороги, метрах в двухстах, посреди невспаханного поля, стоял пятиэтажный блочный дом.

— Наследие светлого социалистического прошлого, — весело пояснил Шэф, — тут недалеко, находилась главная усадьба колхоза миллионера, что там сейчас не знаю. Так вот... — районное начальство, чтобы прогнуться перед вышестоящим, решило показательно провести смычку, — он усмехнулся, — занятное слово "смычка", — он посмаковал его во рту, — смычку города и деревни... был тогда в моде такой лозунг. А лучше бы назвали: "Случка города и деревни!" — Шэф хохотнул и продолжил. — Построили пятиэтажный "городской" дом посреди поля, правда, без коммуникаций — удобства во дворе. А у колхозников свои дома с садами и огородами, сараями и прочими курятниками. Естественно никто из них переселяться не захотел — так он и стоит. Местная молодежь приспособила его для матримониальных целей.

Он поймал недоуменный взгляд Дениса.

— Ну может и не для матримониальных, а просто трахаются, иди разбери. Так... ладно — пойду проверю, что там творится.

— Я не о том, Шэф. Откуда ты так хорошо знаешь местные реалии, ты ж вроде не колхозник, — подковырнул его Денис.

— Там дверь... — отозвался Шэф, направляясь в сторону дома.

Вернулся он минут через десять.

— Все тихо, поехали, держись покрепче, сейчас немого потрясет.

Несомненно, словосочетание "немного потрясет" было эвфемизмом. Чтобы не вылететь из кресла, Денису пришлось двумя руками вцепиться в ремень безопасности так, что побелели костяшки пальцев. Но все на свете имеет свое начало и свой конец, через пару минут, показавшихся Денису очень долгими, изрядно потрепанный, но непобежденный флагман советского автопрома доставил их к парадному входу во дворец абсурда. Шэф достал из багажника объемистый баул и подошел к двери, где сидел Денис.

— Там заминировано... — поймав удивленный взгляд Дениса, — насрано, — пояснил он, — так что иди осторожно и внимательно смотри под ноги... дипломат свой не забудь.

Компаньоны осторожно двинулись вперед. Воцарившиеся густые сумерки надежно скрывали продукты жизнедеятельности местного населения, и только фонарик в мобильнике Шэфа позволил им без потерь в живой силе и технике прорваться через "минное поле", щедро наложенное аборигенами.

— Приготовься, — спокойно сказал Шэф, подходя к распахнутой двери одной из квартир на первом этаже. Он сделал шаг в дверной проем и исчез. Вслед за ним шагнул Денис, и в его глаза, привыкшие к густой полутьме, ударил слепящий солнечный свет.

— Глава

Жара!.. нет, не так — Ж-А-А-А-А-Р-А!!! После вечерней осенней стылости средней полосы, жара охватившая Дениса показалась ему в первый момент какой-то неприятной... слишком уж жаркой, что ли... чересчур... но через пару секунд он почувствовал, что ему безумно нравятся и эта жара, и этот слепящий свет, и это белесое небо, видимое из беседки, в которой они очутились. Так бывает, когда выходишь утром из прохлады южного отеля — сначала вроде перебор, а потом вполне нормально, хорошо даже.

Шэф, не торопясь, по-хозяйски расположился на скамейке, находившейся в тени, а свой баул задвинул под стол, его примеру последовал и Денис со своим кейсом. По всему выходило, что сделав шаг из засранного подъезда на Земле, они действительно очутились в другом мире! Вдумайтесь — В ДРУГОМ МИРЕ!!! Конечно, можно было предположить, что они никуда с Земли не уходили, а "ПРОСТО перешли" куда-то в Америку... или в Австралию... или еще куда, где сейчас день, но, было что-то неуловимое в воздухе, в окружающем пространстве, что говорило: ЭТО — не Земля!

Окончательное осознание этого факта Денис принял на удивление спокойно. Шок конечно присутствовал, но какой-то приглушенный, что ли. Денису пришлось пережить за последнее время очень многое и он как-то эмоционально оглох, или отупел, но теперь душа его пела!

"А чего ты так развеселился?" — хмуро поинтересовался внутренний голос.

"Как чего? — не понял Денис. — ХОДИТЬ БУДУ!... ЖИТЬ!!!... ХО-РО-ШО-ТО К-А-А-А-К!!!..."

"Ты вправду такой идиот?.. или прикидываешься?.."

"И почему я опять идиот, — начал злиться Денис, — чем ты не доволен! Тебе обещали другой мир? Получи и распишись..."

" Радоваться будешь ПОСЛЕ того, как пойдешь своими ногами... это раз... а два — когда поймешь ЧЕМ ЗА НИХ ПРИДЕТСЯ РАСПЛАТИТЬСЯ!.. Доверчивый ты наш".

Внутренний голос наверное был прав — но настроение Дениса не ухудшил — не каждый день попадаешь в новый мир! Теплый, солнечный, зеленый и красивый!

— Не описайся от радости, — посоветовал Шэф, глядя на восторженного Дениса, который с глупо-счастливым видом разглядывал окрестности беседки, — а то я знаю — есть такие мелкие собачки, которые от радости писаются.

— И какаются, — радостно поддержал его Денис, — но... я большая собачка!

— Ну-ну... — с сомнением хмыкнул Шэф и прикрыл глаза.

Пейзаж вокруг беседки, расположившейся на небольшой поляне, напоминал то ли парк, то ли окультуренный лес. Ни людей, ни строений, ни транспортных средств, в районе "приземления" не наблюдалось. Денис полюбопытствовал:

— На чем дальше? Или пёхом?

Шэф блаженствовал на беседочной скамейке — он закрыл глаза, раскинул руки, и казалось даже, заснул. Но это впечатление было обманчивым, не открывая глаз, он лениво изрек:

— Не переживай. Тетрарх, это маго-техногенный мир, причем самый развитый, — он секунду помолчал, — насколько мне известно... ну-у... или один из самых развитых. Наше появление засекла туева хуча датчиков. Где-то сейчас мигают красные огни, воют сирены и взмыленные задницы отрываются от насиженных мест. — Шэф ухмыльнулся, — не позже, чем через пару минут явятся, грубо говоря, представители властей, а мягко говоря — соски.

Денис удивленно уставился на него:

— Ты имеешь в виду, что они кровососы, типа оборотней в погонах, только вампиры, или что?

Шэф приоткрыл один глаз и пояснил:

— В принципе, сотрудники правоохранительных органов, во всех мирах и странах, где я бывал, очень похожи, — он на мгновение задумался, — кроме, пожалуй, стражей Зеленой Пустыни, стерегущих непорочность Призрачного Древа Издеркиль... но они существа духовные... так сказать, бестелесные... а вот всех остальных я бы охарактеризовал одним словом — упыри. Так что... — где то ты прав, но с аборигенами дело в другом. Просто местная служба, заменяющая полицию, таможню, разведку, контрразведку и все такое прочее, называется "Служба Общественного Спокойствия", сокращенно СОС... грех было не воспользоваться. Так... что еще... соски взяток не берут, и местные законы соблюдают скрупулезно, — он помолчал, — ходоки здесь люди привилегированные, но, менты, и на Тетрархе менты, поэтому больше молчи, отвечай на вопросы как можно короче, лучше односложно, — Шэф зевнул, — если будут какие-то затруднения, говорить буду я.

"Интересно, а как я могу говорить? Я местным языкам не обучен-с" — подумал Денис. Если взглянуть правде в глаза, то и по части земных языков, назвать Дениса полиглотом, решился бы только человек, склонный к самой разнузданной фантазии. Нет, что правда, то правда — он неплохо знал три языка: русский устный, русский письменный и русский матерный, но этим его языкознание и ограничивалось. Мелкие камушки, отгрызенные им от гранита науки за многие годы изучения английского языка в школе и институте, к знанию английского языка отношение имели слабое. Единственная английская фраза, которую он знал, и которая намертво застряла в его голове, звучала так: "Trafalgar square was made to commemorated the victory of Nelson by Trafalgar", что в переводе означало: "Трафальгарская площадь была основана в ознаменование победы Нельсона при Трафальгаре". Почему именно одноглазый флотоводец был удостоен такой чести — получить постоянную прописку в Денисовой памяти, почему именно эта фраза навсегда застряла в его мозгах?.. Это не известно никому — "тайна сия велика есть!"

— А вот и они, родимые, — Шэф махнул рукой куда-то вправо от себя, и Денис увидел высоко над горизонтом точку, неестественно быстро увеличивающуюся в размерах.

Через секунду точка превратилась в параллелепипед ослепительно белого цвета, бесшумно опустившийся рядом с беседкой. На каждой грани летающего кирпича была изображена золотая корона, в обрамлении каких-то красивых цветов — никаких щитов, мечей, драконов и побивающих их героев не было. Размерами машина напоминала маршрутку "Газель", но без окон, без дверей.

"Без окон, без дверей, полна жопа огурцов! — ухмыльнулся про себя Денис, вспомнив "альтернативную версию" детской загадки, — сейчас огурцы полезут... или семена".

И как будто отвечая его мыслям, в стенке аппарата, обращенной к беседке, возникла дверь. Было впечатление, что обшивка просто растаяла, образовав прямоугольное отверстие, с закругленными углами, шириной метра полтора и высотой два. Показавшийся в дверях иномирянин, воображение Дениса не поразил — это был обыкновенный негр, среднего роста и телосложения — ничего выдающегося. Одежда офицера, как мысленно, на заокеанский манер, обозвал его Денис, состояла из белоснежной бейсболки, с кокардой в виде такой же короны, что и на бортах аппарата; не менее белоснежной рубашки с погончиками, на каждом из которых имелось по три маленьких короны; белых брюк, поддерживаемых широким черным ремнем с опять-таки белой пряжкой, на которой гордо сияла все та же корона, и белых мокасин, в дырочку. На мокасинах корон не было. С точки зрения Дениса, отсутствие корон на офицерских башмаках делало его образ неполным, каким-то незавершенным что ли, но видимо, местные так не считали, и их все устраивало.