Маяк. Ученик

— А-а-а-а, — снова вскрикнул я, когда мне в ногу вцепилась акула, вырвав целый кусок плоти из бедра, умчавшись с ним в пасти во внешнее море.

Плохой знак. Моя призрачная, не настоящая здесь кровь пролилась и теперь она привлечет внимание других хищников внешнего моря. Пусть не настоящих. Пусть они лишь плод моего воображения. Пусть они лишь понятные мне отражения здешней реальности. Пусть. Но есть ли мне до этого дело, если они могут убить меня как настоящие?

Дорога разума. Дорога плоти. Дорога цвета воды.

— НУ ЖЕ! — Отчаянно заорал я, гоняя энергию все быстрей и быстрей.

У меня должно получиться!

Всплеск и я вижу как из воды, выныривает огромная голова морского чудовища, населяющего бесконечное море. Эта тварь всего лишь символ, симптом, что показывает мне — время почти ушло и час прошел, но она приближается ко мне и пугает, вселяет в меня неуверенность и я зажмурился, продолжая кусать у себя губы, не замечая больше ничего, гоняя и гоняя энергию, пока вспышка в голове не кидает меня на колени. Я почти сдался и отпустил скалу, за которую держался, но волны не смогли вынести меня за пределы Атолла. Меня удержало дерево, выросшее позади меня и ухватившееся веткой за мою ногу, а потом буря спала. Лишняя вода испарилась, и я остался лежать на скалах, отплевываясь и почти ничего не видя вокруг. Рана на ноге моментально зажила. Небо еще гневалось, но молнии больше не били в меня. Я жив. Кажется.

Когда я пришел в себя, цвет воды моего внутреннего моря изменился. Теперь он стал нижним.

Я рассмеялся и посмотрел на маленькое деревце, чуть выше меня ростом. Оно было странным. Серым. Как и листья на нем. Я никогда не слышал, чтобы в Атолле сами собой росли деревья. Для этого нужен какой-то толчок. Мои кусты — это руны. А цветок кувшинки — заклинание хеморецепции. А что это?

Я задумался.

Атоллы бывают разные. И свойства у них разные. Это может быть что угодно. Нужны исследования.

Я осторожно прикоснулся к коре деревца, и меня захлестнули видения. Море песка. Ветер, поднимающий самум в пустыне. Смерч из пыли. Земля. Туман. И снова пыль.

Это продолжалось долго и вот я снова стою рядом с деревом и все еще не понимаю, что это такое и как его использовать. Ладно. Не время сейчас. Оставив эти вопросы на потом, я начал проверять свой Атолл. Руны, что выглядели здесь как кусты стали крепче. Налились силой. Яркостью. Корни ушли глубже под землю. Скалы уже не крошатся под рукой. Хорошо. Так и должно быть. Хоть что-то пошло по плану.

Я начал проводить замеры.

Вынырнув из бесконечного пространства и сделав глубокий вдох, я развязал себя. Кляп, которым я завязал себе рот, был весь мокрым от слюней и крови. Мне все же удалось прокусить себе губы. Руки и ноги болели, я явно пытался вырваться. Ну а в целом я чувствовал себя... сносно.

Достал из рундука тетради, подставил новые цифры в формулы и вот что у меня получилось.

Атолл Основания — название, плюсы, что дает практикующему — неизвестно. Дерево? Пыль?

Разум — 0% от 100% на ученике

Что я могу сказать? Точек напряженности стало больше и с этим надо что-то делать. Объем внутреннего моря, как и должен, стал 13 единиц. Теперь я официально ученик.

— Да! — Воскликнул я и показал кулак потолку, прежде чем снова уткнуться взглядом в свои расчеты.

Дерево что выросло внутри Атолла, с этим пока непонятно. Считать ли это мутацией или уникальным свойством Атолла я не знаю. Новых внешних проявлений во внешности нет, я уже себя осмотрел. Теперь пора решать проблемы. Нужно по-новому высчитать дороги. И если дорога разума не изменилась, то старые дороги цвета воды и плоти мне больше не подходят. Нужны новые расчеты. Точки в теле, через которые нужно проводить энергию. И, да. Заклинания. Эта проблема куда серьезнее. И пока она не решаемая.

С расчетами я возился до полуночи. Дел там было невпроворот. Хорошо бы их закончить до того как мы доплывем до острова Красные воды.

Спрятав записи за решеткой вентиляции, прикрутив ее на место, я переоделся в рабочую одежду и вышел, не забыв поставить свою ловушку на незваных гостей.

Успел вовремя. Занял свое место в строю и вместе с остальной сменой машинного отделения стал ждать младшего лейтенанта. Тот опаздывал, но мы дисциплинировано стояли на месте, и молчали.

Новенький, парень, недавно переведенный в нашу смену, не выдержал и заговорил.

— Как думаете, где 'глаз' бродит?

Я ничего не мог сделать. Запах Йороя Рыжего я почувствовал за миг, до того как этот глупый солдат, открыл свой рот.

— 'Глаз', значит? — Зашипел он, вынырнув, казалось из тени.

Запах густой ненависти, смешанной с нотками безумия, стал настолько сильным, что я непроизвольно поморщился. Меня даже стало подташнивать от этого смрада.

— Я-я, — ста заикаться солдат, подняв руки в защитном жесте и отступая куда-то в задние ряды, пока младший лейтенант шел на него. Мы расступились.

— Господин, младший лейтенант, — попытались остановить его сержанты и ефрейтора, главные над машинами.

— Заткнитесь! — Прошипел он уже им и снова обернулся к молодому солдату. Тот попытался закрыться руками, но волна кипящей воды накрыла его с головой. Он коротко вскрикнул.

Никогда я еще не видел, как человека сваривают заживо. Хорошо, что это произошло быстро.

— Уберитесь здесь, — велел нам Йорой и ушел.

Я смог вздохнуть.

— И ему ничего за это не будет? — Спросил я на ухо Рахима.

— Капитан решает, — коротко ответил он и я заткнулся.

Желание выстрелить в спину младшему лейтенанту было очень сильным, но я сдержался. Не факт что я его убью, а если даже и так, потом уже убьют меня. Другой офицер. Бакалавр.

В этот день мы работали плохо.

Когда я возвращался со смены, думая о судьбе и машинально теребя свой медальон, в котором горела лишь одна звезда, хотя должно две, я услышал шорох позади себя. Резко обернувшись, и вынув и кобуры револьвер, я замер. Никого. Коридор пуст. Запах тоже ничего не говорил. Простояв так несколько минут, я пошел дальше.

Сердце в груди пропустило один удар.

Нитка, валялась на полу. Я поднял ее, осмотрелся и зашел к себе, начав обыскивать кубрик. Ничего не пропало. Наоборот. На второй минуте обыска, я отыскал две женские золотые с камушками брошки. Подумав, я забрал их и свои бумаги с расчетами, которые лучше никому не показывать, и вышел из кубрика, спустившись на палубу ниже, и все перепрятал. Серьги отдельно, бумаги отдельно. Тоже в вентиляции, но не в кубрике, а в разных концах одного тупикового коридора с техническими помещениями. Потом я вернулся к себе и стал ждать.

Прошел час.

Вскоре, во все двери палубы, на которой я жил стали стучать. Серьезно настроенные солдаты из внутренней охраны крейсера потребовали нас выйти. Начался обыск. Он проходил долго. Искали качественно, на вопросы не отвечали, но как они не старались, ничего найти они так и не смогли.

Запаха не серьгах не было, но подозрения кто их мне подложил, были. И почему сейчас? Ответ я узнал на следующий день. Из слухов.

В тот день Рогеда бросила лейтенанта-бакалавра, Азата Ликия. Причем публично, в кают-компании при свидетелях, а он вспылил, но тут же был осажен компаньонками моей подруги. Она всего лишь мелкий клерк в системе, а делегацию от Министерства налогов и сборов возглавляют две женщины, обе младшие магистры. Кто в здравом уме будет с ними ссориться? Так что Рогеда под защитой. Вот этот бакалавр и решил выместить злость на мне, ведь эта дура подставила меня и во всеуслышание заявила, что один неофит с большим носом куда лучше в постели, чем он. Стерва!

Как я думаю, злой на весь свет бакалавр пообещал Йорою, что уладит вопрос с убитым им солдатом и поговорит с капитаном, чтобы тот в который уже раз ограничился обычным выговором в личное дело, а тот в ответ на услугу — уморит меня любым способом. Подброшенные серьги только начало.

Крейсер 'Младший Магистр' превратился для меня в капкан, что вот-вот захлопнется.

Следующие несколько дней я был на нервах. Дергался. Осторожничал, но, кажется, на время от меня отстали, и свои записи я вернул, но что мне теперь делать и как выпутываться из всего этого?

— Рогеда, мерзавка, — проворчал я еще раз, заступая в полночь на смену.

— А это у нас доисторический угорь из моря-болота, — указал рукой на экспонат работник корабельного музея. — Впечатляет?

— Ого! Сколько в нем длины?

— Одиннадцать метров и это еще не самый крупный экземпляр данного вида морской фауны, молодой господин. Их короли, достигают длины в тридцать, а то и пятьдесят метров.

— И как с ними справляются?

— Обычному человеку без технических приспособлений это не под силу. Конкретно этот угорь напал на нас когда мы шли краем моря-болота, пытаясь проскочить границу меж двух морей. Не получилось. Он нас почуял и попытался заползти на палубу. В итоге был расстрелян расчетом артиллерийского орудия. Видите дыры в его теле?

Я кивнул и спросил.

— А если их будет много? Мне кажется они стайные создания? Я прав? Как быть тогда?

— Нет ничего проще. Расчеты палубных орудий должны справиться, а если нет, на мостик по тревоге поднимутся все наши корабельные маги-офицеры во главе с капитаном, и уже ничто не устоит перед их совокупной мощью.

Тут можно было поспорить, но я не буду. Старик не раз видел, как все происходит в реальности, а мои ожидания просто ожидания. Все из-за неприятного знакомства с некоторой частью офицеров крейсера, которые не выглядели людьми способными показать чудеса командной работы.

Итак, почему я здесь?

Все просто. Раньше я не мог ходить по крейсеру, где пожелаю. Сейчас — мог, с оговорками. Ведь я теперь не пассажир, а призванный на действующую службу маг-неофит. Часть отсеков, конечно, все еще для меня закрыты, но музей, о котором я узнал совсем недавно, не входит в этот перечень запретов. Я уже не раз его посетил и не жалею об этом. Немного чудаковатый старик, что правил этим пыльным помещением, знал много того, о чем знать простому смертному не стоило. И он был рад поделиться этими знаниями. Я едва ли не единственный его посетитель с тех пор как мы отошли от Океании, и моим вопросам не было конца. Я расспрашивал старика обо всем на свете. От таинственных культов западного полушария, до парада мертвых душ, что проходит раз в год близь океана Несбыточных надежд.

— А вот это одна из самых ценных вещей здесь, — указал он пальцем на...

— Э-э-э, — промычал я в растерянности. — Мы с вами смотрим на одно и то же? Просто я вижу перед собой странную шапку... — протянул я, задумчиво добавив, — э-э-э, и где-то я такую уже видел...

— О-о! — Удивился искусствовед. — Видели? Значит, вам повезло. Ведь эти как вы высказались шапки — редкий образчик швейного артефактного искусства. Конкретно этот экземпляр — позволит вам на целый час принять облик другого человека.

— Что? — Я с удивлением посмотрел на старика и покачал головой. — Это слишком ценная вещь, чтобы пылиться на витрине музея флота. В чем здесь подвох?

— Вы, верно, ухватили мысль, господин неофит, — усмехнулся в седую бороду старик. — Подвох есть. Всякий кто наденет ее на голову, будет проклят.

— И в чем состоит проклятие?

— Хромота.

— Навсегда?

— Да.

Я задумался и бросил еще один взгляд на экспонат. Интересно.

Экскурсия тем временем продолжилась.

— А вот здесь у нас...

Я позволил себе отвлечься, слишком уж сильно меня захватила перспектива использовать эту шапку. Тут нужно хорошо подумать.

Еще час мы со стариком ходили среди его пыльных экспонатов, а потом ушли пить чай. У старика был замечательный чай. Бархатистый, и мягкий, словно парное молоко. Он называл мне острова, где его выращивают, но я забыл. Длинное такое название.

— О чем еще хочешь узнать, Кай?

Перед тем как задать вопрос, я немного замялся.

— Расскажите о капитане. Все кого я о нем расспрашиваю, молчат.

— Ох-х, вот оно что...

Старик задумался. Свое имя он мне не назвал, считал, что его можно 'украсть' — и просил называть его стариком. Я противиться не стал. Старик так старик.

Вместо того чтобы ответить, он взял лист бумаги со стола и стал на нем писать, а потом показал мне, чтобы я прочитал.

Он все слышит — вот что там было написано.

Потом он снова написал несколько слов.

Любая тень вокруг, может быть его ушами. Вот почему у нас на крейсере так темно в коридорах. Не будем о нем говорить. Это не безопасно и не нравится капитану.

Я все понял и кивнул.

Хотелось задать несколько вопросов, но я сдержался. Старик был напряжен. А насчет капитана, я сомневаюсь, что он способен слушать всех одновременно, скорее он реагирует, когда кто-то произносит его имя. И еще... если уж он может слушать через тень, не удивлюсь, что он может и ходить внутри теней. О таком я читал в сказках, но что есть сказки, как не отражение удивительного для человека, и обыденного для мага?

Посидев еще немного, я ушел. Сегодня я снова собирался исследовать нижние палубы. Те, что расположены даже ниже чем двигательный отсек и о которых не говорят вслух.

Как мне сказали, до острова Красная вода нам плыть еще пять недель, а там, на нижних палубах — я просто весело проводил время (играя в следопыта и открывая для себя все больше тайн 'Младшего Магистра') и искал возможности. Хотел выйти на черный рынок товаров, ведь все знают, что вся контрабанда в Океанию попадает к нам по морю, значит, есть и те, кто этим заведует. Покупать я ничего не собирался, у меня и денег нет. Я искал возможность их обокрасть. Опасно? Да. Не правильно? Тут можно поспорить. Вот я и слежу за теми, кто бродит по нижним палубам. Держусь на расстоянии, но запах... я всегда знаю, где они и куда свернули. А в тенях, которых там больше, чем наверху, скрываться одно удовольствие.

По пути вниз я прошел мимо своего кубрика и проверил что нитка на месте — зажата дверьми и больше не задерживался. Прошел три поста охраны — тут все строго и спустился в машинное отделение, точнее свернул в коридор рядом, нашел неприметный люк, один из многих и, повернув хитро расположенный рычаг — открыл его. Рядом никого не было, я постоянно проверяю запах, так что даже оглядываться не стал и пролез через люк, закрыв его за собой. Крутая лестница вела вниз. В пространство под машинным отделением. Это уже нижние палубы, не патрулируемые и отданные крысам и нечистым на руку людям. Уверен, иногда рейды здесь проводят, но в этом хитросплетении коридоров, половины которых нет на схемах корабля и которые были добавлены сюда энтузиастами — легко заблудиться и так же легко скрыться. Так что я не волновался попасть под облаву.