Святейший Сатанист Миротворца

Когда послушали майора, сами под конец его кончили. Оказалось, что и мою бывшую зазнобу, из-за которой вся эта песня и завертелась, на иглу посадили на дискотеке. Укольчик в задницу "чистяком" и через месяц понравившаяся торговцам "лахудра" поёт в "хоре". Наглеют. Не Казахстан, но уже близко. При таких-то ментах? Сам бог велел. В доме нашли камеру, притащили его двойняшек, заставили повторить. Я кончил детей и жену у него на глазах, потом парни свернули ему шею. Деньги, курва, в банке хранил, по мелочи две зеленью набралось, ну и цацки бабьи.

Следующую неделю мы печатали кино. Я, с открытым лицом, за моей спиной двое парней, в чёрных масках, чистые Бин-Ладены. На стене за нами плакат — "Родина-Мать зовёт на войну". "Русские Сатанисты" сверху намалёвано. Кратенько рассказал свою историю, почти правду. Привязать "Сатанинскую библию" к делу лимоновцев оказалось довольно легко. Получилось не вашим, не нашим, конечно, но молодёжи понравиться. В конец поставил ролик с "оборотнем в погонах". Просмотрел весь получасовой материал. Нет, что-то не так. Растянуто, хоть и информативно. Все призывы на месте. Показано, как коктейль Молотова в домашних условиях делать, но всё не то. Поменял местами, сначала признание поставил. Лучше. А если самый пик, где он колется, что детей на чистяк сажают, потом основная программа, а потом полное признание. Посмотрели, вот теперь простенько, и глаз не оторвать.

Сделали тысячу копий в течение недели на дисках, половину разбросали в городе, половину в станице. Три ролика в Интернете повесили. Парней я разделил, одного на город посадил, второго в северный Казахстан отправил, последнего в восточную Украину. Каждому по диску с моими мыслями, разворачивающими "учение" вширь, так сказать. Если хоть один останется в живых, то дело продолжит. А на меня обложная началась, чуть не попался, ушёл на силу. Уснул опять почти в поле, вот тут меня опять во сне и прихватило...

Святейший Сатанист Миротворца Глава 4.

В которой Читателю будет рассказано о том, что добрым словом и "хе..." можно добиться большего, чем просто добрым словом. А так же о том, как из плохого адвоката сделать хорошего цветовода.

Выдержки из папки ?17182.(Стр. С. для прочт. допуск Имп., Обер-Пр. Св.Син., зам. обер-пр. по прод.испр.мон.)

"Очнувшись в прошлом второй раз я потратил на "прихождение в себя" всего лишь около минуты. Этому способствовала обстановка кабинета, в котором я оказался. Настенный календарь, письменный стол, заваленный бумагами... Порывшись среди них, я начал приблизительно восстанавливать ход тех событий, что случились без меня за эти не полные пять месяцев. Вот бумага за вчерашнее число. Справка об количестве ЗК. 1072 человека, как с куста. В одном из ящиков стола оказались личные дела, с торчащими именами корешков. Бурунев,..Реков,..Сверанский,..Ульянов... Стоп, назад, фамилия вроде знакомая, поподробнее.

Владимир Ильич Ульянов. Полгода. Участие в поддержке подрывных сил, итд, итп... Эрик, прости господи, сволочь, рассказал отцу Семёну!!! Когда?! А когда про монастырь вырезанный гуторили, тогда святой отче мог и историческую справку попросить... Какое тут "крыло бабочки", тут "слоновья лапа больше подходит... Господи, исправь содеянное моим "Альтер эго", ибо не ведает болезный, что творит в мести своей, за ещё не совершённые грехи... Выпустить, немедленно выпустить! Где он у нас сидит? В отделении под Казанью? Туда, не медля..."

Выдержки из "Дневников Старца Тимофея" 1956г/изд. "Русская мысль" Скт-Пт.

"В то октябрьское утро я еле успел запрыгнуть на подножку отходящего поезда. Слава господу, ещё бы минута... Вестовой прибежал не вовремя, дама ещё не успела одеться, за что закономерно получил по уху. Но не обиделся. За что обижаться? Отец Семён правит своей епархией мудростью и словом божьим... Всё замыслы, сначала сомнения в праведности своих поступков, потом наоборот... Кто с полуслова понимает, как поступать с осуждёнными? Кто железной рукой сковывает нашу сотню проштрафившихся ворюг и пьяниц? Тимоха. Уже и два ножевых на теле имеются, от тех "апостолов" кто более других нагрешил. Всего пятерым лично "побег" устроил, а сколько ног сломанных... Это отец Семён хорошо придумал, в тележке они с прополкой быстрее управляются, опять же, подгонять не надо, обычно моего имени хватает или "отче семёна"...

Петербург, Москва, Киев, Варшава, Казань... Больше всего людишек у нас под столицей, почти полтысячи сидит. Но теперь из тюрем к нам не спешат, скорей на каторгу согласны. От отца Семёна, с его пылающим взором, бегут, как от чумы, когда он по коридорам идёт... Бояться его уже зело. И пусть о "сухаре" нашем, "покровителе победоносном" сплетен море, но отца Семёна хаять, это себе дороже выйдет. первый раз отче на приём с Обер-прокурором к Царю-Батюшке в Гатчину прорвался, но последующие три раза уже сам шёл, и не кто его не останавливал. Точнее первый раз какой-то сморчок попытался загородить собой дверь и наплевать на личную подпись царя... И срать чинуше, что на той бумаге чёрным по белому написано, что "подателя сего пропустить ко мне без промедления..." Прорвался отче, а сморчок у нас теперь год свиньям хвосты крутить будет...

Ну и разумею я, что нравиться Императору, что денег у него для управы своей отец Семён не просит. Только полномочий "на исправление" да позволения плохонькую землицу из государственной собственности возле городов ему передать, да пару-тройку лавок недоимщиков в тех городах... Рабочие руки есть, но заведение-то наше "бесприбыльное" самих "исправляющихся" кормить приходиться. Так что половину времени отче проводит, сражаясь с ветряными мельницами меценатов... Где лаской, а где таской. Помню, как мы в Москве дела улаживали. У главного жандарма города, по приглашению оного, квартировали неделю. Дружелюбный "кабан", пару десятков не самых плохих своих подчинённых нам сосватал... Ать, два, рясы надеть, слово божье нести "исправляющимся" будьте готовы — "Всегда готовы"! Это из шуток отца Семёна, но прижилось, не отдерешь...

Так вот, уже уезжать собрались, в Казани надо "дело" начинать, а "кабан" возьми и вспомни один случай. Купчиха здешняя, вдовица и миллионерша, захотела голодающим помочь. Так "кабан" ей и указал, мол, только через царёвых людишек, а не через своих приказчиков. И вроде дело выеденного яйца не стоило, вдовица отступила, ан нет. Через месяц нашего кабанчика в столицу "на ковёр". Суют ему газету английскую, а он в языке потенциального противника не бельмеса не понимает... И по мордам его, по мордам этой газеткой. Оказалось нажаловалась дамочка какому-то доморощенному борзописцу, тот оказался не дурак, отправил статью за кордон... Этот писака теперь в столице, "три года условно" в управлении отрабатывает, "листок служебного пользования" верстает, вольнодумец. А к вдовушке той, меча из глаз искры, отец Семён тем же вечером наведался, с десятком "боевых монахов".

Но посторонних быстро удалили, и вернулся отче лишь под утро, довольный, как кот, объевшийся сметаны, и с тремя сотнями тысяч ассигнациями. Теперь, ежели в Москве останавливаемся, то только у вдовицы в хоромах. Сто тысяч тут, сто там. Отче великий оратор. Да и, прости господи, лихих людишек пощипываем, слегка."

Выдержки из папки ?17182.(Стр. С. для прочт. допуск Имп., Обер-Пр. Св.Син., зам. обер-пр. по прод.испр.мон.)

"Тимоха жук расторопный, я о нём, признаться, даже забыл, пока в "служебном экипаже" на вокзал летел. А "наушники" тут же к Тимохе кинулись, тот еле успел на подножку отходящего состава запрыгнуть... Но словоохотливости "парнище" не утратил, и опять мне многое стало понятным, благодаря его "велеречивости". Отец Семён, побывав "у нас" и наслушавшись Эрика, здесь за дела земные взялся круто. Сведения "для архива" брал по началу у тех ЗК, которые стали сторониться его сельхоз-коммун. Если ты ему не подходил, то тебе, чтобы выкупиться обратно в "тюрягу" приходилось закладывать и закладывать... По началу артачились, но когда к тебе, ослабленному трёхдневным принудительным безводным постом, в темноту одиночной кельи приходит Тимоха и ломает ноги... По началу, чтоб слухи разошлись, некоторых особо "запевших" вернули обратно "в милый дом".

Когда же по пересылкам пошли слухи, отбоя от желающих оказаться подальше от нашего управления не было. Пели все. Теперь в тех городах, близ которых квартируют наши "исправилки" местные воры, "архангелы" и барыги безропотно отстёгивают десятину на богоугодное дело. Ну и сведениями делятся, само собой. Деньги приходуем официально, а папки "со стукловым" на великих князей и иже с ними, ложатся в Архив. В последнее посещение Императора отец Семён взял с собой одну из таких папок... Очень уж этот троюродный племянник государя его достал своими придирками и инспекциями, отрабатывая не пойми чей заказ. Теперь "племяш" в бессрочной научной экспедиции на "Сахалине" по вопросам геологоразведки. Император при нём подписал приказ отцу Семёну, заключить его на три года в "исправилку", ежели племяш попытается "сделать ноги" с сего благодатного острова...

Владимир Ильич ухаживал за цветами в парнике... Молодое лицо, совершенно умиротворенное, но без признаков интеллекта. Тимоха подтвердил, что я сам заказывал сложный перелом в тёх местах. Мол, кто же ожидал, что будущий адвокатишка таким хлипким окажется, с гузды от боли съедет? Зато показатели производительности труда в Казани самые лучшие, потому что проштрафившиеся за день "исправленцы", на следующий помогают "улыбчивому" ухаживать за розами... Господи, прости отца Семёна!!! Я Исправлю!!! Всех выпущу... Нет, не всех, но членовредительства теперь допускать не буду..! И деньги у преступников брать не буду! Нет, возьму, самую малость... Но только на еду... Ни каких излишеств! Ни мне, ни Тимохе ни копейки жалования... Всё исправлю, сам землю рыть буду... Прости Господи!!!"

Выдержки из "К. П. ПОБЕДОНОСЦЕВ. ПИСЬМА" 1921г/изд. "Русская мысль" Скт-Пт.

Решаюсь писать к Вашему Величеству о предметах неутешительных.

Если б я знал заранее, что жена Льва Толстого просит аудиенции у Вашего Величества, я стал бы умолять Вас не принимать ее. Произошло то, чего можно было опасаться. Графиня Толстая вернулась от Вас с мыслью, что муж ее в Вас имеет защиту и оправдание во всем, за что негодуют на него здравомыслящие и благочестивые люди в России. Вы разрешили ей поместить 'Крейцерову сонату' в полном собрании сочинений Толстого. Можно было предвидеть, как они этим разрешением воспользуются. Полное это собрание состоит из 13 томов, кои могут быть пущены в продажу отдельно, 13-й том — небольшая книжка, в которой помещены вместе с 'Крейцеровой сонатой' мелкие статьи такого же духа. Эту книжку они пустили в продажу отдельно, и вот уже вышло третье отдельное ее издание. Теперь эта книжка в руках и у гимназистов, и у молодых девиц. По дороге от Севастополя я видел ее в продаже на станциях и в чтении в вагонах. Книжный рынок наполнен 13-м томом Толстого. Мало того,— он объявил в газетах, что предоставляет всем и каждому перепечатывать и издавать все статьи из последних томов своих сочинений, то есть все произведения новейшего, вредного, пагубного направления. Недавно, когда ему возражали против этого заявления, он отвечал, что ему дела нет до того, какое действие произведут его статьи, так как убеждение его твердо. Толстой — фанатик своего безумия и, к несчастью, увлекает и приводит в безумие тысячи легкомысленных людей. Сколько вреда и пагубы от него произошло,— трудно и исчислить. К несчастью, безумцы, уверовавшие в Толстого, одержимы так же, как и он, духом неукротимой пропаганды и стремятся проводить его учение в действие и проводить в народ. Таких примеров уже немало, но самый разительный пример — кн. Хилкова, гвардейского офицера, который поселился в Сумском уезде, Харьковской губ., роздал всю землю крестьянам и, основавшись на хуторе, проповедует крестьянам толстовское евангелие, с отрицанием церкви и брака, на началах социализма. Можно себе представить, какое действие производит он на невежественную массу! Зло это растет и распространяется уже до границ Курской губ., в местности, где уже давно в народе заметен дух неспокойный. Вот уже скоро 5 лет, как я пишу об этом и губернатору, и в министерство, но не могу достигнуть решительных мер, а между тем Хилков успел уже развратить около себя целое население села Павловки и соседних деревень. Он рассылает и вблизь, и вдаль вредные листы и брошюры, которым крестьяне верят. Народ совсем отстал от церкви: в двух приходах церкви стоят пустые, и причты голодают и подвергаются насмешкам и оскорблениям. В приходе 6.000 душ, и в большие праздники, напр., в Покров, было в церкви всего 5 старух. Под влиянием Хилкова крестьяне для общественных должностей отказываются принимать присягу. Такое положение грозит большою опасностью, и, по последним известиям, я убедительнейше прошу министра о высылке Хилкова, который уже хвалится перед народом: 'ничего мне не делают, стало быть, я учу правильно'. Теперь надеюсь, что в министерстве сделают должное распоряжение.

Нельзя скрывать от себя, что в последние годы крайне усилилось умственное возбуждение под влиянием сочинений графа Толстого и угрожает распространением странных, извращенных понятий о вере, о церкви, о правительстве и обществе; направление вполне отрицательное, отчужденное не только от церкви, но и от национальности. Точно какое-то эпидемическое сумасшествие охватило умы. К Толстому примкнул совершенно обезумевший Соловьев, выставляя себя каким-то пророком, и, несмотря на явную нелепость и несостоятельность всего, что он проповедует, его слушают, его читают, ему рукоплещут, как было недавно в Москве. Кружки этого рода сгруппировались особливо в Москве и, к сожалению, около университета, где три общества: юридическое, любителей словесности и новое, психологическое, собирают публику, большею частью из неопытной молодежи, для распространения самых извращенных идей; все они имеют свои издания такого же направления. В Москве же развелись ныне либеральные богачи-купцы и купчихи, поддерживающие капиталом и учреждения духа эмансипации (вроде женских курсов), и журналы вредного направления. Так, на счет одной купчихи издается журнал 'Русская Мысль', к сожалению, самый распространенный изо всех русских журналов; он в руках у всей молодежи, и множество голов сбито им с толку. Так, купец Абрикосов (конфектное заведение) поддерживает журнал: 'Вопросы философии и психологии', служащий ареною для Соловьева и отчасти для Толстого. В этих-то кругах ходит легенда о том, что вся эта вредная литература может рассчитывать на защиту у Вашего Величества противу всякого стеснения речей и писаний, и эта легенда усилилась особенно после того, как принята была Вашим Величеством графиня Толстая.

Теперь у этих людей проявились новые фантазии и возникли новые надежды на деятельность в народе по случаю голода. За границею ненавистники России, коим имя легион, социалисты и анархисты всякого рода основывают на голоде самые дикие планы и предположения,— иные задумывают высылать эмиссаров для того, чтобы мутить народ и восстановлять против правительства; немудрено, что, не зная России вовсе, они воображают, что это легкое дело, которые предпринимают по случаю голода проводить в народ свою веру и свои социальные фантазии под видом помощи. Толстой написал на эту тему безумную статью, которую, конечно, не пропустят в журнале, где она печатается, но которую, конечно, постараются распространить в списках.