— Пора вниз, — с некоторым сожалением говорю я, — темнеет, то, что нам надо было выяснить, мы узнали, нет сомнения мы ... — я замешкался, не зная какие подобрать слова, но мне на выручку подоспел Аскольд: — Ты хотел сказать — мы в настоящей жо...е?
— Где-то так, — невесело улыбнулся я.
— Винтовку бы, с разрывными пулями, — не слушает нас Анатолий Борисович, сейчас в нём живёт охотник и его мало интересует, где мы сейчас находимся.
В молчании спускаемся к морю, почти полностью стемнело, кое-где горят костры, доносится запах жареных мидий, слышится приглушенный женский плач.
Ко мне мигом подбегает Лада, Ярик уцепился за мой пояс, подходит моя мать, затем все остальные.
— Мужика одного акула сожрала. Полез в воду, хотел устриц надрать, а там сразу большие глубины, — Семён горестно вздохнул, — всё произошло очень быстро, она его пополам перекусила, затем и другие акулы подоспели ... ужас какой. Надо наверх выбираться, вот, люди подходили, тропу ищут, но мы, пока не сказали где она.
— И правильно сделали, там ловить нечего, — тоска сжимает мне сердце и мучает неопределённость, зажаты, словно между жерновами, пока выхода не вижу, а ещё ветер задул резкими порывами. — Надо на склонах подыскать убежище, на берегу оставаться опасно, любой хороший шторм здесь так всё перемешает.
— А если выбраться наверх? — гнёт свою линию Семён.
Я посмотрел в его серые глаза, отрицательно качнул головой: — Там звери, их много и все не наши.
— В смысле?
— Это первобытные животные, или съедят, или растопчут. Каким-то непостижимым образом мы попали в доисторический мир, как это не глупо звучит — это далёкое прошлое. Мы наверху видели стадо степных мамонтов, современные слоны у них под брюхом пройдут.
— Здорово! — радостно восклицает Светочка и хлопает в ладоши, маленький Коля угрюмо глянул на восторженную девочку и тоже неуверенно улыбнулся — им всё игра, а ведь на самом деле — ужас.
— Боже, куда мы попали?! — Семён обхватывает голову и стонет.
— Хватит ныть, — безжалостно пихает его Аскольд, Семён мгновенно замолкает, его квадратная челюсть безвольно опущена вниз, в глазах паника. Но он совладал с собой, виновато посмотрел на окружающих людей: — Простите, как-то всё наплыло, как представил, что нам здесь жить ...
Тяжёлая тишина возникает вокруг, смотрю на людей, слёзы наворачиваются на глаза, действительно, куда мы попали, как жить? Но никто не ропщет, даже эмоциональная Надюха не закатывает глаза и не ломает пальцы, но быть может, разум ещё не осознал всю пропасть нашего положения. В любом случае, лишние истерики не нужны.
Внезапно доносится голос: — Вот она, я нашёл тропу!
— Блин, кто это? — я оборачиваюсь назад, долговязый мужчина зовёт своих товарищей, призывно взмахивая рукой.
— Эй, — кричу я, — туда нельзя!
— А здесь можно? — он так злобно выкрикивает, что мне даже стало не по себе.
— Тебе сказали, наверх нельзя, там звери, — напористо произносит Аскольд.
— Да пошли вы все ... придурки! — неожиданно взрывается мужчина и демонстративно вытаскивает из-за пояса туристический топорик. К нему подходят несколько человек: трое молодых мужчин, две женщины и три ребёнка.
— А вот уж нет, — взрываюсь я, — сами можете валить куда угодно, а детей оставьте!
— Здесь смерть! — долговязый мужчина угрожающе взмахнул топориком, а кто-то из его товарищей выхватили ножи.
— Идиоты, — попятился я.
— Сейчас я с ними разберусь, — решительно шагнул вперёд Аскольд.
— Папа, родненький, стой, они тебя убьют! — вцепилась в него Светочка.
— Спорный вопрос, — угрюмо проговорил Аскольд.
— Не лезь! — хватает его за руку Яна.
— Она правильно говорит, — прогудел Игнат, с неприязнью глядя на незнакомцев.
— Там дети, — я присоединяюсь к Аскольду, как назло у нас нет даже ножа.
Долговязый подтолкнул детей к тропе, я не выдерживаю, кидаюсь к ним, свист лезвия и плечо мгновенно немеет и что-то липкое и тёплое полилось по телу — кровь, я отшатываюсь, злобно скалю зубы и, наверное, рычу, меня отдёргивает Аскольд: — У них крыша поехала, Никита оставь их в покое.
— Но там дети!
— Может, хватит у них мозгов не идти в лес.
— Какой лес, — взрывается долговязый и вновь взмахивает топориком.
— Там первобытные звери! — кричу я.
— Дебилы, какие звери? Там машины, надо срочно уезжать, на пляже творится что-то запредельное! — слышу в ответ.
— Никита, у тебя кровь! — взвизгивает Лада. — Сволочь! — с яростью кричит она.
— Сам нарвался, — сплёвывает долговязый и спешит за своими товарищами.
Семён ловко зашивает мне рану, стягивает бинтом: — Вскользь задел, повезло, — добродушно говорит он. — Надо же, попал прямо под старым шрамом. Интересный силуэт получается, корону напоминает.
— Это мой сын в детстве с дерева слетел, да на осколки стекла напоролся, — вздыхает моя мать.
— А ведь действительно, как корона, — вскользь посмотрел Аскольд и многозначительно вздёрнул к верху бородку.
— Нам следует убираться с берега, надо людям на пляже сообщить, — мне не нравится усиливающийся ветер, поднимаются волны и с грохотом накатываются на берег, перемешивая гальку с песком.
— Нас уже один раз послали, — дёрнул бородкой Аскольд.
— Всё же предупредите людей, а нам бы туда взобраться, — я указал на сливающуюся, на воне склона, природную площадку, — необходимо запастись дровами, пока сушняк волнами не замочило.
— То же верно, — кивает Аскольд. — Слышали, что Никита сказал? — обернулся он к нашим мужчинам.
У тропинки, на высоте десяти метров от берега, мужчины находят природную площадку, приблизительно сто на пятьдесят метров, она завалена камнями, ветками прочим мусором. Дальше, на разных уровнях, виднеются другие, не менее удобные площадки, также в грудах камней и земли, до которых можно добраться от основной площадки. Приложив достаточно усилий, вполне возможно облагородить и приспособить для жилья. Меня весьма обрадовало то, что из-под камней вытекают многочисленные родники, а широкие трещины наполнены красноватой, жирной на ощупь, землёй. Щелей на склоне бесчисленное множество. Если правильно поставить дело, то там будут и огороды и сады. Раньше склоны мало прогревались солнцем, но сейчас, когда оно поменяло направление, тепла станет в избытке. Конечно, необходимо построить жильё. Вверху лес заселён первобытным зверьём, не знающего человека, поэтому добыча строительного материала представляет достаточную сложность, если не смертельную опасность. Над этой проблемой поразмыслю на досуге.
Рука ноет, но не болит как раньше, поэтому я не стал отсиживаться, а с Семёном и Аскольдом спустился к берегу, надо предложить людям перебираться на верхние площадки, там безопаснее, а волны уже захлёстывают половину пляжа. Но народ жмётся ближе к скалам, на наше предложение или не отвечают вовсе, им, кажется, на склонах значительно опаснее, чем на берегу, или, как это было с компанией Вилена Ждановича, посылали нас куда подальше, причём в ярко выраженной агрессивной форме. Они до сих пор надеются, скоро прибудет яхта и увезёт в город к благам цивилизации, где господствуют большие деньги, плебеи лижут пятки и много алчных, без интеллекта и совести прекрасных женщин, ждут своих папиков. Из всего этого делаю вывод, нервы у людей напряжены до придела, может произойти срыв и паника захлестнёт пляж. Буду молить, чтобы на берегу ничего не произошло непредвиденного, к утру народ успокоится и, дай бог, мозги заработают, а там можно будет спокойно поговорить. Немногие, очень немногие, вняли нашему предложению и полезли наверх.
Как-то получилось, главным по "стройке" избрали меня, хотя Игнат рвался в "бой" и хотел захватить управление в свои мощные руки, но его напористость, больше раздражает, чем сплачивает — поэтому, все начали собираться вокруг моей персоны. В принципе, опыт управления людьми у меня есть, в своей больнице я работал главврачём, а это включает в себя и хозяйственные и строительные обязанности. Я понимаю, разлад и шатания пользу не принесут, поэтому, на общем собрании, закрепил своё положение голосованием и предложил несколько жёстких пунктов, которые приняли единогласно.
После собеседования, разделяю людей по направлениям, где считаю, они принесут больше пользы, и работа кипит. Часть расчищает площадки для будущего
жилья, другая — готовит из камней и глины бассейны для сбора родниковой воды, другие — места для костров, где будет жариться пища. Детвора, под командованием Стасика и Ирочки, заготавливает хворост, благо на берегу и на склонах его много. Тесть руководит постройкой коптильни для холодного копчения. Я понимаю, это мероприятие архиважное. На данный момент, копчение, единственный способ хранения морепродуктов и мяса.
Дымогенератор делается из камней и глины, вместо дымохода предложил использовать естественную трещину. Она тянется по скале метров пятнадцать и переходит в небольшую пещерку, добраться до которой не проблематично. Её решил использовать для развешивания полуфабрикатов, а трещину снаружи замажем глиной, её на склонах изобилие, и получится труба для движения дыма.
Игнату предложил, поутру, занялся ловом рыбы, на что он сплюнул сквозь зубы, и я так и не понял, принял он моё предложение или нет. Катерине поручил организовать группу по добыче устриц с подводных камней. А нашу Надежду назначил воспитателем для детей, их у нас от трёх до шести лет набралось целых семь.
Когда всё закрутилось, завертелось, немного успокоился и начал обдумывать тему: "Как изготовить оружие". Неожиданно ко мне подбегает сын:— Папа, смотри, что я нашёл, когда собирал дрова!— Он протягивает два куска блестящего чёрного камня.
— Ярик, ты знаешь, что нашёл?! — на меня снисходит озарение.
— Обсидиан, его там много. А ещё агаты есть и яшма.
— Это наконечники для копий и стрел, — ликуя, восклицаю я,— смотри! — один кусок положил на землю, а другим, резко размахнувшись, ударил. Нижний камень треснул и развалился на несколько кусков. Беру один острый как лезвие осколок, провожу по руке, волоски срезаются, словно острейшей бритвой. Улыбаюсь: — А заодно и побриться можно. Ярик, позови дядю Аскольда, необходимо запастись обсидианом. Там его точно много?
— Навалом, склон обвалился, и они между обычными камнями лежат.
До поздней ночи Аскольд и Ярик ведут добычу этого минерала. И вот, у нас накопилась целая горка сверкающих камней.
С скептически настроенным Егором, он всё меня подкалывает насчёт дикарей, а я парирую, нам до них ещё дорасти надо, крушим камни и осколки сортируем по будущим назначениям.
Ближе к утру, под сверкающими звёздами, присаживаемся у костра, обсуждаем прошедший день и делимся планами дальнейшей жизни, а она уже не кажется нам какой-то безнадёжной. Постоянно мучавший меня вопрос: "Каким образом нас занесло в прошлое?" — я сознательно отпихиваю в самый отдалённый уголок своего сознания, но перед внутренним взором, словно из небытия, выплывает чёрный джип, стоящий у помойки и старик, взмахивающий колбой с каким-то газом. Как всё странно и не реально, настоящая жизнь стала будущим, а прошлое — настоящим. Страшно-то как! Я смотрю на угольно-чёрное море, к счастью шторм утих, так и не успев начаться, сегодня никого не смоет с пляжа.
Сижу в окружении семьи, ко мне жмётся Ладушка, Ярик дремлет на моих коленях.
— Ты молодец, — шепчет жена.— Сегодня столько сделали ... всё благодаря тебе. Ты для всех стимул. Тебя так слушаются, я горжусь тобой.
— Не преувеличивай мои скромные заслуги, просто у нас организовалась неплохая команда, да и прижало нас, поэтому руководить легко. Но как обживутся, увидишь, ещё потребуют меня переизбрать, — я усмехаюсь, очень хорошо знаю людей.
— А ты постарайся так организовать работу, чтобы вредных мыслей не возникало,— советует жена.
— Вредные мысли вышибаются палкой, — шучу я. — Лада, моя Ладушка, жизнь непростая штука, ты не допускаешь мыслей, что у меня не получится, или кто другой лучше меня будет, а может, мне всё надоест?
— Не может,— перебивает жена, — у нас семья. В будущем, наше положение зависит от тебя.
— А ты эгоистка, Ладушка, я не замечал раньше этих проявлений. Но ... ты права, как всегда права, я что ни будь, придумаю.
— Знаю, — восхищённо говорит Лада, глаза сверкают словно звёзды. — Главное, не бойся решительных действий и нестандартных решений.
— Это по поводу палки? — я продолжаю шутить, но где-то гнездиться мысль, и это применять придётся, народ на пляже разный.
Лада пинает локтем, думает, я продолжаю дурачиться. Но мне становится тревожно и грустно. Я, конечно, всё понимаю и совет жены беру на вооружение. Значит, можно надеяться, у меня будет надёжный тыл, работать в таких условиях, проще, не будет прессинга и сопливых замечаний по поводу излишней жёсткости, я не сомневаюсь, силовые меры принимать придётся. Уже сегодня не раз замечал, что некие субъекты с пляжа, которые вроде как изъявили желание перебраться на наши площадки, неохотно принимали участие в рабочем процессе и даже делали мне замечания. В тот момент быстро ставил их на место, но рецидивы проявятся, я знаю.
Ночь в первобытном мире проходит спокойно. Дети спят на ковриках, надувных матрасах, взрослые ютятся рядом, но и немало сидит у костра, слишком много за день накопилось впечатлений.
Внизу, на берегу, так же горят костры, народ практически не спит. Исходя от количества огней, а отблески я вижу и на дальнем мысе, делаю вывод, людей под скалами много, может не одна сотня. Не исключено, очаги скопления людей существуют и в других местах.
Ночь, на радость всем, тёплая. Но это ещё ничего не значит, может, просто везёт. Неизвестно какие они будут в дальнейшем, и есть ли в этом мире зимы. В любом случае с постройкой жилья необходимо поторапливаться, а главное, на опасных участках склонов поставить камнеуловители.
Место, в плане безопасности от зверья и, быть может, от людей весьма выгодное. Проход на площадки осуществляется лишь с одной стороны, узкой тропинкой. Её можно легко перегородить, но камни сверху могут падать, хотя порода скал меня несколько удивляет. Раньше, скалы были песчаные, вперемешку с глиной и почвой, достаточно опасные в смысле обвалов. Это часто и случались, особенно в конце зимы, когда напитывались влагой. По весне, берег часто неузнаваем из-за многочисленных оползней. Но сейчас преобладают крепкие вулканические породы, хотя известняка и глины так, же немало. Конкретные обвалы вряд ли произойдут, но отдельные глыбы рухнуть могут. И ещё меня беспокоит одна проблема, продовольствие. Рыбы и моллюсков недостаточно. Пока они только добавляются к рациону, который ещё есть кое у кого от прошлой жизни, но скоро, если не принять меры, может наступить голод. Катерину и Егора, он, как и я неплохой подводный охотник, придется послать в море. Об акулах все знают, теперь это не будет неожиданностью, меры безопасности, надеюсь, примут. Про себя решил, с Семёном и ещё несколькими мужчинами, обследуем прилегающую территорию леса, и быть может, подберём заготовки для оружия. Неплохо изготовить луки, а так же стрелы и копья. Рубила из обсидиана я подготовил. При рубке веток на дрова они показывают себя прекрасно, хотя часто крошатся, в дальнейшем из них сделаем полноценные топоры. Как жалко, что с прошлой жизни не захватили достаточное количество ножей, а топоров вообще нет, но может, у кого на пляже есть? Кто знал, что так получится, всего предугадать невозможно, хорошо спички пока имеются, но скоро и они закончатся, надо будет как-то огонь добывать.
