Венец безбрачия

— Но он поможет? — слова орка я намотала на ус, но запугать меня ему не удалось.

— Если не поможет он, не поможет никто, — вмешался зеленоволосый. — У него много возможностей, действительно — много.

— Где он живёт? — продолжила допытываться я.

— Послали же Дикие Предки сотрудников, — вздохнул орк. — Тамарель, отвези девушку. Не хватало нам ещё, чтобы она по дороге в неприятности вляпалась.

На этом мы распрощались, оставив хозяина кабинета заниматься его делами и отправились в обратный путь.

Я даже почти не удивилась, когда эльф усадил меня в ретро-кабриолет и повёз по брусчатым мостовым. Эта машина отлично вписалась в общую картину города; гораздо лучше, чем я или мой провожатый. От знакомых мне авто кабриолет принципиально отличался только средством управления: вместо привычных рычагов и руля была большая полусфера из какого-то матового голубого материала, на которую эльф возложил руки, и всё. Великолепный монстр катился плавно и почти бесшумно, хотя и довольно неторопливо. И был он по-настоящему красив, и даже, не побоюсь этого слова, роскошен. Отделка с инкрустацией эмалью, кожаные диваны, — явно штучная и дорогая вещь. Во всяком случае, по привычным мне меркам. И мы с соседом в своих джинсах смотрелись на фоне этой красоты не просто "плохо", а откровенно убого.

— Скажите, пожалуйста, — полюбопытствовала я. — А у вас все машины такие роскошные?

— Роскошные? — непонимающе переспросил эльф.

— Ну, резьба вот эта, диваны...

— У нас — да, — чуть поморщился он. — Если эльф что-то делает своими руками, он делает это красиво. Мы по-другому не умеем.

— Хм. А джинсы? — растерянно уточнила.

— А это гномская работа, — усмехнулся Тамарель. — По части "сделать просто и удобно" они мастера. Элементарно жалко тереть по подворотням что-то более изящное, — он пожал плечами и замолчал. В голове вертелось множество вопросов, однако хмурый эльф всем своим видом говорил: поболтать желания нет.

Да, в общем-то, его можно было понять. Никто мне здесь ничем не обязан, я здесь совершенно чужое бесправное существо, и меня могли с чистой совестью послать на хутор бабочек ловить. А между тем они вежливы, откровенны, и даже предложили пусть сомнительный, но выход из положения. И даже сопровождают вот, чтобы хотя бы по дороге не нахваталась лишних проблем.

В подготовке к предстоящей встрече выданная Цаем брошюрка, увы, помочь не могла. Описания всех разумных видов были очень скупые, и в отношении демонов отмечалась только их непредсказуемость, безжалостность и стремление к власти. И, как ни странно, неспособность лгать. Впрочем, наверняка она прекрасно компенсировалась умением недоговаривать и находить обтекаемые формулировки; что-то такое было про них и в мифологии, и в литературе начиная с классического "Фауста". Вот мне бы сейчас опытного юриста в товарищи! Ну да ладно, будем надеяться, логика и здравый смысл помогут не вляпаться сильнее, чем требует безвыходность моего положения.

О том, чего может потребовать демон за свою помощь, я старалась не думать. Чтобы не накликать. Потому что подстёгнутая орком фантазия выдавала варианты один другого гаже.

— Мать моя лесная дева, — вдруг раздражённо пробормотал эльф. — Может, всё-таки не стоит тебе идти к этому типу?

— А есть какие-то другие варианты? — удивилась я.

— Я не вижу. Но чувствую себя сейчас очень гадко, вручая тебя во власть этого существа, — скривился он и остановил машину. — Может, мне пойти с тобой?

— Да ладно, — отмахнулась я, избавляя эльфа от мук совести. — Переживу, не убьёт же он меня, в самом деле?

— Есть вещи худшие, чем смерть, — качнул головой он.

— Да. Предать своего ребёнка, например. Во всяком случае, меня воспитали именно так. Не переживай, я взрослая женщина, разберусь со своими проблемами. Как его зовут-то хоть, демона этого?

— Не знаю; демоны представляются по-разному, исходя из какой-то своей логики, так что ничего не могу сказать. Разве что пожелать удачи. Может, мне тебя подождать...?

— Езжай, у тебя небось полно работы. Спасибо за всё, и товарищам своим благодарность передавай. Может, всё ещё обойдётся, и вы рано меня хороните, — махнув на прощание рукой, я выбралась из машины.

Здешняя архитектура была похожа на виденную ранее, но все фасады казались обшарпанными и ветхими, а дома — заброшенными. На этом мрачном фоне резиденция демона сильно выделялась.

От улицы дом отделял приподнятый на три мраморные ступени дворик, представляющий собой короткую тенистую аллею с разбитыми за её пределами клумбами. Стены здания сверкали белизной и яркими абстрактными разноцветными витражами в окнах. На контрасте с этой белоснежной чистотой облезлые дома вокруг казались старой потёртой фотографией, эдаким полузабытым схематичным воспоминанием. Единственное, что роднило этот особняк с соседями, — плотная вязкая тишина. Как будто весь квартал безжалостно выдрали из реальности и швырнули в безвременье.

Кажется, теперь я точно знаю, почему меня решили проводить.

При всей закалке человека двадцать первого века, мне стало здорово не по себе. Хотя, казалось бы, ничего зловещего, кроме тишины, не было. Да, дома старые, и довольно унылые, но никакой апокалиптичностью от них не веяло. Не было разбитых окон, груд мусора на улицах, распахнутых дверей. Будто все обитатели разом собрались и тихо съехали, без суеты и паники. Может, этот квартал планируют сносить и перестраивать?

В общем, всё как в хорошем ужастике. Покой, безмятежность, солнышко светит, а жутко так, что хочется с воплями бежать куда подальше.

Раздражённо призвав к порядку расшалившиеся нервы, я решительным шагом преодолела аллейку, поднялась ещё по паре ступеней. Неизвестный мастер при помощи тонкой резьбы заключил в светлое дерево двери раскинувшую крылья хищную птицу, лапы которой торчали наружу и служили дверными ручками. А кроме этой бесспорно красивой двери не было ничего. Ни колокольчиков, ни кнопок, ни даже дверных молотков.

Пожав плечами, я протянула руку для стука, хотя здорово сомневалась, что мои поскрёбывания будут слышны кому-то внутри. Однако не успела рука соприкоснуться с деревом, как дверь бесшумно исчезла. Точнее, просто открылась внутрь. К счастью, не сама; а то я уже почти сроднилась с мыслью, что нахожусь внутри фильма ужасов.

На пороге стоял вполне себе живой и совсем не страшный мужчина. На первый взгляд — человек. С гладко прилизанными недлинными чёрными волосами, светлой кожей, короткой бородкой клинышком, водянисто-серыми глазами и тонкими губами. Взгляд был невозмутимо-безразличный, а выправка — идеальной. Единственным белым пятном на фоне его абсолютно чёрного наряда были перчатки.

— Здравствуйте, сударыня. Прошу следовать за мной, господин вас примет, — сухим безэмоциональным голосом "поприветствовал" меня дворецкий и размеренным шагом двинулся прочь от двери.

Какой шаблонный привратник. Жалко, не старый, а то аналогия со знаменитым образом чопорного английского дворецкого была бы полной.

Против ожидания, убранство особняка оказалось не просто не шикарным, а практически никаким. Всё тот же белый мрамор, зеркала и некоторое количество барельефов, не претендующих на изысканность. Особенно странно всё это смотрелось в комплекте с чёрным дворецким.

Ощущение схематичности, искусственности буквально пропитывало это место. Белый интерьер хорош в рекламе средств для уборки, но никак не в жизни. И дело даже не в уходе, просто... он мёртвый. Холодный, пустой, безликий. Цвет стен только что сданной хозяину новой квартиры, призванный показать её размеры в выгодном свете. Лист бумаги, на котором будет нарисована чья-то жизнь.

Так вот, здесь был только лист и никакого намёка на жизнь. И чёрный механический дворецкий не казался живым.

Действительно, странные у этого демона вкусы.

Правда, додумать эту мысль до конца я не успела. Миновав белый холл и поднявшись по широкой белой лестнице, мы попали в длинный белый коридор гостиничного типа, прошли вдоль ряда белых дверей и остановились возле одной из них, ничем не отличающейся от остальных. Распахнув её, дворецкий сделал приглашающий жест, пропустил меня внутрь и закрыл дверь с той стороны.

И снова контраст оказался разительным, будто я прошла не через дверь, а через портал между мирами. Захотелось выглянуть наружу и удостовериться, что белый коридор никуда не исчез.

Это был небольшой и довольно уютный кабинет. Мужской кабинет. Кабинет мужчины, который проводит в этой комнате большую часть всей своей жизни, а не только работает.

Письменный стол, стеллажи вдоль стен, камин. Широкий и даже на вид очень удобный диван, с которого буквально стекала на пол огромная шкура какого-то буро-серебристого зверя размером с небольшого мамонта, не меньше. На шкуре лежала раскрытая книга и поверх неё какая-то сложная неоконченная схема, напоминающая гороскоп. На полу у дивана, частично на той же самой шкуре, лежала доска, раскрашенная двуцветными треугольниками, на которой были в прихотливом порядке расставлены изящные резные фигурки; в полумраке я не могла разглядеть, что они изображали, но это здорово походило на неоконченную партию в шахматы.

Хозяина в комнате не было.

Растерянно озираясь, я прошла через кабинет к задёрнутому портьерой окну, намереваясь выглянуть наружу.

— Не советую, — лениво окликнул меня негромкий голос. Дёрнувшись и едва не взвизгнув от неожиданности, я резко развернулась на месте. И обнаружила возлежащего — иначе не скажешь! — на диване мужчину. Мгновение назад его здесь не было, а сейчас весь вид говорил о том, что лежит он здесь по меньшей мере несколько часов. — Тебе не понравится то, что ты увидишь за окном, — пояснил он, не отрываясь от книги.

После этих слов выглянутьзахотелось почти нестерпимо. Я даже потянулась рукой к портьере, но вовремя отдёрнула её. Не хватало мне сейчас уподобиться Иванушке-дурачку из народных сказок и его последователям из современного кинематографа! Демоны не врут, и, значит, мне действительно не понравится увиденное. Значит, не будем портить себе и без того не радужное настроение.

Поэтому я отступила от окна, подходя ближе к так и не посмотревшему в мою сторону хозяину кабинета.

— Здравствуйте. Я хотела...

— Знаю, знаю, — он ленивым кошачьим движением перетёк в сидячее положение. — Ты по делу, — усмехнувшись, демон поднялся на ноги и, рисуясь, пластично потянулся, позволяя мне оглядеть его и составить своё мнение. Отчасти зря старался; было слишком темно, чтобы рассмотреть подробности. Но в целом...

Он был высок, где-то на голову или полторы выше не самой низкой меня, и довольно худощав. Или, скорее, в хорошем смысле изящен; не как изнеженный томный мальчик, но как профессиональный танцор или адепт каких-то мудрёных восточных единоборств. Из одежды на демоне были только свободные тёмные брюки на завязках. Белые волосы, хрустально поблёскивающие в тусклых отблесках камина, были ровно такой длины, чтобы дать хозяину возможность собрать их в низкий хвост без выпадающих прядей. Черты лица тоже смазывались полумраком, и только глаза как-то потусторонне поблёскивали не то отражённым, не то своим собственным светом. Ни крыльев, ни рогов, ни хвоста с копытами я не углядела.

Потянувшись, демон в два шага подошёл ко мне, нависая; я с трудом поборола желание отстраниться, когда он так бесцеремонно вторгся в моё личное пространство. А хотелось не просто отстраниться, сбежать. Или, хотя бы, встать так, чтобы нас разделяло что-нибудь весомое, вроде письменного стола. От хозяина кабинета веяло... нет, не опасностью. Его присутствие будило в глубине души что-то низменное, грязное, что живёт в каждом и, при достаточном воспитании и силе характера, может никогда не выползти на волю. Мерзкое ощущение.

— Ты правильно отпустила Тамареля. Нам есть, о чём поговорить, — всё с той же жутковатой усмешкой проговорил демон. Вблизи можно было лучше рассмотреть его лицо; несколько асимметричное, узкое, со странным разрезом тёмных глаз. Некрасивое, но привлекающее внимание своей неправильностью.

Он принялся медленно меня обходить, разглядывая, как собаку на выставке.

— О маленькой девочке с белыми волосами и синими глазами, — выдохнул мне в затылок. Я дёрнулась обернуться, но плечи неожиданно сжали сильные прохладные ладони. — О хорошей маленькой девочке, которая скучает без мамы, так? — продолжил он.

— Убери руки, — проговорила я. Подобное поведение раздражало, но я пока держала себя в руках. Ну, подумаешь, стиль общения у него такой. У меня был коллега с милой привычкой хватать сидящего рядом человека за локоть или коленку. Ни на что "такое" он не намекал, но за эту привычку часто страдал лицом, особенно при общении с девушками.

Странно, но демон послушался, даже выбрался из-за моей спины и невозмутимо плюхнулся на диван, с довольным прищуром разглядывая меня снизу вверх.

— Присаживайся, поговорим, — он гостеприимно указал на стоящее у стола кресло для посетителей, в которое я поспешила опуститься. — Забавные вы, люди. Все мысли — открытая книга. Я знаю, где твоя девочка, почему она там и как можно её оттуда вытащить живой и невредимой. И даже могу помочь.

— Что взамен? — я подалась вперёд.

— Не спеши, — улыбнулся он. — Я демон, я должен предоставить иллюзию выбора. Я вижу три способа, какими ты можешь добраться до дочери. Способ первый, простой. Ты придёшь в Аэрьи и скажешь, что ты — мать Указующей. Тебя примут со всеми почестями и лаской, как живую богиню. В чём подвох? Никто не даст тебе много видеться с ребёнком и, тем более, никто не позволит её увезти. И тебе не поможет тот одноразовый портал, который ты носишь в своей сумке, не обольщайся на сей счёт. Потом, когда девочка выполнит свою миссию, она умрёт, и ты будешь на казни почётной гостьей, после чего сможешь дожить свою недолгую человеческую жизнь в достатке и неге, — мягко, с улыбкой проговорил он. А у меня сердце затрепетало в горле и кровь отхлынула от лица: они собираются её убить?!

— За что с ней так?!

— Это традиция, — безмятежно отозвался демон. — Мы чтим свои традиции. Но тебе, как я понимаю, этот вариант не нравится, поэтому предлагаю вариант номер два. Ты можешь пойти с этим вопросом к любому другому демону, и почти любой согласится тебе помочь. За свою плату.

— Почему?

— Видишь ли, — с явным удовольствием принялся разъяснять он. — Мы живём очень долго и нас очень трудно убить. Учитывая, что дети у нас рождаются крайне редко — они появляются только по взаимной любви, увы, — было бы глупо в погоне за какими-то удовольствиями убивать друг друга. Поэтому в нашем насквозь прагматичном обществе есть такое понятие, как престиж, или статус, — размеренная речь демона почему-то успокаивала. — Высший статус — это положение Наместника, а с таким удобным рычагом влияния на Указующую, как её мать, у любого достаточно сильного демона будут хорошие шансы занять это положение. Видишь ли, твоя дочь — та, кто должен будет указать нового Наместника, собственно, потому и Указующая. Пока выбор не сделан, её холят и лелеют. Не обольщайся, час выбора строго определён, и дольше него ей не дадут прожить. Если, конечно, на то не будет воли нового Наместника; обычно воли не бывает. Суеверия. Существует опасность, что Указующая может изменить своё мнение, и тогда Наместник поменяется.