Танец стихий

За занавесом я слышала равномерный гул. Что ж, люди... и не люди веселятся. Все правильно, надо же как-то разнообразить свою жизнь. По ткани проплыла огромная тень, и громоподобный голос произнёс:

— Тихо! — И настала неправдоподобная тишина, как будто кто-то выключил звук. Дик добавил немного тише: — Представление начинается!

Стоя на сцене, я отчитывала мгновения, оставшиеся до начала мелодии. Занавес уже медленно отъезжал в сторону, и я оказалась в столбике переливающегося света.

Сердце заколотилось так, что, казалось, его слышат даже зрители. По залу, словно шуршащий ветерок, прокатился вздох. Что же, я могу их понять. Сама, когда смотрю со стороны на танец наших девушек в группе, наслаждаюсь их сказочной красотой.

В свете магических лучей мои золотые босоножки нереально ярко сверкали перламутровыми блестками. Юбка, сидящая на моих бёдрах, мягко переливалась фиолетовым атласом и таинственно мерцала воздушным туманом органзы, меняющей свет от сиреневого до красного. Углы верхней и нижней юбок расходились, создавая образ воздушности, и при малейшем движении сверкали пайетками и бисером, которыми были щедро украшены. Фиолетовая блузка заканчивается под грудью, оголяя животик, а длинные рукава, которые вершат расклешенные манжеты, по стилю повторяющие юбку, визуально делают мою талию ещё стройнее. На бедрах ощущается тяжесть золотого пояса, сплошь расшитого горящими фиолетовыми, сиреневыми и красными камнями. А богатая бисерная бахрома по его краю шла сияющим волнами, словно море под золотым солнцем. Все это великолепие сверкало и искрилось до рези в глазах.

Несколько мгновений неподвижности на сцене казались мне как минимум часом. Глаза отказывались воспринимать публику как что-то осуществленное. Это плохо, надо танцевать для публики, иначе она почувствует обман и отнюдь не поблагодарит за ложь. Еще помидорами забросают. Хотя они по цвету и сочетаются с костюмом... Ну, в общем не люблю я томаты. И уже все равно, свежие или тухлые.

И тут в разноцветных расплывчатых пятнах публики, которые упорно видели мои непослушные гляделки, я отчетливо увидела глаза. Не знаю, чем они меня зацепили. Явно нечеловеческие, цвета редкого красноватого янтаря, они словно светились, притягивали, гипнотизировали...

Наконец началась музыка. Я облегченно выдохнула и, словно нырнув с пятиметровой вышки в холодную воду, начала свой танец. И танцевала для этих глаз. Выражая любовь ко всему живому, любовь к самой жизни, воплощала в танце восхищение всем прекрасным и необычным. Все это я видела в необычных глазах.

Тело повторяло заученные до автоматизма, отработанные до совершенства движения, а душа пела и искрилась, заполняя меня, словно яркий бокал веселящими пузырьками шампанского. Казалось, душа вышла за пределы тела и объемом уже превысила столб света, окружающий меня. Вокруг засверкали все существующие краски жизни, засветилась радуга и тут же распалась на миллиарды светлячков. Словно кролики фокусника, ниоткуда возникли и запорхали невиданной красоты птицы, а под ногами зацвели цветы, источающие аромат божественного нектара.

Теперь каждое мое движение заполняла небывалая энергия, она уже наводнила все тело. Даже померещилось, что руки светятся и стали полупрозрачными. Великое волнение жизни лилось из движений водопадом, я никогда не ощущала такого счастья! Последнее па плавно перетекло в поклон, и музыка стихла. Я стояла, ошеломленная ощущениями, а вокруг оседали хлопья света, которые гасли в сантиметре от пола, и тихая полумгла поглощала пространство танца. Странная тут иллюминация, наверняка магическая.

Когда стало совсем темно, я подняла глаза. Меня неприятно поразила абсолютная тишина. Не то, чтобы я так уж привыкла к бурным овациям, но полностью проигнорировать выступление артиста было совсем уж по-свински. Пыхтишь тут, стараешься, выкладываешься по полной, а в ответ тишина, — он вчера не вернулся из боя.

И тут я опять увидела глаза. Только теперь из тумана для моего взора постепенно прорисовалось лицо. И какое лицо! Темное, нечеловечески красивое, с таким синим отливом, какой бывает на дорогущем импортном бархате. Тонкие черты лица: четко выраженные скулы, волевой подбородок, длинный узкий нос... и ничуть не похож на страшные отростки серых существ. Потом, словно из-под кисти художника появились волосы... абсолютно черные! Иссиня-черные. Но это его не портило, даже придавало еще более неземное ощущение. Волосы струились по плечам и ниспадали до талии по черному плащу.

Незнакомец сидел абсолютно неподвижно, не сводя с меня своих поразительных глаз. Я почувствовала, как кожа моя пошла красными пятнами от волнения. Надеюсь это не очень видно из зала! Казалось, чистая энергия струится через наши глаза: золотистая из его в мои, и нежно сиреневая из моих в его.

Как будто издалека до меня донесся нарастающий гул. Ощущение, что на меня надвигается огромный улей пчел. Я вздрогнула, связь между нами прервалась, и зал стал виден абсолютно нормальным зрением. Ну, Слава Богу! А то я подумала, что ослепла от неземных переживаний, да плюс глюк в виде глаз невероятно красивого парня! А со мной все в порядке! У-р-р-а-а-а-а! Я не псих!

Улей превратился в овации. Не то слово — это были бешеные овации! Все кричали, свистели, зал стоял на ушах. Конечно это лучше тишины, но, по-моему, зрители слегка переборщили. Я окончательно смутилась и стрелой бросилась со сцены.

Не успела я перевести дыхание, как в комнату ворвалась Марвия. Она махала руками, пыталась и ногами, но потеряла равновесие и рухнула в кресло. Повращала глазами вдоль и против часовой стрелки, несколько раз попыталась что-то сказать, но только разводила руками. Я встала напротив неё и скрестила руки на груди.

— Клёвая пантомима! Что ещё покажешь? — Мне было очень интересно, что именно она пытается сказать, и я молитвенно сложила ладони на груди: — Марвия, кончай придуриваться! Скажи по-человечески, чего тебе нужно!

Она несколько раз вздохнула и выдохнула. Я восприняла благосклонно её титанические попытки привести себя в порядок и стала спокойно ожидать окончания этой немудреной дыхательной гимнастики.

Наконец из подруги стали раздаваться звуки, похожие на человеческую речь.

— И ты меня еще грузила, что не ведьма? — произнесла она неестественно спокойным после вышеозначенного буйства голосом, но тут же сорвалась на крик: — Да первое твое выступление выдало в тебе Мастера! Ты это нарочно или ты и это забыла?!

— Чего? — опешила я.

Смысл сказанных слов ускользал от меня, как мокрый уж из рук.

— Я знал, что ты ведьма, девочка! — завопил ворвавшийся в комнату Дик. Он заполнил собой все свободное пространство. Его по-волчьи серая шерсть стояла дыбом. — Но такой силы я в тебе и не подозревал!

— Ребята, объясните, пожалуйста, девушке, слегка сдвинутой по фазе, о чем собственно говоря вы толкуете! — тихо взвыла я, в конце фразы сорвавшись на фальцет.

Марвия растерянно моргнула, но через секунду выставила сопротивляющегося Дика за дверь. Я и не подозревала за хрупкой женщиной такой силы! Она посадила меня в кресло, сунула в руки какое-то пойло, села напротив и заговорила.

По её словам выходило, что я мало того, что маг, так еще и Мастер. Такой, что может превратить магию в искусство! Или искусство в магию. К тому же, видимо, чтоб не скучно было, я использую в танце все имеющиеся в этом мире стихии. И то, что я принимала за разыгравшееся воображение, что со мной бывает, было на самом деле!

Чувства, которые я испытывала в танце, вместе со мной испытывал не только весь зал, но и весь город! И это не иллюзия, не внушение, они на самом деле это чувствовали, и еще долго будут находиться в состоянии эйфории.

Короче говоря, все жители и гости города следуют правилу 'Возлюби ближнего своего!', и сейчас помирились даже кровные, самые непримиримые враги. Дар магии всех стихий очень редок и труден в постижении. У меня же это естественно, словно я родилась с этим умением. Но этого не может быть, так как противоречит закону природы. В истории мира Мастера Танца Стихий за минуту могли остановить войну миров, также, собственно, и завязать её. И только от силы мага зависит 'радиус поражения'.

— Я теперь понимаю, почему она скрывается, — ухмыльнулся Дик, опираясь о косяк.

— Извините, ребята, мне срочно нужно в уборную! — нервно хихикая, промямлила я.

Они как по команде скорчили самые понимающие физиономии, а я вылетела за дверь. И бежала, ничего не видя вокруг. Каким чудом я оказалась в своей комнате, не знаю. Захлопнув дверь, я со стоном повалилась на кровать и попробовала отловить хотя бы одну дельную мысль у себя в голове. Но моя бедовая верхняя конечность отказывалась выдать хотя бы недельную мысль. И на каждое усилие подумать отзывалась гулким звоном.

Я прекратила это издевательство над своим еще ни в чем не повинным организмом, встала с кровати, и петляющей походкой направилась в столовую, где еще утром заметила графин с чем-то темным. Последняя надежда оправдалась, — это было вино! Выпив залпом целый бокал, я почувствовала себя лучше.

— Обалденное вино!

Я усмехнулась этой немудреной истине и, налив еще бокал, направилась к кровати. В одной руке я держала почти полную полуторалитровую бутыль с вином, в другой бокал с оной же божественной жидкостью. Теперь всё будет хорошо!

В комнате я вдруг столкнулась с оранжевыми глазами, к которым прилагалось все виденное мною со сцены. Я нервно хихикнула, и, помахав бутылью перед носом у голубокожего красавчика, нежным голосом пропела:

— Здравствуй, глюк!

Тот замер и усиленно захлопал своими прекрасными гляделками. Я же, залпом выпив вино из бокала, протянула ему бутыль:

— Хоч-чешь глот-оч-очек? — весело спросила я заплетающимся языком.

Из-за спины глюка вынырнула Марвия, и, пытаясь отнять у меня бутыль, которой я многозначительно вертела перед носом у незнакомца, щедро обдавая того ароматными брызгами, сообщила мне громким трагическим шёпотом:

— Мел, очнись! Это не глюк, это Верховный маг Лив'утвао, Рож'иальяр Л'ладаргра. Он анах.

— Можно просто Роже, — произнес этот тип, слегка поклонившись и даже не пытаясь спрятать насмешку в оранжевых глазах. — Знаю, что произнести правильно мое имя не под силу другим расам. А перевирать не стоит.

Услышав его вибрирующий баритон, я впала в ступор, бутылка выскользнула из рук и разбилась вдребезги. Что окончательно погубило щегольской костюм мага.

Я моментально протрезвела и насторожилась:

— И что же великому и ужасному верховному магу... как там, Ливьютао, вдруг понадобилось в комнате кабацкой танцовщицы? — нагло спросила я. — Покорен моим талантом?

Вот так всегда! Стоит мне смутиться, и я начинаю хамить. Что-то вроде условного рефлекса. Невероятные глаза Роже сузились, и в них вновь сверкнула насмешка. Он слегка поклонился и галантно ответил:

— Несомненно, покорен! И приглашаю Мастера на выступление в... — Маг подчёркнуто, словно издеваясь, отчетливо произнес: — Лив'утвао! Спешу заверить, что тебе, несомненно, будут оказаны все возможные почести.

— Звучит угрожающе! — тихо пробормотала я, но этот тип обладал, как оказалось, феноменальным слухом.

— Уверяю тебя, что я обеспечу всю возможную безопасность, — строго произнёс он. — Ты будешь жить во дворце нашего порфироносца.

Услышав последнее слово, я хихикнула, но решила больше не проверять мага на терпимость. Хотя, надо бы уточнить один щекотливый вопрос:

— В каком качестве? — с вызовом спросила я. — Нового экспоната? Меня тут просветили насчет здешних обычаев заводить иноземцев, словно зверюшек в...

Марвия толкнула меня в бок, и я благополучно подавилась концом фразы.

— Должен успокоить Мастера, что у анахов так часто распространены гаремы, как у других рас, — сдержанно улыбнулся Роже, — И даже у порфироносца нет привилегии жениться на иноземке.

— Иными словами, даже если гаремы и есть, такую, как я туда тащить не будут. Лицом не вышла, — саркастически усмехнулась я, мельком взглянув на донельзя мрачную Марвию, которая сверлила анаха убийственным взглядом. — Так зачем же я вам понадобилась? Только не говорите, что без ума от танцев, не поверю. Я никуда не поеду без чёткой цели.

— Я все расскажу по прибытии, — бесстрастно ответил анах.

Потрясающе: мне готовят сюрприз! Только внутренний голос ехидно шептал, что оный вряд ли меня обрадует. Так что в ответ я пожала плечами, демонстративно развернулась и, подхватив под руку подругу, ушла в спальню, громко захлопнув за собой дверь.

— Какие у тебя будут мысли насчет этой бредовой поездки, цель которой мне не хотят сообщать? — спросила я Марвию.

— Знаешь, Мел, с анахами всегда нужно держать ушки на макушке. Они самые лучшие стратеги и ничего не делают просто так. Любой внешне незначительный поступок всегда оборачивается звеном в цепи большой интриги. А уж если они чего-то недоговаривают, то это вдвойне подозрительно, — нахмурив брови, сурово произнесла подруга.

— Я с тобой согласна, поскольку чувствую, что эти, с позволения сказать 'выступления' принесут мне море проблем, — мрачно протянула я.

— Но анахи никогда не отступают, — ведьма с опаской выглянула в окно. — Будет трудно уйти от него. Если только Дик поможет...

— Позови его, Марвия, — попросила я. — А я постараюсь отвлечь анаха болтовнёй...

— Смотри только поосторожнее! — ехидно улыбнулась подруга. — Как бы он тебя саму не отвлек. Ну что, действуем по плану?

Марвия решительно взялась за ручку, и, открыв дверь, испуганно уставилась на мага. Тот стоял в том же положении и на том же месте, где мы его оставили.

— Прости Роже, нам надо было посоветоваться, — я постаралась улыбнуться как можно обворожительнее, но, судя по невозмутимости физиономии анаха, все мои старания прошли даром. — Давай присядем и обсудим все как цивилизованные люди.

— Я анах, — машинально поправил Роже и изящно опустился в кресло.

Я, усевшись напротив него, приступила к мощному обстрелу глазками. Лицо мага застыло: похоже, он решил, что у меня нервный тик. Так, ладно! Женские чары на него не действуют... А жаль! Тогда я попыталась состроить максимально умную физиономию. Не то что бы получилась, но Роже пришлось удовольствоваться тем, что есть.

— Расскажи мне о вашем государстве, — жеманно попросила я, больше не пытаясь произнести странное название. И как только Марвии удается это? Ах, да — она же наполовину аннах. У этих голубеньких, наверное, какая-то особенная физиология. Я гаденько захихикала, но, очнувшись, вновь вперила в мага кокетливый взгляд, опершись подбородком на руку: — Должна же я хоть иметь представление, куда собираюсь направиться!

Пока я как могла, отвлекала внимание нашего гостя, Марвия стремительной тенью проскользнула к входной двери и постаралась раствориться. На мой взгляд, у неё это получилось просто великолепно.

Внезапно Роже довольно улыбнулся, встал и определенным образом взмахнул рукой в сторону двери. Щелкнул замок. Я недоуменно посмотрела на дверь, потом на мага. Сердечко екнуло. Вскочив, я опрометью бросилась в соседнюю комнату. Там, кажется, была какая-то маленькая дверца...