Свой путь

Не теряя ни секунды, Ричард устремился прочь — светошумовая граната у него была всего одна, да и ту он таскал с собой на крайний случай. Рядом с ним взрыли землю лазерные лучи и самые обыкновенные пули — Винрар открыл огонь, маневрируя в воздухе на летающем скейте, а сзади его поддерживала Мисс Ополчение, стреляя из штурмовой винтовки вслед убегающему противнику. К счастью, у Ричарда был свой козырь в рукаве. В прямом смысле. Короткое движение рукой, и в сторону летающей доски устремляется хитиновое лезвие, повторяющее своей формой метательный нож. За ним устремились ещё три таких же снаряда. Винрар мастерски уклонился от двух, третье улетело куда-то совсем в другую сторону, но четвёртое попало как раз туда, куда было нужно — скейт дёрнулся, выдавил из себя струйку едкого дыма и заискрил от попадания. Герой счёл за лучшее приземлиться и продолжить погоню пешком.

На пути к отступлению у Ричарда оставался только один кейп — Призрачный Сталкер. Новый болт взрыл землю у его ног, материализовавшись в воздухе лишь в нескольких метрах от него. Похоже, Сталкеру удавалось передавать часть своих способностей снарядам арбалета, делая их ещё опаснее. Следующий болт он отбил резким движением руки, а затем у Сталкера попросту не осталось времени на перезарядку — он был уже слишком близко к зданию, на крыше которого она укрывалась.

Не прекращая нестись вперёд, прямо на стену, он лишь в последний момент подпрыгнул, опираясь ногами на поверхность стены, и устремился вверх, ступни ног при толчке намертво прикреплялись к неровной вертикальной поверхности, будто тёплый пластилин, отчего казалось, что он бежит по стене без особых усилий. Достигнув крыши, он одним движением перескочил ограждение и замер напротив Призрачного Сталкера. Девушка стояла, скрестив руки на груди и устремив на него взгляд из-под массивной маски.

— И чего ты добиваешься? — насмешливым тоном спросила она. — Надеешься сбежать от Протектората? Сдавайся, и сможешь... искупить свою дерзость. Особенно, если будешь достаточно усердным.

Ричард медленно обходил Сталкера по кругу, гадая, как же ему вывести из строя противника, способного становиться неуязвимым, и успеть при этом свалить от Протектората и Стражей, постепенно стягивающихся к дому. При последних её словах он замер. Что то странное он услышал в этом голосе, искажённом динамиками. Что-то знакомое. Органы чувств, многократно усиленные по сравнению с простым человеком, тщательно определяли каждый доступный им параметр, сравнивая результат с известными данными. Рост. Частота дыхания. Пульс. Моторика движений. Стиль речи. Радужка глаз. Интенсивность теплового изучения. Все эти факторы комбинировались в сознании, выстраиваясь в одну, единственно верную картину. Он усмехнулся.

— Маска, маска, а я тебя знаю!

— Что?! — глаза Сталкера расширились, на считанные мгновения её внимание было отвлечено. Ричард, молниеносно сместившись, воспользовался её замешательством.

Стремительный удар ногой, настолько быстрый, что движение даже не откладывалось в сознании, отшвырнул её назад за край крыши. Грудная пластина с честью выдержала контакт, распределяя нагрузку так, что удар, отшвырнувший её на несколько метров, чувствовался всего лишь как сильный толчок. Сгруппировавшись в воздухе, Сталкер перешла в призрачное состояние и медленно спланировала на землю. Арбалет, выпавший из её руки, упал рядом, громко лязгнув металлическими дужками об асфальт.

— Неплохое начало, — Ричард едва успел уклониться от удара Алебарды, пропуская её под собой в горизонтальном прыжке. Оружейник, за время короткой схватки успевший забраться на крышу при помощи встроенного в оружие крюка-кошки, вступил в бой.

— Не знаю, известно тебе или нет, но я побеждаю своих врагов не только при помощи Алебарды. — Вслед за каждым словом героя следовал стремительный удар, каждый раз с иной позиции, каждый раз с другой частотой. Оружейник выплетал свой собственный рисунок боя, загоняя противника в тактический тупик сериями выверенных приёмов.

— Каждую секунду я анализирую. Наблюдаю. Делаю выводы. В моей картине боя нет места случайности. Есть только мой план. И кульминацией этого плана будет твоё поражение.

Становилось всё сложнее уходить от ударов древка, покрытого разрядами статического электричества. Оружейник отвоёвывал инициативу, сковывая, оставляя всё меньше пространства для манёвра. Необходимо было срочно менять ситуацию.

Стремительный замах Алебарды блокировал тёмно-серый клинок, сформированный из правой руки. Матовое лезвие, зазубренное, неправдоподобно тонкое, оставило глубокую зарубку на наконечнике Алебарды. Ричард вопросительно посмотрел на Оружейника.

— Решил перейти на новый уровень? — тот обрадованно улыбнулся, принимая вызов. — Что же, мне нравится твой энтузиазм!

При следующем блоке вокруг лезвия Алебарды вспыхнули плазменные горелки, окутывая наконечник высокотемпературным ореолом. С коротким шипением удар героя прожёг глубокую дыру на лезвии клинка, оставляя после себя оплавленные, потрескавшиеся от чудовищного жара края. Ричард разорвал дистанцию быстрым прыжком и хмуро посмотрел на Оружейника, раскручивающего восьмёрку своим оружием. С тихим хрустом сожженные частички клинка осыпались на землю, уступая место новым, неповреждённым тканям. Дыра в плоскости лезвия постепенно зарастала, смыкаясь с каждой секундой. Ричард отчётливо понимал, что за то время, которое понадобится ему для побега, Оружейник сможет его перехватить. Особенно если учитывать тот факт, что для достижения максимальной скорости требовались несколько секунд разгона.

— Всё ещё упорствуешь? — поинтересовался Оружейник, не прекращая своего занятия. — Не говори потом, что мы не предупреждали.

В шум города и шипение плазменных горелок вплелось негромкое, но отчётливое гудение, раздающееся у Ричарда прямо за спиной. Что-то тихо щёлкнуло.

Он развернулся на месте, всматриваясь в новую угрозу. На отремонтированной доске Винрара вместе с юным изобретателем стояла Мисс Ополчение, целясь из гранатомёта прямо в лицо Ричарду. Палец обманчиво медленно вжал спуск и ракета, вращаясь вокруг своей оси и расправляя стабилизаторы, устремилась прямо к нему. К несчастью героев, он уже сталкивался с подобными ситуациями. Быстрый шаг вперёд, и траектория ракеты уже не пересекается с ним, а восстановленное лезвие самым кончиком цепляет корпус, вскрывая его подобно консервной банке. Герметичность баллона, содержащего в себе удерживающую пену нарушается и, под действием давления в десятки атмосфер, пена вырывается наружу, заполняя всё больше и больше пространства, одновременно с этим приобретая запредельную прочность. Светло-жёлтая волна накрывает Оружейника, не успевшего среагировать, полностью погребая его под слоем пены. Перед этим произведением одного из лучших технарей Земли, бессильны даже те кейпы, чьи параметры во много раз превосходят человеческие. Оружейник, надёжно скованный по рукам и ногам, выбыл из схватки.

Пользуясь замешательством Мисс Ополчения, Ричард метнулся прочь, спрыгивая с пятиэтажного дома в паутину грязных переулков, лавируя между мусорными баками, лужами грязи и разнообразным старьём, выброшенным в свое время жильцами окрестных домов.

Бросив виноватый взгляд на Оружейника, вяло подёргивающего пальцами правой руки, относительно свободной от пены, Мисс Ополчение хлопнула по плечу Винрара, указывая ему в ту сторону, куда ушёл беглец, и крикнула:

— За ним!

Гранатомёт в её руках рассеялся, превратившись в зелёно-чёрную энергию, стёкшую к её поясу. Достигнув его, энергия усилила интенсивность свечения и обернулась мачете, закреплённым в ножнах. Летающая доска устремилась в воздух, набирая скорость. Достигнув тупика, грязного и покрытого мусором ещё сильнее, чем переулки, герои обнаружили лишь бомжа, роющегося в груде мусора. Заслышав незнакомое гудение, бомж вздрогнул и поднял пропитое, обветренное лицо к вторженцам, кутаясь в рваные лохмотья, когда-то бывшие нормальной одеждой. Винрар отвёл взгляд в сторону, излишне внимательно разглядывая ближайшую стену. Мисс Ополчение поморщилась. Вот ещё одно доказательство того, что даже герои не могут сделать этот мир идеальным. Ещё одно напоминание того, что в стране, давшей ей приют, стране, которую она полюбила всем сердцем и под чьим флагом она идёт в бой, тоже встречаются отбросы общества. Люди, сброшенные с иерархической лестницы вниз, к положению животных, бессловесных и бесправных. Не желая ещё больше пугать несчастного, Мисс Ополчение спрыгнула с доски и, мягко улыбаясь, обратилась к нему:

— Не бойтесь нас, сэр. Я лишь хочу узнать, видели ли вы сейчас кейпа? Он должен был пробегать рядом с вами.

— А как же, госпожа Ополчение, — хрипло произнёс бродяга, утирая красный, распухший нос рукавом. — Только что, вон тудыть убежал, — он указал рукой на стык домов, куда при желании и достаточно стройном телосложении вполне можно было протиснуться.

— Спасибо вам! — Мисс Ополчение тепло улыбнулась бродяге и, достав из кармана пару банкнот, протянула ему. — Вот, возьмите, купите себе поесть.

Взяв банкноты дрожащей рукой, бродяга снова шмыгнул носом, на этот раз уже растроганно, и прокричал вслед удаляющимся в высоту героям, утирая выступившие на глазах слёзы:

— Спасибо, госпожа Ополчение! Дай вам бог здоровьица!

Внимательным взглядом обозревая окрестности, крепко держась при этом за вяло возмущающегося Винрара, Мисс Ополчение все возвращалась мыслями к бездомному. Что-то в его облике казалось ей неправильным, что-то вызывало смутные подозрения. Внешность? Нет. Голос? Нет. Манера разговора? Нет. Походка...

Проклятье. Следы. Цепочка следов, тянущаяся от здания, на котором произошла схватка, вела только в этот тупик, дальше же не вёл ни один след. Или сбежавший кейп неведомым образом поменялся местами с бездомным... Или же он и был этим самым бездомным. Особенно учитывая тот факт, что школьники, позвонившие в Протекторат, описывали, как менялся парень во время активации триггера.

— Назад! — она тряхнула Винрара за плечо, отчего тот лязгнул зубами. — Бездомный! Это он!

— Есть, мэм! — Винрар предпочёл не размышлять над словами старшей героини, а без промедления выполнил приказ.

Когда они вернулись к тупику, было уже поздно. Цепочка следов, ведущая в тупик, обрела продолжение, устремляясь к выходу на оживлённую городскую улицу. Примерно на середине пути рисунок подошвы начинал меняться, так же как и размер обуви. Винрар вылетел на улицу и выругался. По тротуарам шли десятки прохожих, с любопытством оглядывающихся на героев. Каждый из этих людей мог быть их целью, но узнать, чью личину он принял, было совершенно невозможно. Не дожидаясь приказа, он повёл доску назад, к школе, откуда уже раздавался надрывный вой сирен — прибыли машины скорой помощи и подразделения Службы Контроля Паралюдей.

Пожилой дед, осторожно переступающий по тротуару, улыбнулся, спрятал в карман банкноты и набрал на мобильном телефоне, который держал в руке, только одному ему известный номер. Дождавшись гудка вызова, мигом спустя обернувшегося сообщением об обрыве связи, старик довольно произнёс:

— Ну вот, а говорили мне: "Нахрен тебе театральное, не пригодится же…” Пригодилось, однако!

Когда оперативники Службы Контроля Паралюдей ворвались в квартиру, принадлежащую некоему Ричарду Гордону, то первым, что они смогли обнаружить, стали исходящие едким дымом останки компьютера. Его системный блок был подорван простейшей бомбой, активированной по звонку примотанного на скотч телефона.

* * *

Спустя неделю. Городская больница Броктон-Бей.

Тейлор сидела на больничной койке. Несмотря на раннее утро — было около четырёх часов — она не могла уснуть, мысли так и роились в голове, отвлекая и лишая спокойного сна. Шесть дней назад она осознала, что стала парачеловеком. Осознала, что те сигналы, образы и пугающие, нечеловеческие звуки, которым она внимала, запертая в шкафчике вместе с содержимым мусорного ведра, это сигналы от насекомых, которыми она теперь могла управлять. У этой силы были и негативные стороны — в первые дни ей было очень тяжело отрешиться от смутных ощущений, ей приходилось осязать всё то, что осязают они, ежеминутно слышать, как они шуршат и скребутся повсюду — в стенах, под полом, везде, где они могли найти для себя пищу и убежище. Но теперь она, как оказалось, могла управлять насекомыми как послушными марионетками, заставляя их без колебаний идти на смерть, подавляя заложенные природой инстинкты...

Не сказать, что это была та сила, о которой она мечтала. Насекомые — не самые милые создания во вселенной, а уж когда они сбиваются в рой... Но одно она знала точно — теперь у неё появилась возможность стать героем, вершить правосудие, получить возможность сделать этот мир лучше, услышать, наконец, в свой адрес не оскорбления и насмешки, а слова благодарности, увидеть улыбки простых людей, обращённые к ней. Да, теперь у неё определённо был ещё один стимул не сдаваться, несмотря на всю тяжесть положения, несмотря на предательство бывшей лучшей подруги — Эммы, несмотря на то, что каждый день в школе оборачивался для неё пыткой, растянутой во времени.

Через некоторое время её мысли остановились на одном из учеников этой самой школы. Ричард. Новичок, перешедший в их школу в этом году. Никто не мог сказать, что является другом Ричарда, он держался в некотором отдалении ото всех, ни с кем не сближаясь, но и по возможности не вступая в конфликты. Не присоединился он и к той группе учеников, что изводила её на протяжении всего обучения в старшей школе, и за это Тейлор была ему благодарна. Но потом...

Она плохо помнила то, что случилось после того, как её освободили из шкафчика. В памяти возникали лишь лица Эммы, Софии и Мэдисон, сперва насмешливые и самоуверенные, затем искажённые от ужаса. Чьи-то руки, поддерживающие её и не дающие упасть, за которые она держалась, словно за спасательный круг, затем кабинет медсестры, и крики, взрывы и выстрелы за окном.

Уже позже, несколькими днями спустя, после того, как к ней в палату пришла директриса, она узнала, что Ричард вступил в схватку с патрулём Протектората и сбежал. Почему он сделал это? Бы ли он одним из кейпов-злодеев, с какой-то, неведомой ей, целью поступившим в Старшую школу Уинслоу, или же пробуждение его способностей повлияло на его психику, заставив бежать от героев, словно преступника?

Женщина рассыпалась в извинениях, уверяя, что следствие уже идёт, а виновные обязательно будут наказаны. Тейлор ей не поверила — даже если бы она и назвала имена тех, кто сделал с ней такое, никто в школе не заступился бы за неё, никто бы не свидетельствовал в её пользу, а без этого шансов на то, чтобы отстоять справедливость, у неё не было. Радовало хотя бы то, что лечение будет оплачено из фонда школы.